Достать ножи! Что это такое?
Гуляли по лесу по грибы и встретили «это». Похоже на копчик человека, прикрученный саморезом! Я и муж достали ножи. Может охотники подобное оставляют? И тогда на что они охотятся?
Показать полностью
2
0 просмотренных постов скрыто
Я написал рассказ про магазин, где демонам продают тоску, ярость и печенье из несбывшихся надежд. И он называется «Возврат невозможен»
Каждая глава — отдельный день, отдельный клиент, отдельная сделка.
Иногда кто‑то хочет купить время.
Иногда — смерть.
Иногда — самого продавца.
А он просто работает. Курит сигареты, которые сами горят. Ругается. Считает души. И повторяет:
«Возврат невозможен».
Показать полностью
1
Персонаж для хоррора. Покажите, на что способна ваша фантазия
Приветствую, дорогие читатели!
Я заметил, что на Pikabu очень много знатоков жанра.
Я бы хотел предложить вам небольшой интерактив: придумайте необычного персонажа по следующему паттерну:
Данные персонажа:
ФИО, возраст, внешность, характер и т.д.Лор персонажа:
Кем работал, что делал, как сложилась его жизнь до и т.д.Основные слабости или особенности:
По факту, это может быть чем угодно, начиная от алкоголизма и заканчивая обычной привычкой постоянно мыть руки.Сеттинг:
Предпочтительные основные жанры или поджанры, в которых вы видите своего персонажа.
P.S. Персонаж не привязан к одному жанру. Вы можете выбрать любой другой — от научной фантастики до психологического триллера, — главное, избегать слащавой романтики.
Наша цель — увидеть сложных, надломленных персонажей, которые оказываются на грани и вынуждены меняться, глядя в лицо опасности.
Для затравки, я начну.
Данные персонажа:
Имя: Кайто Танака
Возраст: 34 года
Внешность: Рост выше среднего, худощавое, но спортивное телосложение. Волосы прямые, черные. Глаза темно-карие, взгляд тяжелый и оценивающий. Черты лица четкие, скулы высокие. Кожа приобрела сероватый, землистый оттенок.
История Кайто Танаки
Кайто вырос в Токио, в семье, где успех измерялся цифрами на банковском счете. С детства он слышал о России от своего деда, который вел с ней бизнес. Для Кайто она стала навязчивой идеей — «последним диким фронтом», где умный и смелый человек мог построить империю с нуля.
В двадцать восемь лет он приехал в Москву. У него был диплом престижного вуза, безупречный русский язык и солидный капитал. Его план был точен: премиальная доставка фермерских продуктов для заведений и новой русской элиты. Он находил сыр из карельской деревни, мед с алтайских пасек, экологически чистые овощи. Его клиентами стали посольства и дорогие рестораны. Дело пошло в гору. Он арендовал склад с климат-контролем, нанимал только лучших курьеров и сам носил костюмы, которые стоили как годовая аренда небольшой квартиры. Он был уверен, что покорил этот город.
Но как это обычно бывает, что-то пошло не так. В январе 2020 года началась пандемия, которая ударила по нему, как обухом по голове. Его идеальный бизнес, выстроенный на личных контактах и безупречной логистике, рухнул за какие-то пол года. Границы закрылись, его богатые клиенты разъехались, рестораны опустели. Деньги таяли на глазах. Он продал машину, потом пытался продать долю в бизнесе, но покупателей не нашлось. Кредиторы, как стервятники, уже кружили над тем, что осталось.
Квартиру забрали за долги. Сбережения ушли на попытку спасти дело. В одно осеннее утро он вышел на улицу только с одним рюкзаком, в котором лежали паспорт, диплом и несколько тысяч рублей, которые кончились уже через неделю.
Сейчас Кайто живет на улицах города. Он нашел себе убежище — затхлый подвал в промзоне, где когда-то хранились его первые партии товара. Он пытался устроиться на работу. Приходил в офисы, но в его потухших глазах и поношенной одежде читалась лишь безысходность. Ему вежливо отказывали.
