Двадцать лет спустя
Давным-давно я написал пост на ФД под названием "Ее звали Надежда". Это о женщине, которая была невестой моего друга, погибшего в бою у меня на глазах. Потом, через некоторое время, эта женщина стала моей походно-полевой женой, и нам было хорошо вместе. Но настоящей женой не стала. Мы расстались… Я лежал в госпитале раненный в ноги и она сказала:если ты не встанешь на ноги, то я заберу тебя с собой в Сибирь. Приготовься, ты станешь сибиряком…? Но я встал, и как только врачи сказали, что "ходить будет", она собралась и уехала с войны к себе домой. Я не поехал за ней, выписавшись из госпиталя.
Долго и трудно описывать причины, по которым мы так поступили. Но когда я лежал на носилках на обочине взлетной полосы кабульского аэродрома (меня вывезли, чтобы я мог проводить ее), и видел, как самолет, в котором она улетает навсегда из моей жизни, набирает высоту, я знал, что в кармане у нее спрятана фотография того погибшего моего друга. Он был снят уже после смерти, в нашей санроте, где его тело готовили к последнему полету в "Черном тюльпане". И на этой фотографии его челюсть была повязана белым вафельным полотенцем. Так было положено, чтобы отпавшая челюсть не окостенела. А лицо его оставалось таким же, как было при жизни, потому что он получил пулю в сердце, а не в голову.
И все то время, пока я жил с ней на войне в ее домике, все то время, когда она осторожно выглядывала сквозь занавеску, считая заходящие на посадку вертолеты, и даже тогда, когда ей как-то дали радиостанцию, а она знала мой позывной и слышала, как трудно нам пришлось в горах в тот день, эта фотография лежала у нее в кармане. И даже тогда, когда она выскочила из дома, потому что последний вертолет, в котором находился я, задержался на двадцать минут (все сели, а нас все не было и не было), и она, не выдержав, рванула прямо на посадочную площадку и бросилась мне на грудь, едва не сбив меня с ног, фотография так и лежала у нее в кармане.
И я ни разу не сказал ей: "убери ее куда-нибудь подальше! Я не могу так…" Мне было стыдно просить ее об этом, потому что он был моим другом, и пока он был жив, она была его невестой. А когда он погиб… Тогда какая разница, что было раньше?… Так устроена война, что там слегка смещаются нравственность обыкновенной жизни… И я молчал, но помнил об этой фотографии… А ее самолет набирал кругами набирал высоту среди гор, отстреливая тепловые противоракетный ловушки, и я знал, что я не поеду за ней в Сибирь, чтобы забрать ее оттуда., когда выпишусь из госпиталя.
Сегодня утром меня разбудил телефонный звонок. Это была она, звонила из Тобольска. Нет, не подумайте, мы вовсе не в ссоре, и даже встречались раз пять-шесть за последние двадцать лет. Иногда перезваниваемся. Она никогда не была замужем, но в прошлом году вдруг вышла. И сразу радостно поставила меня об этом в известность. Я поздравил ее и сделал это искренне.
А сегодня она вдруг спросила: – Ты, по-прежнему, один? – Почему один, у меня есть дочь, даже две, – отшутился я. – А где твоя еврейка? – спросила она (она была в курсе некоторых событий моей жизни. – Мы расстались. Уже давно… – ответил я. – Жалеешь? – спросила Надежда. – Да, очень, три года еле дышал из-за этого! – Нет, я не об этом, – вдруг сказала она.- Я о всех этих годах… Я замялся, а потом ответил: – Во всяком случае, помню…
Мы договорились ехать в Иван-город, где похоронен мой друг и ее жених. 18 марта этого года будет ровно двадцать лет с того самого боя. Я был легко ранен еще в самом начале и приостановился, чтобы меня перевязали. В обще-то, это была царапина, просто немножко болезненная. А он побежал дальше и погиб. Я был опытнее: если бы я не приостановился тогда, он бы остался жив. Я помню тот день до мельчайших подробностей. Как была грязь по колено, в которой вязли даже БТРы, как я припал на колено и схватился за руку, выронив автомат, и начал матерно ругаться, как он крикнул санитару набегу: "лейтенанта перевяжи!"
Если я не слягу в госпиталь, то числа 10 марта я позвоню ей и она прилетит в Москву, откуда мы уже будем вместе добираться до Ленинграда, а оттуда до Иван-города, что у самой границы с Нарвой на другой стороне реки. Мне говорят, что память не нужна. Мне часто говорят на этом самом сайте, что прошлое надо отринуть и больше не возвращаться к нему. Но как это сделать? И зачем? Через год после нашего возвращения из Афганистана по одиночке, мы вместе побывали у его матери. И вдвоем были на кладбище и рядом с ней стояли над его могилой. И он не мог осудить нас за то, что произошло между нами после его гибели, потому что он тоже воевал и знал, что это такое- война. И даже мать его, догадавшаяся, что это не так просто мы приехали вдвоем, не осудила нас… И даже постелила нам в одной комнате, хотя я улегся на полу. Только в его доме не хватало нам спать вместе…
Нет, прошлое надо помнить. Во всяком случае для того, чтобы чувствовать себя человеком, а не животным, и не "Иваном, не помнящим родства". И я поеду на это кладбище, если не свалюсь в госпиталь. И встречусь с Надеждой. И пусть ничего уже между нами не будет, потому что двадцать лет, есть двадцать лет, и жизнь давно развела нас в стороны.
