Хотел бы посмотреть такой муьтик?
Больше крутых роликов у нас на стене, просмотры до 200 к
Больше крутых роликов у нас на стене, просмотры до 200 к
Для МОДЕРАТОРОВ: В связи с сегодняшними изменениями (местами непонятно): Ставлю тег "Моё" потому что контент принадлежит исключительно мне. В целях предотвращения кражи оного - вотемарка в нижнем, правом углу на каждом изображении с моим контактом для связи. Если что то не так - "Понять и простить". Ну и указать где не так. Всем бобра!
"Наш конунг пал на поле бранном, Пали с ним в поле даны. Сталось то недавно."
В 1066 году ветры упрямо дули с севера. Большая эпоха, в которой викинги славно поураганили по всей Европе, закончилась сражением при Стамфорд-бридже. Закончилась она гибелью последних настоящих викингов. Впрочем, победители, англосаксы, сражавшиеся с викингами с переменным успехом на протяжении нескольких веков, недолго пили свой мед победы. Менее чем через месяц их ждало поле Гастингса. Но пока впереди был мост Стамфорд-бридж через реку Дервент. И за ним стояли пришельцы из Норвегии. Итак, 5 января 1066 года умер бездетный английский король Эдуард Исповедник. Ещё при жизни он завещал трон герцогу Нормандии - Вильгельму Завоевателю, что приходился ему дальним родственником. Однако после смерти Эдуарда английский престол занял герцог Уэссекса и Уэльса - Гарольд Годвинсон.
Когда-то он обещал Вильгельму поддержку в борьбе за трон, а теперь поспешно короновался сам под именем Гарольда II. Вильгельм считал себя законным наследником английского трона, поэтому стал готовиться к военному походу против конкурента. Вильгельм заручился нейтралитетом королей Германии и Франции и заключил союз с недавним влиятельным эрлом Нортумбрии - Тостигом Годвинсоном (младшим братом Гарольда). Тостиг терпеть не мог своего старшего брата, так как тот поддержал восстание против него в Нортумбрии, в итоге чего Тостиг был изгнан из Англии. Оскорблённый до глубины души, он мечтал отомстить своему брату-королю, а также вернуть Нортумбрию. Вскоре Тостиг появился при дворе норвежского короля Харальда III Хардрады (Сурового). У него был потрясающий боевой путь. Этот известный скандинавский правитель охотно согласился оказать помощь Тостигу, намереваясь изрядно поживиться за счёт грабежей английских земель. Вильгельм Нормандский предлагал союзникам поддержку, однако Тостиг и Харальд решили действовать, не дожидаясь прибытия герцога нормандского. Летом 1066 года от норвежского побережья в сторону Шотландии отплыла внушительная эскадра. К норвежским викингам по пути присоединялись многочисленные варяжские шайки и дружины, промышлявшие разбоем и набегами на побережье Северной Европы. Войско Харальда Хардрады высадилось в Северо-Восточной Англии, где его уже ждал Тостиг. Совместными усилиями союзники захватили порт Скарборо, а затем 20 сентября разгромили англосаксов в битве при Фулфорде рядом с Йорком. Победа Харальда была полной. После неё отряды англосаксов с Северной Англии перестали быть сколько-нибудь эффективной военной силой. Но нет никаких сомнений, что собственные силы Харальда также были истощены в сражении. Тостиг и Харальд намеревались захватить важную в стратегическом отношении крепость - Йорк. Его жители заранее изъявили покорность скандинавским пришельцам, поэтому Тостиг и Харальд не стали прибегать к штурму. Свои корабли и лагерь викинги расположили на морском побережье в 25 км от Йорка. Поскольку йоркцы были готовы распахнуть ворота и принять любое решение Тостига, Харальд приказал своим воинам отправляться налегке, оставив доспехи и лишнее оружие в лагере. С собой норвежский король взял только две трети бойцов. Все прочие остались в лагере под началом ярла Олава (старший сын Харальда). 25 сентября 1066 года Тостиг и Харальд направились к Йорку. Примерно в 13 км к востоку от крепости, у переправы через реку Дервент, известную под названием Стамфорд-Бридж (Стамфордский мост) передовые отряды викингов заметили облако пыли на йоркской дороге. Скоро выяснилось, что это на выручку осажденного города спешит армия Гарольда II. Тостиг разумно предложил отступить обратно к лагерю. Своё решение он мотивировал тем, что викинги не имели кольчуг (согласно саге, из за жаркой погоды), запасных боевых топоров и тяжёлых секир. Кроме того, у саксов имелась кавалерия. Однако норвежский король с негодованием отверг предложения Тостига. Харальд Суровый намеревался дать противнику бой наличными силами, послав гонца к Олафу за подмогой. "Англосаксонская хроника" повествует об одном весьма примечательном эпизоде, которой предшествовал битве. Харальду для того чтобы занять прочную оборону требовалось время. Чтобы не допустить англо-саксов к мосту, норвежский король выслал вперёд одного единственного воина, скорее всего, берсерка. Если верить английским средневековым хронистам, то этот неистовый человек-медведь, чьё имя осталось неизвестным, в состоянии берсеркрганга (священного транса) сдерживал яростный натиск англичан на протяжении нескольких часов! За это время он, орудуя огромным датским двулезвийным топором, в одиночку убил 40 англичан!!! Англо-саксы смогли одолеть берсерка только при помощи хитрости. Несколько бойцов проплыли на лодке под мостом и атаковали скандинава копьями снизу, пронзив его. Этот викинг, если он существовал, с честью пожертвовал собой ради армии и короля. Численность сил противоборствующих сторон достоверно неизвестна. В саге говорится, что викинги и воины Тостига приплыли в Англию на 300 кораблях.
