GildMir

Привет, путник. Записали с товарищем очередной выпуск нашего фэнтези-подкаста. По просьбам подписчиков, он оказался про то как мы водим наши ролевки. Скорее всего, все, что мы "советуем" в подкасте клише и избито, но, наверное, банальности есть смысл повторять по 100 раз, чтобы лучше в головах откладывались. Опытным Мастерам -- смысла слушать совсем нет. Новичкам -- будет что прослушать по пути на очередную партию. Всем приятной игры!

🔗 Ссылки на все наши площадки.

Привет, путник! У любой вселенной, вымышленного мира и истории всегда есть правила, которые всем необходимо соблюдать. Эти правила называют каноном. Но действительно ли так необходим канон? Неужели соблюдение правил идёт на пользу произведению и приносит удовольствие фанатам? Именно этот вопрос мы решили поднять в свежем выпуске подкаста. Послушай наши мысли и обязательно выскажи свои в комментариях, так как мы наверняка не успели обсудить абсолютно всё, но это уже канон. ;)

Ведущие: Павел Усачёв и Ник Зельге.
🔗 Ссылки на все наши площадки.

Огонь. Вегарис ненавидел огонь всем сердцем, душой, до дрожи в животе и хруста в суставах. Огонь, напоминал ему об отце и о том, как в нём горел его брат, его мать, и его собственная душа. Словно олово, брошенное в домну, она таяла и оставалась тяжёлым осадком на дне изувеченной огнём печи. Полудемон ненавидел себя, ненавидел своего отца, своего брата и свою мать. Он ненавидел, потому что ничему другому его не научили, ничего другого он не видел. Он не боялся, он не страдал, потому что он не знал как это.

Первенец проклятой женщины, тысяча второй ублюдок старшего демона Иззумаила и самое ненавистное дитя, что пришло в мир осенью 3043 года по старому летоисчислению в деревушке Ринна, близ крупного города Уртана, в королевстве Руасэн. Первое, что услышал младенец с маленькими рожками и еще не оформившимся хвостиком, слова повитухи Бротты: «Ты родила урода, Мирия!».

Высокий, нескладный парень, который отличался от остальных лишь тёмно-красного цвета кожи, да хвостом, который тот обматывал вокруг талии и прятал под рубаху. Его причастность к проклятому роду – маленькие рожки, были почти незаметны под копной чёрных как смола волос. А из-под длинной чёлки на мир смотрели два уголька алых глаз.

Довольно рано, Вегарис почувствовал вкус крови, и к сожалению, не своей. Парнишка, по имени Шенри, сын конюха и будущий оруженосец видного Рыцаря, которого обожала знать города и называла его Рыцарем Лилий. Шенри чаще других обзывал рогатого ублюдком, тварью не достойной жизни в этом чудесном мире. В тот день, Вегарису исполнилось 20 лет, а Шенри уехал в город, чтобы присягнуть Рыцарю Лилий. Но добрался до него только днем позднее. В мешке, в такие обычно убирают яблоки после сбора урожая. У него отсутствовала нижняя челюсть, а тело сгорело до чёрной, хрустящей корки.

Сидя в конюшне при трактире Вегарис слышал крики Анреты, матери Шенри. А через четыре часа, пришла разъярённая толпа. Они явились за его семьёй. Схватили мать и младшего брата, Бериана, рождённого от трактирщика. Полудемона, они найти не смогли и поэтому, привязав к столбу женщину и мальчика, стали звать Вегариса. Конечно же он явился. Как мог он слышать крики матери и испуганного брата, и не прийти. Он явился. Ведь теперь, он ненавидел всех людей. Его избили и привязали к столбу, возле семьи. Затем он слышал какие-то крики, он не разбирал этих слов, они были очень похожи на слова повитухи Бротты. Вегарис научился не понимать их. Он смотрел в глаза мамы. Смотрел как она горела. Он проклинал себя и кричал громче, чем сгорающий заживо Бериан. Тифлингу нипочём огонь, это его дар и его проклятие. Дар, за который он ненавидел себя и ненавидел отца. Потому что когда Бериан затих, когда Вегарис больше не мог различить лицо матери, во всполохах пламени появился отец. Он ухмыльнулся, схватил Вегариса за лицо, и они исчезли из этого мира. Последнее, что запомнил Вегарис, был столб с двумя черными фигурами объятый пламенем и сладкий запах горящей плоти. Он ненавидел огонь.

