Секс-рабыня с автомойки: истории невольников XXI века.В России продолжает процветать работорговля
По данным ООН, в мире из 1 тыс. человек пятеро являются жертвами современных работорговцев. Каждая из четырех жертв — ребенок. Казалось бы, проблема не затрагивает Россию. Но это далеко не так. Сотни человек томятся в застенках кирпичных заводов в Дагестане, работают на полях Кубани и на стройках в Калмыкии.
В большинстве случаев государство не реагирует на проблему. Однако есть люди, которые не могут пройти мимо чужой беды и на свой страх и риск вытаскивают пленников из неволи. Для волонтеров общественного движения «Альтернатива» главная задача в жизни — это помощь попавшим в беду людям. На их счету десятки вызволенных из заточения женщин и мужчин.
В том, какие трудности добровольцы встречают на этом тернистом пути и что толкает людей в лапы работорговцев, мы разбирались вместе с руководителем организации Олегом Мельниковым и его сотрудниками.
Стояла холодная ноябрьская ночь. Денис пытался заснуть, но мешал голод. К тому же все тело ныло после 15-часовой смены. А завтра — все сначала. И попробуй не выйди на работу — изобьют до полусмерти.
Вот уже как полгода Денис находился в плену на кирпичном заводе под Каспийском в Дагестане. Пять тысяч кирпичей весом по 8 килограммов каждый нужно перетаскать за смену. Потом жидкая похлебка — и спать. И так изо дня в день.
Мучительная мысль о побеге не давала покоя 27-летнему мужчине. Он лихорадочно взвешивал все за и против, а перед глазами мелькали картинки из прошлого. Вот он еще вполне успешный молодой человек, слесарь по пищевому оборудованию, живет в Москве со старшим братом в двухкомнатной квартире (родители давно умерли). Свадьба родного человека, вспышки фотокамер, счастливые улыбки друзей. Брат обожает жену.
Сам Денис свою половинку так и не встретил. И со временем он начинает понимать, что больше никому не нужен на белом свете. Боль топит в вине. Мелькают лица собутыльников — пьяные и веселые. Потом — площадь трех вокзалов и заманчивое предложение от незнакомца поработать за 40 тыс. рублей в месяц на Кавказе с проживанием и бесплатным питанием. К тому времени мужчина уже потерял свой паспорт...
«Или сейчас, или никогда», — подумал Денис и приподнялся на кишащем вшами матрасе. В сарае стояла жуткая вонь от грязного нижнего белья и портянок. Его товарищи по несчастью мирно похрапывали на нарах. За окном в темноте от скуки поскуливал хозяйский волкодав Мухтар.
От волнения все тело била мелкая дрожь. Он старался не думать о том, что не знает дороги до ближайшего селения и что пойманных рабов хозяин завода лично избивал нагайкой на глазах невольников — чтобы другим неповадно было.
Наконец Денис решился. Осторожно открыл дверь барака и шагнул в темноту...
Беглецу повезло. Каким-то образом ему удалось обмануть злобную псину и найти проселочную дорогу. Его, обессиленного, в оборванной одежде, подобрал проезжающий мимо аксакал. Он его обогрел, накормил, дал немного денег и показал путь в Махачкалу. Четыре дня на перекладных добирался Денис до столицы республики, и везде ему попадались добрые люди. Они по большому счету и спасли жизнь бывшему узнику.
— Мне позвонили из полиции и сообщили, что у них находится мой «клиент», — рассказывает Закир Исмаилов, волонтер «Альтернативы» из Дагестана, которого уже хорошо знают местные стражи порядка. — Я тут же приехал в отделение. И помог Денису добраться до дома.
К сожалению, таких историй волонтер может рассказать с десяток. В основе каждой — личная трагедия, после которой человек скатывается в пропасть и оказывается в неволе.
— На местах полиция, конечно, помогает, но как? — продолжает мужчина. — Да, зачастую без представителя власти никто тебе не отдаст своего работника просто так. И побить могут запросто! Но системной борьбы с этим злом нет. Я уже больше пяти лет помогаю людям. И ни одного возбужденного уголовного дела по, казалось бы, очевидным фактам нет!
Но не только надломленные жизненными обстоятельствами и своими пороками личности попадают к тиранам. Наивного человека могут запросто надуть и по Интернету. Недавно активисты движения освободили девушку, которая по своей наивности и доверчивости стала жертвой большой виртуальной любви.
В школе в родной Молдавии Оксана (имя изменено) всегда пользовалась вниманием у мальчишек. Черноглазая, стройная красавица хорошо училась, с радостью участвовала в школьной самодеятельности. Но поступить в институт на бесплатное отделение не смогла, а платить за учебу у родителей не было возможности. В небольшом провинциальном городке, кроме ПТУ, другого учебного заведения не было, поэтому Оксана без особой радости стала изучать там профессию повара. Девушке стукнуло 20 лет, а рыцарь на белом коне так и не появлялся в ее жизни.
— Мама! Папа! Я влюбилась и, наверное, скоро уеду жить в Россию! Он такой красивый и обаятельный! — огорошила родителей неожиданным известием одним весенним утром 2017 года сияющая от счастья Оксана. От такого заявления у матери даже на несколько минут пропал дар речи.
