Самое глобальное различие, которое мне видится между Западом и Востоком, между западным и восточным мировоззрением — это приятие или неприятие наличного мира как такового. В философской терминологии это различие между гностицизмом и пантеизмом. В чем их суть при максимально широком обобщении?
Пантеизм предполагает, что кроме этого мира нет и не может быть никакого другого. Да, мир может иметь много скрытых уровней и невидимых сил, но все они одной природы и всегда присутствуют, испытывая лишь взаимные превращения. Задача человека, стало быть, настроить себя так, чтобы прийти в полную гармонию с миром или даже слиться с ним. Так учат брахманско-индуистские доктрины с их tat twam asi, махаянский буддизм с его "все в одном, одно во всем", даосизм с метаморфозами единого дао.
Напротив, гностицизм убежден, что с этим миром что-то не так, что он может быть изменен и преобразован в нечто принципиально другое, а если нет, то должен быть покинут ради чего-то нового и лучшего. Таковы представления всех монотеистических религий: иудаизма (олам ха-ба, "грядущий мир"), христианства (Новое небо и новая земля), ислама (ал-ахира, "дальняя жизнь"), но таковы и устремления секулярных религий модерна, достаточно вспомнить "Интернационал": "Весь Мир насилья мы разрушим / До основанья, а затем / Мы наш, мы новый Мир построим..." Даже либеральная идеология предполагает безостановочный прогресс к лучшему будущему прочь от не слишком хорошего прошлого.
Разумеется, эти мировоззрения не всегда доминировали в своей чистоте и радикальности. Пантеизма придерживались христианские и исламские неоплатоники, суфии, философы типа Спинозы и поэты вроде Гете. В свою очередь, ранний буддизм был подчеркнуто гностическим, определяя этот мир целиком как страдание и ища избавления в запредельной ему нирване. И все же главной линией Запада всегда оставался гностический порыв вовне, а Востока — умиротворение внутри. В этом смысле характерно полное переворачивание буддийской метафизики с запредельной нирваны к ее отождествлению с сансарой и постулированию "природы будды", дхарматы в качестве аналога дао.
Таким образом, выглядят совершенно очевидными ответы на вопросы, почему именно Запад, а не Восток, открыл и воспользовался всей мощью науки и техники и почему именно на Западе столь сильно желание регулярно сотрясать основы социального устройства революциями, реформами и выборами. Даже смена мировоззренческих парадигм — с традиционного общества к модерну и постмодерну — ничего не поменяло в базовых настройках Запада. Запад все также настроен на ликвидацию теперешнего мира ради какого-то другого. Можно сказать, что теперь мы знаем Тайну Запада, которую когда-то искал Мережковский. И эта Тайна — самоуничтожение.
Отсюда