Обитель Иззумаила встретила Вегариса ласкающим кожу теплом и воздухом, наполненным десятками благовоний. От этого кружилась голова, ноги наполнились лёгкостью, а всё тело потяжелело и захотелось лечь и уснуть. В глаза словно насыпали раскалённого песка, и они вот-вот остекленеют и с хрустом разобьются. Из этого состояния Вегариса выдернул голос отца.

— Ты больше других похож на моего сына, — его голос звучал так, словно рычащий волк заговорил, — как там тебя?

— Вегарис.

— Вегарис, значит — зелёные глаза, — хмыкнул Иззумаил, — допустим. Они у тебя и правда напоминают изумруд. Очень по-людски, аж тошно.

— Прости отец, другого у меня нет.

— И не будет, если продолжишь вести себя как сопливый человеческий ублюдок!

Вегарис не решился что-либо ответить отцу. Вместо этого, он стеклянным взглядом смотрел на него, ожидая продолжения. Иззумаил был крупнее Вегариса и возвышался над ним словно скала, его бордово-красная кожа источала жар, а красивые, длинные рога с причудливыми узорами, вселяли страх вкупе с восхищением. Иззумаил посмотрел на Вегариса чёрными глазами, в середине которых тлели алые угли зрачков, которые то угасали, то вспыхивали огнём.

— Настоящее имя нужно получить, — продолжил демон, — ни заслужить, не завоевать, не попросить, Вегарис. Получить.

Он налил себе какой-то жидкости из крупного, изящного кувшина, украшенного камнями, с длинным носиком в виде змея. Иззумаил сделал глоток и посмотрел на сына.

— И ты получишь.

— Зачем мне это?

— Потому что, мои дети не безымянные псы! Ты не безмозглое исчадие, ты не бес на побегушках у демона, ты — сын высшего демона и наследник Нижнего Царства Ашгарота! И ты, получишь своё имя.

— Почему я? У тебя множество детей, почему я?

— Потому что из всех, ты — единственный, кто принёс такую сладкую жертву, — улыбнулся Иззумаил.

— Что?! Я не…

— Конечно, ты не делал этого, — демон рассмеялся. — Отдыхай, завтра ты отправляешься в Архан Шид Шаддир.

Иззумаил вышел из комнаты, оставив Вегариса наедине со своими мыслями.

В ту ночь Вегарис плохо спал. Его бросало из холода в жар и обратно. Он просыпался и засыпал снова столько раз, что уже не понимал, спал ли он вообще. На удивление, во сне он не видел смерти семьи. Вместо этого, ему явились обрывистые образы из будущего или прошлого. Он видел трактир в центре большого города, который был и не был одновременно. Он видел мир полный воды с одним материком, наполненный ненавистью и гневом. Он видел старца, чей образ плавал в воздухе, словно видение, а его глазах, сверкали звёзды. И он видел метель, много льда, мир холода. Ледяные хребты трескались и огромные прозрачно-голубые валуны с грохотом падали вниз. Вегарис проснулся от оглушительного скрежета льда.

Отец вошел в комнату без стука и приказал собираться. Вегарис успел лишь выпить воды и одеться. Через двадцать минут, они с отцом уже стояли на обжигающем песке. Жара, которая исходила от пустыни, была невыносима, казалось, что, если бросить на песок кусок железа, через мгновение, он пойдёт пузырями и расплавится. Каждый вдох давался с большим трудом, так как от местного воздуха, лёгкие сжимались, словно к ним поднесли горящий факел.

— Это Пустошь Безымянных, — произнёс Иззумаил, — здесь, ты получишь своё имя.

— Какое имя!? Я скорее сдохну от жажды или теплового удара, прежде чем получу какое-то дурацкое имя!