Численность экипажа драккара (боевое судно скандинавов) варьировала от 20 до 40 человек (редко - 50-60 бойцов, ещё реже более 60). Исходя из этих данных, общее число викингов (включая судовые команды) могло достигать 6000-9000 человек. Личная дружина Харальда Сурового вряд ли превышала 500-600 человек, приблизительно столько же отборных бойцов имел и Тостиг. Норвежские ярлы, скорее всего, в совокупности собрали для похода 1500-2000 бойцов, присоединившиеся викинги Оркнейских и Шетландских островов сообща могли насчитывать от нескольких сотен до тысячи воинов. Таким образом, всего под началом Харальда Сурового было 2500-4000 воинов, из них непосредственно в битве на первых этапах приняли участие 2000-3500. Войско Гарольда II Годвинсона приблизительно могло состоять из 6000-7000 человек. Готовясь к сражению, Харальд Суровый разделил свои силы на три части: центр и два крыла. Свои отряды он расположил в форме полумесяца, растянув боевые порядки по фронту, чтобы в случае необходимости сомкнуть ряды, образовав круг. Растягивая построения, король был вынужден уменьшить его глубину. В центре полукруга расположились отборные викинги Харальда и Тостига, а также немногочисленные лучники и всадники. Для отражения вероятной кавалерийской атаки англосаксов Харальд приказал воинам первых рядов упереть древка копий в землю под острым углом. Как и предполагал норвежский вождь, конница Гарольда II прямо с марша устремилась на штурм вражеских позиций. Первую атаку англосаксы предприняли в плотно сомкнутом строю. Наступающие попали под обстрел норвежских лучников, понесли потери и повернули обратно. Рассредоточившись, конные саксы повторили наскок, но так и не смогли прорваться за частокол скандинавских копий. Гарольд был вынужден прекратить бесполезные атаки своей конницы. Чтобы определиться с дальнейшей тактикой сражения, предводитель англосаксов созвал военный совет. Отступление врага и его временная нерешительность были восприняты норвежским королём как слабость и растерянность. Харальд Суровый и его ярлы решили ударить по саксам и разгромить их. Тостиг был против атаки, но его не послушали. Едва викинги устремились вперёд, разрушив "живую стену щитов", как конница Гарольда ударила атакующим во фланги и по фронту. Скандинавы, несмотря на выказанные ими ярость и мужество, были смяты и отброшены. Дело могло закончиться разгромом норвежцев, но их король повёл свою дружину в контратаку, рассеяв кавалерию саксов. Теперь уже армия Гарольда II оказалась на грани поражения. Неожиданно случайная стрела поразила Харальда Хардраду в шею. Через пару минут он скончался. Смерть этого короля условно знаменует собой конец эпохи викингов. Растерявшихся норвежцев со всех сторон атаковали лучшие силы Гарольда. Викинги, потеряв много лучших воинов, едва сумели пробиться к основным силам, которые возглавил Тостиг. Предводитель англосаксов предложил врагу прекратить сражение. Викингам была обещана возможность свободного прохода к лагерю для последующего отплытия на родину. Однако ярлы категорически отказались от столь позорного предложения. К вечеру на поле боя к викингам прибыла подмога. Ярл Эйстен Тетерев привёл всех, кто мог держать оружие. Тостиг намеревался атаковать противника на закате. Но едва норвежцы узнали, что их король погиб, как тут же устремились мстить за своего вождя. Практически все викинги Эйстена были облачены в кольчуги или латы, а недавний многокилометровый стремительный переход крайне утомил их. В состоянии сильной усталости и утомления норвежцы нестройной массой помчались в атаку. Очень скоро натиск превратился в хаотический наскок отдельных разрозненных групп викингов. Англосаксы отразили нападение отряда Эйстена Тетерева и перешли в решительную контратаку. Остатки войска Тостига сражались мужественно, но едва не подверглись полному разгрому. От полного поражения и плена викингов спасла наступившая темнота. Потери сторон в средневековых источниках не указаны. Логично предположить, что и викинги, и англосаксы убитыми и ранеными лишились до 2000-3000 человек.
Уцелевшие норвежцы поспешили в лагерь, а затем под началом ярла Олава поспешно покинули английские берега. Всего обратно в Норвегию возвратились только 24 корабля. Тостиг с несколькими ярлами сумел благополучно ретироваться с поля боя. Поражение при Стэмфорд-Бридже ознаменовало конец эпохи набегов викингов на побережье Северной Европы. Говорят, в этом сражении полегло столько народу, что поле ещё на протяжении 50 лет после битвы было усеяно побелевшими костями. Спустя три недели после Стамфорд-Бриджа на Юго-Востоке Англии началось нормандское вторжение, которое крайне негативно сказалось на готовности страны к отражению новой угрозы. Это стало одной из причин поражения и гибели короля Гарольда Годвинсона в битве при Гастингсе 14 октября 1066 года, что повлекло за собой нормандское завоевание Англии (не долго англо-саксы праздновали победу). Так, Британия снова оказалась под властью потомков викингов.
Если есть желание поддержать автора: https://boosty.to/aquila
Если есть желание пообщаться с автором: https://t.me/AquilaRoman
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
У древних скандинавов хускарлами (или хускерлами) назывались представители особой воинской субкультуры, происхождение которой до конца не изучено. Само слово "húskarlar" древнескандинавского происхождения. По всей видимости, оно образовано сращением двух семантических основ - "hus" (этим термином обозначали дом правителя) и "karl" (значит "свободный человек", аналог челядина в Древней Руси).
Изначально в Скандинавии хускарлами именовались, как бы мы сейчас сказали, придворные, однако более поздние рунические надписи говорят о том, что с течением времени термин стал обозначать личную охрану, гвардию правителя. Любопытно отметить, что в текстах, предшествующих Младшей Эдде, слова "хускарл" и "дружинник" ("hirðmenn" на древнескандинавском) часто используются в качестве синонимов. Однако в части "Язык поэзии" Снорри Стурлусон делает акцент на том, что хускарл и дружинник - это разные понятия.
Важной вехой в развитии субкультуры хускарлов стал рубеж XI столетья. В англосаксонской Британии той эпохи слово "хускарл" широко применялось для обозначения королевского дружинника. Гвардия хускарлов имела особый статус, она была создана в Англии после ее завоевания датчанами под предводительством Кнуда Великого и набиралась только из чистокровных скандинавов (вероятно - датчан, но по одной из версий среди хускарлов также были русы).
Вплоть до норманнского завоевания хускарлы широко использовались английскими правителями для решения различных задач. В частности - их применяли для гарнизонной службы в наиболее важных со стратегической точки зрения регионах. Однако хотя хускарлы в плане дисциплины и воинского искусства существенно превосходили регулярную армию, остальных тэнов и фирд (традиционное англосаксонское ополчение), это воинское образование всегда было малочисленным. Вероятно, практически все хускарлы погибли во время военного похода Вильгельма Завоевателя, причем большая их часть пала от норманнских мечей в битве при Гастингсе (1066 год). Выжившие покинули Англию, известно, что несколько отрядов хускарлов стали наемниками в византийской армии, таким образом продолжив сражаться с норманнами, но уже в Южной Италии.
