Рубцовчанина Александра О. лишили водительских прав за то, что он якобы сбил на грузовике людей и уехал с места ДТП. Доказывая свою невиновность, водитель дошел до Верховного суда. Пока длилась тяжба, рубцовчанин потерял работу.

Что произошло

В ночь с 5 на 6 июля 2016 года на трассе Барнаул-Новосибирск в районе поселка Керамкомбинат неустановленный грузовик сбил двух пешеходов — мужчину и женщину. Первый погиб, а вторая серьезно пострадала.

Через два дня полицейские вышли на подозреваемого. Им оказался Александр О. В ту ночь он проезжал по трассе на МАЗе. Подозрения усилились, когда на его машине увидели потрескавшееся лобовое стекло и скол на фаре.

Александр вину отрицал и говорил, что лишь видел двух людей, идущих вдоль трассы, но не сбивал их. Повреждения на машине старые, сообщил он полицейским.

Все закончилось тем, что искитимский мировой суд на год лишил Александра прав за то, что он покинул место аварии. Возбуждать уголовное дело не стали: следствие пришло к выводу, что ДТП случилось по вине пешеходов, которые будучи в нетрезвом виде переходили трассу в неположенном месте.

Как обнаружили судейские ошибки

Водитель оспорил решение мирового суда, но районный суд не усмотрел нарушений в деле и оставил решение в силе. Областной суд — тоже. Тогда дальнобойщик обратился в Верховный суд.

Там определили, что нижестоящие суды допустили ряд ошибок. Например, пострадавшая женщина запомнила, что сбивший ее грузовик был серый и без полуприцепа, а МАЗ Александра вишневый и с полуприцепом. Также на месте происшествия нашли обломки пластиковой подножки грузовика, а на МАЗе они металлические, следует из материалов дела.

Адвокат водителя Максим Фролов получил видео с камер АЗС, расположенной недалеко от места ДТП. На записи видно, что рубцовчанин проехал мимо заправки в 23:19. В 23:21 с АЗС выехал другой водитель, который обнаружил пострадавших и вызвал скорую и ГИБДД. За эти две минуты по трассе проехали еще два грузовика.

Эти и другие обстоятельства следователи проигнорировали, и это привело к судебной ошибке. К такому выводу пришел Верховный суд в сентябре 2018 года, отменяя постановления нижестоящих инстанций. Решение обжалованию не подлежит.

Как это отразилось на водителе

Пока длилась тяжба, Александр вынужден был идти в центр занятости, осваивать новую специальность и устроиться на низкооплачиваемую работу, рассказал адвокат. К тому моменту, как дальнобойщик доказал, что прав его лишили несправедливо, срок наказания истек.

Максим Фролов, адвокат:

Человек пострадал из-за халатности и непрофессионализма должностных лиц. При худшем сценарии он и вовсе мог оказаться в колонии, если бы вовремя не обратился за юридической помощью. Теперь он вправе потребовать от государства компенсации морального вреда и возмещения расходов на адвоката. Несложно представить, как изменилась степень доверия О. к правоохранительным органам и судам.

Адвокат добавил, что считает ситуацию абсурдной и показательной с точки зрения современных правовых реалий в стране. «К счастью, Верховный суд объективно и добросовестно рассмотрел дело и вынес справедливый вердикт», — уточнил адвокат.

Александр О. и его адвокат обратились в прокуратуру. Они пожаловались на действия сотрудников ГИБДД и следователей. В результате по факту ДТП возбудили уголовное дело и ищут реального участника аварии.

http://news.ati.su/article/2018/11/07/altayskiy-dalnoboyshch...

МОСКВА, 20 апр — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Люди, по ошибке попавшие в тюрьму, сначала надеются на быстрое торжество справедливости, потом пишут жалобы во все возможные инстанции, затем смиряются с новой жизнью и только после освобождения снова выходят на тропу юридической войны. Вернувшись из мест заключения с подорванным здоровьем и покалеченной жизнью, они годами выбивают компенсации. РИА Новости проследило за судьбой нескольких жертв судебных ошибок.

"Звонил жене 17 раз"

Бизнесмен из Москвы Хорен Казарян провел в СИЗО десять месяцев. Еще восемь он находился под домашним арестом. Все это время следователи безуспешно пытались доказать, что он с особой жестокостью убил свою жену и девятилетнюю дочь.

Спустя полтора года, не найдя ни одной улики, которая бы свидетельствовала против Казаряна, с него полностью сняли обвинения. Он получил право на реабилитацию. В среду, 18 апреля, в Тверском суде Москвы рассматривали его гражданский иск. Моральный вред от несправедливых обвинений он оценил в 25 миллионов рублей.

"Сперва я потерял самых близких людей, видел их растерзанные тела, а потом меня же обвинили в их убийстве. Следователь смотрел на меня с отвращением и говорил: "Я знаю, что их убил именно ты. И докажу это". Меня теперь не берут ни на одну приличную работу и не выдают мне кредиты. Стоит службе безопасности вбить мою фамилию в интернете — и браузер тут же выдает десятки статей, в которых меня открыто называют убийцей. Кто будет разбираться, что обвинения с меня давно сняли?" — задается вопросом Казарян.

До февраля 2015 года у него было все, о чем можно только мечтать: прибыльный бизнес по продаже и ремонту складской техники, любимая жена, дочь, пентхаус в центре Москвы. В этой трехуровневой квартире в ночь с 13 на 14 февраля 2015 года и произошло убийство, в котором потом обвинили главу семьи.

Бизнесмен вернулся тогда домой в четыре утра после посиделок с друзьями. Дверь в квартиру была заперта изнутри на щеколду. "Я подумал, что жена просто забыла открыть задвижку. Начал звонить ей. Следствие установит: за те полчаса, что я стоял перед дверью, я набрал номер мобильного жены 17 раз. Решил, что супруга на меня обиделась, и пошел спать в машину".

Утром дверь в квартиру тоже никто не открыл. Казарян вызвал полицию, которая обнаружила погибших. На теле супруги бизнесмена насчитали 18 колото-резаных ран, на теле девочки — 22. В тот же день Хорена Казаряна доставили в следственное управление. Он пытался помочь разбирательству — вспоминал, у кого еще могли быть ключи от пентхауса, выстраивал версии, как убийца мог проникнуть в квартиру. Но у следствия уже был главный и единственный подозреваемый — сам Казарян.

Первые месяцы после ареста бизнесмен заваливал следствие ходатайствами, просил вызвать его на допрос. Он полагал, что его выслушают, принесут извинения и отпустят. Но обвинения не снимали.

"Все почти сразу превратилось в фантасмагорию, — говорит Казарян. — Чего стоит следственный эксперимент. Пятен крови на моей одежде не нашли, поэтому сделали вывод, что преступление я совершил будучи полностью голым. То есть мне нужно было раздеться, нанести 40 ударов моим близким, смыть с себя кровь (установлено, что преступник принимал душ), спрятать орудие убийства и сбежать через крышу. И все это за полчаса — именно столько я стоял под дверью квартиры, следовательно, не был под камерами наблюдения. И параллельно я еще должен был совершать звонки жене. Всем здравомыслящим людям кажется, что это невозможно. Но только не следователю, которая занималась моим делом".