— А разве я сказал, что тебе нужно при этом быть живым?

Вегарис испуганно посмотрел на отца. Демон лишь взглянул на него своими горящими глазами и исчез по щелчку пальцев. Юноша остался один в самом сердце Абисса. Именно здесь зародился мир демонов, отсюда пошло то слово, которым люди называют самое ужасное место среди всех миров — Пекло.

Первые шаги дались Вегарису с трудом. Жара была столь невыносима, что ему хотелось просто лечь и умереть. Впрочем, никакого другого исхода этого мероприятия, Вегарис не видел. Он думал, нет, он знал, что умрёт здесь. А если не здесь, то отец прикончит его как слабого, тщедушного отпрыска, который не достоин того, чтобы быть наследником чего бы то ни было. Вегарис не хотел быть наследником Нижнего Царства Ашгарота, он не хотел быть наследником вообще ничего. После случившегося с его семьёй, он хотел уйти подальше от известного ему мира, чтобы никто и никогда не вспомнил о нём. Сейчас юноша задумался о том, что возможно, лучшего места, чем Архан Шид Шаддир, для этого не найти. Он в середине пламенеющего «ничего», не имеет представления куда он идёт и что ожидает его в конце этого пути. Отец сказал идти, и он пошёл. Он сам не понимал почему, наверное, потому что Вегарис впервые услышал слова «ты мой сын», произнесенные не шёпотом, без страха или стеснения, а с гордостью и еле уловимой ноткой восхищения. Как немного нужно сыну для счастья — лишь признание отца, и он будет готов совершать самые немыслимые поступки.

Тем временем, песок под ногами стал плотнее и спустя несколько шагов, Вегарис вышел на плато из цельного камня, украшенное замысловатыми узорами и письменами, которых юноша не знал. Камень был тёмного цвета, словно над ним только что прошёл дождь, а в середине этой площадки располагалась статуя в виде лежащего пса. Подойдя поближе Вегарис, заметил, что статуя частично разрушена, то ли это следы вандалов, то ли отпечаток времени. «Вандалы? Здесь? Блестяще, Вегарис!» — подумал про себя полудемон и ухмыльнулся. Он подошел ближе и коснулся статуи ладонью и тут же одёрнул руку — камень был ледяной. Поколебавшись, он снова положил руку на камень и действительно, он словно трогал не камень, а лёд. Только сейчас он обратил внимание, что от статуи идёт ледяной пар.

— Отпрыск Иззумаила, — раздался низкий утробный голос, идущий откуда—то из глубин. Вегарис обернулся, но никого не обнаружил у себя за спиной. Он отпрянул от статуи и начал испуганной осматриваться, пытаясь найти источник звука.

— Кто здесь? — он не узнал свой голос, так как горло пересохло сильнее, чем он думал.

— Ты.

— Здесь определённо есть и ты.

— От тебя ничто не ускользнёт, сын Иззумаила! — с издёвкой сказал Голос.

— У меня есть имя…

— Нет, ещё нет.

— Кто ты?! — раздражённо рявкнул Вегарис.

— Хнаар, — ответил Голос, — твоя сущность, прошлое и будущее, твои деяния, жизнь и смерть. Я есть ты.

Вегариса обдало холодом, и он поёжился.

— Почему так холодно?

— Это твоё нутро.

— Что за бред?! Я сын демона!

— О, значит ты признал это?

— А какая разница, признаю я это или нет… Что есть, то есть!

— Как бы то ни было, демонического в тебе, только вот это розовенькая кожица и недоразумение на голове.

Полудемон провёл рукой по маленьким рожкам, прикрытым длинными волосами.

— Я это не выбирал.

— Это нет, не выбирал, — Голос прозвучал вкрадчиво. — Но теперь, ты сам выбираешь свою судьбу и то, что с тобой произойдёт. Это есть свобода и заточение одновременно, потому что отныне ты не сможешь прикрыться фразой «я это не выбирал». Отныне, каждое принятое тобой решение, с тобой до конца твоих дней.

