Глава 1. Возвращение⁠⁠

Мне никогда не нравились туманные рассветы. Слишком хорошая маскировка для ловушек. Академия Ноктерн проступала из предрассветной дымки не как здание — как приговор. Готические шпили рассекали низкое небо. Витражные окна хоронили в себе отсветы угасающих звёзд. Она была совершенна. Совершенна, как клетка, чью дверную скважину ты сам поворачиваешь. Я ощущала это нутром, тем, что осталось на месте инстинктов: здесь пахло властью, консерватизмом и ледяным расчётом.

Мой «Шевроле» 68-го, последний памятник ушедшей эпохе, взвыл резиной и замер, подняв гравийную пыль. Тишина, наступившая после рыка двигателя, была абсолютной. Ни дыхания, ни сердцебиения — лишь натянутая струна внимания и вековая привычка изображать жизнь для чужих.

Я не двигалась, пальцы окаменели на руле. Сто лет, стучалось в сознании. Сто лет, чтобы по собственной воле вернуться в клетку. Блестящая карьера, Кейтрин.

Дверь пассажира распахнулась, нарушив немоту.

— Наконец-то! Выйди же, ты должна это видеть! — Кассандра, моя неугомонная тень и отныне соседка, уже кружилась на месте. Её тёмная фигура казалась всплеском жизни на фоне каменного безмолвия. — Смотри! Это же готический идеал! Чувствуешь, как время впиталось в эти камни?

Я вышла. Платье — чёрное, высокое до подбородка — не дрогнуло складкой. Движения мои были отточены десятилетиями: осанка, замороженная в позапрошлом веке, взгляд, сканирующий периметр.

— Я чувствую запах старой пыли, полированного дерева и большого капитала, — ответила я. — И хватит называть меня Кейт. Мы не в пансионе для благородных девиц.

Кассандра лишь фыркнула, её димидианские глаза сверкнули азартом.

— Соседки — это куда серьёзнее, чем подруги, дорогая. Привыкай к близости.

Наша комната оказалась в башне, что выходила окнами в лес. Пространство было просторным, пахло пылью и старым деревом. Пока Касс возилась с сундучком, развешивая пёстрые ткани и расставляя кристаллы, я одним движением поставила свой чемодан у дальней кровати — спиной к стене, с видом на дверь. Инстинкт.

— Надеюсь, тебя не смутят мои ночные прогнозы, — тараторила она. — Видения иногда прорываются наружу. Я могу говорить во сне. Бессвязно.

— Меня не смущает ничего, что происходит во сне, — сказала я, подходя к окну. За стеклом густела лесная тьма. — У меня своих видений достаточно наяву.

Их прервало едва уловимое движение воздуха. В центре комнаты материализовалась фигура в мантии. Ни лица, ни намёка на личность — просто форма. Служитель. Он парил в сантиметре от пола, протягивая ладони. На них лежали два амулета.

Кассандра ахнула от благоговения и взяла свою подвеску — серебряную спираль. Я медленно протянула руку. Моё кольцо было чёрным, холодным и невероятно тяжёлым для своего размера. В тот миг, когда кожа коснулась металла, сила, дремавшая в глубине, сжалась и отпрянула. Ошейник. Ярлык. Напоминание.

Призрак исчез. На столе с шуршанием появились два свёртка.

— Расписание! — Касс развернула свой, глаза бегали по строчкам. — «История искусств», «Алхимия для начинающих»... О! «Защита и самоконтроль». Обязательный курс. Интересно, кто ведёт?

Я взяла свой свёрток, даже не глядя.

— Какая разница? Всё это сводится к одному — как лучше притворяться, чтобы нас не прикончили.

— Не знаю... — голос Кассандры стал тише, её взгляд ушёл куда-то внутрь. — Мне кажется, этот курс... он окажется важным. Особенно для тебя.

Она сказала это странно, словно не ей. Я резко обернулась, но она уже сияла прежней улыбкой, тяня меня к двери.

— Пошли! Бал в честь начала года! Танцы, знакомства...

— Социализация не входит в мои планы, — отрезала я, глядя в тёмное окно. Лес был таким тихим. Таким безопасным.

— Но она входит в наши правила, — её голос прозвучал мягко, но неумолимо. — Такова цена входа, леди Вейл.

Я сжала челюсти. Именно этого я и боялась. Не охотников с серебром, не открытой битвы — этого утончённого насилия, завёрнутого в правила и улыбки.

С обречённостью, которую не смогла скрыть даже от себя, я повернулась к ней. Свет лампы поймал мои глаза — жёлтые, с железным отливом.

— Хорошо, — сказала я, и в голосе прозвучала холодная, отточенная резкость. — Покажем им, на какого монстра они так любезно пригласили в свою гостиную. Но только на один танец.

/с помощью ии/