"Уголовники спасли мне жизнь"

За время ареста Казарян успел сменить два следственных изолятора. Везде он сидел с так называемыми тяжеловесами — теми, кого обвиняют в убийствах или разбоях. В СИЗО ему пришлось делить камеру с 30 соседями.

"Вину человека еще не доказали, а у него уже нет ни сантиметра личного пространства, — говорит бизнесмен. — 7–8 шконок занимают авторитеты, на оставшихся арестанты спят в две смены. Первые полтора месяца у меня не было своего места, я делил шконку с одним ассирийцем. Отдыхали мы по очереди: три часа он, три — я".

На воле Казарян тщательно следил за своим режимом дня. Заключение перевернуло его график с ног на голову. "Активная жизнь в СИЗО начинается после отбоя, когда можно достать телефоны. Тогда же из камеры в камеру передают посылки с едой. Учитывая, что средний возраст арестантов 25–30 лет, им такая движуха по душе. Мне же, 50-летнему мужчине, привыкшему к распорядку, было тяжело. Однажды меня на месяц перевели в спецблок, где сидели воры в законе. Там, не поверите, я даже отдохнул: у них тихо, в десять вечера уже отбой".

Единственное, что возвращало его к жизни, были прогулки. Но и на них бизнесмен ходил не каждый день. Дело в том, что на свежий воздух арестантов выводят только группами. А соседи Казаряна почему-то предпочитали проводить весь день в душной камере.

Первые месяцы в заключении были особенно тяжелыми. Бизнесмен вспоминает, что из-за пережитого у него развилась тяжелейшая депрессия: он не хотел жить, не хотел есть.

"Иногда про людей говорят "овощ". Я им и был. Меня пичкали глицином, но эффекта такое лечение не приносило. Мои сокамерники по своим каналам достали сильнейший антидепрессант и буквально спасли мне жизнь. Они же вселили в меня надежду на здравое разрешение моей ситуации. В первый же день старший попросил меня показать руки. Потом спросил, сколько ударов я, по мнению следователя, нанес жене и дочери. Я ответил, что в общей сложности 40. Тогда он сказал: "А на руках ни одной царапины? Никогда не поверю в это. Тебя отпустят, не скоро, но отпустят".

О своих злоключениях Казарян рассказывает лишь для того, чтобы все поняли: даже несколько месяцев в СИЗО — уже настоящее испытание. "Мылись мы раз в неделю, стоя по колено в воде — старый водопровод не справлялся. За все это время у меня несколько раз поднималась температура, но мне даже градусника ни разу не принесли".

"Тысяча рублей за день в СИЗО"

Расследование сдвинулось с мертвой точки после того, как дело передали новому следователю. "Помню, как он зашел ко мне в камеру, попросил снять кроссовку, покрутил в руке и говорит: "У вас, наверное, 46-й или 47-й размер обуви?" — вспоминает Казарян. — "48-й", — поправил я его. — "А в деле фигурируют следы обуви убийцы 39-го размера".

Точку поставила комплексная экспертиза времени смерти жертв, установившая, что преступление было совершено в промежутке между 11 часами вечера и часом ночи. А на это время, как указано в постановлении о прекращении уголовного преследования, у Казаряна было алиби — он играл в карты с друзьями.

С момента трагедии прошло три года, но убийцу до сих пор не нашли. Казарян обратился в суд с иском о компенсации морального вреда. Из запрашиваемых 25 миллионов рублей ему присудили 500 тысяч.

Ответил за маньяка

У жителя карельской Сегежи Александра Тимофеева возможности нанять известного адвоката не было. Видимо, поэтому он отсидел в колонии особого режима почти 11 с половиной лет за убийство, которого не совершал.

В январе 1999 года на территории сегежской насосной станции нашли тело машиниста. Розочкой от бутылки ему перерезали горло. В тот день Александр Тимофеев лежал дома с двусторонним переломом. Но этот факт не помешал полицейским сделать его единственным подозреваемым, а затем и обвиняемым в этом убийстве.

"Задерживать меня приехала группа захвата, — вспоминает Александр. — Прямо с кровати повалили на пол и в нижнем белье увезли. На всех допросах я пытался доказать, что этого машиниста в глаза не видел. Да и не мог я с таким переломом до той насосной станции дойти. Но меня никто не слушал".

По словам Тимофеева, даже супруга убитого не верила в его вину. Она отправила письмо в колонию, где отбывал срок Александр. "Написала, что я просто не смог бы справиться с ее мужем, ведь он был выше и здоровее меня в два раза".

Тимофееву дали 15 лет колонии особого режима. "Я сидел с маньяками и рецидивистами. Не знаю, как я там выжил. Только злость меня и удержала на этом свете. Все думал: вот выйду и накажу всех, кто меня сюда отправил".

Первое время Александр чуть ли не каждую неделю строчил жалобы, требовал пересмотра дела, но в итоге на свободу вышел в 2010 году по УДО, отсидев 11 с половиной лет. За несколько месяцев до освобождения его обрадовали: в убийстве машиниста сознался серийный убийца.

Приговор Тимофееву был отменен по вновь открывшимся обстоятельствам, дело отправили на новое рассмотрение. Прошло еще почти два года, прежде чем Александра признали невиновным. Жена бывшего заключенного Наталья вспоминает: все 17 заседаний нового процесса он держался. А когда зачитали оправдательный приговор, заплакал.

Именно супруга уговорила Тимофеева подать гражданский иск о компенсации морального вреда. В итоге за 11 с половиной лет в колонии ему присудили 3,5 миллиона рублей. На эти деньги семья купила квартиру, дачу, машину. В 2015 году Тимофеевы подали второй иск, требовали вернуть утраченный заработок, то есть деньги, которые Александр мог бы заработать, останься он на воле. По этому иску ему выплатили еще миллион 400 тысяч рублей. "Все равно эти деньги не окупят потерянное здоровье. После заключения у меня возникли серьезные проблемы с сосудами, перенес уже две операции", — подытоживает он.

Строгий режим за детское кресло

50-летний таксист из Кемерово Евгений С. стал жертвой судебного рвения. Три месяца он незаконно отсидел в колонии строгого режима и еще два — в СИЗО за то, что подвез ребенка без детского кресла.

Само правонарушение произошло в августе 2016 года. Тогда таксист откликнулся на вызов молодой матери, которая попросила подвезти ее с двухлетней дочкой до поликлиники. "Пассажирка жаловалась, что они опаздывают к врачу, вот я и согласился подбросить их", — вспоминает таксист. Пока девушка расплачивалась, к машине Евгения подошли сотрудники ОБЭП. Полицейские осмотрели автомобиль, в присутствии понятых зафиксировали отсутствие детского кресла. Спустя восемь дней Евгения вызвали в суд.

"На заседание я приехал на машине, думал, что мне сейчас выпишут штраф в пять тысяч рублей за административное правонарушение и отпустят, — вспоминает Евгений. — Но прямо в зале суда на меня надели наручники и увели".