Согласно хроникам Свена у Кнуда Великого служило порядка 3000 хускарлов, однако Саксон Грамматик указывает цифру в 6000 воинов. Кодекс хускарлов включает в себя элементы правил йомсвикингов и норвежской дружины (hrið). Хускарлы Кнуда должны были сидеть за столом короля в соответствии с рядом факторов, среди которых военное мастерство и благородство. За определённые провинности воин мог быть опозорен тем, что его перемещали на более низкое место; это было наказанием за мелкие проступки, например, за то, что он не ухаживал должным образом за лошадью товарища-хускарла. После трех таких проступков обидчика можно было сажать на самое низкое место, и никто не должен был с ним разговаривать, но каждый мог бросать в него кости по своему желанию. Убийство другого хускарла наказывалось объявлением вне закона и изгнанием, тогда как измена наказывалась смертью и конфискацией всего имущества. Ссоры между хускарлами разрешались особым трибуналом (гемотом) в присутствии короля; в зависимости от характера ссоры требовалось различное количество свидетельских показаний. Эти данные, так же как и точная история становления и развития общества хускарлов, сохраняют свой дискуссионный статус, над ними до сих пор работают ведущие историки и лингвисты. Тут же стоит упомянуть предположение ряда исследователей о том, что культурную основу общества хускралов составляли традиции берсерков и ульфхендаров, которые издревле являлись своеобразной гвардией скандинавских конунгов (а до того - вождей континентальных германских племен).
Так или иначе, но некоторые факты бесспорны. К примеру, очевидно, что понятием "хускарлы" в эпоху викингов обозначали некую элитную воинскую субкультуру, которая отличалась выдающимся мастерством и дисциплиной, особым кодексом поведения и уникальным положением среди военной аристократии (в разное время - Англии и Дании). Хускарлов боялись и уважали, эти великолепные воины в буквальном смысле ковали историю Северной Европы вместе со своими легендарными предводителями. Но об их происхождении (также как и об исчезновении) на данный момент нет никаких точных сведений.
Если есть желание поддержать автора: https://boosty.to/aquila
Если есть желание пообщаться с автором: https://t.me/AquilaRoman
Мысль. Мысль появилась о том, что наверное пора бы бороду подстричь, укоротить или же вообще сбрить, цель была достигнута - в хвост собрал, косу заплели, чуть больше года так походил и хватит! Нооооо Мысль в свою очередь родила Идею, родила она её от Желания. Желание - запечатлеть это на память, стало быть и Идея такова - придумать образ викинга, найти украшения, доспехи, сделать причёску, тату, найти фотографа дабы запечатлеть сей образ на "плёнку" и оставить его в памяти, памяти соцсетей их серверов и жёстких дисков. Идея в свою очередь породила Воплощение и отроков его: Организацию, Коммуникацию, Логистику, Бюджет и всё чего так жаждит Скандинава силуэт...
Доброго времени суток, уважаемый читатель. Сегодня мне хотелось бы поговорить о мифологии. Мифологических систем в наше время известно немалое количество. Мой же выбор из всего этого мифологического разнообразия практически сразу пал на германо-скандинавскую традицию. Почему? Во-первых, в какой-то момент просто проснулся особенный интерес к культурному сознанию скандинавов эпохи раннего средневековья, проще говоря, к викингам. Этих путешественников и вояк, что держали в страхе все территориальные зоны вокруг в пределах досягаемости. Они были как ствол пистолета, который был представлен к виску многих народов одновременно, и неизвестно, в какую сторону и когда именно это оружие выстрелит. Викинги крушили, убивали, а если не могли выполнить два первых пункта, то мирно и душевно торговали. Но почему их сопровождал такой образ жизни? За ответами я обратилась не только к истории викингов, но и к их культурному наследию: мифам, эпосу, фольклору. И тут появилась вторая причина для изучения, которая кроется в том, что скандинавы сохранили свой «миф» и свой эпос, несмотря на христианизацию в 1000 году. Они этот «миф» записали, увековечили. Вероятно, большинство слышало про Эдды - основные письменные источники германо-скандинавской мифологии, многие, вероятно, читали различные книги интерпретаций и разбора Песен из Эдд. Это доступная литература на сегодняшний день, ее может изучить каждый. Поэтому меня грызли сомнения по поводу статей, ведь мифологию викингов сегодня изучили с ног до головы, ее используют в продуктах не только киноиндустрии, но и индустрии игровой. Несомненно, тут напрашиваются вопросы, а что еще такого можно написать, да и будит ли интересной вся эта «мифологическая» тема? Во всяком случае, я попытаюсь сделать её интересной.
Погружение в германо-скандинавский миф я начну, пожалуй, с одной из важных тем - с религии викингов и разбора пантеона богов.
Если говорить о религии викингов, то образ мышления и образ жизни скандинавов эпохи раннего средневековья были напрямую связаны с их верой. Эта вера, как бы удивительно для вас это не звучало, воплотилась в язычестве. Язычество у скандинавов имеет грозный и судьбоносный характер. Характер рока. К тому же на судьбу всего мира, изначально загубленного, наслаивается конфликт. Выясняют отношения в этом конфликте асы и ваны с йотунами (великанами). Временами асы, ваны бьют лица и друг другу - традиция у них такая. Не могут ребята без этого. Не нам осуждать их образ жизни.
Какой же бог может стоять во главе такой суматохи? Кому перепало испытать тяготы «управленца»? Да и было ли правление это тяготой? Ношу лидера, Всеотца и Отца богов на свои плечи стянул бог старшего поколения - Один. Он то, хранитель мудрости и шаман, сегодня станет для нас главным героем.
(илл. снизу - наш гг Один, он крут, он в шляпе, и он с палкой, а ты нет)Разбирать Одина по полочкам мы начнем с его происхождения, из которого уже вытекает двоякость божественных поступков. Дело в том, что Один - потомок Бёльторна, который принадлежит к роду инеистых великанов, что были при творении мира, в начале времен - их называют также хримтурсами. Приходится наш владыка мира Один ему внуком. Мать Одина - великанша Бестла, дочь Бёльторна, а отец - бог-прародитель Бор (Бёр), что был сыном, в свою очередь, первочеловека Бури. Как мы видим, Один, своего рода, «метис». Его «натура» состоит из ген великана и человека. Какие же качества достались Одину от его предков?
Если о прародителе богов Боре по Эддам мы знаем только то, что он просто был и ничего более, то о Бёльторне можно сказать чуточку больше. Его принадлежность к роду хтонических (т. е. древних в данном случае) существам говорит о наличии у него первоначального знания, мудрости, но также великой силы и свирепости. И Одину все это упало в копилку. Он мудр, он свиреп и силен не только в физической подготовке, но и в таких мутных делах как: колдовство и магия. Но вот, кстати, на магическое знание дяденьке Одину пришлось работать потом и кровью, не за просто так сын деда Бёльторна одарил Всеотца рунами (возможно, сыном Бёльторна, что помог нашему герою, был великан Мимир). И не зря Один жертвовал самим собой ради магического знания, в конце концов оно дало ему магическую власть над миром, он узнал к тому же и прошлое и будущее.
