Как отметил один из пикабушников, я пребываю в конфетно-букетных отношениях с Австралией. И розовые очочки имеют место быть. Да, согласна: вот уже пять лет, как я таскаю букеты и ем конфеты, глядя на пауков и мух сквозь розовые очки. Однако не каждая страна позволяет эмигранту такую роскошь неведения. Взять, хотя бы, Израиль, куда уехала моя лучшая подруга.

Далее история с её слов, рассказываю от первого лица.

Приехали мы, значит, в Нетанию. Всё так замечатльно, чудесно,  великолепно. Новая жизнь в правовом государстве, где закон и порядок, где жизнь человека ценится превыше всего. Так мы думали. Отдали сына- восьмилетку в школу. Поговорили о том, что вести себя нужно мирно и прилично,  драки не начинать, хамства не допускать. Закон и порядок, то да сё. Сын понял и проникся.

Первый день школы. Сын приходит мрачный: одноклассник, большой и толстый, его дразнит. Второй день школы. Сын приходит еще мрачнее: тот же одноклассник его толкнул.

Третий день школы. Сын приходит с разбитым, опухшим  ухом: тот же мудак сбил его ногой со стула, когда они обедали. Вот это поворот...

Летим с мужем в школу. Сейчас все выясним, подлеца накажут, справедливость - наше всё.

Хрен там. Учителя включают дурочков: мы ничего не видели, мы ничего не слышали, мы не можем за всеми углядеть. И дают ясный посыл: "фу, репатрианты мерзкие, понаехали на наши налоги жировать!" Ясно. Приходим  домой,  уточняем у сына: когда тебя этот упырь сбил со стула, был там кто-то из взрослых? Да, была учительница. Но она мне не помогла, а просто вышла из столовой и ушла. Ага, еще яснее. Сняла я, значится, очочки розовые свои, конфеты и букеты собрала и выкинула всё это в море Средиземное. Подошла к сыну и говорю: "Мамочка ошиблась чуть-чуть. Веди себя по обстоятельствам, как надо. Короче, фас!!!!" Не поверишь, говорит, но так и сказала. Как собаке бойцовской.

На следующий день пошел муж забирать сына из школы. Встречает его на входе охранник. До сего момента он делал морду кирпичом и смотрел презрительно: понаехали, жируют и т.д.  И тут он подбегает, протягивает руку для пожатия и говорит: "Ну у тебя и сын, во дает! Крутой пацан растет!" Как оказалось, не успел сын прийти в школу, как первым делом получил поджопник от толстяка. Вторым делом сын взял стул и швырнул его в обидчика. Прмазал. Взял второй стул и порысачил добивать. Тот начал с воем улепётывать, споткнулся, упал и стал кричать: "Прости! Прости! Прости!" Сын бросил стул на пол и простил. Толстяк до конца дня прятался в кабинете директора. А учителя? Ничего не видили, ничего не слышали. Больше моего мелкого никто и пальцем не трогал. И куча друзей появилась. Это были единственные последствия истории со стулом.

Подруга с семьей так и живет в Нетании. Она научилась понимать и любить настоящий Израиль, а не ту картинку, которую когда-то нарисовала себе в розовых тонах. Такие вот дела.

В Израиле, где люди привыкли жить под постоянной угрозой терактов и знают, как защитить себя, никогда не случалось «шутинга» в школе. Учитель с 30-летним стажем из Иерусалима Юлия Драгунская рассказала нашим коллегам из «Фонтанки», как работает израильская система безопасности для учеников и учителей и почему им не нужен предмет вроде ОБЖ.

В израильских школах система безопасности устроена очень просто. Начальные (первые шесть классов) и старшие классы учатся в разных школах. Здание каждой школы окружено забором высотой 2,5–3 метра. Ворота только одни, и на протяжении всего учебного дня они заперты изнутри. Рядом с воротами в специальной будке сидит охранник с оружием — сотрудник охранного агентства. Его работу оплачивает не школа и не родители, а муниципалитет.

Камеры слежения внутри и снаружи школы есть, но используются они в основном для контроля — на случай хулиганства или конфликта между детьми. Есть учителя, которые владеют пистолетами и ходят с ними на работу — просто потому, что в стране многим гражданам разрешено ношение оружия. В каждой школе один из мужчин-учителей имеет звание «офицер по безопасности» и тоже вооружен. Если группа школьников организованно отправляется куда-нибудь за пределы школы (в поход, на экскурсию или на «урок на местности»), ее обязан сопровождать минимум один человек с оружием, причем уже не с пистолетом, а с чем-то более серьезным.