— Глупенькая, опомнись! Ты же его совсем не знаешь! — запричитала заплетающимся языком мать.
- Знакомство по Интернету — это безумие! Как ты поедешь одна в чужую страну к незнакомому человеку, — пытался образумить непослушную дочь отец, но все было напрасно. Оксана со скандалом покинула родительский дом.
Девушка приехала в Калининград и попала к выходцу из Узбекистана 24-летнему Достону Тухтаеву. Из всех рассказов мужчины правдой оказалось лишь то, что у него была автомойка. Именно на ней было уготовано судьбой трудиться с раннего утра до поздней ночи мигрантке из Молдавии. Буквально через пару дней она испытала на себе жестокость возлюбленного.
«Почему плов приготовила плохо и выглядишь неопрятно!» — в диком бешенстве орал Тухтаев на бедную Оксану и в это же время осыпал ее ударами. Девушке приходилось мыть машины, к тому же она готовила еду для других рабочих предприятия. Стирала, убирала помещение, мыла грязную посуду. В общем, загружена была работой по полной программе и не получала ни копейки. А кроме этого каждую ночь Оксану ждало еще одно испытание...
На фото хозяин Оксаны и Оксана
От страха и унижений рабыня едва не потеряла рассудок. Мысли наложить на себя руки постоянно вертелись в голове невольницы. Но Оксана гнала их прочь, вспоминая в такие минуты родителей. Она три раза пыталась бежать, и всегда ее ловил хозяин мойки. Да и куда она могла уйти в незнакомом городе, к тому же без документов, которые забрал для верности ее «возлюбленный»?
После каждого побега было одно и то же — оскорбления и жестокие побои. Но загнанная в угол Оксана не сдавалась и через 5 месяцев нашла возможность через клиента связаться с мамой. Родительница рассказала о беде своей дочери в Международной организации по миграции. Ее сотрудники и сообщили о безвыходном положении невольницы в центральный офис «Альтернативы» в Москве.
— Мы позвонили ребятам в Калининград. Наши парни буквально вырвали девушку из лап тирана, — рассказывает «МК» лидер движения «Альтернатива» Олег Мельников. — Но дикость всей ситуации состояла в том, что Тухтаев даже не понимал, что происходит, и не чувствовал себя виноватым.
По словам Олега, поведение узбека не исключение из правил — практически все рабовладельцы считают, что ничего плохого не совершают.
— Почему люди попадают в такие ситуации? — спрашиваю я Олега.
— В большинстве случаев в трудовое рабство попадают те, кто еще не опустился на самое дно современной жизни, но стоят там уже одной ногой. Они всеми силами пытаются ухватиться за эту жизнь как утопающий за соломинку, которая может вернуть их в нормальное общество. Другой вопрос, что эта соломинка зачастую является обыкновенной наживкой на крючке нечистоплотных дельцов. Скажу больше. Бывают случаи, когда человек, казалось бы, наученный горьким опытом, попадает в точно такой же водоворот событий второй раз!
***
История, случившаяся с Бахтияром, поражает своим цинизмом. Мужчина умудрился дважды попасть в рабство.
— Я по профессии электрогазосварщик. В 2015 году жил в Татарстане, — рассказывает мужчина. — С семьей у меня как-то не сложилось. Сам виноват, признаюсь — в то время запойный был. Жена с двумя детьми бросила. Остался жить с сестрой. Руки у меня из нужного места растут, поэтому с шабашкой проблем не было. Но хотелось заработать больших денег.
В газете по объявлению Бахтияр нашел фирму, которая пообещала сварщику 400 тыс. рублей за выполненный объем работы. Трудился в Москве, на Белорусском вокзале — разбирал металлические конструкции. Но коммерсанты бессовестно надули трудягу — не заплатили ни копейки.
Сварщик «прописался» на площади трех вокзалов (по пьяни он уже потерял документы). Там хоть какую-то еду давала социальная служба. В промежутках между поиском денег на пропитание и выпивку бездомный пытался хоть как-то трудоустроиться. Однажды ему, как думал скиталец, повезло.
— Стою на Киевском вокзале, читаю объявления на стене, и тут ко мне подходит кавказец. Он предложил за хорошие деньги, питание и ночлег поработать в Дагестане. Я без раздумий согласился.
Рекрутер посадил его в автобус до Махачкалы. Так Бахтияр в первый раз очутился в трудовом рабстве. Пробыл в нем бедолага около года.
- На заводе бить сильно-то не били, — продолжил свой рассказ бывший невольник. — Но пахать приходилось с восхода солнца до вечерней зорьки. Остановиться на перекур невозможно — тут же пинок под зад и грозный окрик охранника. Правда, были и приятные моменты в тамошней жизни. Хозяин вечером давал всем нам по двести граммов спирта.
Но кормил плохо — бульоном из куриных лапок и шеи. Работало нас там около 50–60 человек. Жили в бараке, окруженном трехметровым забором, там же и ели, и пили, и в туалет ходили. Охраняли нас около 10 надсмотрщиков — они работали по сменному графику — и три азиатские овчарки. Со мной нары делили мужики, у которых по пять, шесть лет не ступала нога за ворота завода.
