«Гибельный шторм» не все оценили по достоинству, но именно в этом романе как нельзя лучше работают символизм и гигантомания, к которым склонен Аннандейл

Около 4-х лет Сангвиний, Лев, Жиллиман и Кёрз провели в Пятиста мирах, будучи отрезанными от Империума. За это время «умер» Вулкан, был пойман Конрад и уничтожен Фарос. В одном из множества видений Сангвиний уловил возможность добраться до Терры, а Лев обладал технологиями, дающими такую возможность. Дэвид Аннандейл не тратит время на долгие сборы и начинает роман «Гибельный шторм» в тот момент, когда три флота отбывают с Макрагга.

Для Дэвида данный роман — вторая крупная работа по «Ереси». Он присоединился к команде авторов в тот момент, когда уже была пройдена (как мы знаем теперь) примерно половина пути к Осаде. Роман «Проклятие Пифоса» наступил на те же грабли, что и «Битва за Бездну» Бена Каунтера: в который раз указал фанатам, что «Ересь» — это надолго.

Прошло два года, но я всё так же считаю «Проклятие» в целом неплохим романом, оказавшимся крайне хорошим в мелочах. Хоррор-составляющая произведения до сих пор мне видится одним из образцов того, как стоит описывать влияние варпа на обычных людей. Не удивительно, что именно Аннандейл спустя годы станет фронтменом линейки Warhammer Horror, в которой «события описываются так, как они могли бы восприниматься живыми людьми, на самом деле живущими в выдуманных мирах».

Помимо возвращения в систему Пандоракс (место действия «Проклятия») в «Гибельном шторме» Дэвид обращается к темам, которые уже исследовал ранее. В «Охоте на Вулкана» из цикла «Зверя» он рассуждал о важности мифа как носителя символов. В «Лемартесе» стержнем повести было самоощущение воина, испытывающего Чёрную Ярость. Сангвинию выпадет роль связать эти темы воедино.

«Гибельный шторм» в первую очередь рассказывает о триумвирате Империума Секундус, оставляя Кёрза на заднем плане. Дэвид выдаёт каждому из примархов по испытанию, успешное прохождение которого будет определять исход всей миссии. И это пересекается с интерпретацией «Ереси» в духе христианского понимания испытания как проверки человека на «прочность». Подобный подход к сюжетостроению позволяет показать падение в ересь не как неизбежный процесс (предопределённый ранним бэком), а как продукт ряда действий, которые и привели к определённому финалу. Поэтому вполне логично, что лоялистам тоже приходится бороться с собственными «Я».

Сангвиний пытается понять, можно ли выйти за рамки предопределения, а значит, способен ли он хоть как-то повлиять на итог «Ереси».

Жиллиман сражается с рациональным желанием использовать оружие врага против него самого. Будучи предельно прагматичным и готовым критически осмыслять свои поступки, он на протяжении почти всего романа будет метаться между желанием применить и уничтожить атамы Несущих Слово.

Лев противостоит стремлению действовать, опираясь на эмоции, и следовать «проторенными» путями.

Даже у Кёрза есть микроиспытание: иногда он не видит будущего. Это пугает примарха даже больше, чем регулярные картинки его смерти.

Падение в ересь предстаёт здесь не итогом некоего совращения «тёмными силами», а ярким примером неспособности перерасти себя. Благо все герои (кроме Кёрза) становятся чуточку лучше, чем были до этого. Будут ли они сомневаться в чём-то и после? Конечно! Ведь нельзя раз и навсегда победить Хаос в себе, так как сама природа Хаоса кроется в силе варпа отражать эмоции представителей пси-активных разумных рас.

Жиллиман почти что решает применить атамы, ведь до этого использование порченых навигаторов помогло его флоту выйти из шторма. Лев почти уничтожает планету, на которую высаживается его брат, так как до этого разрушение физических тел помогало переместиться флоту чуть ближе к Терре. Сангвиний почти соглашается стать чемпионом Хаоса, когда демон показывает ему воплощение чаяний примарха.

Демоны не только пришли в наш мир в форме «из древних мифов», но и насоздавали множество конструкций нечеловеческих масштабов. В описании огромных варп-стен, некросферы и невозможной структуры Дэвид разошёлся на полную.

