— Основа отрасли — это непоколебимый гранит ракет и космодромов! — гремел он. — Апробированные решения, утверждённые ещё до появления письменности! Мамонты подписывали протоколы, динозавры проверяли герметичность стыков! Мы — не цирк для безумцев с «идеями»!

Набрав воздуха в легкие он продолжил.

— Мы — крепость из стали, славы и ГОСТов! Бастион, где каждая гайка — генерал, каждый тумблер — железный гвоздь, а каждый болт — святой мученик, омытый слезами трёх поколений, которые платили за наши «успехи» кровью, потом и миллиардами бюджета, который никто не видел, но все чувствовали!

Он сделал шаг назад для драматического эффекта — и нога угодила в батут. Тот вздохнул, скрипнул, как душа, осознавшая своё предназначение, и мягко отбросил Рагулина, будто говоря: «Ты не мой пользователь».

Рагулин рухнул, как ракета-носитель на стадии «неудачный старт», издал звук, напоминающий рев раненого мамонта, попавшего под трамвай, и лягнул батут, как будто это был последний представитель запрещённой партии.

— Видишь?! — взревел он, указывая дрожащим пальцем на резиновое чудовище. — Оно бессмертно! Оно нас всех переживёт! Оно — символ порочности западного мира!

Журналист моргнул. Батут качнулся, будто кивнул.

Рагулин встал, поправил галстук, словно только что победил в дуэли с хаосом, и продолжил, как ни в чём не бывало:

— Да, мы летаем на «старых» ракетах! А что такое «старая»? Это кодовое слово для «бессмертной, неуничтожимой, как наша бюрократия и кредитная история». Каждая из них — эпопея, которая сожрала больше конкурентов, чем чёрная дыра — наивных стартапов! Это наш канон, наша броня, наша святая мама, которую мы никогда не обновим, потому что скрепы дороже, чем топливо!

Голос его нарастал, как давление в закрытом баке. Кулаки сжались. И тогда — удар по «партнёрам»:

— А что предлагают они? Прыгунью! Многоразовую... эту циничную штуку, которая воняет деньгами и удачей, как прогоревший стартап из ада Силиконовой долины! Вся эта вульгарная рыночная оргия с прыжками на ножках — чужда нашему сакральному походу в космос на старых лошадях! Космос требует монументов из бетона! Благословения предков с бородами! И... ни единого прыжка без разрешения комиссии из 117 генералов, трёх академиков и одного медведя!

Он ринулся к столу, схватил батут и затряс его, как еретика на костре. Резина пискнула: «пум-пум» — будто хохотала: «Попробуй меня остановить, дедуля! Я — будущее! Я — веселье! Я — угроза статус-кво!»

— Поэтому! — прогремел Рагулин, глаза пылали, как двигатели на взлёте. — В исполнение священной доктрины о вечном застое — эмбарго на всё, что прыгает, подпрыгивает, мечтает о прыжке или просто улыбается без причины!

Бессрочное! Непроникновенное, как наш прогресс! Мы не допустим юнцов с их «идеями» в ракетостроение! Для их креативного бреда — резервации за пустыней! Зоны изоляции с карантином!

Технопарки под охраной инквизиции против инноваций, где они могут лепить самокаты на батарейках, умные носки и... о боже, батуты для марсиан! С чипами, ошейниками и ежедневными молитвами о прощении перед портретом Королёва!

А кто попробует придумать альтернативу нашим самым старым ракетам — тех засудим, посадим, заставим переписывать ГОСТ 1425-72 по укладке кабелей вручную и назначим ответственным за чайник в подвале!

Рагулин замер. Воздух дрожал. Батут молчал. Но внутри него что-то щёлкнуло.

— А тех, кто протащит «гибкие методологии»... «мечтателей»... эту дьявольскую ересь, граничащую с оргиями бесов на орбите и танцами с гравитацией — мы...

Пауза. Кулак в воздухе.

— ...расстреляем! Всех! До последнего прыгуна! Служебные расстрелы! Иски по всем статьям — от А до Я! От «нарушения траектории Королева» до «оскорбления священных чертежей»! И за использование законов физики без нашей печати — тюрьма! С бесконечными лекциями по психотерапии по ГОСТ, с обязательным пересказом инструкции по эксплуатации телевизора «Рубин-401»!

Журналист молча выключил камеру.

За окном прогремел далёкий гром. Или это была ракета? Или просто батут в углу тихо отпрыгнул от стены, будто готовился к реваншу? Космос молчал. Как всегда. Но, возможно, где-то в глубине, он уже смеялся.

НО ТЫ ИДЁШЬ ВСЁ РАВНО СНИМАТЬ ЗВЁЗДЫ, ИБО СМОТРИ ПУНКТ ВТОРОЙ

@

СНИМАЕШЬ

@

БЛЯ, КАК КРУТО, АСТРОФОТОГРАФИЯ ЧТО-ТО В ЭТОМ ЕСТЬ, ЭТО ПРИКОЛЬНО, ЕДЕНЕНИЕ СО ВСЕЛЕНОЙ, И НА МЕЛКОМ ДИСПЛЕЕ ФОТИКА ВРОДЕ НОРМ СНИМКИ ПОЛУЧАЮТСЯ, УУУХ КАКИЕ ШЕДЕВРЫ Я СОЗДАМ ЗАВТРА!!

@

СНИМАЕШЬ СОТНИ, ТЫСЯЧИ СНИМКОВ, ТРАТИШЬ ВСЮ НОЧЬ, ВЕДЬ ТЫ ТАК ДОЛГО К ЭТОМУ ШЁЛ

@

ПРОСЫПАЕШЬСЯ СЛЕДУЮЩИМ ВЕЧЕРОМ И ИДЁШЬ СКЛАДЫВАТЬ СНИМКИ В ОДИН, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ СУПЕР ГАЛАКТИКУ НА КАДРЕ

@

ОТКРЫВАЕШЬ ПАПКУ СО СНИМКАМИ

@

ИМ ПИЗДА, ОНИ ВСЕ ЗАПОРОТЫ МИКРОДВИЖЕНИЯМИ МЕХАНИЗМА ВЕДЕНИЯ + НЕДОСТАТКОМ ФОКУСИРОВКИ

@

ИНОПЛАНЕТЯНЕ ДРЕЙФУЮЩИЕ ГДЕ-ТО В ПОЯСЕ КОЙПЕРА НАБЛЮДАЮТ КАК НОВИЧОК-АСТРОФОТОГРАФ НА ЖОПНОЙ ТЯГЕ ПРОЛЕТАЕТ МИМО НА СКОРОСТИ СВЕТА