Что же дает нам эта информация? Из всего вышеописанного можно сделать вывод, что противоречивость личности Одина кроется изначально уже в его родословной. Да, он «просто есть», как отец его Бор; он мудр, как Бёльторн; он - магическое знание и всеведение, но с другой стороны его наполняют демонические характеристики, ведь его чтут не только как бога мудрости, но и как бога битв, неистовства и бури. Такой бог, разносторонний и противоречивый, может стоять только во главе неполноценного мира, неполноценного уже только потому, что сотворен он был на жертве. Но что это за жертва? Один, а так же два его брата - Вили и Ве творили себе «мир» не покупкой строительных материалов на кредит по строительству дома. Совсем нет. Они, три бравых брата, убили и расчленили своего предка, первосущество - хримтурса Имира. И частями его тела Один, Вили и Ве преобразовали хаос в порядок, оградив освоенное пространство от чужеродного. Вот так Один и 2 других парня зверски и без сожаления слепили себе место обитания, свершив акт космогонии (творения).
Можно сказать, что наш герой урвал себе хорошее место, ведь он - стержень сотворенного мира, его центральная личность, что докопается абсолютно до всех и до всего, преследуя свои цели. К этим своим целям Один шел постепенно, в их выполнении ему в некотором смысле помог его титул Всеотца, до которого наш герой докатился не сразу. Но о карьерном росте, а также о трактовке имени Одина мы поговорим уже в следующих частях.
Для написания статьи я обращалась к книгам Успенского Ф. Б., Петрухина В. Я., Смирницкой О. А., Королева К., а также к Старшей и Младшей Эддам в переводе Корсуна А. 2010 года издания. Иллюстрации взяты также с книг указанных выше авторов.
Автор открыт для критики. Всего доброго <3
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Предыдущая глава: Голос Богов (глава 3: Трэлл)
Весна уже вступала в полную силу и зелень пошла в рост. Погода стояла благоприятная, дождей было мало, а солнце светило так ярко и так часто, что Хельга не уставала благодарить Богов за такую благодать. Берси же отвлекался от своих грустных мыслей, работая по-хозяйству. Пас овец, чистил за ними загоны, таскал воду из ручья. Каждый день походил на предыдущий и все они слились для мальчика в какую-то бесконечную круговерть.
Хельга замечала, что её младший сын всё ещё расстроен из-за того, что вынужден был остаться дома. Ох уж эти мальчики! От одних мыслей, что там может случиться с Эриком, женщине уже становилось дурно, а ведь он старший сын уже вошедший в года. Уж когда придёт пора и младшенькому отправиться в вик за богатством и славой, тогда Хельге сосвсем станет туго. Второй сын был бойкий и расторопный и потому не было сомнений, что он отправиться с отцом как только ему это позволит возраст.
Рунгерд уже посапывала во сне и женщина с улыбкой пригладила волосы на голове дочери. Странное дело, казалось ещё совсем недавно они с Сигурдом были совсем молоды и только-только обручились. Её жених вернулся из похода против саксов и завоевал себе имя и славу. Хельга и сама чувствовала гордость от осознания того, каким сильным был её суженый. Она нисколько не сомневалась, что и её сыновья так же переняли эту силу, удачу и доблесть, по-другому и быть не могло.
Первые дни после ухода мужчин прошли для женщины как в тумане. Рунгерд даже, посмеиваясь, говорила Аслауг, что сейчас мать и Берси похожи друг на друга как никогда ранее. Оба ходили с такими лицами, словно получили дубиной по голове. Впрочем, вскоре повседневные заботы и работы вытеснили из головы Хельги переживания. Они, конечно, оставались всегда при ней, в глубине души, заставляя порой сердце пропускать удары. Женщина уже не в первый раз провожала мужа, когда он отправлялся в поход, просто сейчас из-за Эрика было немного труднее. Она до последнего пыталась уговорить мужа оставить сына в этом году дома, но Сигурд был непреклонен. Умом Хельга и сама понимала, чо её старшему сыну уже пора становиться мужчиной, но её материнское сердце обливалось кровью при одних только мыслях о поджидающих их в пути опасностях.
Сейчас они уже точно достигли медового зала ярла Олафа и верно там ждут, пока соберётся весь хирд. Дальше уже оттуда они сядут на драккары и отправятся в плаванье по морям в поисках земель, откуда можно будет забрать богатую добычу. Сигурд говорил, что возможно они пойдут к франкам, или может к англам на запад, но то были лишь раздумья. Окончательное решения ярл Олаф должен был принять этой зимой и, наверное, как раз сейчас рассказывает своим воинам об этих планах.
Хельга осторожно поднялась, стараясь не разбудить дочь. Женщина вышла в главный зал и увидела Сирдика, который подкидывал дрова в очаг. Весна уже входила в полную силу, но ночами пока всё равно было холодно. Хвороста у них хватало, потому трэллы постоянно ночью подкидывали его в огонь, чередуясь по их собственному разумению. Витар, видимо, был снаружи, потому что в доме его не было видно.
- Не спится, госпожа? - спросил Сирдик, заметив Хельгу.
Голос у трэлла был высокий и надтреснутый. Первое время женщину раздражала эта черта сакса, но со временем она привыкла к нему. Это был безобидный мужчина, который разменял уже четвёртый десяток. Проплешина на голове, отсутствие многих зубов и сгорбленная фигура заметно старили раба и только добавляли ему возраста на вид.
- Сон никак не идёт, - пожала плечами Хельга и подошла к очагу. Тепло от огня приятно грело тело и женщина невольно зажмурилась, наслаждаясь теплом.
— Оно и понятно, что так, госпожа. Только зря ты так себя изводишь, вот что тебе скажет старый Сирдик, - улыбнулся трэлл, обнажив прорехи в зубах. - Господин Сигурд хороший воин, да и Эрик силён как бык. Всё будет хорошо, вот увидишь.
- Спасибо, - ухмыльнулась Хельга. Она была хозяйкой дома и пока её муж был в походе, вся семейная челядь была под её защитой и опекой. Именно поэтому ей было смешно выслушивать слова утешения от раба. Хотя, Сирдик жил у них уже очень давно и за всё это время очень прижился в их семье. Добродушный и безобидный, старательно выполнявший все поручения хозяев, он вызывал только хорошие чувства по-отношению к себе. - А где Витар?
Второй трэлл был угрюмым и нелюдимым, женщина втайне побаивалась его, но никогда бы в этом не призналась. Он был кроток и послушен, но иногда в его взгляде играли такие огоньки, что женщине становилось жутко. Сигурд никогда особо не распространялся как именно он заполучил этого раба и Хельга всё время как-то забывала расспросить его об этом.
- Пошёл посмотреть овец. Черноух сегодня какой-то взволнованный был, бегал туда-сюда по двору, лаял, - ответил Сирдик. - Витар сказал, что ещё разок убедится, что со скотиной всё хорошо. Он хоть и дурной, но всё же по части животины-то толковый малый.