Помимо Пифоса герои посещают ещё и Давин, место, которое на момент действия романа имеет в первую очередь символическое значение. Пытаясь разобраться в природе врага, примархи приходят к выводу, что он оперирует образами и смыслами, а не существует в жёсткой логике причинно-следственной детерминации. Аннандейл раз за разом проговаривает мету вселенной устами персонажей, когда те находят ответ на очередную загадку. Дэвид двигается в правильном направлении, но ему чертовски не хватает мастерства. В ином случае над «Ересью» бы работал человек, крайне схожий с Петером Фехервари не только взглядом на мир, но и писательскими навыками.

Я более чем уверен: «Гибельный шторм» отдали Аннандейлу из-за того, что все другие авторы были заняты. Перед ним поставили задачу максимально быстро закрыть «дыру» в графике релизов. Именно поэтому роман и вышел самым тонким среди последнего десятка книг по «Ереси» — всего 370 страниц. Но именно в таком формате он оказался столь хорош, даже несмотря на нагромождение экшн-сцен в первой трети произведения.

Мой telegram-канал о книгах по вселенной Warhammer 40,000

«Ересь» неумолимо движется к финалу. «Старая Земля» — один из «звоночков» этого события, ведь ещё один примарх прибывает на место главной схватки. Вот только помимо арки Вулкана Ник Кайм завершает ещё пару сюжетных линий

В «Пути Небес» первый из лояльных примархов, Джагатай-хан, прилетел на Терру. «Старая Земля» стала очередным звоночком, что Осада как никогда близко — к месту главного противостояния должен был прибыть Вулкан, уже второй по счёту примарх.

Роман «Старая Земля» начинается с того момента, на котором закончился «Смертельный Огонь» — из пепла Ноктюрна вышел обновлённый Вулкан. Получив подсказку от Эльдрада Ультрана, он понимает: его путь лежит прямиком к Императорскому Дворцу. Взяв с собой лишь самых приближённых сынов, примарх отправляется в путешествие по паутине.

Примерно в этот момент читателей ждёт первый поворот: пусть на обложке романа и стоит Вулкан, примерно половину времени будет уделено не ему, а Шадраку Медузону. В послесловии Кайм без утаек расскажет: в планах было написать роман про Железную Десятку, но из-за плотного графика пришлось импровизировать. Историю Вулкана пришлось изменить, выкинув из неё подсюжет про Громовых Воинов. Позже, правда, Кайм выпустит рассказ «Грёзы о Единстве» — быть автором и редактором одного цикла удобно.

Одна из главных задач «Старой Земли» — завершение сюжетных линий, которым не будет места во время «Осады». Вулкан должен быть на Терре, когда предатели вторгнуться в систему Сол. Шадрак Медузон и Разбитые Легионы должны «выйти из игры» и перестать мешать предателям собирать силы для решающего рывка. Вечные и Кабал должны понять, какое место они занимают в «Ереси».

Играть свою роль

Центральный конфликт всего произведения — желание или нежелание персонажей играть отведённую им роль. Ярче всего он раскрывается на примере Вулкана и Медузона/Железных Отцов.

Вулкан практически мгновенно соглашается с тем, что его участие в «игре примархов» завершилось. Он, конечно, может снова собрать легион и во главе огромного флота отправится сражаться с предателями. Но он не будет этого делать, а когда у него возникнет возможность взять на себя командование космическим сражением, он ограничится одной короткой вылазкой.

Вулкан участвует в сеансе психотерапии для Десятого легиона.

Медузон и Железные Отцы наоборот: считают, что Разбитые легионы должны снова стать единой армадой, кулаком, способным перебить хребет Хорусу. Разница лишь в мелочах: Железную Десятку можно собрать воедино волей Медузона, а можно и перековать совместными усилиями клановых лидеров.

Разбитые легионы были придуманы специально для цикла книг, дабы заполнить сюжетный вакуум. Но они стали абсолютно логичным дополнением для истории. Партизанские отряды, действующие в тылу врага, могли замедлять противника. Манёвренность и скрытность была их силой. Вот только если ты привык воевать открыто и настойчиво, то подобная тактика может стать смертельной. Выбрав путь объединения сил, Разбитые легионы пошли коротким путём к окончательному их истреблению.

Во время прочтения у вас вполне может сложить ощущение, что Десятый легион медленно начал сходить с ума где-то на седьмом году войны. Этот путь, увы, был показан недостаточно органично, поэтому вполне может показаться, что Кайм «недожал» в определённых моментах — в помешательстве Отцов, в упёртости Медузона. Однако вот в чём дело: подобная топорность Десятого показывается уже не в первый раз.

