Вобла отложил в сторону атлас, который пришёлся так кстати, когда наглухо пропал интернет, а Мирон получил в свой адрес множество проклятий за нежелание пользоваться GPS-навигатором. Судя по карте, ехать до Новой Старьёвки оставалось около тридцати километров. «Вот и славно, вот и делу скоро венец», – удовлетворённо подумал Вобла и посмотрелся в зеркало заднего вида. Собственное лицо заставило мужчину тяжело вздохнуть и в очередной раз убедиться в заслуженности «погремухи». Черты сильно заострились, щёки впали, кожа от пыли и солнца приобрела пергаментный цвет, а выпученные глаза потеряли былой блеск. Недавно разменянный пятый десяток и постоянные командировки давали о себе знать. Благо, хоть после этой намечался долгий отпуск.

Дело было, в сущности, плёвое. Руководитель отдела по работе с индивидуальными предпринимателями Камиль Закиров присвоил себе полугодовой навар и скрылся в неизвестном направлении. Подобная выходка не на шутку разозлила босса, так что на поиски немедленно были отправлены двое лучших оперативников. Вопреки ожиданиям, беглец не переправился «за бугор», а предпочёл затеряться в вятских лесах. Интенсивные поиски по городам и весям дали результат – теперь путь Воблы и Мирона лежал в деревушку с дурацким названием Новая Старьёвка.

– Я вот чо не могу врубиться, – нарушил тишину водитель, – почему в тех пердях, по которым мы с тобой таскались, связь всегда была, а именно тут её нет? Ладно интернет – дык даже позвонить нельзя.

– А мне почём знать? – Вобла пожал плечами. – Деньги на прокладку связи разворовали.

– И почему же такое только здесь?

– Это как раз очень просто – больше воровать было не на чем.

Бандиты рассмеялись. Усталость от постоянных разъездов немного отступила.

– Не скажи, счас-то с деньгами получше, – сказал Мирон, постукивая пальцами по рулю, – не поверю я, что на стройке всё по-белому.

Вобла задумался. Последние пару лет Новая Старьёвка активно пыталась превратиться в коттеджный посёлок. Местный денежный мешок по фамилии Тальберг притащил свою строительную компанию и принялся скупать землю в деревне и вокруг неё. Ни по одному каналу не удалось пробить ни про инициативного предпринимателя, ни про его «крышу». Всё это несколько тревожило компаньонов. Впрочем, для силового решения любых вопросов мужчины имели при себе два пистолета «ТТ».

Мирон вдруг сбросил скорость и завернул на обочину.

– Только не говори, что… – Вобла покосился на приборную панель. Как и следовало ожидать, в баке закончилось топливо.

– Звиняй, ну не знал же я, что так будет, – начал оправдываться Мирон.

– Так. Давай-ка проясним пару моментов. Своим ходом мы «кабановозку» до деревни не дотолкаем. Правильно? – в спокойном тоне Воблы проскальзывали еле заметные истерические нотки, предвещавшие скорый взрыв.

– П… равильно.

– Сколько машин нас обогнало за последний час?

– Ни одной, – Мирон старался не смотреть напарнику в глаза.

– Верно говоришь. В ближайшее время нас вряд ли кто-то отбуксирует. И какой можно сделать вывод?

– Какой?

– Ты имбецил! – закричал Вобла. – Я ж тебе предлагал на заправку заехать! А ты что? Хватит, мол, хватит. Да чтоб тебя черти драли! – мужчина собрался было выскочить из «мерседеса», чтобы покурить, но сверкнувшая молния его остановила. Ливень продолжался. Окончательно раздавленный, Вобла опустил стекло и зажёг сигарету. Перспектива ночёвки посреди трассы не радовала.

– Вот поорал ты на меня, – тихо начал Мирон, – и кому лучше стало? Тебе? Мне? Может, бак сразу бензом наполнился? Добрее нужно быть.

– Не с нашей работой, – проворчал напарник.

– Как раз-таки, – философически заметил Мирон, проведя рукой по кудрявым волосам, – вокруг нас столько говна, что множить его не хочется. Я вот просто своё дело делаю, без негатива. От зла только зло.

– Слышь, философ хренов, тому борову в прошлом месяце ты обе ноги тоже беззлобно ломал? – Воблу всё это морализаторство стало откровенно раздражать, к тому же дождь пошёл вкось и затушил ему сигарету.

– Конечно, – тут же ответил мужчина, – а зачем он против нас попёр?

– Я иной раз тебе поражаюсь. Накосячил конкретно, а теперь ещё и умничаешь. Расскажи тогда, раз такой умудрённый, почему Кама деньги слямзил. Мужик-то был проверенный.

– Значит, нашлась в нём какая-то гнильца, – Мирон говорил будто бы о самих собой разумеющихся вещах, – тихонько сидела внутри, не выделялась. А потом Камиля Ринатыча деньги искусили – и эта гнильца разрослась да всего его затопила.