— Здорово, но и это я тоже не выбирал.

— Прекрати скулить! — Вегарис услышал голос отца, — я это не выбирал, то не выбирал! Ты видел на что способна жизнь, ты видел, что делают люди с теми, кто ничего не выбирал. Хочешь такой же участи, продолжай ныть про отсутствие выбора и убирайся отсюда!

За спиной Вегариса щёлкнула молния, и через мгновение заискрился портал. В его мутных разводах, он увидел свою деревню. Внутри у него, всё съёжилось, а желудок, казалось, упал к пяткам. Он быстро отвернулся от портала и молча посмотрел на каменное изваяние.

— Страх — лучший оратор.

— Что я должен делать?

— Принимать решения.

Вегарис почувствовал, как его куда-то уносит потоком ветра. Он слышал гул в ушах, который стремительно нарастал, а окружающая действительность размылась и взгляд юноши уже не мог зацепиться за какую-либо деталь, и он зажмурился. Всё остановилось в секунду, словно ничего и не было. Гул пропал, мир вокруг замер и Вегарис открыл глаза. Перед ним предстала его деревня. Слегка покосившийся забор, за которым простиралось засеянное поле пшеницы. Тут же, по правую руку возвышалась старая яблоня, откуда мальчишки постоянно воровали яблоки, за что получали нагоняй от Анреты. Вегариса пробил холодный пот. Он быстро обернулся и вздрогнул, когда его взгляд встретился с взглядом Анреты. Она на удивление, улыбнулась ему и подошла ближе. Женщина смотрела на него любящими глазами, а её ладонь коснулась его щеки.

— Ты так вырос, мальчик мой, — нежно произнесла она, — возмужал. Рыцарь Лилий не пожалеет о том, что выбрал такого славного юношу себе в оруженосцы.

Вегарис не знал, что делать. Он не понимал, что происходит и мечтал лишь о том, чтобы снова оказаться в той мерзкой пустыне и страдать от иссушающей жары, лишь бы не быть здесь. Анрета продолжала смотреть на него.

— Всё в порядке, Шенри? — забеспокоилась она.

— Да, да всё хорошо, — не узнал свой голос Вегарис.

— Ну славно, поспеши, рыцари не любят ждать, — сказала мать и поцеловала сына в щёку, — когда вернёшься, у отца есть подарок для тебя.

— Хорошо.

Анрета отпустила его из своих объятий и ушла в дом. Спустя секундное промедление, Вегарис кинулся в конюшню и упал на колени перед ушатом с водой. Он смотрел на отражение в воде и не верил своим глазам. С мутной поверхности воды, на него смотрел Шенри, тот самый Шенри, которого он сжёг. Тот самый парень, из—за которого убили его семью. Вегарис вскочил на ноги и несколько раз обернулся в попытке найти что—то или кого—то. Но он стоял совершенно один, под деревянным навесом, возле осёдланной лошади, которая хвостом отгоняла надоедливых мух. Вегарис выдохнул, впрыгнул в седло и пришпорил коня.

Лошадь трусила по просёлочной дороге, то и дело обгоняя груженые крестьянские телеги. Люди здоровались с Шенри, а он лишь сдержанно кивал им в ответ. Спустя некоторое время, Вегарис остановился возле развесистого дуба, на окраине деревни. Дорога уходила в горку и чуть поодаль становилась мощёной, так как там начинались городские земли. Отсюда уже легко можно было рассмотреть ворота и крошечных стражников, которые досматривали какую—то телегу. До Вегариса долетали обрывки фраз недовольного досмотром крестьянина, который сетовал на то, что новые законы, барон может засунуть себе туда, куда его регулярно сношает брат. Раздался заливистый смех стражников, и телега медленно покатилась в город.