Ему предъявили обвинение по части 2 статьи 238 УК РФ "Выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности". Прокурор просил для него два года и восемь месяцев колонии строго режима. Но судья сократил срок до двух лет. Сыграло роль то, что у таксиста имелись отягчающие обстоятельства — на тот момент у него была непогашенная судимость. "Это нонсенс, потому что отсутствие детского кресла — это вообще административное правонарушение, — возмущается Евгений. — Я подавал апелляцию, но меня не услышали".

Спасла таксиста родственница — прокурор на пенсии. Она помогла составить кассационную жалобу. В итоге Верховный суд России отменил приговор, вынесенный Центральным судом Кемерово. Правда, на тот момент Евгений уже отбывал срок в колонии строгого режима в городе Мариинске. Дело отправили на новое рассмотрение. Наконец, 19 мая 2017 года уголовное преследование было прекращено в связи с "отказом государственного обвинителя от обвинения". Евгений получил право на реабилитацию. За компенсацию судится уже почти год.

"Я подал иск о возмещении утраченного заработка, посчитал, что за пять месяцев в заключении мог бы заработать 125 тысяч рублей. Присудили мне, правда, всего 80 тысяч, да и то не с первого раза", — жалуется бывший заключенный. И добавляет, что в колонии он заразился волосяным герпесом, обострились другие хронические заболевания.

День в колонии по цене чашки кофе

По словам президента общественной организации "Коллективная защита", адвоката Марата Аманлиева, компенсацию ошибочно осужденным занижают нередко. "Например, в 2010 году Верховный суд рассматривал иск человека, которого незаконно обвинили в убийстве. В итоге ему присудили выплату в размере 9300 рублей за один месяц в колонии, то есть 300 рублей за день. Но ведь это цена одной чашки кофе, а не одного дня человеческой жизни, проведенного за колючей проволокой по ошибке".

Какой-либо законодательно закрепленной "тарифной сетки" при выплате компенсаций нет. В каждом случае вопрос решается индивидуально. Сейчас "Коллективная защита" готовит законопроект, который позволит на законодательном уровне закрепить минимальную сумму компенсации за ошибочное уголовное преследование и лишение свободны. "День в колонии или СИЗО мы предлагаем оценить в 15 тысяч рублей, день под домашним арестом — в пять. Цифры эти взяты не с потолка. Мы исходили из требований истцов и международной практики", — считает Аманалиев. Проблема в том, что, отсидев 10–15 лет, человек выходит из мест не столь отдаленных совершенно не приспособленным к жизни. Да и социум его не принимает. У пострадавшего должны быть деньги на первый реабилитационный период.

РИА Новости https://ria.ru/society/20180420/1519020154.html

Сергей Генин: «Им нужна не важно какая жертва, лишь бы кровь почувствовать»

Центральный районный суд Кемерово арестовал на два месяца начальника караула пожарно-спасательной части №2 Сергея Генина - по версии следствия, Генин во время пожара в ТЦ «Зимняя вишня» не пошел за мужчиной, когда тот указал ему кратчайший путь к кинозалу, где находились люди. Все они, кроме одного, погибли.

На суде Генин сорвался, сказав в адрес родных погибших: «Им нужна какая-то жертва, не важно какая, лишь бы кровь почувствовать».

Вместе с двумя подчиненными Генин, констатируют следователи, после сообщения об оставшихся в кинозале отправился в противоположную сторону.

На судебном заседании присутствовали родственники погибших, которые требовали заключить обвиняемого под стражу...

За день до заседания, где избирали меру пресечения Сергею Генину, пожарные со всей России успели составить петицию в защиту коллеги. Неравнодушные люди скинулись Генину на адвоката — сумма составила порядка 120 тысяч рублей.

Адвокат на суде предоставила положительную характеристику Генина с места работы, заявила, что обвиняемый является ветераном боевых действий, был награжден медалями МЧС за отличие в службе. Мужчину думали представить к новой награде — при пожаре в ТЦ он спас человека, рисковал жизнью — использовал для этого свой единственный спасательный комплект.

Также защитник Генина заявила, что после случившегося ее клиент повергся психологическому стрессу, врачи написали в его медкнижке: «повышенная тревожность и нарушение сна». Генину рекомендовали пройти «психокоррекционную адаптацию».

Но эти доводы не убедили следствие. На суде обвиняемому были заданы вопросы.

— Территория «Зимней вишни» относится к вашему подразделению?

— Да, к нашему, — кивнул Генин.

— Вы ранее инспектировали этот торговый центр, проводили там учебные мероприятия?

— В наши полномочия инспектирование данного центра не входило.

— Обучение с сотрудниками проводили?

— Обучения не проводили. В 2016 году проводили классно-групповые занятия, не выезжая на объект. (Мало кто понял, о каких занятиях говорил Генин. — Авт.)

— С планом ТЦ были знакомы?

— Конечно. В 2016 году я ознакомился.

— Тогда времени было достаточно, чтобы ознакомиться с планом эвакуации и тушения пожара в случае чего?

— У нас таких 80 объектов было.

— Так были знакомы?

— В принципе, мы все изучаем.

— Вы согласны с ходатайством следователя?

— Я не согласен. Я все правильно сделал. Почему меня хотят обвинить? Я не понимаю. Просто кому-то нужна кровь.

— Просите отказать в данном ходатайстве?

— Вы говорите о заключении меня под стражу? Конечно, прошу отказать. Я обещаю, что никаких неправомерных действий в этом государстве оказывать не стану. В отношении человека, который меня обвиняет, никак действий тоже совершать не буду. Я даже не знаком с ним.

— У вас все?

- Я сожалею. Честно говорю. У людей столько горя. Но не считаю, что из-за этого нужно кого-то затопить, чтобы всем полегчало.

Потерпевших в зале суда возмутила интонация Генина. Позже они единогласно высказались за его арест. И рассказали свою историю общения с пожарными.

- Во время пожара я находилась на четвертом этаже, — рыдала женщина. — Там были пожарные. Меня пытались оттуда выкинуть.

Из кинотеатра мне звонила дочь. Я включала громкую связь, чтобы пожарные слышали. Она еще была жива и просила о помощи. Но мне сказали: «Мы вам ничем не можем помочь».

И когда дочь стала прощаться — пожарные слышали это, — я упала на колени и просила их: «Ребята, милые, спасите, вы еще можете, успеете». На что мне было сказано, что с заднего торца выводят детей. Я побежала туда. Никого оттуда не выводили. Обратно меня уже не пропустили. Я прошу суд оставить обвиняемого под стражей!

В конце заседания журналисты обратились к Генину: «Вы не хотите принести родственникам свои соболезнования?»

- Я приношу родственникам свои соболезнования. Но не считаю, что они должны пить мою кровь из-за того, что им нужна какая-то жертва. Им все равно, какая. Лишь бы кровь почувствовать.

— Вы будете обжаловать арест?

— Я все буду обжаловать. Я ни в чем не виноват, — бросил Генин.

Позже коллега Сергея Генина прокомментировал столь резкое поведение обвиняемого на суде.

- Эти эмоции у него от обиды, — говорит Леонид. — Вы даже представить не можете, что творится у нас на душе, когда мы трупы детей вытаскиваем. У Сергея после случился нервный срыв, его супруга рассказывала, он не мог ни есть, ни спать.