Ворота закрываются примерно за час до начала занятий и открываются только вечером, когда основные уроки закончились и дети разошлись по домам. Вечером и ночью территория школы открыта: в здании работает библиотека, могут проводиться какие-либо дополнительные занятия или кружки.

Во время учебного дня охранник открывает ворота каждый раз, когда кто-то входит или выходит, и тут же запирает их. Если ученик захочет, например, сбегать на перемене в соседний магазин и купить булочку, ему придется предъявить подписанное классным руководителем или секретарем школы разрешение на выход и вход.

В случае экстренной эвакуации система «забор — ворота» не станет препятствием для детей и учителей: выход, хоть и единственный, можно открыть очень широко, давка исключена.

Иногда у школы есть вторые ворота с торца, чтобы детям не приходилось обходить всё здание целиком. Но запасной вход работает только в том случае, если муниципалитет готов оплачивать второго охранника. Правило действует жестко: нет охраны — нет ворот.

Охранник, который стоит на воротах израильской школы, знает всех учеников в лицо. А это порядка 400 детей в младшей школе и от 700 до 1500 — в старшей. Кроме того, охранник должен знать в лицо всех учителей. У всех остальных охранник обязательно смотрит документы на входе. Если сотрудник новый, например, пришел в начале учебного года, то он будет проверять документы у всех взрослых, а у детей спрашивать имя и куда они идут. Если при себе есть оружие, надо показать разрешение на ношение.

— Но пофигизм, конечно, встречается везде, — говорит Юлия Драгунская. — Когда дочь училась в школе, мой муж-полицейский прошел на родительское собрание с оружием, и на входе охранник не спросил у него разрешение. Муж вернулся и сказал: «Знаешь, я сейчас позвоню твоему работодателю и скажу, что мимо тебя в школу, полную детей, прошел человек с пистолетом, а ты и ухом не повел». Охранники попадаются разные…

Никаких вторых или последующих рубежей охраны в израильских школах нет: ни рамок металлодетекторов, ни бабушек-вахтеров. Несколько раз за день охранник обязан обойти всю территорию школы снаружи и изнутри, чтобы проверить, нет ли бесхозных предметов. На это время он запирает школьные ворота, и никто не может ни зайти, ни выйти. Если учитель, например, приходит ко второму уроку, а охранник ушел на обход, то придется терпеливо ждать его возвращения. Но обход обычно длится не более 15 минут и не доставляет серьезных неудобств.

— К тому же все понимают, что охранник ушел по делу, а не кофе пить, — говорит учительница. — Если ему понадобится кофе, он попросит кого-нибудь, и ему принесут стаканчик прямо в его будку.

Специальных уроков безопасности в школах не проводят — население здесь впитывает правила антитеррористической безопасности с молоком матери.

— Все знают, что надо обращать внимание на подозрительных людей. Если в окрестностях школы появился незнакомец, доложить об этом кому-то из вооруженных взрослых, — говорит Юлия Драгунская. — Три-четыре раза в год в школе проводится учебная тревога с сиреной и массовой эвакуацией. Каждый ребенок и учитель в школе знают, как действовать и куда идти в случае землетрясения или военной атаки, по какой лестнице и в какую часть бомбоубежища надо спускаться или где пережидать сейсмические толчки на улице. Оборудованное бомбоубежище есть в каждой школе.

А вот в детских садах охранника оплачивают сами родители. Территории детсадов закрыты, у ворот обычно никого нет, и попасть внутрь можно, только позвонив в звонок. Тебя увидят в камеру и спросят, кто ты и зачем пришел. Если за ребенком приходит не родитель, а няня или родственник, семья должна предупредить администрацию об этом заранее, иначе человека даже за забор не пустят.

В Израиле ни разу не случалось «Колумбайна». Серьезные меры по охране школ в Израиле приняли после теракта в городе Маалот в мае 1974 года. Террористы из Демократического фронта освобождения Палестины проникли в здание одной из школ рано утром, заминировали его и захватили в заложники более сотни детей. Во время штурма школы погибли 25 детей и четверо взрослых. Террористы были ликвидированы.