Позиция авторов «Ереси» на удивление однозначно в отношении сынов Медузы: они упёрты до фанатизма. Горгон в своей повести был показан как воин, способный сокрушать своёй волей горы. Его упёртость была столь сверхчеловеческой, что не выглядела со стороны как недостаток. Обычным космодесантником было далеко до своего генетического прародителя. А поэтому их слепой фанатизм является вполне уместным.

Неприкаянные души

В романе «Легион» Дэн Абнетт не только ввёл в повествование Омегона, брата-близнеца Альфария, но и объединение разумных рас «Кабал». Эта «третья сторона» играла на противоречиях внутри Империума и имела своё видение того, как нужно победить Хаос.

Члены Кабала сыграли свою роль в «Забытой Империи» Абнетта. В остальном… они оказались «неизвестной величиной» в рамках «Ереси». Конфликт людей должен был оставаться конфликтом людей.

Примарх направляется к вратам Паутины на Ноктюрне.

На мета-уровне Ультран является прямым литературным воплощением Кайма в романе. Он дёргает за ниточки, открывает магические двери, когда то оказывается необходимо, и объясняет героям, что с ними может произойти в дальнейшем. Когда провидец говорит о «колебаниях нитей», объясняя необходимость уничтожения Кабала, он говорит голосом Кайма-редактора: «Мы не знаем, что делать с этими персонажами».

«Старая Земля» — одно из лучших произведений Кайма. Роман настолько искрится от необходимости закрыть сюжетные линии Медузона, Вулкана и Кабала, что вообще оказывается удивительным, когда понимаешь: он «работает». Это явный пример «редакторского заказа», который стал для Ника «редакторской необходимостью». И более чем удивительно, что это получилась очень пристойная книга.

Мой telegram-канал о книгах по вселенной Warhammer 40,000

Привет, пикабу! Повесть «Джагатай-Хан. Боевой ястреб Чогориса» даёт огромное количество пищи для размышлений о том, как проходил Великий крестовый поход. Постарался без спойлеров осветить основные темы, которыми примечательно произведение. Написал небольшую заметку о романе, привожу её со своего сайта без изменений.

«Джагатай-Хан. Боевой ястреб Чогориса» — вторая работа Криса Райта в рамках подцикла «Примархи» в «Ереси Хоруса». До этого он уже успел рассказать о Лемане Руссе в повестях «Волчий Король» и «Великий Волк». Однако в рамках «Ереси» над Сворой кто только не поработал, тогда как Шрамы были в полной власти Райта.

В своих прошлых работах Крис рассказывал о Хане от лица других персонажей, чем только подогревал читательский интерес к личности избравшего путь одиночки примарха. В данной повести он решил наконец-то раскрыть «карты» и рассказать историю от лица предводителя Пятого легиона.

Повесть «Джагатай-Хан» без малого является прощанием Райта с Белыми Шрамами в рамках «Ереси Хоруса». Конечно, история Хана ещё не закончена — ему ещё нужно пережить «Осаду» и отправиться на край имперского космоса во время «Очищения», но уже сейчас понятно, что все последующие истории будут лишь эпилогом. Точка же была поставлена Райтом именно в этой повести.

На мой взгляд, читать повесть стоит лишь после «Братства Бури» (входит в состав антологии «Заветы предательства»), «Шрамов», «Пути Небес» и всех рассказов, складывающихся в историю про Пятый легион. Повесть «Боевой ястреб Чогориса» выворачивает весь подцикл Райта наизнанку и даёт объяснение мотивам и поведению свободолюбивого примарха.

Последняя сцена и вовсе копирует кульминацию «Братства Бури», но показывает её с непривычной стороны. Братский пиетет к Хорусу сменяется политическим расчётом. Из добродушного простачка Хан превращается в рассудительного стратега, который готов лицемерить ради получения желаемого. Изгнание на край Имперского космоса обращается возможностью уйти в «свободное плавание».

«Джагатай-Хан» является одним из самых «сбалансированных» произведений Райта. Весь экшен он вывел в часть под названием « Гар-Бан-Гар», в которой Пятый сражается с орками. Остальные части повести всецело посвящены политике и истории о том, как Пятый стал частью Великого крестового похода.