У меня самого был случай, который я на всю жизнь запомнил. В пожаре погибли четверо детей: от 4 до 12 лет. Детки задохнулись в квартире, пока их мать бухала. Я два месяца отходил. А тут 64 погибших...

Мы не роботы. Мы такие же живые и чувствующие люди. Сергей приложил все усилия, чтобы спасти людей, потом корил себя за то, что не смог. В итоге оказался среди обвиняемых. За него и заступиться сейчас некому. Коллеги из Кемерова не могут выступить открыто в его защиту, их самих там сожрут.

— По версии следователя, Генин нарушил устав.

— По его рассказам я могу понять, что действовал он верно. Если убрать всю юридическую составляющую, чисто по-человечески — если мы на пожаре каждого зеваку слушать будем, то ни один пожар не потушится, а мы сами давно бы на том свете были. Генин на пожаре послушал представителя администрации, охранника. По уставу он поступил верно. Сергей сам сказал на суде: «Все пожары разные, начинаются и заканчиваются тоже по-разному».

На суде всем присутствующим показали видеозапись общения Генина и Александра Ананьева — мужчины, который пытался направить пожарных кратчайшим путем к кинозалу. Ананьев буквально за руку вел Генина к нужной лестнице.

Но подозреваемый на суде заявил: «Там было много людей. Человек двадцать. Все кричали. У меня два уха.

Поэтому когда ко мне подошел охранник и повел за собой, мы за ним и побежали. На лестнице мы нашли человека, вынесли его (Михаила Трусова, единственного выжившего из кинозала №2, где погибли две его дочки - «МК»). У меня на обратном пути закончился кислород. Если бы через 30 секунд я не вышел, то там бы и сдох. Мы делали, что могли и не могли».

На вопрос журналистов - может, вы растерялись в в темноте во время пожара, не поняли, куда пойти? - Генин ответил: «Войдите в ванную, выключите свет, и посмотрим, как вы сориентируетесь».

Известно, что Сергей Генин преподавал в техникуме. Студенты заявляют, что не оставят преподавателя в беде.

- Сергей Владимирович один из немногих людей, который не был равнодушен к профессии, - говорит Екатерина Ладина. - Всегда говорил, что профессия пожарного ответственная и спасать людей - его долг.

- Страшно ему когда-нибудь был на пожаре?

- Он никогда не говорил о страхе.

- Жаловался на зарплату?

- Сергей Владимирович на зарплату не жаловался. На вопрос про деньги, отвечал: «Хватает. Спасибо, все нормально».

Говорят, Сергей Владимирович пребывает в недоумении от всего происходящего. Его ведь после пожара, сначала бросили выступать на митинге, потом отправили общаться с родственниками погибших. Считайте, он взял весь удар на себя за последствия.

- После трагедии в «Зимней вишне» вы общались с ним?

- Студенты написали ему СМС: «Все ли хорошо? Живы? Как себя чувствуете». Ответ был короткий: «Все норм, спасибо». Мыслей об аресте он не допускал

По материалам газеты МК
P. S. По моему мнению этот человек ни причём... Нужно было найти крайнего и наказать. А те кто действительно виноват сидят у себя в кабинете и дальше считают деньги... Твари.

''Я чувствую себя прекрасно, и благодарю Бога за этот шанс. Только когда есть вера, все становится возможным", - сказал бывший заключенный Уилберт Джонс.

Джонсу, которому сейчас 65, было 19 лет, когда полиция арестовала его по подозрению в похищении медсестры с автостоянки больницы города Батон-Руж и изнасиловании ее за зданием в ночь на 2 октября 1971 года. В ходе повторного разбирательства в 1974 году Джонс был признан виновным в тяжком преступлении и приговорен к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения.

Однако судья, который принял решение отпустить узника, отметил: старое дело полностью базировалось на показаниях медсестры и ее опознании Джонса в качестве нападавшего. Однако процедура опознания проходила спустя целых три месяца после печального события. Также пострадавшая сказала полиции, что человек, который ее изнасиловал, был выше ростом и имел «гораздо более грубый» голос, чем у Джонса.

Адвокаты бывшего заключенного утверждают, что описание медсестры соответствует другому человеку, Арнольду Рэю О'Коннору. Он был арестован по подозрению в изнасиловании женщины, похищенной с автостоянки другой больницы Батон Руж, всего через 27 дней после нападения на медсестру. На местах обоих преступлений были найдены его отпечатки пальцев. Однако за недостаточностью улик О’Коннора все-таки отпустили. В 1973 году его снова задержали по подозрению в изнасиловании и снова не нашли достаточных доказательств. В итоге О’Коннора осудили за другое преступление — вооруженное ограбление.

Судья окружного суда штата Луизианы Ричард Андерсон отмечает: полиция знала об уликах, указывавших на возможную виновность другого человека, но не предоставила информацию защите обвиняемого.

В ответ работники прокуратуры заявляют, что власти и не должны были никому докладывать обо всех насильниках в Батон-Руж. «Государство не было обязано документировать для защиты все изнасилования или похищения, которые произошли в Батон-Руж с 1971 по 1974 год», — заявили они.

Принимая решение об освобождении Джонса, судья учел и другие обстоятельства. В тюрьме заключенный отличался примерным поведением и был признан совершенно не опасным для общества. Муж пострадавшей медсестры, которая умерла в 2008 году, также не выразил возражений против решения суда.

Кроме того, адвокаты Джонса подчеркнули тот факт, что прокурор, который вел его дело, не раз утаивал доказательства, благоприятные для обвиняемых. Из всех вынесенных им приговоров за 1973 год 11 позже были отменены. «Это невероятная статистика для одного прокурора», — отметили судьи.

''Я всех простил. Я обрёл Бога, не хочу жить до конца дней нести ненависть в душе", - сказал бывший заключенный Уилберт Джонс.

К настоящему времени в живых нет ни обвинителя по тому делу, ни судьи, ни жертвы так и не найденного преступника.

Доброго времени суток, друзья!

Вот и настал момент Х для моего первого поста (хотя причина намекает, что х-далеко не икс). Но обо всем по порядку.

Все началось ещё 17 мая, когда придя домой с работы была обнаружена повестка с устрашающими надписями на мою фамилию.

Естественно, будучи абсолютно убежденным в ошибочности этого человеком, выяснять что да как пришлось.

Теперь без размусоливания фактов и по пунктам с датами:

18.05.17 Поход в полицию по месту жительства. Административная практика. Итог: на мне 4 штрафа за 2012,13,14 года за распитие и появление в нетрезвом виде. Находясь в полном оху...  шоке, ибо НИ ОДНОГО НЕ БЫЛО МНЕ ШТРАФА!!! Да что уж там, не разу мой паспорт не бывал в руках патрулей или мусо... людей в форме мне все же пришло в голову запросить постановления, надо хоть понять что за дела, откуда, когда и может все же ошибка!? Но... сейчас они не могут так быстро - позвоните на следующей неделе в четверг.

25.05.17 Звонок, второй, третий... После с неохотой мне отвечают, что ничего не сделано, звоните на следующей неделе.