— У наших молодых людей есть все возможности пострелять. Израильская молодежь служит в армии на настоящей войне, — говорит учительница. — Поэтому «выпускать пар» никому не приходит в голову. Кроме того, у наших выпускников не бывает каких-либо затаенных обид на школу.

https://ngs24.ru/text/world/2021/05/13/69912860/

Для израильской компании, которая разрабатывает военные жилеты, униформу и шлемы, наступила горячая пора. Из США к ней поступает куча заказов на её новую разработку - пуленепробиваемый рюкзак для школьников.

Masada Armour ("Броня Масада") создали ранец, который должен будет защитить школьников от перестрелок - в США в последнее время этот девайс необходим. Стоимость рюкзака - 496 долларов.

Ранец сконструирован так, что с виду - это просто обычный рюкзак. Но это приспособление способно выдержать очереди из АК-47 и мощной винтовки M-16. Броне-рюкзак весит 5 килограммов, поэтому подходит только для старших школьников. Но сейчас компания ищет подходящую защитную конфигурацию и для младших детей.

Masada Armour жалуется на то, что у них недостаточно производственных мощностей. Нужно расширяться, чтобы успеть выполнить заказы обеспокоенных родителей из США перед новым учебным годом.

"За 2 месяца мы продали сотни и готовимся к увеличению объёмов производства до 500 единиц в месяц", - сказал главный исполнительный директор Masada Armour Снир Корен.

Обеспокоенность родителей безопасностью своих детей можно понять: Бетси Девос, секретарь департамента образования США, заявила, что готова выделить федеральные средства для покупки оружия, чтобы защитить школы.

Это заявление возмутило тех, кто чувствует, что вооружение учителей приведёт только к увеличению смертности в школах. По данным исследования, проведенного группой Фонда поддержки безопасности оружия, с начала 2018 года в школах США произошло минимум 57 инцидентов с огнестрельным оружием.

Навеяло вот этим постом

https://pikabu.ru/story/takogo_poka_ne_byilo_no_kogda_proizo...

Итак:

Я добрую часть детства прожил в Израиле, где ходил в детский сад и в школу. Жил я в городе Беер-Шева, в простонародье "семиколодцево". Семиколодцево находится прям совсем недалеко от Сектора Газа, а потому город регулярно находился под обстрелом со стороны палестинцев.

К воздушной тревоге мы были приучены с самого детства, а потому очень быстро реагировали на звук сирены, кстати, криповый до усрачки.

То же самое касалось любых других сигналов, пожарного, например - если сработало - надо валить. Куда валить вопрос не стоял, все знали как попасть в ближайшее бомбоубежище или самое крепкое помещение.

Итак, лирическое отступление все. Теперь к забавному трешу.

Вернулась моя семья вместе со мной из Израиля в Россию. В России мне было очень не очень. Я был ребенком солнца, патриотом Израиля. Да и по-русски говорил на бытовом, а писал с таким количеством ошибок, что моя тетрадь долгое время была настоящим кровавым полем боя.

Одноклассники новинку из Израиля восприняли как причину обратиться к учебнику истории и вспомнить, что я за народность такая и почему блин я вызываю такую ненависть. Пепельный блондин с веснушками не говорящий на местном.

Но была одна девочка, Настюшка. Она очень тепло ко мне относилась, а в таком нежном возрасте (11-12 лет), такое очень ощущается. Я начал проявлять к ней особое внимание. Ходил с бумбоксом к игровой площадке и включал песни Киркорова, держал бумбокс над головой и ждал ее внимания.

Как вы понимаете, бить меня стали хотеть больше людей, а она уже откровенно жалела, что была добра ко мне пару раз.

В один из ужасных школьных дней сработала пожарная тревога.  А я, надо отметить, изучил в первый же день план эвакуации из школы. И точно знал, куда двигаться в случае чего, знал все запасные выходы и даже расположение лестниц.