Невольник сдружился с другим рабочим, и через год каторжного труда они сбежали. Но домой Бахтияр так и не попал — силы воли доехать до Татарстана не хватило. Мужчина опять осел в Москве на Ярославском вокзале. И опять его жизнь покатилась по привычной колее. Но тут ему знакомый подогнал телефончик хозяина, который исправно платит зарплату. Бахтияр созвонился с работодателем и двинулся в путь — обратно в Дагестан!
Охотник за удачей ехал в стареньком, чадящем черными выхлопными газами «Икарусе». За окном мелькали проезжающие по встречке машины, а салон автобуса насквозь пропах соляркой. На административной границе с республикой - пост ДПС.
— Ваши документы, — обратился инспектор к пассажиру.
— Потерял, — выдавил из себя путешественник.
На «помощь» пришел шофер. Он заплатил за Бахтияра полицейскому мзду. Переговорив с кем-то по телефону, мужчина на ближайшей остановке продал бедолагу своему знакомому за 20 тыс. рублей.
- Вот тут для меня начался настоящий ад. Хотя и работать мне пришлось на ферме. За малейшую провинность — тычок в зубы. Кормежки не было практически никакой. Я и коров пас, и доил. Прибирался за ними в хлеву. Ухаживал за овцами и баранами.
Два раза хозяин бил меня плетью! Жил в развалюхе с заколоченными досками окнами, даже печка была сломана. Грелся и готовил себе еду на костре! Хозяин приедет, бросит на пол пару пакетов крупы, и выживай, как знаешь.
Через 12 дней мне удалось бежать. Пришел в полицию, а они меня передали ребятам из «Альтернативы», которые посадили меня на автобус, и вот я снова в Москве, попытаюсь без документов добраться до Татарстана, — закончил свой рассказ бывший узник.
— Сколько на вашем счету освобожденных людей? — спрашиваю я Олега Мельникова.
— Больше 550. Я организовал движение еще в 2010 году. У моего друга попал в рабство родственник. Сначала не поверил, что в современной жизни такое может быть. Но съездил в Дагестан и все увидел собственными глазами. Так и пошло, поехало. Сначала пленников даже никто не считал. Но с 2011 года мы стали вести картотеку, в которой отмечаем, откуда привозим людей.
— Я так понимаю, основная масса насильственно удерживаемых граждан находится на Кавказе?
— Нет. Невольники есть в каждом уголке России. Просто где-то их больше, где-то меньше. В Дагестане их просто очень много. Но они также строят объекты и на севере, в Новом Уренгое, в Калмыкии и Краснодарском крае. Недавно был случай, когда человека вытащили из Пензенской области. Он там батрачил в фермерском хозяйстве. Кстати, там хозяином был славянин.
— Почему жертвы не обращаются за помощью в правоохранительные органы?
— Здесь существует несколько проблем. Люди в основном без каких-либо документов. Им хочется быстрее покинуть то место, где над ними издевались. Как правило, они обещают написать заявление дома, но не делают этого. За все время нашей работы нам удалось уговорить подать заявление двух граждан, но никаких действий со стороны правоохранительных органов до сих пор не последовало.
Ситуация с похищением россиян и превращением их в рабов выглядит патовой. Сами жертвы в силу своего образа жизни не рискуют связываться с полицией. Стражи порядка резонно считают, что если нет жертвы, нет и уголовного дела. Современные рабовладельцы искренне полагают, будто в их действиях нет состава преступления. А поскольку спрос рождает предложение, поток рабской силы иссякнет еще очень не скоро.
МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА
Комментарий юриста Андрея Кулакова: «Рабство признано международным правом как преступное явление. Об этом говорится в ст. 7 дополнительной Конвенции ООН от 07.09.1956 года, которая ратифицирована нашей страной. С 2003 года в Уголовном кодексе РФ присутствует статья УК 127.2 «Использование рабского труда». Как правило, ее относят к преступлениям с высокой степенью латентности (скрытности).
В современных условиях сложно выявить, квалифицировать и зарегистрировать это преступление как таковое (а тем более когда жертвы отказываются писать заявление). Причиной тому служит разнообразие современных форм использования принудительного труда, которые не имеют внешних признаков. Поэтому выявляются, регистрируются, расследуются в основном лишь явные случаи, как это было в Ставрополе в 2011 году.
Это, в свою очередь, порождает другую проблему — отсутствие у правоохранительных органов надлежащей практики, необходимой для накопления опыта и выработки полноценного комплекса знаний и методических рекомендаций. А это приводит к пренебрежительному отношению к фактам использования рабского труда, игнорированию заявлений жертв в момент их обращения в правоохранительные органы.
Другое обстоятельство — элемент бюрократичности в работе правоохранительных органов. В случаях, если не предусматривается статистическая необходимость по выявлению, регистрации и расследованию эпизодов использования рабского труда, сотрудники «на земле» не будут этим заниматься. Им будет легче проигнорировать такой эпизод, нежели портить статистику и объясняться из-за этого перед руководством.
