озвучка в конце поста
Хотя деревня называлась Вершки, но ее давно уже знали под неофициальным названием Кладбищки. В свое время тут проходили бои ожесточеннейшие, и так получилось, что кладбища и в правду окружали деревню полукругом, и мертвых тут было очень много. Поговаривали, что местные с мертвецами на короткой ноге, раз не уехали из этакого места. И Люди в Вершках-Кладбищках были месту под стать – хмурые, неулыбчивые, даже при переезде в город, бывшие жители деревни оставались мрачными, смурными.
Впрочем, Василия Рокова это не смущало. Водила часто проезжал по дороге из одного города в другой и на ночь останавливался в деревне, где нашел пожилую женщину, которая дешево принимала на постой, кормила, позволяла попариться в бане. Вот сейчас как раз передавал он «великие» знания напарнику Петру –веселому юркому парню лет двадцати, только пришедшему на фирму. Сам Роков уже готовился уйти на пенсию, вот и передавал знания.
-Познакомлю тебя с Маланьей, у нее и остановимся. Готовит хорошо.
-А сама-то как?
-Маланья-то? Приличная вдова, сейчас ей лет шестьдесят.
-Понятно. А молодежь хоть есть в селе этом?
-Может и есть, мне недосуг было разглядывать. С утра же опять за баранку. А ты все об одном думаешь?
-Да о чем же еще думать? – Петр встряхнул лезшей в глаза челкой – черной, прям как у цыгана, хотя к этому народу он не имел никакого отношения. Вот и глаза – синие-синие. И сейчас в их взгляде сквозило любопытство.
-А как на счет…ну ты знаешь. Рассказов. Мертвецы по ночам не беспокоили?
-Нет, - серьезно ответил Василий. - Если соблюдать правила, то не беспокоят.
-Правила?
-Да, всего четыре. Не перебивай местных, когда какую-то историю тебе рассказывают, а сам о кладбище не расспрашивай. Мертвецы любят слушать и не любят когда о них выпытывают. Явятся в твой сон и навсегда ты во сне останешься, блуждать в кошмаре. Не пей и не ешь ничего ни со стола, ни с куста, если не предложат. Или только после просьбы. Вообще не трогай, даже если покажется, что еда пропадает на столе –только свою привезенную брать можешь без спроса. Многое там для мертвых предназначено. Съешь –сгниешь изнутри. Ну и последнее. Ночью за ворота – ни ногой. Можешь встретиться с мертвецом и рассудок потерять.
Петр внимательно посмотрел на Василия, а потом сказал:
-Вот ты сейчас серьезно, что ли? Во все это веришь? Правда?
-Верю не верю, серьезно несерьезно, - пожал плечами Василий. - Но мне сказали соблюдать эти условия, я и соблюдал всегда. Не такие это условия, чтобы прям на стенку лезть, и не та ситуация, чтобы с пеной у рта что-то там доказывать.
-И что, не нарушал ни разу? – спросил Петр
-Нет, не припомню такого.
Петр фыркнул, но промолчал.
Маланья, бодрая еще старушка и в правду приняла их радушно. Василий с Петром поели, спать улеглись. Пока стучали ложками да вилками, Маланья с явным удовольствием рассказала Петру пару местных легенд – все о мертвецах оживших. Василий, судя по всему, легенды эти слышал не раз, но молчал, не прерывал. Уважил Маланью, которая нашла новые уши.
Ночью Петр проснулся, хотелось курить. Помятуя о неприязни хозяйки к дыму, вышел во двор. Дымил, рассматривал окружающее. Над двориком была ажурная арка, вся заплетенная виноградом. Крупные кисти налились соком и аромат шел одуряющий.
-А хозяйка-то виноград зажала, - подумал Петр, глядя на такие соблазнительные ягоды прямо на расстоянии вытянутой руки. – Продает она его, что ли?
Подойдя, Петр рассматривал кисть в лунном свете. Ягоды темные, блестящие, упругие, так и просились в рот. Петр , решив , что от одной кисти убытка не будет, протянул руку и…
В калитку кто-то сильно затарабанил. Такое впечатление, что здоровый мужик бил даже не кулаками, а ногами в полную силу. Петр даже подскочил от неожиданности. Стук повторился. Кому нужно в три часа ночи в деревне? Петр оглянулся на дом, но тот спал, все окна были темны. Стук повторился, а потом затих. Парню стало страшно. Он вспомнил, что говорила Маланья – тут калитки никто не закрывает на замок – не принято. Петр еще удивился тогда, но Маланья упорно заявляла, что здесь боятся воров нечего. Петр тогда хотел еще пошутить, сказать, мол, неужели мертвецы вас защищают, но встретившись взглядом с Василием, не стал.