Единственный способ не умереть с голоду — это то, что он когда-то продавал за большие деньги. Еда. По ночам он пробирается на дачные участки и в поля, чтобы собрать, а чаще — украсть, морковь, картошку, яблоки. Утром он торгует этим у трассы. Он, строивший бизнес-империю, теперь стоит в грязи и за несколько сотен рублей продает ворованные овощи. И все это время в его голове звучит лишь одна мысль, от которой не спрятаться: «Я был королем, а стал грязью. И этот мир даже не заметил разницы».
Основные слабости или особенности:
Патологическое высокомерие. Не может признать свою ситуацию и попросить помощи, потому что считает окружающих людей глупее себя.
Одержимость контролем. Не может справиться с тем, что его планы рухнули, и мир живет по хаотичным законам.
Неспособность к эмпатии. Видит в людях только инструменты, из-за чего не может построить отношения, которые помогли бы ему выжить.
Физическая слабость. Годы недоедания и жизни на улице подорвали здоровье. Он не способен на тяжелый физический труд или драку.
Сеттинг: Зомби-апокалипсис
Я считаю - это идеальное место для раскрытия подобного персонажа.
Кайто застаёт начало конца в своём подвале. Не смотря телевизор, а слушая нарастающие крики на улице, сирены и тот самый характерный звук — хриплое, ненасытное урчание. Его первая реакция — не страх, а жгучее, яростное раздражение. «Идиоты, — думает он, глядя в щель заваленного входа. — Не могут даже нормально умереть, не устроив хаос».
Он не герой. Он не кинется спасать людей. Его единственный инстинкт — контроль. И пока другие бегут, он делает первую свою сделку в новом мире: обменивает найденную на свалке пачку сигарет на затупившийся кухонный нож у такого же отчаявшегося бродяги.
Именно здесь, на дне, может начаться его настоящее превращение. Сможет ли он, наконец, сбросить маску надменности и научиться доверять? Или его гордыня окончательно загонит его в могилу, став последним, что от него останется?
Если вы разрешите, мне было бы интересно взять ваших персонажей в свои будущие сюжеты, развивая их как второстепенных или основных персонажей.
Естественно с упоминанием автора персонажа.)
Показать полностью
Пантеон теней книга три , глава 1
Глава 1. Инженер ада
Фургон стоял в глухом перелеске за городской свалкой. Внутри пахло остывшим металлом, перегретым процессором и страхом. Романыч не отрывался от экранов, его лицо в синем свещении было похоже на маску живого мертвеца.
«Приют на Васнецова, — его голос был хриплым от усталости. — Данные стёрты. Идеально. Но я нашёл аномалию в энергопотреблении за сутки до исчезновения мальчика. Крошечный скачок. Достаточный, чтобы заглушить камеры и систему сигнализации на ровно три минуты».
Илья молча слушал, собирая и разбирая свой пистолет с глушителем. Механика успокаивала. Единственное, что осталось от его прежней жизни — мышечная память.
«Это он, — продолжил Романыч. — Фишер. Он не охотится. Он проводит заготовки. Как техник на конвейере». Он вывел на экран схему. «Три жертвы. Три разных района. Но маршруты движения... они сходятся в одной точке. Заброшенный насосный цех за ТЭЦ-4».
«Почему там?» — впервые за день проговорил Илья.
«Изоляция. Бетонные стены метровой толщины. Ни одного окна. И главное...» Романыч переключил вид на тепловизор. «...устойчивый тепловой контур. Кто-то там живёт. Или что-то».
Они выдвинулись с наступлением ночи. Фургон оставили в километре от цели. Последний отрезок преодолевали пешком, пробираясь через ржавые заборы и поля, заросшие бурьяном. ТЭЦ-4, как умирающий великан, дымилась на горизонте, а насосный цех стоял в стороне — низкое, бункероподобное здание, лишённое каких-либо признаков жизни.