01.06.17 - см запись от 25.05.17

08.06.17 - см запись от 25.05.17

15.06.17 Требую, чтобы мне сказали с кем общаться по моему вопросу (Да, спешу заметить, что каждый раз мне приходилось разжевывать, что штрафы выписаны не на меня, впервые слышу, нужны номера постановлений для обжалования и вообще понять ситуацию)

29.06.17 "Да! Мы помним! Перезвоним в скором времени" Но... звонка не было.

Не буду тянуть кота за... хвост. Лишь 19.07.2017 года мне удалось увидеть постановления на "мое имя", а вот здесь начинается самый смак:

-Подпись на них не моя

-Паспортные данные вписаны ДРУГОЙ ручкой, видно что позже

При просьбе дать хотя бы копии их - выдворили из кабинета, посовещавшись по телефону категорически отказались, мотивируя тем, что "Подпись Ваша стоит, значит Вы получали, значит никаких документов Вам не дадим"

Итого итог... На мне 4 административных штрафа, полное охреневание от ситуации, потраченные нервы и время.

Сейчас у меня нет ни малейшего представления что делать. Охота справедливости и не платить штраф, который мне просто так всучили.

При обращении в бесплатную юр.консультацию сказали, что только суд и только через почерковедческую экспертизу. Но есть ли возможность лишь по одной закорючке выиграть дело!?

Обращаюсь как к лиге юристов, так и ко всем пикабушникам. Выслушаю(см.прочту) все предложения и советы!

Простите за сумбурность, в голове бардак. В качестве извинений примите единственное нормальное фото моей фурии.

P.S. Знаю кто, вероятно (даже почерк похож) мог мне такую подлянку сотворить... Но, уже об этом человеке либо хорошо, либо ничего. Скажу только, что человек праведностью не отличался от слова совсем.

80-летний Фаткулла Исхаков из Уфы уже четыре года добивается признания своей невиновности. В 22 его посадили за покушение на убийство, которого он не совершал. Мужчина отсидел в тюрьме 13 лет. Настоящий преступник объявился лишь спустя 54 года: написал явку с повинной, но наказание за давностью лет ему уже не грозило. Корреспондент «360» встретился с главным героем этой истории.

«Я был в аду»

После этих слов Фаткулла Исхаков долго молчит. Смотрит пристально в глаза, но я вижу, он глядит не на меня, а будто сквозь — в свое прошлое. Ему 80 лет, но стариком мужчину назвать сложно. Гордая осанка, ясный взгляд. А свой каждый день в тюрьме он помнит, кажется, с точностью до часа.

«Не повезло Фаткулле, — вздыхают местные. — Сейчас за такое условку, может, дали, а он 13 лет лагерей отмотал. И все зря».

Историю его жизни, по которой можно писать романы, ставить фильмы и получать за них «Оскар», знает весь район.

Четыре капли крови

Июль 1959 года. Башкирское село Раевка. Фаткулле 22, он женат, есть ребенок. По соседству с ним живет 18-летний парнишка Наиль Саитбаталов.

«Первая девушка на деревне Марьям всех сводила с ума. Глаза цвета ночь, косы длиннющие! — вспоминает Фаткулла. — Но мы с ней просто дружили. А Наиль ухаживал, песни под гитару пел, ромашки под дверью оставлял. Она взаимностью не отвечала, любила гармониста».

Наиль выпил самогонки для храбрости, взял в руки лезвие и отправился ночью к Марьям. Проволокой открыл дверь и изрезал лицо девушки. Позже он признается: «Чтобы стала некрасивой. Чтобы никому не досталась». Мать и подруга проснулись от криков — он кинулся с лезвием и на них. Придя в себя, Марьям побежала за помощью к Фаткулле. Как только вошла, капли крови с лица упали на пиджак, висевший на стуле.

«Четыре капли крови. Они меня погубили»

Преступник Саитбаталов себя не выдал — напротив, еще дал показания против Фаткуллы. Нашлись еще четыре «свидетеля» среди других деревенских. Будто видели, как в ту ночь пьяный Фаткулла залез в соседский дом. Пострадавшие девушки показаний против не давали. Они вообще в темноте и в испуге не поняли, кто пробрался в дом. Но для суда их свидетельства почему-то и не понадобились.

«Арестовали меня. Три дня били. Шрамы на голове до сих пор остались, угрожали, что супруга вместе со мной по делу пойдет! Сына даже привели, он тогда ногу сломал, в гипсе был! Я все равно не признался! Я ничего не совершал!» — говорит Исхаков.

«За что?»

И все-таки за покушение на убийство Фаткулле дали 15 лет лагерей. Он отсидел 13 — прошел пять колоний Башкортостана.

«Я был в аду, — говорит он шепотом, закрывая глаза трясущейся рукой. — Полгода под Белебеем сидел, в подвале держали! Милиционеры со своего стола объедки кидали, чтоб не сдох. Спал на бетонном полу. Нет, не спал! Отключался на час-два, когда силы совсем оставляли. Потом в Мелеуз отправили, там насильники, убийцы… и среди них я. Каждый день спрашивал Бога: «За что? За что ты меня наказал?» Но Бог был нем и глух ко мне. Видно, тюремные стены не выпускали никого, даже мои молитвы. А моя молодая жена не выдержала разлуки, умерла от болезни. И я снова спрашивал Бога: «За что?».

Настоящий же преступник сразу после того, как Фаткуллу посадили, в 1960-ом, переехал в Мордовию — подальше от Марьям. Шрамы у нее остались на всю жизнь. Жил в деревушке недалеко от Саранска. В 2013 он разузнал через общих знакомых адрес бывшего друга и отправил письмо.

«Совесть замучила. Бог меня наказал. Дети есть, четверо, все от разных женщин. Со мной никто не общается, да я и не знаю где они. А вот увидел бы ты мою правую руку. Этой рукой я порезал лицо Марьям. Этой рукой я теперь ничего не могу делать. Пальцы потерял в драке».

Они не виделись 54 года. 54 года Фаткулла каждый день помнил о годах в тюрьме. В конце 2013-го Наиль Саитбаталов отыскал бывшего друга и во всем признался — уже глядя в глаза. А после написал заявление, что настоящий преступник — он. Он и должен быть наказан. Правда, за истечением срока давности дело возбуждать не стали.

«В глубине души я всегда знал, что это сделал Наиль. Он задира был, своенравный. Я хотел броситься на него с кулаками, 13 лет жизни он отнял!» — Фаткулла крепко сжимает руки, словно его враг сейчас стоит перед ним.

И ведь правда, если украл вещь — можно ее вернуть, можно, в конце концов, отдать за нее две вещи, три! Но что можно отдать, если крадешь молодость?

«Я хотел избить его, — продолжает Фаткулла. — Я уже поднял руку. Наиль не пытался защищаться. Стоял, опустив голову. И вместо удара — я его обнял. Зачем мне его бить? За меня его уже ударил Бог. Я заплакал. И Наиль плакал. Мы мало говорили. Через три месяца после нашей встречи Наиль умер».

Покаявшийся преступник скончался в полном одиночестве 6 февраля 2014 года — он был болен хронической ишемической болезнью сердца.