Петр пятясь отходил к двери. Звук не повторялся. Парень прислушался. Ничего, тихо. Только ночь и легкий ветерок, даже собак не слышно.
Петр решил просто пойти дальше досыпать. Осторожно вошел в дом, прислушался вновь – ни звука.
-Неужели рассказы Маланьи так подействовали, - Петр почувствовал, что вспотел даже. И ужасно захотелось пить. Но воду в бутылках они оставили в машине, а до нее нужно было еще идти через двор. Нет, Петр никогда не признался бы себе, что боится, хотя боялся на самом деле. Парень уже положил руку на ручку двери, но не решался открыть. Поежился словно от холода, хотя ночь была на удивление теплой. Потом плюнул, да что это я! Мертвецы какие-то, чушь собачья. Пройдя в кухню, увидел стоящую на столе бутылку минералки. Он помнил, что с ужина оставалась.
-Мертвецы, да? – прошептал он в злости то ли на себя за трусость, то ли на все вокруг. А потом налил в стакан теплой пузырящейся жидкости и выпил. Теплая газировка – не самый приятный напиток, но хоть в горле жечь перестало. И, разумеется, ничего не случилось – небеса не разверзлись и не покарали Петра прямо на месте. Поэтому парень спокойно пошел спать.
Нормально все было и утром, и когда они отправились. Лишь только по возвращении домой, у Петра скрутило живот. Да так, что хоть волком вой. Конечно, он и не подумал связать это с поездкой. Боль не прошла ни утром, ни вечером следующего дня. Делать что-то было невозможно, и стало ясно – без врача не обойтись.
Следующие дни прошли в бесконечных походах в больницу, анализах, попытках отказаться от госпитализации, разговорах с врачами, которые лишь руками разводили. А боль не проходила, не подчиняясь никаким обезболивающим. Одной ночью она стала настолько сильна, что Петр, еле доковыляв до телефона вызвал скорую. Но когда раздался звонок в дверь, за дверью стоял Василий
-Ты…я жду… - пробормотал Петр
Василь только головой покачал, и вдруг с неожиданной силой сгреб Перта как котенка и почти понес вниз, в машину. Усадил на переднее сидение , сам сел за баранку.
-Куда едем? – почти равнодушно спросило Петр
-Послушай внимательно. Повторять не буду, - начал Василий
-Я не могу слушать внимательно, как и невнимательно. Лишь боль чувствую.
-Сейчас станет полегче. На время. Чтобы послушал.
Петр ухмыльнулся, но боль действительно затихла, притаилась, словно зверек. Ворчала, ворочалась, показывая, что готова в любой момент вцепиться опять.
Василий кивнул. И заговорил, быстро, но четко
-Мертвецы после смерти уйти могут, а могут и остаться – помогать живущим. Могут остаться потому что дорогу не нашли, поскольку…ну это все неважно. Важно другое. Дорога у Вешек для мертвецов всегда была – уходи, не хочу. А они и не хотели. Только тут ведь какое дело – если дорога открыта и ничто не держит… один может остаться, два, три. Но не десятки же! Но в Вешках остались. И для того, чтобы на дорогу туда не тянуло их магнитом, им нужен хоть один путник. Который будет путешествовать между городами, где Вешки посередке, в Вешки заезжая. Постоянно туда и обратно, туда и обратно. Закольцовывая тем самым дорогу. Дороги магию свою имеют. И это помогает мертвым оставаться здесь, а живым пользоваться их помощью. Потому и двери не закрывают и не более никто – ни скотина, ни люди. Даже заболевшие родственники приезжают.
Петр верил и не верил. Но боли впервые за долгое время не было и он счел это хорошим знаком.
-Так ты меня привез в деревню не просто так. Сдать смену, как говорится?
-Так мне уже на пенсию пора. Вон и сын с невесткой зовут нас с женой на юга, к морю. Дом там у них.
-Ладно…положим…посчитаем, только на минутку, что я тебе поверил. Но причем здесь…
-Ты нарушил правило.
-Подглядывал?