Илья шёл первым, полагаясь на инструкции Романыча, передаваемые через миниатюрный наушник. Его собственные «антенны» молчали. Он был слеп, и это заставляло его нервничать сильнее, чем любая встреча с нечистью.
«Задняя дверь. Датчиков движения нет. Замок примитивный», — доложил Романыч.
Илья вскрыл замок за две минуты. Дверь открылась с тихим скрипом, выпустив наружу волну тяжёлого, сладковатого воздуха. Пахло ржавчиной, влажным бетоном и чем-то ещё... чем-то, отчего сводило желудок. Пахло болью.
Внутри царил полумрак, нарушаемый лишь тусклым аварийным освещением где-то в глубине. Илья двинулся вперёд, пистолет наготове. Романыч остался снаружи, контролируя эфир.
Первый зал был пуст. Во втором стояли верстаки. На них аккуратно разложены инструменты. Не молотки и кувалды. А столярные ножи, хирургические пилы, паяльные лампы, катушки с проволокой. Всё вычищено до блеска. Это была не мастерская. Это был арсенал садиста.
Илья почувствовал, как по спине пробежал холодок. Не его дар. Просто животный инстинкт.
«Илья... — голос Романыча в наушнике прозвучал напряжённо. — Я анализирую воздух. Там высокая концентрация... феромонов страха. И следы крови. Не одной группы».
Илья прошёл дальше, в третье помещение. И тут его дыхание перехватило.
Комната была освещена яркой галогеновой лампой. В центре стоял металлический стол, похожий на операционный. К нему были пристёгнуты кожаными ремнями окровавленные бинты. Со стен свисали цепи с карабинами. На стеллажах стояли банки с прозрачной жидкостью, в которых плавали...
Илья отвернулся, сглотнув ком тошноты. Пустота внутри впервые наполнилась чем-то — леденящим ужасом от этой систематичности, от этого индустриального подхода к пыткам.
И тут его взгляд упал на стену. На ней мелом был аккуратно выведен ряд чёрточек. Пять групп по четыре. Двадцать. А ниже — свежие, ещё одна группа из трёх. И одна, отдельная. Всего двадцать четыре.
«Романыч... — прошептал он. — Здесь не три жертвы. Здесь... двадцать четыре».
В наушнике повисла тишина. Потом послышался сдавленный вдох.
«Беги. Сейчас же. Это не логово. Это... архив. И он знает, что мы здесь».
Из темноты в дальнем углу комнаты послышался лёгкий, скрипящий звук. Илья резко развернулся, наводя пистолет.
На табурете сидел мужчина. Невысокий, коренастый, в чистой рабочей робе. В руках он держал точильный брусок и медленно, методично водил по нему лезвием длинного кожевенного ножа. Скрип-скрип-скрип.
Он поднял на Илью спокойный, почти скучающий взгляд.
«Вы опоздали, — его голос был ровным, без единой эмоции. — Объект двадцать четыре уже переведён на следующий этап».
Это был Фишер. И он не просто убивал. Он вёл учёт.
Показать полностью
Книга третья Пантеон теней :Игра без правил
Пролог
Он просыпался в темноте. Не в той, что снаружи, а в той, что внутри. Глухая, давящая пустота, где раньше жило шестое чувство. Илья лежал с открытыми глазами, вслушиваясь в тишину собственного естества. Он был как глухой, лишённый слуха, который всю жизнь полагался на него.
Романыч стал его ушами и глазами. Его паранойя достигла пика. Их новое убежище — бронированный фургон, оснащённый генератором, спутниковой связью и серверами. Они никогда не останавливались надолго. Они были призраками, тенями, преследующими других теней.
Романыч не спал. Он просеивал тонны данных: сводки о пропавших детьми, сообщения о находках тел, слухи из криминального мира. Он искал аномалию. Почерк.
