Известный герой китайских детективов судья Ди - вымысел или реальность?
Сегодня я хочу рассказать об одном их любимых литературных героев Китая, известном европейцам детективе, как его называют, китайском «Шерлоке Холмсе», исторической личности эпохи Тан – чиновнике Ди Жэньцзе.
Откуда мы знаем о нем? Прежде всего из книг, серии дететктивов написанной Робертом ван Гуликом и снятым по ним фильмам. Кто же такой Роберт ван Гулик и откуда у него интерес к китайскому чиновнику?
Любопытствующим Википедия подсказывает: Роберт Ханс ван Гулик (高羅佩 Gāo Luōpèi 1910, Зютфен — 1967, Гаага) — нидерландский востоковед, дипломат, музыкант и писатель, наиболее известный благодаря циклу повестей о судье Ди.Родился в семье военного врача, служившего в колониальной администрации в Индонезии. До 12 лет жил с родителями в Батавии на о. Ява, где и решил сделаться востоковедом. Уже в детстве владел разговорным малайским, яванским и китайским языками, весьма рано проявив выдающиеся лингвистические способности.
В 1922 г. вернулся в Нидерланды, поступив в гимназию в Неймегене, где дополнительно занимался санскритом с известным лингвистом Кристиан Корнелиус Уленбеком.
В 1930 г. они совместно издали «A Blackfoot-English vocabulary based on material from the Southern Piegans» (Англо-блэкфутский словарь, на основе материалов, собранных у племени Черноногих индейцев Монтаны), которых Уленбек посетил летом 1911 г.
Частным образом ван Гулик изучал и литературный китайский язык.
Первые научные публикации вышли в 1928 г., ещё до поступления в университет. Статьи были посвящены китайской поэзии, но ни одного из своих поэтических переводов ван Гулик никогда не опубликовал.
В 1934 г. поступил в Лейденский университет, где занимался индологией, китайским и японским языками. В 1934 г. защитил в Утрехте докторскую диссертацию, посвящённую лошадиному божеству Хаягрива (Hayagriva, the Mantrayanic Aspect of Horse-Cult in China and Japan, with the Introduction on Horse-Cult in India and Tibet).
Хаягрива (санскр. हयग्रीव, буквально «лошадиная шея»; т. ж. Хайягрива) — персонаж индуистской мифологии (в современном индуизме обычно как воплощение Вишну) и буддийской образной системы (как «гневное божество-защитник Учения», дхармапала), также обнаруживается в древнем джайнизме. В архаичных статуях индуизма представлен с человеческим телом и головой лошади, в буддизме небольшая голова лошади (или три головы) изображаются над человеческим лицом (лицами) Истоки образа связываются с древнеарийским культом лошади.
В 1935 г. зачислен в штат Министерства иностранных дел, назначен секретарём посольства Нидерландов в Токио. В Японии определяется его кредо как учёного: ван Гулик был равнодушен к магистральным направлениям синологии, предпочитая малоизвестные аспекты материальной и духовной культуры. В Японии он освоил китайскую каллиграфию и искусство игры на цине.
Цисяньци́нь (кит. 七絃琴, ци «семь», сянь «струны», цинь «струнный инструмент»), также называется «гуцинь» (gǔqín 古琴), или «старинный цинь» — китайский 7-струнный щипковый музыкальный инструмент, разновидность цитры.
Этому инструменту он посвятил две монографии и ряд статей.
Из книги «Знания о китайском цине», глава 7, приложение 4: «Китайский цинь в Японии» (Роберт Ханс ван Гулик, 1940 г., Токио, Япония).
"В прежние времена Сыма Гуан (司马光 — великий учёный эпохи Сун, 1019-1086 гг.) устроил с друзьями «Чжэньшуай хуэй» (真率会) «Собрания истинной простоты». Приходившие получали только пару плошек грубого риса да неразбавленное вино. Из этого можно понять настрой древних мудрецов. Пусть они были богаты и уважаемы, они всё же ограничивали себя, оставались воздержанными и неприхотливыми, не поддавались на всеобщие привычки мотовства. И вот мы составили промеж себя договор в подражание этим мудрецам. Мы бедны, и не можем позволить себе роскошествовать, да и по характеру своему мы стараемся избегать всяческой помпезности и деланности. И вот обстоятельства принуждают нас следовать духу истинной простоты. В согласии с этим мы утвердили «Цинь хуэй яо» (琴会约) «Условия проведения собраний цитры цинь».