-Ага, еще и болеешь ты из-за меня, - фыркнул Василий. - Мне твое состояние все сказало.
-Я скорую вызывал.
-Хорошо, что я до нее приехал. А-то в больнице ты бы вообще загнулся. Я же сказал – сгниешь заживо. На что хоть покусился-то? Небось, на виноград бабкин.
-просто на глоток минералки. – Петру вновь стало как-то зло и мерзко.
-Ну, бывает. Еще все исправить можно.
-Как это? К колдуну меня везешь.
-Нет в Вершках колдунов.
-И куда?
-Увидишь.
Больше Василий ничего не говорил, а Петр и не спрашивал. Так в молчании и доехали они до деревни. Там Василию пришлось помогать. Один из местных – крепкий мужик, Петр даже лица не запомнил – все расплывалось от вернувшейся боли. Вместе с Василием они потащили Петра куда-то
Следующий раз он вынырнул из боли и из почти бессознательного состояния на кладбище. Его просто привалили к одной из оградок
-Эй, вы чего?
-Сиди тут, - сказал Василий, - если жить хочешь. Сиди тут всю ночь. Ночью мертвяки придут. Будут говорить с тобой – слушай, спрашивать –честно отвечай. Показывать что – не смей отворачиваться, не смей спорить, не пытайся сбежать. Утром сможешь идти на все четыре стороны. Или даже попросить чего.
-А… - начал было Петр. Боль накатывала волнами, страха почему-то не было вообще, хотя кладбищ Петр обычно опасался. Не потому что в мертвецов верил, а по какому-то, доставшемуся от предков чувству дискомфорта рядом с покинувшими этот мир.
-Уйдёшь – так считай все, конец тебе, - сказал нравоучительно мужик рядом с Василием. Теперь Петр мог его рассмотреть – высокий и плечистый, косматый, что домовой настоящий. Или леший.
-Сиди. Одну ошибку ты уже совершил, теперь тебя проверять будут. Непросто это, но если справишься – молодец. Отвоюешь и жизнь свою, и может много больше , - сказа Василий и они вместе с мужиком развернувшись, стали уходить
-А я… - Петр попытался встать но не смог. И упал на землю, едва не пропоров себе бедро острым наконечником оградки. - То есть, я не смогу уйти?
Василий остановился и сказал:
-Ты можешь попробовать. Никто тебя не держит. Физически. И поверь – лучше бы держали. Потому что стоит тебе ступить одно ногой на землю за кладбищем – и никто не позавидует твоей судьбе.
После этого Василий вновь обернулся и на этот раз оба мужчины ушли.
-Ну и пусть, - сказал Петр. - Вот просижу здесь до утра, и все…Может, в мозгах что-то сдвинется, по крайней мере, домой меня отвезет.
Сам садиться за руль Петр сейчас вряд ли решился бы.
Боль тем временем вновь отступило и это принесло такое облегчение, что Петр тихо рассмеялся. Он уже и не видел ничего страшного в том, чтобы просидеть тут до рассвета – земля на удивление теплой была, может и уснуть удастся, из-за боли он давно уже не спал как следует. Утром эти дурачки сами увидят, что за идиотизм они тут устроили. А-то неровен час опять его сюда потащат, если сбежать надумает.
Петр устроился поудобнее, и стал рассматривать небо, усеянное звездами. В детстве он любил астрономию и решил – почему бы сейчас не вспомнить – все же занятие на ночь. Он нашел уже пять созвездий, когда позади послышался треск дерева. Резко развернувшись, Петр ничего не увидел. Вздохнул и сел вновь прислонясь к ограде. Ну и что он ожидал увидеть? Мертвеца, поднимающегося из могилы? Бред. Может все же попробовать поспать. Боль как раз отступила окончательно. Петр устроился поудобнее, но уснуть не смог. Потому что ОНИ появились.
Мертвецы не вылезли, ломая могилы, разгребая землю. Они просто появились и теперь стояли и смотрели на Петра. Сложно было сказать – чем. Ни у одного уже не было глаз, только черные провалы. Некоторые мертвецы видать, были совсем старыми – скелеты с остатками плоти. Другие – помоложе, и выглядели гораздо страшнее, чем скелеты. Петру показалось, что через некоторых мертвецов видно кладбище. Значит, это призраки? Тогда и опасаться нечего?