"Я хочу переписать биографию"

После признания Наиля открылись новые обстоятельства и судебное производство возобновилось. Следственный комитет республики Башкортостан официально признал, что Исхаков стал жертвой оговора и судебной ошибки.

«Я хочу добиться реабилитации. Я простил Наиля, чего уж. Мы старики, мне 76 было, когда встретились снова, ему 72. Но я хочу быть невиновным по-настоящему, чтобы не было на мне судимости! Чтобы знали мои дети и правнуки, что я чист перед законом!» — говорит Фаткулла.

С того момента, как Наиль признался, прошло уже четыре года, и за все это время Фаткулла так и не добился реабилитации. По словам адвоката Исхакова процесс затягивает прокуратура.

«Было доказано, что Фаткулла стал жертвой оговора, доказано бесспорными данными. Но сложилась такая ситуация, что прокуратура находит незначительные и надуманные причины и отменяет следственное постановление, где установлена ложность показания свидетелей тех лет. Таких отмен уже штук 20. Этим прокуратура препятствует реабилитации Исхакова, а другого механизма по закону нет, — говорит адвокат Виталий Буркин. — Деду уже 80, никто не знает, сколько Бог дал ему времени, видно специально так и тянут!».

Но Фаткулла верит, что добьется справедливости. Во всем его поддерживает жена, которую он встретил через пять лет после выхода из тюрьмы — в 1977 году.

«После 13 лет заточения за решеткой я отдохнул 15 дней и сразу на работу водителем, ведь у меня же маленький сын! Я закончил машиностроительный колледж. Дослужился до начальника транспортного цеха Всесоюзного НИИ геофизики. Снова женился. У меня трое внуков! Но до сих пор сплю по три часа в сутки, как в тюрьме, гложет меня моя судьба. Я хочу переписать свою биографию!».

В этом месяце Прокуратура Башкортостана снова отменила постановление. Хотя новое постановление, по словам адвоката, составляли, учитывая все претензии. А претензии в основном таковы: запутанные показания свидетелей, в словах встречаются противоречия.

«Это замкнутый круг, — вздыхает адвокат Фаткуллы. — За эти годы мучений компенсация для Исхакова может достигать нескольких миллионов рублей. Сейчас мы готовим жалобу уже в Европейский суд. Только бы успеть».

А для Фаткуллы Исхакова важны не миллионы, а простое признание невиновности. Это и есть самая главная компенсация за 13 украденных лет молодости.

«Я не умру, пока не добьюсь правды», — говорит он и снова сжимает руку в кулак.

Борьба продолжается.

Диана Сирази

http://360tv.ru/news/istoriya-fatkully-ishakova-otsidevshego...

Заранее предупреждаю -много текста..

Одна из лучших питерских хирургов, врач знаменитой Елизаветинской больницы, спасшая жизнь тысячам пациентов, кандидат медицинских наук Ирина Цыбульская в начале этого года сменила светлую операционную на темную тюремную камеру. Женщину обвинили в смерти пациента — ранее судимого гражданина Белоруссии. По версии следствия, оперируя арестанта, она забыла внутри огромный — 19,5 см — хирургический зажим, из-за чего тот умер полгода спустя.

«Дело врача-убийцы»: хирург Ирина Цыбульская стала жертвой загадочного обвинения

Истории, когда доктора забывают внутри пациента предметы, не редкость. Чего стоит хотя бы последний случай, произошедший, кстати, в том же Санкт-Петербурге: в животе роженицы оставили целую простыню.

Но стальной зажим не ткань, он не может быть не виден на рентгеновских снимках (их делали после операции), не может не «звенеть» в рамке металлодетектора (а в тюрьме они на каждом шагу). Тогда как такое могло случиться?

А никак. Никакого зажима, скорее всего, внутри заключенного не было. Его труп толком не опознавался, а могилу найти мы так и не смогли. Что все это было? Хитро спланированное убийство арестанта или организованный ему побег?

Самая загадочная за последнее время криминальная история — в расследовании «МК».

Ночной пациент Елизаветинской больницы

Ирине Цыбульской 40 лет. Симпатичная маленькая женщина с волевым взглядом и сильными пальцами (это, видимо, особенность всех практикующих хирургов — если пожмут вам руку, то вы это точно запомните). Всю жизнь она посвятила работе и медицине, потому ни замуж выйти, ни детей родить пока не успела. 16 лет за операционным столом, безупречная репутация. Операции, операции, операции. Иногда, когда Ирина несет ночное дежурство, они не прекращаются даже к обеду следующего дня. В тот раз все было именно так.

В 23 часа 8 минут 11 февраля 2014 года в ГБУЗ «Городская больница Святой преподобномученицы Елизаветы» полицейский конвой привез 35-летнего заключенного Владимира Павловича. Стражи порядка не спускали с него глаз, не снимали наручники — боялись, что сбежит: его и так разыскивали почти полгода.

— Он был ранее судим за разбой. А потом из-за него погибли двое, — рассказывает один из сотрудников, участвовавших в его поимке. — Накачался наркотиками, сел за руль и вылетел на встречную полосу. ДТП произошло в Новгородской области. С места происшествия скрылся. Когда мы его задержали, он сразу пожаловался, что болит живот. Сами понимаете, мог симулировать. Но врачи скорой заподозрили неладное, так что повезли его в больницу. Ближайшей была Елизаветинская. Ну а там передали доктору, хирургу Цыбульской.

Я прошу Ирину описать ночного пациента.

— Похож на наркомана. Но из не бедной семьи. Потом выяснилось, что у него гепатит и прочие сопутствующие наркомании болезни. Он был молчаливым, я бы даже сказала, скрытным. Из него клещами нужно было все вытаскивать. Помню, он сказал, что уже долго живет в Питере, в квартире на Васильевском острове.

Поступил Павлович с диагнозом хронический панкреатит с обострением (так написали медики «скорой»). Мы сделали рентген брюшной полости и грудной клетки, и тот показал, что у него участок правой половины кишки попал в правую плевральную полость (где находится легкое). Такое бывает после серьезной травмы, и в частности после аварии. Я спросила у него — он ничего не сказал. А конвоиры поведали о ДТП. В общем, я предположила диагноз: посттравматическая диафрагмальная грыжа. Вне очереди (а у нас там был поток нейрохирургических больных) сделали ему компьютерную томографию. Диагноз подтвердился.

Я приняла решение о лапароскопии — это неинвазивная операция, всего пару крохотных разрезов. Думала, удастся таким образом быстро кишку вывести в брюшную полость. Но ничего не получилось. В итоге сделала самую обычную операцию. Разрезала брюшную полость, устранила дефект, зашила.

Представим, как все происходило. Итак, на операции присутствовали аж 6 (!) медиков: Ирине ассистировали врач-хирург высшей квалификации Сергей Климов, были еще клинический ординатор, анестезиолог, две медсестры. В процессе использовали 8 зажимов Микулича: ими фиксировали стерильное белье к брюшине по кругу. Каждый зажим размером 19,5 см, сделан из хирургической стали. Зажимы сняли перед тем, как зашить.