Он делал переводы и сам писал также о тушечницах, знатоком которых он являлся.
Тушевые оттиски на бумаге позволяют воспроизводить надписи, орнаментику и рельефные изображения, имеющиеся на артефактах из камня, металла, дерева, керамики. Чтобы получить оттиск с прославленных каллиграфических или живописных произведений, изначально созданных на шелке или бумаге, их композиции гравировались в технике интальо на каменных или деревянных блоках, с которых затем снимались оттиски. Возникновение оттисков стало возможным благодаря развитию производства высокосортной тонкой и прочной бумаги.
Пишет, востоковед В. Г. Белозёрова сслаясь на работу ван Гулика, Первым среди европейских специалистов внимание на оттиски в 1950-е гг. обратил Р. Ван Гулик, посвятивший им раздел в своей монографии “Китайское изобразительное искусство в восприятии знатоков”
В Японии ван Гулик входил в научный совет Софийского католического университета (en) в Токио, основал один из самых престижных японоведческих журналов Monumenta Nipponica.
В 1942 г. был выслан из Токио и эвакуировался в Китай, где служил секретарём голландской миссии в Чунцине, впервые оказавшись в Китае — стране, изучению которой посвятил всю жизнь. В Китае он подготовил к изданию сборник сочинений монаха Дун-гао. В 1944 г. ван Гулик женился на дочери крупного сановника маньчжурской династии — Шуй Шифан. У них было четверо детей, причём старший — Виллет — сделался известным японистом.
В 1945 г. был отозван в Гаагу и вернулся в Лейденский университет. В 1947 г. направлен секретарём посольства в Вашингтон (США), где был включён в комиссию по проблемам оккупации Японии. В 1948 г. ван Гулик был прикомандирован к военной миссии в Токио. В это время он увлёкся средневековым китайским судопроизводством и детективными романами.
В 1949 году переведенный ван Гуликом роман «Ди Гун Ань» был опубликован в Токио. Главный герой романа — судья Ди, реальный исторический персонаж (ок. 630 — ок. 700), был известным государственным деятелем в эпоху империи Тан (VII—X вв.), хотя в романе используется множество исторических элементов из времен империи Мин (XIV—XVII вв.).
Эта работа чрезвычайно заинтересовала ван Гулика, и он решил написать собственный вариант истории о судье Ди. Первой повестью с участием судьи Ди и его помощников стала «Убийство на улице Полумесяца» (написана в 1949-1950).
В 1951 г. в Токио вышел его альбом «Эротические гравюры эпохи Мин». Работа была основана на редких печатных клише XVII в., приобретённых у японских антикваров, и была издана именным тиражом в 50 экз., разосланных по крупнейшим китаеведческим центрам мира.
В том же году ван Гулик был направлен в Дели. Здесь он занимался индологией и переводил поэзию Калидасы, а также опубликовал монографию о тайнописи «сиддхам» (Siddham: An Essay on the History of Sanskrit Studies in China and Japan. Nagpur, 1956).
Калида́са (कालिदास, Kālidāsa IAST, буквально «Слуга богини Кали») — драматург и поэт древней Индии, писавший на санскрите. Созданные Калидасой произведения символизируют расцвет классической индийской культуры. Драма Калидасы «Шакунтала» стала одним из первых произведений восточной литературы, переведённым на европейские языки и познакомившим Европу с литературой Востока. Приблизит. IV—V век.
В 1953 г. назначен полномочным представителем Нидерландов на Ближнем Востоке с резиденцией в Бейруте. Ван Гулик сразу поступил в Бейрутский университет, изучал арабский язык и литературу (семья осталась в Нидерландах).
В это время были также написаны книги «Китайское искусство глазами знатока» (Рим, 1958) и перевод китайского учебника юриспруденции XIII в., где рассматривались 144 дела, многие из которых стали основой для сюжетов его детективов.
В 1959 г. ван Гулик стал послом Нидерландов в Куала-Лумпуре (Малайзия). Здесь его заинтересовали гиббоны, что вылилось в опубликованную в 1967 г. книгу «Гиббон в Китае».