– Резон, – ответил Вобла, после чего щелчком отправил «бычок» во тьму, – ночью дежурим, чтобы попутку не прохлопать. Ты, светило мысли, вахтуешь первым, раз провинился. Как надоест – буди, – мужчина нащупал рычажок и откинул спинку кресла назад до упора. Заснул Вобла почти сразу.

Разбудил его оклик смутно знакомым голосом. Мужчина повернул голову в сторону водительского сиденья и приоткрыл один глаз. По телу тут же пробежали мурашки: вместо Мирона рядом лежал лысый старик со спутанной седой бородой. Человек, который уже почти тридцать лет должен был лежать в земле.

– Здравствуй, внучок, – обратился он к Вобле, – давненько мы не виделись.

– Тпр-р, – бандит отмахнулся от наваждения и чуть не сплюнул прямо в салон внедорожника, – привидится же такое.

– Зря ты от меня отмахиваешься, Аркаш. Разговор у меня к тебе есть. Важный, – дед улыбнулся и повернулся к внуку. Полностью увидев лицо старика, Вобла скривился. На месте левого глаза зияла дыра. Кожа по краям сгнила и больше напоминала взрыхлённую землю. Из пустой глазницы неспешно выполз толстый чёрный паук. Пробежавшись по лбу и правой щеке, он забрался в приоткрытый рот. Дед, кажется, совершенно не обратил на это внимание.

При пробуждении Вобла вскочил и со всей силы приложился коленом об бардачок. Зашипел, потирая ушибленное место.

– Ты чо? – покосился на него Мирон.

– Да хрень, сон поганый приснился, – Аркадий потянулся, – уже пора тебя сменять?

– Было бы неплохо.

– Ладно, шеф, дрыхни. Я пока пойду проветрюсь, – с этими словами мужчина открыл дверь и выбрался в сырую прохладную темноту. Затёкшие ноги отозвались лёгкой ломотой.

Гроза уже закончилась. Ветер немного разогнал тучи, и теперь из-за них лукаво выглядывала растущая луна. До самого горизонта тянулись брошенные поля, теперь превратившиеся в луга с перелесками. Ещё с десяток лет – и тайга обратно отвоюет землю, которую когда-то отняли у неё люди.

– Ну и дела, – задумчиво проговорил Вобла, вдыхая насыщенный озоном воздух. Страшно хотелось курить.

В летней ночи на секунду вспыхнул огонёк «зиппо». «Не к добру покойники снятся, – думал бандит, гоняя сигарету между краями губ, – неужто самому скоро вещи паковать и черту подводить? Хрен вам, не дождётесь! Воблу ничем не возьмёшь».

В памяти всплывали события давно минувших лет. Девяностые, начало приватизации, первые серьёзные дела, первые долги. Тогда Аркадию позарез были нужны деньги и место, где можно отсиживаться подальше от глаз доблестной милиции. Дедовский крепкий деревенский дом на Самарской Луке вполне подходил. Жена умерла, сноха бесповоротно спилась, а единственный сын уехал валить лес, так что всё наследство оставалось внуку. Вобле. Смерть старика выглядела естественно, и нажитое им законно оказалось в руках Аркадия. Почему же совесть ждала так долго, чтобы о себе напомнить?

Бандит помотал головой, рассеивая призраки прошлого, и выплюнул в лужу окурок. Прокашлялся. От влажного воздуха в горле собралась мокро́та, которая теперь никак не хотела выходить.

Когда Вобла уже собирался открыть дверь автомобиля, по лугу что-то пробежало. Мужчина заметил непонятное существо боковым зрением и сразу же развернулся на пятках. Аркадий шарил глазами по траве, параллельно доставая «Тульский Токарев». Просто на всякий случай. Через несколько секунд бледное туловище снова мелькнуло и скрылось в траве. Неверный лунный свет не дал как следует разглядеть, но, судя по всему, ночной гость имел размеры человека и двигался перебежками, между ними прижимаясь брюхом к самой земле.

– Мирон, подь-ка сюда, – Вобла аккуратно заглянул в салон и разбудил напарника, – к нам тут какой-то хрен пожаловал.

Теперь уже оба мужчины держали в руках пистолеты и следили за лугом. Аркадий почувствовал неприятный зуд по всему телу. Это чувство напомнило ему детство, когда забравшийся в комнату паук заползал под кровать и заставлял каждую секунду нервно почёсываться в ожидании прикосновения маленьких лапок. Теперь же похожее ощущение вызвал хищный взгляд, незаметный, но заставивший подшёрсток встать дыбом. «Давай, выходи, – со злостью подумал Вобла, – считаешь, можно напугать двух взрослых мужиков со стволами?»

– Вон, снова движется, – Мирон указал на движение правее машины, возле дороги.

Компаньоны вскинули оружие, ожидая чего угодно, но только не того, что случилось дальше. Смазанная бледная тень пролетела над ними и, обретя физическую форму, с грохотом приземлилась на крышу внедорожника.