Вот только интересно, возьмет ли она с собой ту фотографию? Я не буду у нее этого спрашивать. Но все-таки, интересно…
Карен Микаэлович Таривердиев, майор ГРУ, орденоносец, сборник рассказов «ВЕЗУЧИЙ»
19 лет назад...
3 сентября 2004 года, во время спасения заложников в школе №1 города Беслан погибли 10 сотрудников ЦСН ФСБ России. Это были самые большие единоразовые потери Центра.
10 сотрудников в звании от прапорщика до подполковника.
1. Подполковник Дмитрий Александрович Разумовский, «Вымпел». Посмертно удостоен звания Героя России.
2. Подполковник Олег Геннадьевич Ильин, «Вымпел». Посмертно удостоен звания Героя России.
3. Майор Александр Валентинович Перов, «Альфа». Посмертно удостоен звания Героя России.
4. Майор Вячеслав Владимирович Маляров, «Альфа». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
5. Майор Роман Юрьевич Катасонов, «Вымпел». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
6. Майор Михаил Борисович Кузнецов, «Вымпел». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
7. Майор Андрей Витальевич Велько, «Вымпел». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
8. Лейтенант Андрей Алексеевич Туркин, «Вымпел». Посмертно удостоен звания Героя России.
9. Прапорщик Денис Евгеньевич Пудовкин, «Вымпел». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
10. Прапорщик Олег Вячеславович Лоськов, «Альфа». Посмертно награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с мечами.
Так же более 50 сотрудников Центра получили ранения различной степени тяжести, в том числе тяжелые.
Шестеро против тысячи: Как группа советского спецназа в 1943 г. сражалась против батальона карателей и горных егерей
Николаю Колосову не исполнилось и 24 лет, когда 12 мая 1943 года его группа приняла неравный бой с окружившими их карателями у деревни Княжино. Остальные члены этой группы были еще моложе. Например, Владимиру Горячеву в январе исполнилось 20 лет.
Горячев, как и Колосов, добровольцем ушел на фронт и уже имел к 1943 году медаль «За отвагу» и орден «Отечественной войны» 1 степени. Остальные члены группы:
Филипп Безруков (помощник машиниста, призван из Челябинска);
Иван Базылев (пастух, секретарь комсомольской организации, призван из села Батутино, Смоленская область);
Михаил Мягкий (крестьянин, село Клугино-Башкирово, Харьковская область);
Вячеслав Ефимов (призван из Твери, учился в машиностроительном техникуме). Ефимов был даже моложе Горячева, 20 лет ему должно было исполниться только в сентябре.
Сам Колосов был слесарем в городе Фурманов Ивановской области. Горячев — разнорабочий из Омска, так и не сумевший закончить образование.
Все члены группы входили в состав 10-го отдельного (десантного) гвардейского батальона минёров 43 Армии Калининского фронта. Того самого «десятого десантного», воспетого потом в х/ф «Белорусский вокзал». Сам батальон входил в 5-ю бригаду специального назначения, которую сформировал и возглавил Илья Старинов — отец русского спецназа, на счету которого тысячи диверсий. Так осенью 1941 г. он уничтожил дом в Харькове, где был расквартирован высший офицерский состав Вермахта с помощью радиоуправляемой мины, находясь 300 км. от нее. Тогда, вместе с остальными, на воздух взлетел и генерал Георг фон Браун, который приходился братом будущему отцу американской космической программы — Вернеру.
Поначалу группа действовала в неглубоком тылу. Десантироваться с парашютом их научили только зимой 1943 года. То есть, группа представляла собой «элиту» даже по меркам современных кинофильмов — разведчики, десантники, диверсанты, подрывники.
Перебрасывали группу Колосова в Рудянский район Смоленской области «не вдруг». Руководство знало о подготовке немцев к операции «Цитадель» и пыталось осложнить концентрацию войск и техники противника.
В первую очередь была налажена связь с партизанами. Группу Колосова, переброшенную по одному человеку, встречал проводник по фамилии Рыбаков. Первые операции группы были успешными. Группа один за одним пускала под откос вражеские эшелоны и взрывала склады с продовольствие и боеприпасами. А как только на их след выходили каратели — группа разбивалась на несколько частей и растворялась в лесах. У гитлеровцев даже сложилось впечатление, что против них орудует целая воинская часть.