Хельга с дочерью и рабыней весь день прибирались по дому и потому новость о таком поведении собаки взволновала женщину.
- А вдруг снова волки пришли? - спросила она, невольно покосившись в угол дома, где стояло прислонённое копьё.
Сирдик задумчиво почесал редкую бородку, а потом покачал головой.
- Это вряд ли. Кабы были волки, Черноух бы совсем взбесился. А тут он больше, маялся что-ли, - трэлл явно не мог объяснить словами свои мысли насчёт собаки и потому замолчал.
Несмотря на тепло от очага, в какой-то момент Хельге стало очень холодно. Ночь сегодня была безлунная, а значит завеса между миром живых и мёртвых сейчас истончилась. Драугры, порождения тьмы бродили под земным небом в темноте в поисках добычи, а значит следовало быть осторожнее. Черноух вполне мог учуять какую-нибудь тварь, что скрывалась днём из страха солнечного света, наблюдая за людьми. Ночью же, когда даже свет звёзд не мог рассеять мрак, страшилище могло бродить где-то поблизости.
Хельга мысленно взмолилась Богам, чтобы они защитили их дом от напасти. Перед походом Сигурд принёс щедрую жертву, зарезав самую жирную овцу, дабы в походе удача им сопутствовала, а у домашних всё было спокойно. Женщина сама видела, как несколько ворон клевали мясо с головы животного, оставленного близ жертвенного камня, когда люди отправились пировать. Это был добрый знак, который означал, что их дар был принят. Вот только, кто же знает на какие-то только ухищрения могли бы пойти ночные твари, чтобы поживиться людской плотью.
- Вы чего разгалделись на ночь глядя? - раздался недовольный голос позади. Обернувшись, Хельга увидела недовольное лицо Берси. Судя по его свежему лицу, парень совсем не спал.
- Прости, что разбудили, сынок, - сказала Хельга. - Тебе тоже не спится?
Берси лишь коротко кивнул и тоже подошёл к очагу.
Хельга посмотрела на своего младшего сына и чувство любви мгновенно заполнило всё её существо. Рыжий, с пока ещё нескладной мальчишеской фигурой, сейчас в свете огня он сильно напомнил того маленького мальчика, которого Хельга укладывала спать ещё совсем недавно. Тогда он ещё не грезил походами и воинской славой, ему было достаточно простых детских игр, а по ночам он всегда просил бабушку рассказать какую-нибудь сказку. Тогда старая Гудрун, мать Сигурда ещё была жива, и подолгу рассказывала внуку истории про троллей, цвергов и приключения Тора и Локи в царстве великанов. Это была очень волевая и сильная женщина, Хельга всегда ею восхищалась. Отец Сигурда пал в бою через пару лет после их с Хельгой свадьбы и Гудрун оделась в “печаль”. Она не хотела другого мужа, уверяя, что родной сын и невестка вполне себе могут её защитить и обеспечить. Старая женщина умерла две зимы назад от лихорадки и Хельга частенько ловила себя на мысли, что скучает по ней.
- Сны снятся дурацкие, - пожаловался внезапно сын. - Постоянно убегаю от кого-то, а ноги заплетаются и не слушаются. Я всё время падаю и не могу спастись.
Мать улыбнулась и потрепала сына по голове.
- Это просто обычный сон. Такое и у меня частенько бывает, - сказала она.
- А вдруг он вещий? - спросил Берси. По тону мальчика, женщина поняла, что тот всерьёз опасается такого исхода, хоть и не подаёт виду.
- Нет, - улыбнулась Хельга. - Когда человеку снится вещий сон, он понимает что во сне и потом помнит его до самой маленькой подробности. Ты помнишь от чего ты бежал?
- Не помню, - мальчик поднял глаза на мать и помотал головой.
- Вот видишь. Это обычный кошмар и ничего более, - снова улыбнулась Хельга и потрепала сына по голове.
Какое-то время они сидели молча. Сирдик отошёл от хозяев и сейчас копошился в своём углу. Берси несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз не решался в последний момент. Хельга видела как иногда его губы вздрагивали так, словно уже готовы были произнести некие слова, но каждый раз он лишь хмурился и продолжал молчать.
- Сынок, завтра рано вставать. Тебе надо поспать, - мягко сказала женщина. Её младший сын не любил, когда она позволяла себе с ним нежности и потому Хельга часто сдерживала свои порывы на то, чтобы лишний раз обнять или потрепать мальчика. Сейчас она, впрочем, не стала этого делать. Сигурд и Эрик были далеко от неё и их судьба была в руках норн, трёх женщин — богинь судьбы, что пряли свои нити, выплетая узоры судьбы для каждого смертного. От осознания этого, Рунгерд и Берси стали как никогда близки Хельге и она не упускала лишней возможности проявить к ним ласку.
Как ни странно, Берси не стал отталкивать мать и возмущаться, когда она обняла его. Видимо то, что сейчас в доме не было отца и старшего брата, сделали его несколько терпимее к таким вещам. Кроме того, женщина хорошо понимала, что несмотря на непростой характер, её младший сын всё ещё был мальчиком. Он жаждал приключений и битв, но пока ещё был к ним не готов и Хельга это хорошо понимала.
— А отец боится перед сражением? - внезапно спросил Берси. Его голос предательски дрожал, выдавая внутреннее волнение. Хельга поняла, что сын переживал об отце и брате. Видимо поэтому ему снились плохие сны, ведь все знают, что от внутренних терзаний портились и сны человека, духи насылали им тревожные видения, наслаждаясь мучениями бедолаг.
— Как-то раз он говорил, что всегда испытывает страх. Но это только лишь перед самим столкновением с врагом. Когда же щиты сходятся в бою, то боятся уже некогда, - ответила Хельга. - Мой отец говорил похожие вещи. Он не так часто ходил в походы как Сигурд, но сражаться ему довелось не меньше.
Берси лишь посмотрел на мать и она сразу же увидела все его заботы и переживания, что терзали его маленькую душу. Она словно бы увидела его душу, как всякая мать, что хорошо знает и любит своё дитя. Он злился на отца, что тот не взял его с собой, но теперь боялся, что этой самой злобой мог отвратить удачу от старших мужчин. Всем известно, что кроме доблести и силы, воину так же требовалась удача, ведь без неё никакой победы и добычи быть не может.
— Твой отец сильный воин и храбрый мужчина, иначе я бы не вышла за него замуж, - улыбнулась Хельга. Она говорила спокойным и уверенным голосом, с удовлетворением замечая как затихает шторм в душе сына. - Сигурд уже много раз ходил в вик и всегда возвращался к нам. Иногда с победой и добычей, иногда раненый, но всё же живой. Не важно как заканчивалось дело, Сигурд всегда найдёт дорогу домой. И Эрик тоже вернётся со своей долей славы.