В нос шибанул сильный запах. Но на удивление пахло не чем-то неприятным, а мясом. Жареный на углях шашлык. Сочетание вкусного запаха и мерзкого вида сгнившей плоти окончательно помутило рассудок, голова закружилась. Петр всегда думал, а что он будет делать, попав в фильм ужасов. Теперь он получил ответ – ни-че-го. Сил не хватит на то, чтобы просто пошевелиться или закричать. Впрочем, Петр попытался встать. И тут же сильные, вовсе не призрачные костистые руки( возможно просто были руки скелета), прижали его плечи так, что попытка встать похоже, была бы равна поломанным костям. Петр остался сидеть.
-Смотри, - голос, простой мужской голос, не очень сильный и совсем негромкий, прозвучал, кажется в сознании, а не в реальности.
«Ведь им же говорить нечем», - догадался Петр. Вовремя и главное нужная в данной ситуации мысль пришла, ничего не скажешь. А потом Петру уже было не до размышлений об особенностях речи живых мертвецов. Потому что он окунулся в свои видения, которые не хотел бы вспоминать никогда в жизни.
В детстве часто Петру снился сон. Во сне он бродил по лабиринту из коридоров и комнат. Очень успешно, потому что точно знал – он идет правильно и приближается к концу лабиринта, к последней комнате. Но это вовсе не радовало его, так как опять же – он точно знал, что в конце скрывается нечто настолько ужасное, что его сердце не выдержит этого ужаса. Чем больше он бродил, чем ближе был к цели, тем страшнее становилось. Но при этом он не мог повернуть назад, просто шел как загипнотизированный. И вот, он уже стоит перед большой деревянной дверью с вырезанным глазом вверху. И тянется рукой к ручке, пока сердце замирает от дикого, животного ужаса. На этом сон заканчивался. Всегда. А тогда еде мальчик Петя просыпался в холодном поту. Подобные кошмары продолжались лет до десяти, а потом пропали
И сейчас кошмар вернулся. И он вновь бродил по бесконечному лабиринту и вновь было все как в кошмаре. И вновь он стоял перед дверью с глазом и открывал ее. Только он точно знал – на этот раз дверь он откроет и войдет внутрь. Прежний ужас вернулся вновь, но Петр все же передвигал ногами, идя вперед. Он открыл дверь и вошел в комнату. Сердце готово было лопнуть от усердия – так сильно билось. А сам Петр чуть не упал в обморок от безумного ужаса.
Не фига. Ничего не было в этой комнате. Просто сосем пустая комната с голыми стенами. Может ужас, который здесь таился, предназначался для мальчика Пети?
Петр очнулся вновь на кладбище, привалившись к оградке, пытаясь отдышаться. Мертвецы молча стояли рядом. Петру удалось даже встать и сделать несколько нетвердых шагов по направлению к выходу. Никто его не удерживал. Но Петр вспомнил предупреждение Василия. Теперь он уже не был таким неверующим, как раньше. Он прошел еще пару десятков шагов. Выход с кладбища был совсем близко. По сути, притащили его почти к выходу.
Петр сел вновь на «свое» место у оградки и сказал, посмотрев на мертвецов
-И что дальше…
Хотел выматериться, но не стал. Снова чуть не вскочил, не ожидая, что совсем рядом с его головой окажется голова какой-то бабки, с остатками кожи на лице, висящей лохмотьями. Бабка что-то шамкала, пытаясь сказать, но ничего не получалось. Петра немного передернуло все же.
-И что тебе-то надо? – почти простонал он. Потом неожиданно для себя прибавил. - Бабушка.
Почему-то Петр заставил себя смотреть именно в черные провалы глазниц, хотя это и было нелегко. И вновь погрузился в память. На этот раз погружение было плавным и словно в замедленной съемке, как и тогда, когда он в двенадцать лет провалился под лед пруда. И никого, совсем никого не было рядом. Тогда его спасли, хотя сам Петр этого и не помнил. А вот сейчас он не терял сознание достаточно долго, и вполне почувствовал и холод и то «незабываемое» чувство, когда легкие заполняются водой.
И вновь вынырнул у знакомой оградки. Весь мокрый. То ли вспотел. То ли действительно как-то протащил с собой воду из мыслей. Отдышался и спросил с улыбкой
- Дальше что?
Получилось даже весело. Хотя внутри все сжималось от ужаса. После второго видения он испугался. Тому, что видения, хоть и нереальные, просто заставят остановиться его сердце. Психосоматика и все такое.