И вот он её нашёл.
Не всплеск жестокости, как у Чикатило. Не нарциссический театр, как у Банди. Это было нечто иное. Системное. Методичное.
Три подростка за последний месяц. Разных. Из разных районов. Но объединяло их одно: все они были найдены в лесу, привязанными к деревьям. И все — со следами одинаковых, выверенных, почти ритуальных пыток. Не взрыв ярости. Не игра. А... процесс.
«Фишер», — прошептал Романыч, глядя на сканы старых уголовных дел СССР. — «Сергей Головкин. Палач с математическим складом ума».
Илья молча подошёл и посмотрел на фотографии. Он ничего не почувствовал. Ни страха, ни отвращения. Только ледяную тяжесть в груди. Он смотрел на них как на голые факты. И от этого ему было ещё страшнее.
«Аристарх эволюционирует, — сказал Романыч. — Он не просто вселяет души. Он подбирает их под конкретные задачи. Фишер — это не просто маньяк. Это... технолог боли. Инженер страданий».
Внезапно на одном из мониторов, который Романыч настроил на отслеживание активностей, связанных с вербовкой в «Школу гениев», всплыло уведомление. Не реклама. А частное, зашифрованное сообщение, отправленное через семь прокси-серверов.
Отправитель: <Неизвестно>
Текст:«Он взял мальчика. Из приюта на Васнецова. Следующий будет через 48 часов. Вы нужны ему для эксперимента. Он называет это "Очищение".»
Сообщение самоуничтожилось через три секунды.
Романыч и Илья переглянулись. Это была не ловушка. Слишком сложно. Это было... предупреждение. От кого-то изнутри системы Аристарха.
Впервые за долгое время в груди Ильи что-то ёкнуло. Не его старый дар. Не эмпатия. А нечто иное. Холодная, безжалостная решимость.
Он посмотрел на Романыча.
«Где приют на Васнецова?»
Охота началась. И на этот раз у них не было права на ошибку. Потому что на кону была не просто жизнь. На кону была душа ребёнка, отданная в руки инженера ада.
Показать полностью
Пантеон теней Финал
Глава 7. Жертва Пантеона
Насвистывание «Марка» разрезало тишину, как лезвие. Он сделал шаг вперёд, и аварийные огни выхватили его лицо — всё та же обаятельная улыбка, но глаза были пустыми и холодными, как у акулы.
«Хозяин ждёт, — повторил он, и его голос эхом покатился по коридору. — Не заставляйте его томиться».
Илья не стал ждать. С рыком он рванулся вперёд, «Громовержец» в его руке вспыхнул ослепительным белым светом. Но «Марк» не отступил. Он двинулся навстречу, его движения были неестественно плавными и быстрыми. Он не атаковал, он уворачивался, словно читал каждое движение Ильи наперёд.
«Он в твоей голове, Илья! — закричал Романыч, отступая к стене и запуская на планшете программу-подавитель. — Он чувствует твой гнев, твоё намерение!»
Подавитель сработал. «Марк» на мгновение замер, схватившись за виски, его идеальная маска сползла, обнажив гримасу боли и ярости. Этой секунды хватило Илье. Он обрушил «Громовержец» на него. Сталь со звоном ударила по плечу, и раздался не крик, а шипение, будто раскалённый металл опустили в воду. Тень Банди на мгновение проступила сквозь облик Марка, изогнувшись в немом вопле.
«Беги! К главному корпусу!» — прохрипел Илья, отступая от корчащегося тела.
Они бросились бежать, оставив «Марка» в коридоре. Романыч, ориентируясь по сканеру, вёл их через лабиринт тёмных залов и обрушенных переходов. Эхо их шагов смешивалось с нарастающим гулом, исходящим из-под земли.
Наконец они вырвались в главный холл. И тут из бокового прохода, с рыком, вывалился Петр. Его одежда была в клочьях, лицо измазано грязью и кровью. В руках он сжимал окровавленную монтировку.