Вегарис отвлёкся и подойдя к лошади, снял с седельной сумки флягу с водой, принялся жадно пить. Только сейчас он осознал, что его мучает ужасная жажда. Он не пил воды с тех пор, как оказался на костре со своей семьёй. И сейчас он буквально всем нутром ощущал как живительная, прохладная жидкость омывает его внутренности. Он оторвался от фляги и громко задышал. В этот момент он получил сильный толчок в спину и чуть было не распластался на земле перед лошадью. Он быстро обернулся и увидел себя. Себя — Вегариса, полудемона в грязной одежде, прикрытыми волосами маленькими рожками и какой—то сумой за спиной. К горлу подступила неконтролируемая ярость и отбросив в сторону флягу, Вегарис накинулся на самого себя. Первый удар пролетел мимо головы розовокожего, едва задев лоб негодяя. Но второй угодил чётко в челюсть, и рогатая мразь упала в траву. Шенри не дожидаясь, когда ублюдок встанет, накинулся на него и принялся наносить удар за ударом. Его переполнял гнев, он не понимал, что творит и не обращал внимания на боль, когда кулак попадал в руку прикрывающегося выродка и втыкался в сухую землю.

— Ты и подобные тебе уроды, — закричал Шенри, — не достойны жить, не достойны ходить по этой земле! Тварь!

Он занёс руку для очередного удара, но в этот момент полудемон раскрылся и молниеносно схватил Шенри за лицо обеими руками. Человек замер. Он смотрел в горящие глаза Вегариса. Они, словно раздуваемые мехами угли в кузнице, разгорались всё ярче. Пока их огонь не стал ослепительным. Шенри на мгновение зажмурился.

— Ненавижу! — яростно процедил сквозь зубы полудемон, — шак-шас, аарбас фостар!

Заклинание прозвучало тише, чем нужно, но в этом шипении придавленной каблуком змеи, был слышен гнев тысячи демонов Абисса. Шенри почувствовал, как его лицо нагревается, а через секунду его охватило пламя. Парень вскочил на ноги и истерично закричал. Он упал на землю и принялся кататься по ней, в надежде сбить пламя. Но адский огонь лишь разгорался и вот, полыхающий словно факел человек, упал на землю почерневшим углём. Вегарис же всё это время лежал в траве не шелохнувшись.

Вегариса снова подхватил ветер, опять в ушах загудело и мир вокруг растворился. Он открыл глаза и увидел привычную и до боли знакомую дверь своего дома. Слева, в огороде, он увидел мать. Она собирала поспевшие уже томаты и складывала в широкую корзину. В нос удар запах спелых томатов и ботвы. Вегарис закрыл глаза и улыбнулся. Но улыбка быстро исчезла с его лица, потому что совсем близко раздались гневные крики приближающейся толпы. Вегарис сжался и открыв глаза бросился к матери. Пробегая мимо окон, он заметил, что теперь он находится в теле брата. Оказавшись рядом с мамой, он схватил её за руку и потащил за собой.

— Бериан, что стряслось?! — испуганно спросила Мирия, — ты подавишь томаты.

— Мама, это всё не важно, — быстро сказал Бериан, — сюда идут люди, они хотят нас убить! Бежим!

— Что? Какие люди? За что? Что мы им сделали?

— Не мы, а твой сын!

— Вегарис? — шёпотом произнесла Мирия.

Бериан затащил мать в дом и принялся баррикадировать дверь, приставляя к ней стулья, стол, шкаф. Мирия тем временем, тревожно выглядывала в окно. Перед домом оказалась ревущая толпа и через мгновение, стекло разлетелось на тысячи осколков. Мирия отшатнулась и схватилась за лицо. По щеке потекла кровь. Бериан подбежал к маме и посмотрел на её рану. Он изменился в лице, его захлестнул гнев. Он метнулся к печи, схватил кочергу и побежал к разбитому окну.

— Суки, дети грязных псов! — крикнул он и ловко выпрыгнул в окно.

Стоящие в первых рядах люди, не ожидали такого развития событий и не успели среагировать на Бериана. Неприятный звук раздался возле их дома, когда железная кочерга встретилась с головой Тимса. Лодвиг не успел увернуться и следующим, кочерга поцеловала его. Бериан успел уложить еще двоих прежде, чем его скрутили и двое взрослых мужчин несколькими ударами отбили ему почки. Но это не помогло четверым лежащим на земле мужикам, с пробитыми головами.