– Твою мать! – крикнул Мирон и сразу же всадил в существо несколько пуль. Вобла добавил несколько более крепких выражений и тоже открыл огонь. В обеих обоймах закончились патроны, но тварь даже не заметила нанесённых ей повреждений. Она водила головой и изучающе рассматривала мужчин.

На «гелендвагене» сидело существо, отдалённо напоминавшее человека, очень худого и лысого. Основное же отличие состояло в торчавших из торса четырёх парах многосуставчатых конечностей, заменявших и ноги, и руки.

Напарники быстро перезарядились, ожидая, на кого же прыгнет напавшая тварь, и приготовились снова стрелять, но существо лишь утробно зарычало, обдав мужчин трупной вонью, спрыгнуло в траву и убежало во тьму.

Бандиты молча проводили его взглядами и, всё так же не произнося ни слова, вернулись в машину. До самого рассвета они не смыкали глаз, курили и следили за лугом. Только после восхода солнца мужчины смогли вздохнуть с облегчением.

– Ну, мудрец ты наш, есть версии, что это было? – пробормотал Вобла, пока закуривал очередную сигарету. – Мутант, инопланетянин? Откуда такое могло вылезти?

– Пёс его знает, – честно признался Мирон, – и разбираться, веришь или нет, вообще нет мазы.

– Поддерживаю. Зови, если что, а я пока дальше голосовать буду. Авось кого и поймаем.

Спустя полчаса ожидание закончилось. Вдоль луга неспешно катился «уазик», который не мыли, кажется, ни разу. Водитель заметил махавшего рукой Воблу и остановился. Из окна высунулся лысеющий усатый дедок в рубашке, по загрязнённости близкой к машине.

– Здорову, живой, – прошамкал он, – чаво стряслось? Деталь кака́ поломалась?

– Нет, отец, бензин кончился, – ответил Вобла, – мы до Новой Старьёвки ехали, капельку совсем не хватило.

– Тю, так давайте я вас подброшу. Как раз туда же двигаю.

Старик с неожиданным для его возраста проворством выскочил из машины и подцепил к «мерседесу» трос. Вскоре Вобла сидел в пропахшем чем-то кислым салоне и беседовал с дедком, пока они ехали до деревни. Напарник же остался в своём «мерседесе».

– Меня Михасем звать, – представился наконец старик.

– Камиль. А друга моего Мироном кличут, – бандит назвал первое имя, которое пришло в голову. Настоящим делиться не хотелось, а «погоняло» для знакомства совсем не годилось.

Мужчины пожали руки.

– Слухай, Камиль, а кака́ нелёгкая вас в таку́ даль занесла? Тоже домик хочете приобресть?

– Не, у нас иного рода дело. Мы друга армейского ищем. Раньше-то в одном городе жили, а потом он переехал куда-то, даже записки не оставив. Вроде, к вам подался.

– Вона как. Мож, я его знаю? Как его?..

– Мой тёзка. Фамилия – Закиров.

Михась крепко задумался. Пошлёпал губами, с мерзким звуком почесал лысину, затем вообще начал жевать замызганный воротник. Это занятие так поглотило его, что дед совершенно перестал следить за дорогой, и «уазик» стало сносить вправо.

– Оте-ец, – Вобла пощёлкал пальцами перед лицом старика. Тот вышел из транса и некоторое время удивлённо хлопал глазами. Руль выровнялся.

– Так что, слышал про такого? – спросил бандит у водителя.

– Извини, брат, ништо в голову нейдёт. Обратись-ка лучше к Гавриловне, она у нас навроде справошной. Я покажу, где она живёт.

– Спасибо, отец.

Некоторое время оба молчали. Потом Вобла вспомнил вопрос, который уже несколько дней его мучил.

– Михась, а почему деревня так странно называется?

– Дык тут дело простое, – усмехнулся дед, – раньше же ж Старьёвка в малёха другом месте стояла, значится. Потом её болотом ко всем чертям затопило. Лет сорок, наверно, назад. Кады́ нову построили – так и назвали.

Через некоторое время Михась подъехал к заправке и остановился так, чтобы бандиты смогли заправиться.

– А таперича слухайте, – сказал старик, когда бак внедорожника был наполнен, – Гавриловна на главной улице живёть, тама домик на холме, проглядеть сложно. Щас даже номер вспомню, – Михась снова принялся шкрябать по черепу, – сорок два али сорок четыре, сами уж найдёте.

– Спасибо, отец, – Вобла протянул ему руку, – подсобил.

– Да что уж. Рад буду, ежели друга своего найдёте. Лады, молодёжь, бывайте.

«Да, – усмехнулся про себя Аркадий, – мы-то с Мироном под молодёжь очень подходим».

Теперь план по поискам Камиля приобрёл чуть больше ясности. В глубине души Вобла надеялся, что некая Гавриловна безошибочно укажет на место, где спрятался Закиров, и компаньоны, забрав живой груз, смогут возвращаться к начальству.