Маргарита Терехова

Любопытно, что заниматься любимым жанром - музыкальным кино - режиссер Ян Фрид начал в возрасте, когда рядовые люди обычно мечтают о пенсионном спокойствии. Свой «золотой фонд» он снял, будучи уже зрелым мастером. Так, над музыкальной комедией «Собака на сене» он работал в возрасте 69 лет! Как пелось в пьесе, «что толку в молодых мужчинах», ведь о любви должны рассказывать повидавшие жизнь мудрецы. До этого режиссер работал в жанре документального кино. И лишь в 1955 году ему доверили экранизировать «Двенадцатую ночь» по Шекспиру. Как вспоминал режиссер, следующие пять лет ему не давали работать. Только после выхода «Зеленой кареты» бюрократы Госкино поняли, что и музыкальные фильмы тоже могут «сделать» план. С тех пор заказы сыпались, как из рога изобилия. Причем деньги на экранизацию приходили со стороны телеобъединения «Экран» : советский зритель хотел к каждому празднику видеть новинки, наполненные красотой и музыкой. Так получалось, что в этих фильмах бюджет сильно не кромсали: режиссер получал большой кардебалет, лучший оркестр, вокалистов, не говоря уже о костюмах и выборе места съемок. Да и с цензорами не возникало особых проблем. Если чиновники требовали вырезать какие-то фразы, то хитрый Ян Фрид отсылал их к Тирсо де Молину, Шекспиру или Лопе де Вега.

Поэтому картину «Собака на сене» киностудии «Ленфильм» доверили снимать режиссеру Яну Фриду. Сценарий к «Собаке на сене» он написал сам — пьесу Лопе де Вега пришлось существенно сократить. Актерский состав собрали весьма неплохой.

Сьемки начались в 1977 году на Крымском полуострове недалеко от Ялты, в Ливадийском дворце. Интересно, но даже во время съемок экскурсии не прекращались. Поэтому иногда экскурсанты становились невольными зрителями и даже участниками массовки. Это был первый год, когда Ливадия стала собственно музеем (до этого она существовала как выставочная структура), поэтому киногруппе требовалось специальное разрешение отдела Фондов. Оно было получено, но с единственным условием — съемочный и экскурсионный процессы должны были мирно сосуществовать. Экскурсии не прекращались ни на минуту, Ливадия работала с восьми утра и до восьми вечера.

Вначале на роль молодого Теодоро претендовали Олег Даль и Олег Янковский. Но после долгих раздумий режиссер решил попробовать в этой роли молодого актера из Ленинграда Михаила Боярского. Хотя до этого тот был уже утвержден на роль маркиза Рекардо (которого потом сыграл Караченцов). По сути его взяли потому, что он отлично пел, а за год до этого уже блеснул в роли Волка в мюзикле «Мама». Поначалу Боярский чувствовал себя неуютно в окружении таких именитых актеров, поэтому не смог показать того результата, которого от него ожидали. Для своего героя он был слишком стеснительным и зажатым и дело уже шло к тому, что Боярского хотели вообще снять с этой роли, но ему на помощь пришла Маргарита Терехова. Она настояла на том, чтобы актер получил еще один шанс раскрыться. И в конечном итоге актрисе оказалась полностью права – Михаил Боярский просто блестяще воплотил образ своего героя на экране.

Он выглядел настолько убедительным в роли Теодоро, что режиссер Юнгвальд-Хилькевич запомнил молодого и талантливого актера и потом пригласил его в свой новый фильм "Три мушкетера".

Что касается Маргариты Тереховой, то актриса до этого снялась у Тарковского в «Зеркале», поэтому была звездой. Она не только очень уверенно чувствовала себя на съемочной площадке, но и иногда даже позволяла себе вступать в спор с Яном Фридом. Актрисе казалось, что образ ее героини выписан недостаточно глубоко и в нем не хватает драматизма. Поэтому она постоянно хотела вносить свои правки.

Первоначально режиссер хотел, чтобы главный герой (Теодоро), был не романтиком, а комическим персонажем и актеры долго переубеждали режиссера. Вот что впоследствии вспоминала Маргарита Терехова:

«С «Собакой на сене», я считаю, просто случилось чудо. Она родилась на нашем антагонизме, у нас же была буквально война… И Ян Борисович смирился. И наши предложения стали приниматься, мы даже выстроили мизансцену самого решающего эпизода, в котором объясняются Диана и Теодоро».