Петр примеривался уже – может, удастся добежать до деревни? Там на машину и деру? Но он даже не представлял, где Василий оставил машину. К тому же…Петр вспомнил боль. Если до него добрались в городе, то какой смысл куда-то уезжать?
А еще его удивило, что он действительно не сошел с ума от страха и не ломанулся к выходу, как безумный. Ведь особо смелым Петр себя никогда не считал.
Взглянув на совершенно черное небо. Да, похоже до рассвета еще далеко…
***
Василий залпом выпил еще одну рюмку крепчайшего самогона (дед Антон варил его на славу), и скривился. Он, конечно, не смог бы услышать треска костей, но ему казалось, что этот звук льется в уши, заглушая все остальные. Василий был уверен, что именно этот звук сейчас на кладбище. Те трое, кого привозил Василий до этого – все как на подбор были серьезными мужиками, Петр им не чета. Одного из этих серьезных мужиков разодрали прямо на глазах у Василия. прождал почти до рассвета. Василий уже пришел к кладбищу, чтобы встретить его. Но увидел, как тот бежит, не оглядываясь, а за ним мертвецы, что теперь передвигались на удивление ладно и быстро. Василий закричал, остановить, но куда там. Напарник не слышал его. Василий видел, никак не мог отвернуться, когда мертвецы настигли беднягу и начали разрывать. Методично, словно роботы, отрывали кусок за куском, не обращая внимания на крики. После этого случая, Василий не стремился больше никого встречать с рассветом. Вот и в этот раз – парень не справиться. Зачем он его вообще привез? Ведь не собирался. Словно кто-то за язык потянул и под руку толкнул. Нет, все…хватит.
-Ты полегче, - ухмыльнулся Антон. - Не такое уж и дело, чтобы
-Не такое дело? Когда парня разорвали из-за меня?
-А ты не думай, - ответил Антон. – А парень и сам виноват. Обо всем предупредили, разве нет? Да ты не бойся, забудут об его существовании, как и предыдущих трех.
-Кто в такое поверит?
Василь выпил еще и встал, хлопнув рукой по столу
-Все. Не буду я больше ездить через деревню. Баста. Хватит с вас. Не найду я вам больше гонца, сами живите.
-Ты спокойней-то, а? – вновь хмыкнул дед. - Али не помнишь, как жену свою к нам возил, как у нее потом чудесным образом рассосалась и опухоль и метастазы. Все мертвецы наши. И дома хранят и здоровье и долголетие. Только пока контракт сохраняется. Да и предупреждали они твоего. Он им вроде даже понравился поначалу.
-Разве я не сполна расплатился? Четырьмя трупами?
-А разве им трупы нужны? Им нужен тот, кто по-прежнему будет дороги соединять из двух городов, чтобы мы посередке.
-Да почему же это один из вас сделать не может, а?
-Потому что он житель, а не путник, дубина ты стоеросовая. В общем, так. Ты сейчас выпей, отдохни, завтра поедешь. Заодно пересмотришь свои слова. Найдешь на замену себе Путника – и можешь быть свободен. Просто поискать нужно получше. Тебя же нашли…
-А до меня… - Василий только сейчас осознал, что и Терентьич, тот, кто первый рассказал ему, что удобно останавливаться по пути в Вершках ночевать, тоже мог и не сразу…Только потом, после пары раз, как ночевали они в Вершках по пути – рассказал Терентьич, почему на самом деле ему Василий понадобился. Василий посмеялся тогда. Но за все время много чего наблюдал. И последнее – жена. Поздно рак определили, врачи разводили лишь руками. А мертвецы Вершков помогли.
-Дай подумать. Ну да….вроде двух до тебя привозил. Оба не сдержались, глупенькие были. Ты иди, иди, поспи. Утро вечера если не мудренее, то как минимум разумнее.
Василий промычал что-то, но алкоголь, обычно так быстро его не берущий, сейчас почти полностью обволок сознание и Василий, даже не думая ему сопротивляться, пошел спать.
А утром он увидел сидящего за столом Петра, уминающего яичницу как ни в чем не бывало. Василий какое-то время смотрел на него веря и не веря своим глазам. Петр помятый, грязный, но живой…А парень посмотрел на него, улыбнулся и сказал
-Наконец! А я уж, думал, без тебя ехать. Сам бы потом на автобусе добирался. Поехали, а? Мне домой надо…очень.