8 мая, недалеко от деревни Савостье, группа Колосова натыкается на крупный военный склад с боеприпасами, которые командование Вермахта планировало использовать в наступлении на Курской Дуге. Около трех суток группа советских диверсантов вела наблюдение за складом, просчитывая удачные момент для нападения.
Операция длилась всего несколько минут. Двое бойцов бесшумно убирают охрану, используя ножи, третий перерезает колючую проволоку, а сам Колосов минирует склад. Взрва такого важного обекта стал последней каплей для немецкого командования и в погоню за группой Колосова бросают бригаду карателей, усиленную горными егерями, общей численностью более тысячи человек.
Егеря наступали сразу с трех сторон и к концу дня 11 мая 1943 г. взяли группу Колосова в полукольцо. Шестеро советских бойцов закрепились на высоте с хорошим круговым обзором, недалеко от деревни Княжино. Ночью немцы, как правило, не атаковали, побаивались. Этим и воспользовались советские бойцы — они рыли окопы, минировали подступы к высоте, ставили фугасы.
С первыми лучами солнца каратели двинулись в атаку, но тут же нарвались на шквальный огонь советских бойцов. Потеряв около полутора десятков бойцов, гитлеровцы откатились обратно. Спустя несколько минут, гитлеровцы снова предприняли попытку наступления, но и тут их ждала неудача. На протяжении двух часов бойцы Колосова отбивали атаку за атакой. Немцы суетились у подступов к высоте и напарывались на профессионально расставленные мины.
Базылев и Мягкий получили ранения, но продолжали держать оборону. Тем временем, немцы докладывали командованию, что они сражаются с очень большим отрядом партизан и им срочно необходим самолет-разведчик, чтобы точно знать расположение противника, а также артиллерия. Самолет-разведчик пролетел над позициями, однако никакого скопления партизан, о которых докладывали каратели, не обнаружил. Но на всякий случай, артиллерию им все-таки выделили.
По позициям советских бойцов ударила артиллерия, но в этот момент наших бойцов уже там не было — они отошли на новые, заранее подготовленные позиции, располагавшиеся примерно в ста метрах. Когда артиллерия смолкла, цепи фашистов вновь полезли на высоту. Они надеялись, что артиллерия смяла советских бойцов, но тут их ждал сюрприз. Когда сотня гитлеровцев добралась до оставленных окопов, Ефимов замкнул контакт и гитлеровцев разметало по склонам высота.
Бой продолжился. Советские бойцы начали нести первые потери. Каратели через рупоры кричали им: «Рус, сдавайся!». Однако с высоты раздавался ответ: «Гвардейцы не сдаются!». Фашисты вновь накрыли высоту артиллерийским огнем. Спустя 3 часа с момента начала боя, в живых остался лишь Николай Колосов. Когда пулеметы стихли и гитлеровцы поднялись на высоту — раздался мощнейший взрыв. Установленный диверсантами фугас сделал свое дело.
Далее, как рассказывает ветеран инженерных войск Генадий Ложкарев, когда офицер вермахта поднялся на высоту, чтобы посмотреть, сколько же там партизан, то увидел всего шесть павших советских бойцов. По его приказу из ближайшей деревни собрали более 50 местных жителей и приказали им захоронить павших бойцов. Среди них был дедушка Трофим, который еле двигался. Когда немцы отошли, он встал на колени и, снял шляпу и сказал: «Сыночки, спасибо за то, что вы отдали свою жизнь, спасая нас и страну».
Жители отрыли яму, притащили еловые ветки и устлали ими яму, чтобы ребята лежали на мягкой подушке. Как выяснилось позже, благодаря тому, что группа Колосова оттянула на себя все основные силы противника, была спасена целая бригада партизан, численностью более 350 человек.
+18 БЕСЛАН захват школы террористами 1 сентября 2004 года
Мы храним память об этом дне, о детях, которые никогда не станут взрослыми, об учителях, закрывающих собой учеников и бойцах, освобождающих мир от терроризма.
Мы храним память, как когда-то люди хранили огонь, передавая его друг другу. Огонь дарил человеку жизнь. Наша память, как огонь – сохраняет жизнь, иногда согревая теплыми воспоминаниями о близких людях, иногда обжигая мыслями о боли и потерях.
Сегодня память сжигает пламенем наши души, оголяет нервы, стучит в виске: Беслан, Беслан, Беслан… У нас отняли детей. Ни в чем не виновных, не успевших понять жизнь, не знавших, что такое смерть… Убивая наших детей, нас хотели лишить будущего.. Террористам этого не удалось.. Потому что наша сила в единстве! Наша сила в Памяти! Наша сила в Правде!
По официальным данным погибло 334 человека, из них 186 детей, 17 учителей, 118 родственников, гостей и друзей погибших, 13 бойцов спецназа, свыше 700 человек ранены.


