А Михаил Боярский говорил:

«Терехова на площадке всегда была фурией. Могла из-за пустяка сорвать съемки: «Если этот куст будет видно в кадре, то я в кадр входить не буду». Иногда Фрид с ней спорил довольно энергично. Однако с женщинами спорить бесполезно, тем более, если эта женщина – Терехова. После продолжительного «диалога» Фрид и Терехова расходились по углам и минут сорок не разговаривали. Но холодная война длилась недолго. Вскоре они могли тихо и мирно сидеть за одним столом и ужинать, говорить друг другу комплименты. Но как только съемки возобновлялись, все повторялось сначала».

Во время съемок на съемочной площадке разыгрывались бурные страсти. По мнению режиссера Терехова часто переигрывает и та сцена, где ее героиня бьет Теодоро по лицу, должна быть сыграна очень легко, практически не касаясь. Но актриса уверяла, что в этом случае эта сцена не будет вызывать доверия у зрителей. И так ударила Боярского по лицу, что у того носом пошла кровь, а на глазах появились слезы. Спустя много лет актер признавался:

«Я себя чувствовал, как побитая собака. И именно после этого мы стали с ней на ты».

Многие места, где велись съемки, существуют и в настоящее время.. Но вот скамейка, на которой герой Боярского писал письмо – пропала. Не найти теперь и фонтана, где герои фильма занимались выяснением отношений.

Следующим по значимости образом пьесы можно считать Тристана, изворотливого слугу и друга Теодоро. Армен Джигарханян добавил в эту роль неповторимый южный колорит, что соответствовало неаполитанскому духу пьесы. По своей сути Тристан представляет собой типичного героя грасьосо, традиционного комедийного персонажа (шутника и балагура) в испанской комедии конца 16-17 веков. Кстати, Джигарханян не смог принять участие в финальном дубляже картины, и его «голосом» в картине выступил актёр Игорь Ефимов. Он озвучил Тристана настолько талантливо, что многие зрители до сих пор уверены, что этот голос принадлежит самому Джигарханяну.

Повторюсь, но неаполитанской натурой для съёмок послужил Крым, в советских фильмах часто выполнявший роль заграницы. А особняком де Бельфлоров выступила бывшая южная резиденция российских императоров Ливадийский дворец с прилегавшим к нему садом.

Группа, снимавшая «Собаку на сене», вела себя очень корректно, за все время работы умудрились ничего не поломать и не разбить. А вот время кое-что изменило в местах съемок, и картина в какой-то степени сегодня представляет собой историческую ценность на пленке запечатлено то, чего в действительности уже не существует, - вспоминает заместитель директора по науке Ливадийского дворца-музея Наталья Степановна Лозбень.

Ну, а съёмки серенады «Венец творенья, дивная Диана» оказались не менее комичными, чем сама пьеса. Сцену снимали в парке Ливадийского дворца в Крыму и без Маргариты Тереховой. Николай Караченцов просто пел страстные куплеты, смотря высоко вверх. Терехову же, любезно слушающую любовные признания маркиза, доснимали после Караченцова на балконе санатория «Днепр».

Больше всего вокала досталось Михаилу Боярскому. В «Собаке на сене» он поет и за Теодоро, и за графа Федерико, которого играл Игорь Дмитриев.

Маленький толстенький человечек, вытягивающий за героя недоступные тому ноты, был актером самодеятельного театра из местных жителей. Интересная деталь: несмотря на маленький рост, костюм ему подобрали, а вот обувь так и не смогли найти. Поэтому, если присмотреться, видно, что в кадре он стоит… в женских туфлях на высоченных шпильках. Этот факт вызвал буйное веселье тех, кто наблюдал за съемками.

Камзол незадачливого жениха (Николай Караченцов) появляется на Атосе (Вениамин Смехов) в фильме «Д’Артаньян и три мушкетёра».

Ну,а роскошное платье Дианы из синего бархата с антикварной вышивкой — экспонат музея «Ленфильма». В том же музее хранятся шляпа и костюм Теодоро, правда, камзол слегка потрепан после съемок в других фильмах.

Картина вышла на экраны 1 января 1978 г. и стала для зрителей настоящим праздником. С тех пор количество ее поклонников только растет. Впрочем, находятся и критики, упрекающие режиссера в отступлении от исторической достоверности. Историк моды Александр Васильев отметил, что ни костюмы, ни интерьеры в фильме не соответствуют XVII веку в Испании, и в кадре царит стилевой разнобой.

Ну и стоит вспомнить любимые куплеты в исполнении Джигарханяна.