Забыть один из них внутри? Исключено! — уверен хирург Сергей Климов. — Во-первых, для манипуляций внутри он не использовался, это абсолютно точно. Если бы упал туда, то не заметить этого все шестеро просто не могли. Кстати, рана сама размером 18 см, так что получается, что зажим больше нее на 1,5 см. Если допустить все же, что он «выскользнул», то недостачу обязательно бы заметили: медсестра считает все инструменты до операции и после, сверяет количество. Все тогда сошлось! Ну и наконец, мы прямо на операционном столе, когда все закончилось, сделали рентгеновский снимок (это обязательная процедура). На нем никаких посторонних предметов внутри пациента не было.

Но самое главное даже не это. Эксперты, которых я опросила, сходятся во мнении: ходить с таким зажимом внутри фактически невозможно (на просторах интернета гуляет история про мужчину, который якобы жил 12 лет с забытым в животе зажимом, но специалисты считают ее байкой). Рана не заживет, будет боль нестерпимая. А нашего героя выписали из больницы на пятые сутки с отличными показателями: температура и давление в норме, жалоб нет. Умер он только спустя полгода.

Мистические «ножницы»

Что происходило с ним все эти полгода? О, он сменил не одно СИЗО, пережил несколько этапов. Но по порядку.

Из Елизаветинской больницы Павловича перевезли в тюремную больницу на территории легендарных Крестов. Точнее, это даже не больница, а медчасть, но с отделением для терапевтических больных. Там он пробыл 2 недели, чувствовал себя хорошо, ни на что не жаловался. Из выписки тюремных докторов (все документы в распоряжении редакции): «Состояние удовлетворительное, этапом следовать может». Из Крестов этапировали его в новгородское СИЗО — по месту расследования совершенного им преступления. «Путешествие» длилось не один день, Павлович побывал на нескольких транзитных пунктах. И абсолютно везде проходил процедуру досмотра, в том числе с металлодетектором.

Я расспросила сотрудников КПП разных московских изоляторов: мог ли человек с «ножницами» (зажим внешне напоминает огромные ножницы) внутри попасть на территорию СИЗО? Ответ однозначный: нет.

— Вот видите, это «звенит» ваша железная пуговка на джинсах, — заметил один из работников отдела режима, проведя металлодетектором. — Если бы она была внутри вас, она точно так же «зазвенела» бы. Мы иголки-булавки проглоченные определяем, а вы говорите, ножницы! Исключено.

Уже потом на процессе со скамьи подсудимых Ирина задаст сотрудникам ФСИН примерно тот же вопрос: мол, мог ли Павлович с ножницами незаметно проходить все КПП за колючей проволокой? Судья этот вопрос... отвела.

Итак, в итоге Павлович попал в Новгородское СИЗО и там у него, судя по меддокументам, 5 марта 2014 года случился кризис. Он стал жаловаться медикам на тошноту, рвоту, отсутствие стула.

— Это типичная картина спаечной непроходимости, которая может развиться после любого оперативно вмешательства в зоне брюшной полости, — говорит Цыбульская. — По документам, вместо того чтобы сделать ему рентген или УЗИ (аппараты есть в медсанчасти СИЗО), ему дают обезболивающие и слабительные, что категорически запрещено. В конце концов у него открывается рвота кишечным содержимым, развивается шок. По моему мнению, человек в таком состоянии даже и не доехал бы до больницы.

Но он доехал. И в гражданской больнице в Великом Новгороде доктор Евгений Новожилов выявил причину бед Павловского — сделав 15 марта рентген, обнаружил забытый в животе хирургический зажим. Передо мной тот самый рентгеновский снимок, легший в основу уголовного дела и фактические являющийся единственным доказательством по нему.

Кто только из медиков не крутил этот злополучный снимок в руках. Одни уверены, что фотошоп, другие — что зажим могли положить сверху тела, третьи — что его могли впихнуть внутрь уже после смерти. Если бы в медицинских документах помимо рентгеновского снимка был еще снимок УЗИ, все сомнения отпали бы, но он... пропал из истории болезни!

Впрочем, у настоящих экспертов сомнений нет. Вот заключение главного рентгенолога Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга, д.м.н., профессора Татьяны Трофимовой. Она считает, что по изображению нельзя достоверно сказать, находится ли инструмент внутри, поскольку оно выполнено только в одной проекции — прямой. Цитирую: «Теоретически хирургический зажим может располагаться позади больного или может быть зафиксирован в кассете (часть рентгеноборудования. — Прим. авт.)». А еще в рамках этого исследования профессора спросили: мог быть не виден забытый внутри инструмент на том снимке, что сделали врачи Елизаветинской больницы сразу после операции? Ответ однозначный — не мог.

Но что стоят слова ведущего специалиста страны в области рентгенологии против слов доктора Новожилова? Оказывается, ничего.

На суде у Евгения Новожилова спросят, в каком положении был пациент, когда делался снимок. Он не смог вспомнить. Все, что нужно знать про этого доктора, — в документе из прокуратуры Новгородской области, который тоже есть в распоряжении редакции. Цитирую: «Диплом специалиста с высшим образованием по специальности «Лечебное дело» на имя Новожилова признан недействительным. Диплом был оформлен и выдан ошибочно. Новожилов в своем объяснении, данном в прокуратуре области письменно, указал на то, что факт признания диплома недействительным ему неизвестен и об обязанности возвратить диплом для уничтожения он уведомлен не был».

Итак, Новожилов уверят, что зажим извлек и сделал резекцию кишки. Допустим. Но где этот зажим? Нету. Почему инородное тело, которое извлекли из пациента, не сохранили?! Разве это не вещдок?! Но у следствия такой вопрос даже не возник. Следователь сделал ход конем: он купил в магазине стандартный хирургический зажим, приложил его вместе с чеком к материалам уголовного дела. И на суде этот новенький зажим фигурировал как вещественное доказательство. Вы такое вообще можете себе представить?! Но все было именно так.

Вернемся к хронологии событий.

Если верить больничным документам, со здоровьем у пациента возникли осложнения. За два с половиной месяца было проведено еще 25 (!) операций (дренировали рану, устраняли последствия сепсиса, при этом все время отрезали фрагменты кишки). Но опять странности с медицинской документацией — нет ни одной полноценной реанимационной карты, нет протоколов переливания крови, операционных журналов. В общем, ничего не помогло и умер заключенный Павлович в гражданской больнице от сепсиса 28 мая, то есть почти через полгода после того, как с ним познакомилась питерский хирург Ирина Цыбульская, и через два с половиной месяца после того, как зажим якобы был извлечен из тела.

Труп отвезли в городской морг, из больницы в дежурную часть полиции поступила телефонограмма о смерти заключенного со словами: «Инородное тело в брюшной полости». Дежурный пишет рапорт, на основании которого капитан полиции Н. Ровнова 29 мая 2014 года отправляется в морг на осмотр тела. В присутствии двух понятых она составляет протокол осмотра места происшествия. Описывает его: «Труп мужчины на вид около 40 лет, брюшная полость вскрыта, виден металлический предмет». Неужели зажим?! Но ведь его же вынули еще два с половиной месяца назад! Или он так и оставался в теле аж после 25 сделанных операций?

А самое смешное, что этот «металлический предмет» снова пропадает: полицейская была последней, кто его видел. Зажим — напомню, единственный вещдок! — исчез второй раз.

