Мне еще жутко повезло, надо сказать. Если можно сказать — при таких-то обстоятельствах...
Ну кто же знал, что балалайка — пусть казенная, но все равно ведь как родная — шандарахнется о землю? Хотя лучше было бы задать вопрос иначе — кто мог предполагать?
Ха, а вот все могли. А никто не стал. Хорошо, не зачехлился никто.
И ведь начиналось все неплохо — если не считать причины вылета. Наждак прошли мягонько, погода — идеальная, легкая слоечка только...
А под слоечкой — все. Кирдык. Отказала мне моя балалаечка мгновенно и зарылась носом в землю.
Сколько раз за эти дни я радовалась, что не на фукусиме в рейсы летаю, а на обычном горючем! После взрыва реактора никто бы не выжил, а горилка в баке только по чистой случайности бабахнула — ну, тут не свезло. Причем только мне и Гжесю, остальных пронесло...
- Размышляешь? - слегка насмешливо спросил Бен, оторвавшись от разговора с Гжесем. Пожимаю плечами и усердней скребу вялую картошку — наша сегодня очередь. Обычно он выдавал что-то вроде «отчего грустишь», либо совсем нетактичное «чего молчишь». На это я неизменно царапала на земле: «Размышляю». Надо же, запомнил. Мне интересно, это у него профессиональное — следить за состоянием всех подряд — или он сам по себе зануда?
- А о чем?
Что-то новое. Обычно он интересовался исключительно причиной постного выражения на моем лице. Наглеет парень. Не иначе, от славян нахватался. Даже удивительно, что диаспоры на Марсе до сих пор не смешались в единый марсианский melting pot, хотя, наверное, до этого недалеко...
- Очевидно, о том, как выбираться, - подал голос недовольный жизнью Гжесь и крякнул, поудобнее укладывая ногу. И добавил на русском, уже для меня:
- Ну как, Тань, мысли есть?
Качаю головой. Вопрос на тему как выбираться стоит действительно остро. Мы ведь почему упали — конфорки отказали, мозги отказали, и, судя по тому, что парни из разведгруппы видели в городе — отказало вообще все и везде. Непонятно, почему. И спросить ведь не у кого...
Вздыхаю — и в горле начинает першить. Изо всех сил стараюсь не раскашляться, тут же подскакивает Бен со своим волшебным чемоданчиком, чудом уцелевшим при аварии — они, конечно, на подобное рассчитаны, но все же... Отмахиваюсь — в порядке я, в порядке, что со мной будет. Мне повезло — Гжегожу ногу переломало в двух местах, а я всего-то лишилась бровей и половины волос и обожгла гортань. Не слишком сильно, слава богу, но неприятно: дышать можно, есть, благодаря Бену, тоже. Говорить без операции вряд ли смогу. В нынешних обстоятельствах означает, что, скорее всего, никогда.
Отчего меня это мало огорчает? Единственное — общаться не слишком удобно, а так — невелика потеря. Лучше голос, чем голова.
Какая жалость, что мошки тоже не исчезли...
Разведгруппа вернулась часам к четырем. Я не люблю ходить с ними и часто беру себе наряд, так сказать, вне очереди — я раненая, мне можно.
На самом деле, меня оторопь берет и жуть продирает, но я, хе-хе, об этом молчу. Все молчат. Хотя и ходят — в основном набрать консервов, которым я все равно не доверяю, но и поисследовать. Что там можно исследовать так долго, не понимаю, тем более без приборов. Совершенно пустой город. Ни единой живой души. Ни одного работающего девайса. Что они там надеются невооруженным глазом узреть?
Нас сюда отправили, когда Земля месяц молчала. Управление долго сомневалось, что ему следует делать в таком случае, решило сначала разведать. Надеюсь, им хватит ума не посылать вслед вторую группу?
А что, было бы забавно. Марсиане снова населяют Землю. Только как тут выживать в таких условиях — непонятно.
Хотя... до сих пор же выживали. Две недели. В пещерке. В городе единогласно и молчаливо селиться не стали — коммуникации все равно не работают, а тут хоть костерок можно запалить. В город мотаются почти каждый день — притащить лекарств, одеял и нестухшего, хотя мне это и подозрительно все. Когда после крушения остро встал вопрос о еде, мы все долго сомневались - ах, если бы можно было для успокоения хотя бы индикаторы в речушке прополоскать!.. Но увы. Накрылись индикаторы. Пришлось пить так — и ничего, не отравились. Повезло, наверное.
Правда, через пару лет консервы кончатся, и придется что-то изобретать. Кажется, из крапивы и одуванчиков можно делать салаты... и еще одежду. Нет, одежду крапивную можно, одуванчики только едят и пьют. Авось да пригодится это знание — еще б знать, как это все делается...
В разговоры парней я, понятное дело, не влезаю — а часто даже и не слушаю. Все равно говорят об одном и том же — как выбраться или хоть весточку подать. Мне это переливание воды осточертело уже на третий день — а они до сих пор теребят эту проблему. Хотя, пожалуй, оно и правильно. Делом заняты — и хорошо.
Кто их знает.
Вернее, я-то как раз не знаю. Хорошо знакома только с Гжегожем — потому что летали часто вместе — и с Бенджамином, «походным медиком». А остальные... ну да нервы должны быть крепкие. Наверное.
А еще не знаю: плохо ли, что я тут единственная женщина, или хорошо, что я всего одна и меня надо беречь...
Ребята сегодня пришли встревоженные. Пропал Штефан Майер. Бесследно. Искали, а как же. Нет, не отзывался. Нет, мы бы услышали крики. Нет, а вы что думаете?..
Все думают одно и то же, но вслух не говорят. Я б сказала, честное слово, да не могу.Вернется, найдется — отлично, выживаем дальше. Если нет... у меня вырывается неуместный смешок — кажется, нам повезет узнать, что случилось с землянами. На собственной шкуре, так сказать. Не думаю, впрочем, что ребята поддержат меня в этом мнении...
А пока — ждем утра и делаем ставки. И уповаем на удачу.
31 января 2014
[1] балалайка - вид авиакосмического пассажирского транспорта, прозванный так за характерную треугольную форму крыльев (местное)
[2] зачехлиться - погибнуть, умереть (авиа)
[3] наждак - вход в атмосферу (местное)
[4] слоечка - слоистые облака (авиа)
[5] хиросима - атомный генератор (местное)
[6] горилка - горючее топливо (местное)
[7] melting pot - смешение национальностей и культур (как это было, например, при заселении Америки)
[8] конфорка - турбины, атмосферные двигатели (авиа\местное)
[9] мозги - бортовой компьютер