Берси не стал причитать о том, что он бы тоже сейчас мог быть среди хирдманнов ярла, а лишь согласно кивнул головой. Хельга поняла, что сын уже смирился с тем, что не сможет пойти с отцом, пока не достигнет более старших лет. Самое занимательное в этом было то, что именно такая способность и заявляла о том, что отрок встал на путь взросления и скоро уже сможет стать мужчиной.
- Я испугался, что мог забрать удачу отца своими выходками, - признался Берси о том, о чём его мать уже давно поняла.
- Ты не можешь отнять у него удачу, сынок. Ты любишь его и почитаешь и такая маленькая обида не может повлиять на его судьбу, - сказала Хельга. На это мальчик ещё раз кивнул, словно бы подтверждая слова матери.
Он хотел что-то сказать, но тут снаружи раздался заливистый лай Черноуха. Берси тут же отошёл от матери и напряжённым взглядом уставился на дверь. Их пёс мог так лаять лишь на кого-то неизвестного. Или на что-то неизвестное.
Берси шумно вдохнул и направился к копью в углу зала. Мальчик умел им управляться и был уверен, что любой гоблин, драугр или любая другая неведомая тварь, здорово пожалеет, если надумает пройти в их дверь. Почувствовав в руках слегка шершавое древко копья, он мысленно поблагодарил отца за все те мгновения, когда он заставлял его упражняться во дворе.
Хельга, увидев, как её сын встал у прохода с копьём тут же бросилась на женскую сторону дома. Пока непонятно было, на что там лает собака, но разбудить домочадцев надо было как можно скорее. Аслауг вскочила сразу же, привыкшая слушаться свою госпожу. Рунгерд же, пробуждение далось с трудом. Хельга прикрыла волосы, как и полагалось замужней женщине и встала рядом с очагом. Её рука невольно дотронулась до рукояти кочерги, которой домочадцы ворошили угли. Скорее всего это Лейф или кто-то с его усадьбы попал под дождь и теперь ищет укрытия. Однако, несмотря на эти мысли, сердце женщины стучало так, словно бы она пробежала много миль. Она была решительной и достаточно суровой женщиной, но этой тёмной ночью, когда снаружи бушевала гроза, Хельга как никогда почувствовала отсутсвие Сигурда.
Берси же, в свою очередь, крепко держался за древко копья и нервно покусывал губы. Всё это время он возмущался, что его не взяли в поход, не дали возможности увидеть сражения, а то и поучаствовать в них. И вот сейчас Черноух заливался лаем на улице, явно учуяв кого-то чужого. Мальчик знал, что порой лихие люди заходили в усадьбы, в поисках лёгкой добычи, но на землях ярла Олафа это было большой редкостью. В том случае если кто-то посмел бы разорить чью-то усадьбу, то местные мужчины устроили бы за этим человеком настоящую охоту. Олаф был одним из самых удачливых и боевитых ярлов, насколько знал Берси, и потому охотников безобразничать на его землях было очень мало.
У входа завозились люди, послышались голоса, окрики и истошный лай Черноуха. Берси подумал было, чтобы выйти наружу и даже сделал несколько шагов по направлению к двери. Краешком глаза он видел, как мать двинулась в его сторону, сжимая в руках кочергу. Так же он приметил Рунгерд и Аслауг, которые стояли поодаль от двери, у входа в женскую часть дома. В этот момент мальчик понял, что он единственный мужчина в семье, не считая Витара и Сирдика.
Мальчик подошёл к двери как раз в тот момент, когда она открылась. Внутрь вошёл Витар. Трэлл сильно вымок под дождём, с его бритой головы ручьями стекала вода.
- Господин, там путники. Просятся переждать непогоду и переночевать, - сказал Витар глухим голосом. Лицо у него было хмурое и напряжённое.
Хельга подошла к сыну и спросила раба:
- Они сказали кто они такие? И сколько их? - спросила женщина.
Берси немного растерялся и потому был благодарен матери, которая решила взять ситуацию в свой контроль. В первые моменты, услышав возню снаружи дома, мальчик всё-таки немного испугался. В такие тёмные ночи всякие разные твари наверняка бродили в округе. Драугры, фейри и гоблины, сказки о которых он с замиранием сердца слушал длинными зимними вечерами. Бабушка Гудрун рассказывала им такие истории на ночь глядя, когда за стеной завывали зимние ветра, а солнце появлялось на небе лишь на короткое время. Вот и сейчас ему показалось, что это ночные твари явились к их дому.
Однако, теперь он снова взял себя в руки и мысленно себя выругал за малодушие. Чего стоили его речи о желании отличиться в сражениях и свершении подвигов, если при первой же угрозе он растерялся как мальчонка.
- Сказали, что бродячие торговцы, держат путь в Хейдабу, - ответил Витар, глядя на Хельгу. Тем временем, в дверь заглянул ещё и Сирдик, чтобы узнать приказ.
- Ты им веришь? - спросила Хельга. Голос женщины не дрогнул когда она это сказала, но Берси явно почувствовал как мать напряглась.
- У них повозка с запряжённой лошадью. Там, конечно, может быть всё что угодно, - пожал плечами Витар.
Берси нахмурился. Он прекрасно помнил как несколько раз к ним в усадьбу заглядывали такие торговцы. Они возили с собой не только самый разный товар, но и новости с окрестных земель, что порой было даже важнее. Рассказы о том, что творилось в том или ином поселении, а то и даже в королевствах слушать всегда было интересно. И полезно. Берси знал, что во многом именно благодаря торговым людям, северяне узнавали о порядках в тех или иных землях, получали самые разные сведения и селениях. Например, есть ли там стены, богаты ли местные жители, много ли воинов…
- Мы не можем оставить их там мокнуть. Боги прогневаются, - тихо проговорила Хельга, мельком глянув на младшего сына и на копьё в его руках. - Сирдик, скажи им пусть заходят. Витар, ты иди помоги им с лошадью и повозкой.
Берси лишь кивнул, посмотрев на трэлла. Тот поклонился хозяевам и тут же пошёл наружу, где раздавался крик Сирдика, который приглашал людей войти. Они действительно не могли отказать путникам в гостеприимстве у очага, ибо таков был закон. Фрейр, бог погоды, был суров к северянам и часто насылал дожди, бураны или ветер, который попросту сбивал с ног. Именно поэтому считалось самым последним делом отказать человеку в приюте в непогоду. Ибо тогда, рано или поздно, проклятие падёт и на такого хозяина и он может сам сгинуть не получив никакой помощи.
- Сынок, будь внимателен, - сказала Хельга. - Сейчас ты единственный мужчина, потому не убирай от себя далеко оружие.