Итак, погнали. Первые пару секунд вспоминаю, что нельзя паниковать, а следует действовать по указке старших. Но вот ведь незадача - учительница и бровью не повела, а продолжила вести урок. Но сгорать заживо было не в моих планах, а потому я встал и сказал на чистом, насколько это было возможно, русском языке:

"Вставайти скорее? Вы что х'атити помьереть идьоти??!" В иврите вопрос звучит в середине предложения, а потому все что я сказал вызвало гомерический хохот в классе. Как в страшном сне - опасность, а все смеются. Тогда я решил действовать. Но мне нравилась Настя, а потому я взвалил ее себе на плечо и побежал вон из класса.  Она орала и билась, но она не понимала, что я спасал ей жизнь. Дурочка.

Благополучно вынеся ее на улицу, я мучительно думал, что всё идёт не так. Реакция не та у всех.

Тем временем, приехавшая пожарная бригада констатировала ложную тревогу.

На родительском собрании на следующий день был поднят вопрос о том, что мое поведение это серьезная причина для опасений. Родители Насти вообще сочли меня кретином. Но мои родители все таки признали, что так нужно делать в ста из ста случаев, при этом не стоит носить никого, а просто попытаться уговорить выйти из помещения.

Но, друзья! Разве настоящим героем становятся после одного поступка? Нет, конечно.

Учеба шла своим чередом, близился май, экзамены и старшеклассников, и какой-то идиот решил позвонить и сообщить, что школа заминирована.

Ох, знали бы вы, какой эффект такое сообщение могло бы возыметь в Израиле. Просто эффект разорвавшейся бомбы. "Бдм тсс!".

Война между Израилем и арабами часто бывает преисполнена жестокостью. Но минировать школу - серьезная угроза.

Была перемена, когда по школьному радил объявили о том, что всем следует покинуть школу из-за угрозы минирования.

Да, сложно представить более некомпетентных радиоведущих, но для школ того времени такие пакости были в новинку, а потому, очевидно, растерявшись, секретарь директора выдала такое в эфир. В начавшейся панике было сложно сориентироваться. Дети бегали туда сюда, без плана, просто давя друг друга желая скорее выбраться из вот-вот обещающего взорваться помещения. В Израиле все вышли бы стройной шеренгой. Но тут вам не здесь.

Я в тот момент уже крепко был влюблен в Настю, а потому знал, что надо спасти ее и тогда может че-то произойдет между нами. Я видел краем глаза, как она зашла в туалет. Понятное дело, что она была глупой и беззащитной, а туалет не такое место, чтобы не зайти туда в момент вселенской опасности. Я рванул туда, попутно указывая всем на доступность аварийных выходов рядом с ними. Ох, глупец, я же не мог тогда знать, что в России аварийные выходы всегда на замке, мало ли вдруг дети решат... Ну хер, конечно, знает, что могут решить дети делать через аварийные выходы, кроме, как, мать их, спасаться в случае опасности.

Короче, двери заперты, я организовываю эвакуацию на сколько мне это по силам. Словно Рэмбо захожу в женский туалет, взваливаю Настю на плечо, вывожу попутно других девочек и иду к выходу.

Страху натерпелся сам, что мама не горюй. Но подвига моего не оценил никто. Кроме Насти. Когда вся школа благополучно была на улице, а эмоции поулеглись, она поцеловала меня в щёчку и сказала "ты настоящий герой".

На следующий день родители забрали меня из школы с закрытыми аварийными выходами, и Настю я больше не видел. И перестал стесняться реагировать, как меня учили в Израиле на тревоги. Потому что вон сколько всего можно было бы избежать, если бы все реагировали и были обучены этому с детства.

Помню в школе как-то у нас решили провести межшкольный конкурс патриотичной поэзии. Победил мой друг Мишка. На школьной сцене сделали импровизированный лес, елочки, на заднем плане нарисовали церквушку и домики (ну типа деревня).

На сцену вышел мишка в красных сапожках, в косоворотке подпоясанной веревочкой и начал читать светлым мальчишеским голосом

Если скажут слово «Родина»,

Сразу в памяти встаёт

Старый дом, в саду смородина,

Толстый тополь у ворот.

Мишка читал так сладко и проникновенно, что мог выступать в Кремлевском дворце на День Победы. Заслушаешься...

Или степь от маков красная,

Золотая целина…

Родина бывает разная,

Но у всех она одна!

Мишка так красиво и гордо закончил, что учителя аплодировали ему как Ленину. Мишка взял первое место, среди нескольких школ в номинации "лучший чтец" и "лучший патриотический образ". Грамоты вручали через две недели, но не успели. Миша с мамой репатриировались в Израиль.