В своей последней книге, «Гиббон в Китае: Эссе на темы китайских преданий о животных», ван Гулик собрал упоминания о разнообразных обезьянах в китайской литературе и изобразительном искусстве начиная с древней династии Чжоу, и показал, что с древних времен и пока не перевелись в Китае гиббоны (примерно до XIV в.), слово 猿 (yuan, юань; также в форме 猨) означало именно гиббонов. (В наши дни, когда гиббоны не встречаются почти нигде в Китае, это слово используется как общее обозначение человекообразных обезьян). На многочисленных примерах из литературы он показал, как древние китайцы почитали гиббона, живущего высоко в кронах деревьях и редко спускающегося на землю, за аристократа (цзюнь-цзы) в мире обезьян, противопоставляя его проказливым макакам. Особым почтением гиббон — наряду с журавлём — пользовался в даосизме, приписывающем ему талант управления своим ци, тысячелетнее долголетие и другие магические свойства.
Эта книга ван Гулика и по сей день считается наиболее фундаментальной работой по отображению гиббона в китайской культуре.
«Два гиббона на дубу», сунского художника И Юаньцзи (易元吉), полотна которого, как отмечал ван Гулик, показывают глубокое знание художником анатомии и поведения этих обезьян
И Юаньцзи́ (кит. упр. 易元吉, пиньинь Yi Yuanji; на Тайване и в старой англоязычной литературе часто используется транскрипция Уэйда — Джайлза: I Yüan-chi) (около 1000 — около 1064) — китайский живописец времен эпохи Северной Сун, прославившийся своим мастерством в изображении животных, в особенности обезьян
В 1961 г. лейденским издательством «Брилль» была выпущена в свет фундаментальная монография «Сексуальная жизнь Древнего Китая», явившаяся вершиной синологического творчества ван Гулика. На обширном материале XVII в. до н. э. — XVII в. ван Гулик рассматривал многочисленные аспекты китайской эротологии, включая социальный и гендерный статус замужних женщин, куртизанок, аспекты применения противозачаточных средств и т. д.
Выпущенная в годы «сексуальной революции», монография стала основой многочисленных работ в этой области. Впрочем, самому исследователю — чиновнику высокого ранга, не хотелось связывать своё имя с «пропагандой порнографии», поэтому ряд терминов и соответствующих текстов были даны в латинском переводе, включённом в английский текст монографии.
"...В качестве примера обратимся к графеме, которая в настоящее время произносится как цюй и означает «мужчину, который берет себе женщину». Иньская графема, какой она известна по надписям на гадательных костях (рис. 1, а), состоит из двух частей: слева изображена женщина (рис. 1, г), а справа — графема, означающая глагол «брать». Этот глагол, который сейчас произносится как цюй, представлен в форме руки, держащейся за ухо. Поэтому и иньскую графему пытались истолковывать соответствующим образом: мужчина берет женщину в жены, ухватив ее за ухо. Отсюда делались и социологические выводы о доминирующей роли мужчины. В то же время глагол «брать» мог в данном случае использоваться исключительно как фонетик — цюй, что позволяет истолковывать значение пиктограммы как «женитьба на женщине», что произносилось как цюй. Чтобы продемонстрировать процесс эволюции китайской письменности, на рисунке воспроизведены и более поздние варианты этого же иероглифа; форма б использовалась на протяжении всего периода существования династии Чжоу вплоть до первых веков нашей эры; форма в встречается на ксилографах XIV в. и отражает стиль письма, сложившийся с появлением более усовершенствованной кисти, которая находится в употреблении и поныне 娶 qǔ жениться, брать в жёны.
Прежде всего, иньская графема, изображающая женщину (нюй), представляет собой коленопреклоненную человеческую фигуру, у которой отличительной чертой являются диспропорционально огромные груди; подтверждением того, что изображены именно груди, а не, скажем, руки в широких рукавах или опущенные на бедра сжатые кулаки, является рисунок, обозначающий «мать» (му), в котором прорисованы соски. Пиктограмма же, изображающая мужчину (нанъ), состоит из элемента в виде участка возделанной земли и знака, обозначающего «труд». Исходя из этого, можно предположить, что если иньцы воспринимали женщину прежде всего как кормящую мать, то мужчину они ассоциировали с его деятельностью по возделыванию земли и заботами по поддержанию семьи, — подобное разделение функций является указанием на существование матриархата.
В 1963 г. ван Гулик был отозван в Нидерланды, где служил в МИДе. В 1965 г. назначен послом в Японии и Корее. 24 сентября 1967 г. скончался в Гааге от рака лёгких. Являлся одним из самых эрудированных синологов XX в., знатоком необычных и малоизвестных аспектов китайской культуры.