- Они же гости, да и торговцы к тому же, - удивился Берси. В прошлую зиму к ним точно так же ночью постучались люди. То были тоже купцы, что шли санными путями к Рибе. Тогда всё прошло более чем хорошо, ибо они подарили весьма щедрые дары для добрых хозяев. Да и рассказали много интересных вестей с востока.
Мать не успела добавить что-либо, ведь у входа показались люди. Берси отложил копьё в сторону, но при этом поправил поясной ремень, на котором висел скрамасакс, подаренный отцом. В любом случае, лишняя предосторожность не помешает, тут мать права.
Сначала в дом вошёл крепкого вида мужчина. Он был уже седым и его волосы падали на плечи серебристым водопадом. Сейчас они были мокрыми и прилипли к голове, отчего он казался уже глубоким стариком. Однако, Берси заметил, что двигается он легко и всё ещё силён. Старик остановился и, увидев Берси с матерью, поклонился.
- Доброй ночки вам, хозяева, - его надтреснутый голос прозвучал в доме, разрывая тишину. - Благодарю за приют, который вы нам предоставили. Снаружи такая ужасная гроза, видно Фрейр сильно разбушевался.
- Привет и тебе, добрый человек, - сказала Хельга, подойдя ближе к сыну. Берси с удивлением отметил, что по лицу его матери сейчас невозможно было сказать, что она несколько мгновений назад она была встревожена. Спокойное лицо и сдержанная улыбка сейчас встречали гостя.
- Приветствуем тебя в нашем доме, путник, - сказал Берси. Старик глянул на обоих и кивнул с благодарностью.
Вслед за стариком зашли и другие. Плечистый и здоровый мужчина, с густой чёрной бородой и гривой таких же тёмных волос. Он сбросил капюшон с головы и сейчас отфыркивался от влаги словно зверь. Берси подумал про себя, что он похож на тролля. Такой же здоровенный и заросший волосами.
Третьим зашёл долговязый мужчина, худощавый и с длинными руками. Лицо у него было рябое, со следами после оспы. Последним был совсем молодой парень, со светлыми волосами и приятным лицом. Когда все они оказались внутри, то сразу же поклонились и поприветствовали хозяев.
Берси оглядел всю компанию и мысленно сглотнул про себя. Это были взрослые мужчины и тут он очень явно осознал, что отца поблизости нет. И даже Эрика. А значит, ему придётся разбираться с этим всем самому. Стало немного страшно от понимания этого и мальчику даже показалось, что он побелел от нахлынувших чувств. Впрочем, ему почти сразу пришлось взять себя в руки и пригласить гостей к столу. Как только все расселись у стола, недалеко от очага, Берси смог внимательнее разглядеть ночных путников. Все они одеты были в одежду для дороги. Меховые туники и штаны, шерстяные плащи, которые они развесили недалеко от огня. Все, кроме зашедшего последним, явно были тёртыми калачами. Лица у них были суровые и опытные, как у бывалых путешественников. Старик, очевидно был главным, потому как трое других путников всё время оглядывались на него.
Седой ещё раз поблагодарил хозяев и представился Сигбертом. Черноволосого здоровяка звали Ульфом, долговязого Эгилем, а самого молодого звали Снорри. Они были торговцами и эту зиму провели в селении под названием Скуфа. Теперь они двигались к Рибе, но по пути немного заплутали и сбились с дороги. Именно это им и сказал Берси, который твёрдо знал, что Рибе лежит западнее их усадьбы.
- Спасибо, юный господин, - сказал Сигберт. - Мы так и подумали, что идём куда-то не туда. Эгиль не раз бывал в Рибе и всю дорогу бил себя в грудь, что мы на правильном пути.
Долговязый недовольно пробурчал что-то и тут же зачерпнул ложкой кашу, которую выставили гостям. Рунгерд умудрилась переодеться за каких-нибудь несколько мгновений и теперь сидела подле матери, иногда бросая смущённые взгляды на Снорри. Берси заметил это и мысленно закатил глаза. Боги, его сестру хлебом не корми, дай только лишний раз покрасоваться. Впрочем, он и сам видел, что такие парни как Снорри нравятся девушкам. Он был хорошо сложён, черты лица имел правильные и приятные глазу, да и зубы у него были все на месте, что было большой редкостью. Кроме того, юноша и сам поглядывал на сестру Берси и смущённо улыбался. Мальчик мысленно сделал себе заметку, что этой ночью надо будет приглядывать за этим молодцом. Не хватало им ещё, чтобы он тут любовные игрища устроил.
- Стало быть, ваши мужчины ушли к ярлу? - голос Сигберта вернул Берси к действительности.
- Да это так. Они, наверное уже дошли до ярла Олафа, - ответила Хельга. - Мой брат и его побратим Лейф сейчас за них в какой-то мере.
Берси ничем не выдал своего удивления. Брат Хельги и дядя Берси, Хальвдан был мертв уже четыре зимы. Мальчик прекрасно помнил, что тот заболел лихорадкой и не смог выздороветь. Смерть была “соломенной” и младший сын Сигурда, всё время жалел дядю, ведь он не смог попасть в Вальгаллу. Даже несмотря на то, что Хальвдан по рассказам матери никогда не ходил в набеги и ему больше нравилось возиться на земле с урожаем.
Сейчас мать явно упомянула его, чтобы путники не думали, что они тут совсем одни. Осознание этого факта несколько уязвило Берси. Он оставался за старшего мужчину в отсутствие брата и отца, хозяином дома, а значит ему надо было уметь защитить его.
- Ваш брат? - переспросил Сигберт и огляделся вокруг. Ульф последовал его примеру, не забывая при этом уплетать кашу. Черноволосый частенько поглядывал на Аслауг довольно-таки сальным взглядом, заставляя рабыню ощутимо вздрагивать. Бедная девушка стояла далеко от стола, ближе к очагу, дабы не попадаться лишний раз на глаза здоровяку.
- Да, он ушёл к своему побратиму на ночь в соседнюю усадьбу. Видать засиделись за пивом и он решил не возвращаться в грозу, - сказала Хельга. Мальчик с удивлением отметил про себя, что эту ложь мать говорила таким уверенным и спокойным голосом, что не оставалось ни малейшего подозрения. Один, главный из богов Асгарда любил хитрости и обман, потому он наверное был бы доволен такой уловкой матери.
- Ну, дело житейское, - улыбнулся Сигберт. - Дождь там льёт знатный, в такую погоду надо сидеть у очага и попивать добротное пиво. Вот как Ваше.
С этими словами старик поднял кружку и сделал солидный глоток. Аслауг, увидев, что надо подлить гостю, тут же подошла к нему с кувшином пива. Берси увидел как Ульф посмотрел на рабыню таким пристальным взглядом, словно хочет прожечь её насквозь. Эгиль так же с кривой усмешкой наблюдал за девушкой. Мальчик почувствовал себя неловко, так словно он подглядел за чем-то непристойным.