Вслед за «Последним Советом» в этой повести Black Library продолжается изменение образа Хоруса в рамках всего сеттинга. На смену «благородному воину» из первых романов «Ереси» приходит типаж «эгоистичного и расчётливого дельца-полководца». Всё явственней начинает проступать мысль, что Хорус не только из-за Давина решился на мятеж, а в целом из-за своей натуры. И, кто знает, какие мысли ещё будут озвучены авторами романов в будущем.

Помимо этого поворота Крис даёт много наглядного материала для понимания ранних лет Великого крестового похода. Космодесантники у него говорят о том, что были модифицированы в подростковом или зрелом возрасте. А это, в свою очередь, даёт много пищи для размышлений о психологии и сексуальности Астартес. Но повесть остаётся интересной не только из-за этих вещей.

Внешне Шрамы очень похожи на Космических Волков. И те, и другие используют варп схожим образом (Сила Фенриса и Погодная Магия), родная планета каждого Легиона является полигоном для взращивания воинов определённого психотипа. Вот только Шрамы всем своим поведением показывают, что они не Волки — не «дикие» дикари, а мудрецы, живущие в гармонии с природой.

Повесть «Джагатай-Хан» является одной из самых небольших в цикле «Примархи», но при этом даёт очень много информации для понимания сеттинга. Я намеренно не стал спойлерить сюжетную линию с созданием Библиариума — она чудесна, и её вам стоит освоить самостоятельно.

Райту удалось создать одно из самых «политизированных» произведений по «Ереси». В повести Хан, Магнус и Сангвиний создают альянс, чтобы противостоять Мортариону, Руссу и другим примархам в вопросах использования варпа. Именно в этом произведении лучше всего раскрывается роль Хоруса как преемника Императора, ведь помимо военного титула Луперкаль получает ещё больше властных полномочий.

Для фанатов Шрамов повесть доверху наполнена отсылками и фансервисом, а также завершает линию Пятого в преддверии битвы за Терру. Впереди Хана ждёт испытание «Осадой», но именно сейчас стали понятны его мотивы и стремления. И мне чертовски интересно узнать, как они будут отражены в финале «Ереси».

Мой telegram-канал о книгах по вселенной Warhammer 40,000

Когда в 2006 году вышел роман «Возвышение Хоруса», о событиях «Ереси» мало что было известно. В общих чертах они были описаны двумя годами ранее Аланом Мерретом в «Образах Ереси». Но этого было мало, чтобы написать действительно масштабную и сильную космооперу.

Открывающий роман показывал пик Великого Крестового похода глазами обычного космодесантника, Локена, которого делают советником примарха. Таким образом Абнетту удалось успешно сформировать образ Хоруса, как достойнейшего из достойных, который однажды надломился из-за груза свалившейся ответственности. У Дэна получился очень поэтичный образ, достойный «шекспировской трагедии», на которую постоянно ссылаются авторы-британцы.

Art by Deborgant

В процессе развития мира стало понятно, что примархи обладают человеческими недостатками, а их героические образы — лишь образы. Реальные примархи оказались мелочными и завистливыми интриганами, склонными к разного рода девиантным формам поведения (о том, какие эмоции вызывает это у фанатов вселенной мы поговорим отдельно).

В бэке действует простое правило: что написано позже самими GW, то и соответствует бэку. И по новому бэку выходит так, что Хорус планировал предательство и раньше. Он ставил «своих» людей исходя из расчета чистой выгоды, создавал базы снабжения и всячески перетягивал одеяло крестового похода на себя. В Malevolence и вовсе написали, что он готовился к мятежу за 5 лет до Давина.

И что, кому теперь верить: «Лживым богам» или новому кодексу?

Задним числом многое можно списать на то, что в книге автор высказывал _мнение_, а не истинный порядок вещей. Но если новая информация противоречит старой, то что делать?

Я могу поверить в Хоруса, который расширял свою сферу влияния и занимался политикой так же, как и все остальные примархи. И могу соглашаться с позицией, что в конечном итоге он мог откусить больший кусок, чем ему отвёл Император. И в таком контексте коррапт на Давине выглядит просто событием, усилившим сепаратистские настроения Хоруса (готового пойти против Отца Луперкаля как показали в рассказе «Последний совет»).

Но это лишь моя объяснительная модель, моя попытка объяснить нарастающию энтропию внутри сеттинга. И не факт, что это домысливание способно предвосхитить то, что напишут в следующих книгах от Forge World. «Ересь Хоруса» развивается, но похоже, что после смерти Алана Блая она вполне может сломать сама себя.

Мой telegram-канал о книгах по вселенной Warhammer 40,000