— Мирия, мать демона! — крикнул Верг, старейшина деревни, — твой ублюдок у нас. Он убил четверых, мы его повесим на площади. Но если ты выйдешь, мы его пощадим. Нам нужен только Вегарис. Верь мне, Мирия!

— Мама, нет! — закричал Бериан и тут же получил мощнейший удар в челюсть. Раздался хруст и покосившись, челюсть бессильно повисла, удерживаемая лишь мышцами. Бериан завопил от боли. Мирия вылезла через окно и бросилась к сыну. Но ее остановил сильный удар черенком от граблей, и она упала перед сыном. В глазах у Бериана потемнело и он потерял сознание.

Вегарис открыл глаза и обнаружил себя привязанным к столбу. Рядом с ним, были его мать и избитый Бериан. Тифлинг снова находился в своём теле. Вокруг собралась ревущая толпа. Двое мужчин разводили под ними огонь.

— Вегарис, сын шлюхи и убийца! Тварь, недостойная жизни и порождение Абисса! Я, Верг, сын Ола, в отмщение за убийство славного Шенри, приговариваю тебя к сожжению на костре! Вместе с твоей проклятой семьёй! Возвращайтесь в ад!

Под ними полыхнули сухие поленья и затрещал хворост. Первым, пламя охватило ноги Бериана, но тот был не в силах кричать и лишь издавал сдавленный вой сквозь сломанную челюсть. Вегарис закричал вместо него. Только не снова переживать этот момент! Это был его личный ад, и он не хотел снова и снова возвращаться в это мгновение.

— Вы, все вы, человеческие отродья! — закричал Вегарис. — Я проклинаю каждого из вас! Будьте прокляты до тринадцатого колена! Не будет вам счастья, не будет благословения вашего бога, не будет богатства и сытой жизни! Вы все, подобно гнидам, будете влачить жалкое существование, пока вас не выжгут пламенем! И этим пламенем, буду я!

Он видел, как изменились лица крестьян, как некоторые бросились прочь от зловещего пламени. Некоторые смеялись и Вегарис навсегда запомнил эти лица. Но вот, перед ним возник Иззумаил. Он улыбался.

— Ты готов, — довольно произнёс он, — получить своё истинное имя, сын мой. Ты взойдёшь на престол Ашгарота, примешь венец Вечных Мучений из моих рук и будешь править миром, который я дарую тебе!

Вегарис впервые посмотрел отцу в глаза. Посмотрел без страха и трепета. Он выбросил руку вперёд и пробив плоть Иззумаила, схватил его сердце. Верховный демон яростно впился когтями в голову своего сына. Брызнула кровь.

— Здесь я принимаю решения, не так ли, отец? — сквозь боль сказал Вегарис.

— Что ты творишь, ублюдок?!

— Я не стану, таким как они. Не стану, таким как семья и уже тем более, я не стану, таким как ты!

— Я сотру тебя в пыль, гадёныш! — сказал Иззумаил и сильнее сжал руку. Затрещали кости черепа полудемона.

— Я отрицаю гнев Абисса, — голос Вегариса зазвучал низко, словно двигались земные плиты. — Отрицаю своё происхождение, отрицаю людское и подземное. Я отрицаю, Пламя!

Его и Иззумаила охватило белое сияние, от которого по воздуху плыл ледяной пар. Верховный демон попытался высвободиться, но тщетно.

— И знаешь, что папа, — спокойно произнёс Вегарис, — засунь свой Ашгарот в свою дьявольскую задницу!

— Ты не посмеешь!

— Кас тус кас, фьесири нерим локка Иззумаили ним Абисс, Хеллум Дьемонис фекка лум дак дор!

Верховный демон Иззумаил, охваченный белым сиянием, сморщился, уменьшился в размерах и вместе с тонким лучом света устремился в сердце Вегариса. Через мгновение всё было кончено и поднявшийся сильный ветер, поднял полудемона, оторвал от земли и с гулом унёс его в Пустошь Безымянных.