Вообще все это похоже на бред. Чем больше вчитываюсь в материалы уголовного дела, тем нереальнее кажется все происходящее. Ни логики, ни смысла. Но следствие из всего этого выстраивает линию обвинения и передает дело в суд.

А «был ли мальчик» и тот ли труп?

Уголовное дело по факту смерти Павловича СК по Калининскому району ГСУ СК РФ по Санкт-Петербургу возбудило спустя четыре месяца — 1 октября 2014 года. Ирину привлекают сначала в качестве свидетеля, а потом в качестве подозреваемой в преступлении по части 2 статьи 109 УК «Причинение смерти по неосторожности».

— Следователь сказал мне: «Признайтесь во всем, и вы сразу попадете под амнистию», — вспоминает Ирина. — Я отказалась. И в тот же миг на меня надели наручники... В сопровождении полицейского конвоя меня привезли в мою родную Елизаветинскую больницу для получения медицинской справки о том, что я могу содержаться в ИВС. Все мои коллеги были в шоке. Потом — дактилоскопия и фотографии с номером на груди... Вначале все обошлось, меня не стали арестовывать, я продолжала ходить на работу, оперировала пациентов. Периодически вызывали в СК давать показания.

1 сентября 2015 года дело передали в суд. Сразу же Ирину отстранили от работы. Полтора года, пока шел процесс, Цыбульская не могла работать и жила на пенсию мамы. Однажды заслуженный врач-хирург написала ходатайство в суд: прошу выдать деньги на проезд на очередное заседание по моему делу и обратно. Суд ходатайство не удовлетворил. На очередное заседание Цыбульская не явилась. Суд счел неявку необоснованной и постановил взять ее под домашний арест. И это было, увы, только начало... Ирина нарушила правило содержания под домашним арестом (находилась по другому адресу), после чего ее отправили в изолятор.

— Помогите, моя дочь уже в СИЗО, — со слезами позвонила в редакцию в начале 2017 года мама Иры (она сейчас пенсионерка, в прошлом инженер оборонного завода). — Неужели все это не сон?!

Ирина в СИЗО пробыла ровно неделю. Вроде бы немного, но за эти 7 дней пережила многое.

— Я не спала по ночам, — рассказывает Ирина. — Боялась. Мне сказали, что могут кипятком облить или еще что-то сделать. Мои сокамерницы болели гепатитами, среди них были наркоманки. Но самое страшное было то, как они ко мне относились. Некоторые ходили по камере и бубнили: «Врач-убийца». Одна женщина подошла ко мне, сказала, что у нее карандаш в животе забыли врачи. Потом я узнала, что это так называемые внутрикамерные разработки, цель которых — подавить психику человека.

Ирину выпустили из СИЗО потому, что уголовное дело закрыли в связи с истечением срока давности. Случилось это 20 февраля 2017 года. Цыбульская до сих пор без работы (в Елизаветинскую больницу после всего случившегося ее не берут). Хирург не собирается сдаваться, подала апелляцию, настаивает на своем полном оправдании.

— Я не уверена, что вообще этот труп — Павловича, — говорит она. — Экспертизы, которые проводили, вызывают массу вопросов. Паспорта этот человек при себе не имел (изначально в талоне скорой помощи было просто написано его ФИО), дактокарты в деле нет (в процессе суда я несколько раз запрашивала отпечатки Павловича до и после смерти, но их так и не представили!), фотографии трупа тоже нет, он вообще не идентифицирован с какой-либо личностью. Я видела на теле живого Павловича во время операции много татуировок и шрамов, но в описании трупа их нет.

Мы показали заключение исследования трупа Павловича московскому патологоанатому, сотруднице столичного СБМЭ Галине Дорохиной.

— Есть две странности, — говорит Галина. — Здесь действительно не описываются особые приметы трупа, как то: шрамы и татуировки, цвет радужной оболочки глаза. Приказ Минздрава нас обязывает все это указывать. В заключении также написано: «Некоторые зубы отсутствуют». На самом деле эксперты должны описать, какие именно зубы отсутствуют и вообще полностью «зубную формулу».

Свидетельства о смерти тоже нет. По крайней мере, его нет в материалах дела. Есть только «корешок медицинского свидетельствования смерти» неустановленного образца. Пролить истину могла бы эксгумация, на которой настаивает Ирина. Но как ее сделать иностранному гражданину?

Тело передали родителям. Захоронен Павлович якобы на деревенском кладбище в городе Борисове Минской области. Адвокат Ирины Людмила Сосновец специально туда ездила, чтобы увидеть могилу. Не нашла! Работники администрации кладбища ей помочь не смогли: книга захоронений тут ведется только с 2015 года, а Павлович умер в 2014-м...

Кто вообще такой этот Павлович?

— Очень странный тип, — комментирует источник в спецслужбах. — В октябре 2006 года его задержали за разбой, дело было передано в суд. Ему тогда дали три года колонии с испытательным сроком. А в марте 2007-го он снова проходит по сводкам: ударил ножом человека. Но возбужденное по статье «Угроза убийством» уголовное дело почему-то было приостановлено.

В общем, правоохранительные органы почему-то проявляли лояльность к этому иностранцу. По слухам, он родственник одного очень серьезного криминального авторитета. А если так, то ему могли организовать побег. Сбежать из СИЗО, колонии и даже тюремной больницы сегодня практически невозможно. Таких случаев за последние годы по всей России можно пересчитать по пальцам одной руки, да и то все беглецы в итоге были пойманы. Но вот из гражданской клиники — шанс есть. И как это сделать, чтобы никто не искал? Правильно, «умерев». И если бы не история с зажимом, то об этой смерти никто бы и не вспомнил.

Впрочем, остается и другая версия: Павловича могли «залечить до смерти» врачи гражданской больницы и, чтобы уйти от ответственности, придумали про зажим. Обе версии имеют право на жизнь, но я, если честно, склоняюсь к первой. Легче поверить в некий заговор, в отлично спланированное преступление, чем в то, что у нас везде — от медицины до следствия и суда — работают халявщики и непрофессионалы. Один только факт, что при отсутствии вещдока следователь просто покупает «похожий зажим» в магазине и приносит в суд, а судья принимает это как доказательство, говорит о полнейшем безумии системы!

...Ирина Цыбульская вместе с мамой в сидячем вагоне (на плацкарт денег не хватило) приехала всего на один день в Москву из Санкт-Петербурга. Уставшая и измученная, с рюкзаком документов сошла с поезда и... преобразилась. Глаза у нее загорелись: она верит, что вот, мол, в Белокаменной точно разберутся с ее делом, нелепое обвинение снимут, личность трупа установят. Святая простота? Возможно. Но нам просто необходимо ее поддержать в этой вере. Кто гарантирует, что любой из нас не окажется на месте Ирины по самому безумному, слепленному словно под галлюциногенами, обвинению? Никто. А значит, нужно бороться.

P.S. Просим считать эту статью официальным обращением в Генпрокуратуру РФ, председателю Следственного комитета РФ и главе Верховного суда России.

Ева Меркачева

Источник  http://www.mk.ru/social/2017/05/11/delo-vrachaubiycy-khirurg...