«Играть... — просипел он, его глаза бешено блестели в полумраке. — Хочу играть...»
Он был воплощением первобытного хаоса, плотью, движимой лишь слепой жаждой разрушения. Прямо перед ними была дверь в подвал, их цель. Но путь преграждал он.
«Я отвлеку его! — крикнул Илья. — Ты прорывайся к Аристарху!»
Схватка была короткой и яростной. Илья не пытался убить его — это было бесполезно. Он уворачивался от бешеных атак, уводя Петра в сторону, давая Романычу проскользнуть к двери.
Романыч с силой толкнул её. Дверь поддалась, и он влетел в подвал.
Лаборатория Аристарха была куда больше и страшнее, чем в санатории. В центре, под куполом из сходящихся металлических балок, висел тот самый чёрный кристалл. Под ним на каменном столе лежала Елена Коршунова, опутанная проводами и трубками. Её тело било в конвульсиях, а из открытого рта вырывался тот самый хриплый, мужской вопль — душа Банди, пытающаяся снова захватить контроль.
Аристарх стоял у пульта, его руки летали над клавишами. Он обернулся на Романыча, и на его лице не было ни страха, ни удивления. Лишь предвкушение.
«Вовремя, Роман! — его голос гремел под сводами. — Мне как раз нужен твой дар! Катализатор!»
Романыч ничего не ответил. Он увидел на столе рядом с пультом свой старый, разгромленный жёсткий диск. И рядом — заряженный шприц.
«Нет!» — закричал он и бросился вперёд.
В этот момент в дверь влетел Илья, весь в крови, отбившийся от Петра. Он увидел, как Аристарх поворачивается к Романычу с шприцом в руке.
Время замедлилось. Илья увидел всё: безумные глаза Аристарха, протянутую руку с иглой, спину брата. Он понял замысел колдуна. Эмоциональный всплеск. Жертва.
Он действовал на инстинктах. Он рванулся вперёд, отталкивая Романыча в сторону.
Игла вошла в его шею.
Мир взорвался болью. Но не физической. Это было чувство, будто его душу вырывают с корнем. Он услышал истошный крик Романыча, увидел, как чёрный кристалл над столом вспыхивает ослепительным алым светом. Энергия, вырвавшаяся из него, ударила в Аристарха, отбросив того к стене. Тело Коршуновой на столе выгнулось в последней судороге и затихло. Вопль Банди оборвался на полуслове.
Илья рухнул на колени. Перед глазами плыло. Он видел, как Романыч, рыдая, поднимает «Громовержец» и идёт к неподвижному телу Аристарха.
Последнее, что он почувствовал, прежде чем тьма поглотила его, — это тишину. Бездонную, всепоглощающую тишину.
---
Он очнулся от запаха гари. Романыч сидел на корточках рядом, его лицо было в саже и слёзах.
«Иль...» — его голос сорвался.
Лаборатория горела. Романыч, видимо, поджёг её, прежде чем вытащить его. Тела Аристарха нигде не было видно. Он исчез.
«Коршунова?» — с трудом выдавил Илья.
«Мертва. По-настоящему. И Банди... я думаю, тоже», — Романыч помог ему встать. — «Ты... что ты чувствуешь?»
Илья сосредоточился. Пустота. Тишина. Его дар, его способность чувствовать эхо зла... исчезла. Шприц Аристарха выжег его.
«Ничего, — честно ответил он. — Я... пустой».
Они выбрались из горящего здания и ушли в ночь, оставив за собой пылающие руины и призраков прошлого. Они убили одного монстра и потеряли часть себя. Но они были живы.
Аристарх сбежал. «Марк» и Петр исчезли. Пантеон Теней ушёл в подполье.
Война не была выиграна. Она только началась. Но теперь у них не было выбора. Они должны были найти Аристарха снова. Не как охотники за тенями, а как люди. Последние люди, стоящие на пути возрождения древнего зла.