Статуя лежащего пса была полностью покрыта толстой коркой льда. Тёмный камень вокруг укрыл ослепительно белый снег, а от иссушающей жары не осталось и следа. В пустыне было холодно. У Вегариса изо рта шёл пар, а когда он вдыхал, его ноздри покрывались инеем. Но, именно сейчас, он чувствовал себя комфортно, лучше холод, чем жара. Он посмотрел на своё отражение в ледяной глыбе и вздрогнул. Его голову украшали длинные красивые рога, лежащие вдоль черепа, а витиеватые узоры и письмена, спиралью вились по рогам. Его кожа стала тёмно-красной, а глаза светились двумя алыми кольцами.

— Ты принял решение, — раздался Голос, — и выбрал свою судьбу. У тебя есть имя, Кефаддин ним Хэфедзин, шени им Иззумаили! Ледяная клетка великого пламени Иззумаила.

Вегарис улыбнулся.

— Спасибо, Хнаар, — уверенно произнёс рогатый, — но Вегарис, мне нравится больше.

Он развернулся и направился подальше от этого места. Но, его остановил голос.

— Ты же знаешь, что он теперь навсегда с тобой?

— Да.

— Твоя магия станет хаотичной, твой гнев станет бесконтрольным, ты будешь слышать его голос и однажды, ты не удержишь его.

— Я буду готов.

— Ты принял свою судьбу, Кефаддин ним Хэфедзин!

— Прощай, Хнаар.

Вегарис ушёл навсегда, но Хнаар знал, что однажды, через много лет, полудемон снова предстанет перед ним. Но он не ведал, во что превратится ледяная клетка Иззумаила. Решения решениями, но плетение богов, не разорвать силой воли.

Верг пошатываясь вывалился из таверны и ослабевшими от выпитого ногами, направился к клёну, возле трактира. Он приспустил штаны и начал поливать клён, как это делали тысячи раз до него. Чуть поодаль, возле деревянного указателя, стояла тёмная фигура в глубоком капюшоне. Он терпеливо наблюдал за старейшиной деревни Ринна, а его рука лежала на богато украшенной рукояти длинной сабли. Едва он сделал шаг в сторону Верга, как его окликнул низкий, весёлый голос.

— Дружище, подскажи, я правильно иду?

Фигура в капюшоне гневно дёрнулась и повернулась. Пред ним предстал дварф в странных одеждах, увешанный какими-то побрякушками. Его бородатое лицо добродушно улыбалось, а руки сжимали карту.

— Смотря куда ты пытаешься попасть, — ответил человек в капюшоне.

— Я слышал, что на другом конце света, есть один городок, а там стоит некая гильдия. Короче, мне туда.

Фигура в капюшоне замерла, словно что-то обдумывая.

— А что там?

— Ну, брат, чтобы такое рассказать, пары слов возле указателя не хватит. Но, я тебе гарантирую, это очень интересно, — произнёс дварф бесконечно интригующим голосом.

— Ладно, чёрт с ним! — выпалил человек в капюшоне, еще раз посмотрев на Верга, который уже направлялся обратно в таверну — пошли в город, там трактир в разы лучше, чем эта рыгаловка!

— Вот это другой разговор! — обрадовался дварф.

Они развернулись и направились вверх по склону в сторону города.

— Тебя как звать-то?

— Вегарис, а тебя?

— Бренуссар хин Вадалор, — ответил дварф, — но для всех Бренхин.

— Тогда зачем ты сказал мне длинную версию?

— Не знаю, это как-то более вычурно звучит.

— Тогда у меня тоже есть длинная версия имени…

— Да не надо, не напрягайся, держи при себе, — отмахнулся Бренхин, — я тебе сейчас такое расскажу, рога отвалятся!

— Как ты узнал? Ты чародей?

— Да нет, они у тебя так торчат, что это либо рога, либо тебе пора к лекарю.

— Это будет увлекательный вечер, — выдохнул Вегарис.

Ведущие: Павел Усачёв, Ник Зельге и Василий Коваленко.

🔗 Ссылки на все наши площадки.