user10712660

Психологические издевательства:

заставляли стоять без трусов перед другими детьми,

запрет трогать игрушки,

макание лицом в суп,

мытье обкакавшегося ребенка на глазах у остальных детей,

выливание молока за пазуху, если не пил.

Вот некоторые цитаты из комментов:

А воспитательница и ее методы - это все мои детские страхи и последующие комплексы, от которых с трудом избавлялся лет до 30.

Самое яркое воспоминания из садика, жажда. Воды давали на глоток, не более, чтобы в туалет не просились лишний раз

Мне воспиталка рот полотенцем завязала за то, что я что-то сказала соседке по койке

Когда я качелей сломал ступню, она меня пинками загоняла в группу, орала, чтоб я не придурялся и быстрее переставлял копыта.

Так я и лежала все два часа в мучениях, представляя, как у меня уже лопнул мочевой пузырь.

Меня укусила пчела. Воспитательница не пришла и врача не вызвала.

И вот посадила она нас на стульчики полукругом и начала читать нам вслух свою книгу- «Человек, который смеётся», как раз то место, где Гуинплен нашёл Дею возле мёртвой матери. Так эта картина у меня до сих пор в глазах стоит, больше 40 лет прошло.

Самое страшное вот это (это тоже цитата): Мы не жаловались родителям, потому что чувствовали - защиты не будет, будет только хуже.

Получается, что как минимум два поколения получило детские травмы из-за садисток-воспитательниц? Или это частные случаи?

Интересно - какие оценки получит этот пост? Что было правилом - счастливые воспоминания о садиках, как у меня, или тяжелые?

Просьба к комментаторам: не направлять негатив лично на меня - мои садовские воспоминания как раз счастливые и умильные. Я просто хочу объективной реакции, а то меня закидали гнилыми помидорами за мой пост, полный сладких воспоминаний.

Учебные занятия была очень интересные. Вся эта мелочь обучательная была такая милая - палочки, счеты, яблочки для вычитания и сложения.

Самая любимая игрушка - большая пирамидка с разноцветными деревянными кольцами. Их было двенадцать. Воспитательница научила нас, что двенадцать - это дюжина.

Прошло больше, чем пол-века, но я с умилением вспоминаю садик. И с благодарностью - именно там я получила первую привычку к дисциплине, к выстраиванию отношений со сверстниками и чужими взрослыми, к распорядку дня, к наличию обязанностей.

Извините за умильность.

Спасибо, что прочитали. Почему-то для меня это важно.

Но самое грустное - как менялись киевляне. Исчезала грамотная интеллигентная русская речь. Все больше и больше звучал гэкающий суржик, крикливый и наглый. Бесцеремонные тётки и дядьки нарочито больно толкались в метро и как саранча заполняли предприятия и организации. Всё больше "говирки" зазвучало в кабинетах и офисах.

Становилось ясно, что чужаки воспринимали Киев как трофей, как добычу. Они его не жалели, не берегли, не заботились о нем. Им плевать было и на храмы, и на парки, и на скверы. Они не чувствовали прелести и своеобразия этого чудесного места. Главное было - заработать, занять руководящий пост, оседлать коррупционную волну. И если ради этого нужно было вырубить сквер, изуродовать старинную площадь, надругаться над драгоценным Андреевским Спуском, заслонить старинный памятник - это делалось легко и без малейшего сомнения. Не свое - не жалко!

В 2012 году это был обветшалый, жалкий, запущенный город с вонючими желтыми лужами в переходах, с горами мусора везде и всюду, с неубранным снегом, с вырубленными деревьями, с неисправной инфраструктурой. С громко орущим бабьём в трамваях и дядьками, лезущими под транспорт на красный свет.

Конечно, время в любом городе берет своё, невозможно сохранить все в первозданном виде. Но в Киеве все гораздо хуже - в течение сорока лет город оккупировался чужаками, презирающими его и надругавшимися над ним.

Это очень грустно.