Конец второй книги.
Показать полностью
Пантеон теней Глава 6
Глава 6. На пороге
Грузовик с затемненными стеклами, который они «позаимствовали» на заброшенной стоянке, медленно катился по пустынной дороге, ведущей к старому институту. Сумерки сгущались, окрашивая небо в грязно-лиловые тона. Романыч, пригнувшись за рулем, нервно постукивал пальцами по пластику.
«Всё слишком тихо», — пробормотал он. — «Ни единой помехи на каналах. Ни одной попытки остановить нас. Он ждёт».
Илья молча проверял «Громовержец». Сталь была холодной, но он чувствовал, как внутри нее копится ответный энергетический заряд, отзываясь на приближающуюся угрозу.
«У нас есть план?» — спросил он, не поднимая глаз.
«План «А»: найти Коршунову, попытаться вытащить её и уничтожить лабораторию. План «Б»...» — Романыч резко свернул с дороги, заглушил двигатель и скрыл машину в кустах у полуразрушенной стены. — «План «Б» — выжить».
Институтский комплекс возвышался перед ними, как гигантская надгробная плита. Разбитые окна смотрели на них пустыми глазницами. Но Илья сразу почувствовал разницу. Воздух здесь не был мёртвым. Он был заряжен, как перед грозой. Тот самый сладковато-металлический запах, что витал в санатории, был здесь в разы сильнее, смешиваясь с запахом озона и химикатов.
«Он здесь. И он не один», — тихо сказал Илья, и его дар вновь зашевелился, посылая по спине ледяные мурашки. Он чувствовал знакомую, слепую ярость Чикатило, блуждающую где-то в лабиринте коридоров. И ещё кое-что... новое. Холодный, самоуверенный, нарциссический поток, который наблюдал за ними, оценивал, наслаждался зрелищем.
Романыч развернул свой портативный сканер. Экран залился помехами, но кое-какие данные пробивались.
«Энергетический эпицентр — главный корпус, подвал. Но... есть ещё один источник. Слабый, человеческий. В восточном крыле, на третьем этаже».
«Коршунова?»
«Не думаю. Сигнатура другая. Это... живой человек. Не тварь».
Они переглянулись. Кто ещё мог быть здесь, в этом аду, кроме них и творений Аристарха?
Илья первым двинулся вперёд, используя груды мусора и провалы в стенах как укрытие. Романыч следовал за ним, его дыхание было частым и прерывистым, но он держался.
Они проскользнули внутрь через выбитую дверь в цоколе. Внутри царил полумрак, нарушаемый лишь аварийными огоньками где-то в глубине. Воздух был пыльным и холодным.
Илья замер, прислушиваясь. Из темноты впереди донёсся звук. Не скрежет и не рык. Тихий, мелодичный насвистывание. Весёлый, беззаботный мотивчик, который в этом месте звучал зловещее любого крика.
Илья сжал «Громовержец». Он узнал эту мелодию. Романыч, покопавшись в архивах, нашёл её. Это была песенка, которую Тед Банди часто напевал себе под нос.
Насвистывание приближалось.
«Он идёт», — прошептал Илья. — «Он знает, что мы здесь».
Романыч кивнул, его лицо в призрачном свете сканера было маской решимости и страха. Они стояли спиной к спине, зажатые в темном коридоре между двумя чудовищами — примитивной жестокостью с одной стороны и изощрённым, интеллектуальным злом — с другой.
Дверь в конце коридора медленно, со скрипом отворилась. В проёме возникла silhouетka «Марка». Он не нападал. Он просто стоял и улыбался, наслаждаясь их страхом.
«Добро пожаловать домой, — его голос прозвучал громко и ясно, разносясь эхом по пустым залам. — Хозяин ждёт. Не заставляйте его томиться».
Охота была окончена. Начиналась битва.
Показать полностью