- А чем вы торгуете, Сигберт? - спросил Берси. Он постарался, чтобы его голос прозвучал ровно, не выдавая его внутреннего волнения. Всё-таки ему ещё ни разу не приходилось сидеть за столом со взрослыми мужами. Мельком он отметил, что Хельга с одобрением посмотрела на него. Это вселило в мальчика уверенность и он даже расправил плечи, чтобы показаться больше.
- Людьми, - ответил за старика Эгиль и расхохотался. Смех у него был высоким и неприятным на слух. Крошки хлеба и каши, разлетающиеся изо рта нисколько не улучшали впечатления. Рунгерд сморщила носик, увидев такое.
Сигберт посмотрел на Эгиля и нахмурился. В этот момент Ульф ущипнул Аслауг, которая хотела отойти от стола. Девушка вскрикнула и чуть не уронила кувшин. Берси нахмурился. Он почувствовал некое смутное беспокойство, но показывать этого не стал. По плотно сжатым губам матери он понял, что её одолевали похожие мысли.
- Аслауг, сходи в погреб, принеси ещё пива, - сказала Хельга. Голос её был по-прежнему спокоен и ровен, словно ничего и не произошло.
- Да ладно тебе, хозяйка, пусть девка останется. Порадует наши глаза. А может и не только глаза, - осклабился здоровяк. Берси заметил как девушка задрожала от таких слов.
- Пусть девушка сходит за пивом, Ульф, - сказал Берси. Когда мужчина поднял на него глаза, сердце мальчика ухнуло куда-то вниз. Внезапно он почувствовал себя очень и очень уязвимым. Он был ещё мал, а в доме у него сидели четверо взрослых мужей. Сирдик и Витар были трэллами и их в расчёт мальчик не брал, мать и сестра всё-таки уступали им в габаритах. А это значило, что именно ему придётся отстаивать честь своего дома. - Сигберт правильно сказал, что пиво у нас доброе. Нехорошо если гости будут испытывать жажду.
Здоровяк ничего не ответил и лишь смотрел на мальчика с ехидной улыбкой. Берси показалось, что даже воздух в доме сгустился от напряжения. Он вдруг почувствовал себя маленьким и беспомощным против четырех взрослых мужчин. Как же чувствовалось отсутствие отца!
- Ты ведёшь себя неучтиво, гость, - раздался голос Хельги. Голос матери звенел подобно стали и он разрезал звенящее напряжение. - Отпусти рабыню и дозволь ей выполнить поручение моего сына.
Сигберт решил вмешаться и сказал своему спутнику:
- Ульф, ну что ты разбушевался. Отпусти девку в самом деле, на неё ж без слёз не взглянешь, даже схватиться не за что. Не надо оскорблять хозяев в самом деле.
- Прости меня, Хельга, - Ульф отпустил рабыню. - Мы долгое время в пути и я видно одичал сильно. Не сердись, прошу.
Аслауг, почувствовав свободу, быстренько убежала в сторону погреба. Берси нервно сглотнул и с удивлением отметил, что сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Он разжал руки и почувствовал как гулко бьётся сердце в груди.
Хельга кивнула Ульфу, но губы у неё были сжаты в тонкую нить.
Сигберт пытался несколько разрядить обстановку различными рассказами из своих странствий и прочими невинными попытками как-то увести беседу. Однако напряжение, казалось, плотно повисло в воздухе. Берси был удручён выходкой гостя и теперь сидел, хмурясь. Он понимал, что если бы мать не вмешалась, не ясно чем бы это всё закончилось. Хельга сдержанно отвечала на вопросы Сигберта о хозяйстве, местных землях и прочих безделицах.
- Стало быть, Ваш муж собирается с ярлом в набег? - спросил старик. Голос у него был надтреснутый и хрипловатый, как будто ему тяжело было говорить.
- Да, ярл Олаф каждую весну отправляется за море, - ответил Берси, привлекая к себе внимание Сигберта. - В прошлый раз они разбили фризов на море и взяли много добычи.
Берси очень гордился отцом и рассказывая сейчас о его подвигах этим гостям, почувствовал как настроение заметно улучшается. Он помнил каждую деталь из истории, которую ему рассказывал отец и сейчас пересказывал её по-памяти. Он говорил про то, как три драккара ярла Олафа вошли во фьорд на северном побережии фризов. Отец говорил, что фризский ярл выстроил своих хирдманов в стену щитов недалеко от побережья, ибо знал об их высадке от разведчиков. Битва была яростной, но короткой. Фризский военачальник был убит хускарлом ярла Олафа и потому его люди дрогнули и были наголову разбиты.
Гости слушали историю внимательно и ни разу не перебили мальчика. Воодушевление юного хозяина передалось и мужчинам, которые одобрительно кивали, когда слышали про какой-нибудь особенно героический поступок. Хельга и Рунгерд так же слушали его, раскрыв рты. Они обе привыкли, что их младший мужчина ведёт себя как самый настоящий упрямец, вечно перечит во всём, потому его новый талант к рассказам историй был для них в диковинку.
- Добрая история, - одобрительно кивнул Сигберт, когда Берси закончил. Мальчик отпил из кружки немного пива, чтобы промочить горло. Хмельной напиток был горьковатым и непривычным для него.
Витар уже зашёл в хижину и доложил, что отогнал лошадь в сарай, почистил и накормил её. Телегу он оставил во дворе, ибо на ней была накидка из парусины, а значит товарам дождь был не страшен. Берси одобрительно кивнул и похвалил трэлла. В голове приятно шумело, а всё тело наливалось незнакомой доселе истомой. Краешком сознания Берси понял, что начал пьянеть.
Сигберт встал и поднял свою кружку.
- Добрые люди, я хочу поблагодарить вас за вашу доброту и учтивость, за то, что вы дали нам кров в этот ужасный и пасмурный день. Видит Один, не хочу я этого делать, но придётся, - громко сказал старик.
Хельга изумлённо уставилась на Сигберта, не совсем поняв его слов. Берси через шум в голове тоже пытался понять чего это там не хочет делать гость. Ульф медленно встал из-за стола и двинул к двери. Домочадцы не сразу поняли, что он встал на проходе, перекрывая путь к выходу. Снорри и Эгиль так же деловито поднялись на ноги и теперь обступили домочадцев с двух сторон.
- Хотя нет, - хохотнул Сигберт. - Я ОЧЕНЬ хочу это сделать. Ха!
— О чём это ты, Сигберт? - Берси встал на ноги. Мальчик успел увидеть как Ульф подскочил к нему и замахнулся кулаком. Вспышка боли в голове и сознание юного хозяина отправилось во тьму.