Этот пост для людей, у которых есть дети. Мелькали тут посты о детях. Я тоже похвалюсь. С сыном у меня проблем особых не было. Обычный пацан. Разбитые носы, сгоревшие гаражи, вызовы в школу и тд. Все как обычно. А потом родилась дочь. До трех-четырех лет тоже я особо не напрягался. В это время я уже построил дом и когда было время занимался внутрянкой. А пока жили в квартире. На первом этаже.  Утром стою на кухне возле окна, пью кофе, смотрю на людей спешащих на работу. Причём все спешат и мне улыбаются. Я тоже улыбался как идиот им в ответ. Пока местная школота не начала ржать и показывать на меня пальцами. Подоконник на кухне был достаточно широкий и на нем жена занималась ботаникой. Росла у неё там всякая хрень. И за этой самой хренью сидел наш кот Мармелад. Небольшое отступление. За день до этого жена, вдохновленная каляками-маляками Насти, и решившая что в семье появился великий художник, купила ей набор фломастеров. Хороший такой набор. Порядка ста штук. Даже я позавидовал. Доча порисовала немного в альбоме, на холодильнике, на обоях. Получила по заднице. Поплакала. Получила кусок шоколадки, куда то смылась и затихла. Родители знают, что если ребёнка не слышно, то надо волноваться. Каюсь. Не досмотрел. Вечером Настю накормили, покупали. Я рассказал ей сказку про Буку. Она мне спела колыбельную. Все как всегда. Но вернёмся к Мармеладу. Кот был очень толстый, очень пушистый и имел белоснежный окрас. До покупки фломастеров. На нем была вся политра. Вероятно всю ночь он вылизывался, и поэтому цвета плавно переходили один в другой. Красота неописуемая. Попугаи против Мармелада проигрывали всухую.  Тем более что у них не было таких козырных очков нарисованных чёрным фломастером. А теперь представьте как это выглядело со стороны улицы.  Я не зря упомянул про строительство дома. Настя активно мне помогала. В меру своих сил конечно. Прятала рулетки, пробивала молотком гипсокартон, сыпала мусор в шпатлевку. Короче, доча старалась, как могла. И рисовала. Тем более что до финиша было ещё далеко, и я позволял ей все. Даже то, что нельзя. Прикручивал я металопрофиль. Размечал перманентным маркером. По металу. Который практически не стирается. И куда то этот маркер запропастился. Начал искать. Нашёл конечно. На пачке гипсокартона сидела Настя и рисовала себе лифчик. Маркером. Красивый чёрный лифчик. В дополнение к бровями, которые она тоже не обошла вниманием. Работа закончилась. Закрутив дочь в майку, оврагами и огородами, что бы никто нас не заметил, мы добрались до машины и поехали домой. Радовать маму. Мама удивилась, что мы приехали так рано. Потом обрадовалась увидев лицо дочери. Потом обрадовалась ещё раз, увидев дочь в неглиже. И сразу попытавшись снять с неё этот предмет туалета. Снять его можно было только вместе с кожей. Чем мы ее только не терли. Я предложил воспользоваться болгарской или шлифмашинкой. На что мне сказали, что я идиот и что в этом есть и моя вина. Процентов этак на сто. А Настя с месяц наверное проходила в лифчике. И с чёрными, широкими бровями. Как у Брежнева.

Вчера я встретила Живого Читателя.

И он читал меня. В метро, в телефоне.

С интересом, от Фрунзенской до самой Чёрной Речки.

Приличный дяденька моих лет, с портфелем.

На ЯСмеялся – где мне почему-то не нашлось места, но нашлось историям про повара Свету, праздничное убийство поросёнка, Семёна Львовича, кота и т.д.

Здорово!

И выложили эти истории разные люди: сетевые разведчики, специалисты широкого профиля, просто хонды и т.д. И даже, по доброте душевной, добавили картинки или сменили название.

Побеседовать с Живым Читателем у меня не хватило смелости: а вдруг он не в восторге или попросит автограф (а у меня все пальцы в слайсере и ручка за шесть рублей).

Но, дома с редколлегией (Алиса – критик/редактор/выкладыватель и кот – просто кот) я это обсудила:

- Знаете ребята: а я видела Живого Читателя, в метро. И он читал меня там, откуда меня выставили и без моей подписи, - радостно сказала я.

- Я тебе даже больше скажу, мать, - ни капли не удивилась Алиса, - и покажу. Тебя много. Но - без авторства.

И показала мне наши истории в всяких-всяких развлекательных сообществах: с разными картинками, разными названиями, прологами и эпилогами от выложивших – но наши.

Здорово!

Ночь все спали в славе.

Особенно кот.

Раньше Маша вязала.

Вечерами, после работы и на диване.

Сначала для дочери – милые шапочки из журналов, шарфики и варежки со сложными скандинавскими узорами. Дочь с удовольствием носила Машины творения в сад и начальную школу. Маше было приятно покупать ультрамариновый мохер и васильковую пехорку в магазине «Рукодельница» - в автобусе она с нежностью поглядывала в пакет и предвкушала приятные вечера.

Толстый и круглоголовый кот Пыжик тоже любил вязание, он цапал клубки всевозможных оттенков.

Потом дочь выросла и стала носить модно-магазинное.

Но, Маша не могла остановиться – вязала просто так. Шапочки для детей коллег, коврики для Пыжика. Когда необвязанные Машей дети коллег закончились, а Пыжик не успевал спать на всех новых ковриках в стиле пэчворк случилось нелепое. По собственной дурости Маша исковеркала левую руку, на работе. Когда рука зажила, оказалось, что вязать больше нельзя – три пальца: указательный, средний и безымянный не сгибаются.

Многолетнее хобби умерло.

Маша с сожалением вынесла коробку с клубками и подшивку журналов на помойку.

Пыжик, с присущей только котам проницательностью, смотрел выходящей Маше вслед.

Студентка-дочь, придя домой с пар, сразу заметила пустую журнальную полку и осиротевший угол без клубочной коробки. И спросила:

- Мам, а чем ты теперь будешь заниматься?

- Придумаю…, - неопределённо и обречённо ответила Маша.

Следующий месяц прошёл в поисках. Любимого занятия.

Такого, чтобы грело душу и было доступно негнущимися пальцам.

Маша пробовала рисовать, вышивать, разгадывать кроссворды и смотреть женские сериалы. Любые – отечественные и зарубежные, про любовь и богатство, про маньяков и волшебников. Читала электронные и бумажные книги.

Всё было не то.

Душа не лежала.

Однажды, рассеянно листая на диване дочкину детскую книгу про Недопёска она вспомнила как сама читала её в третьем классе.

Будка добродушной Пальмы, пыжиковая шапка директора и далёкая звезда Бетельгейзе сделали из взрослой женщины на миг десятилетнюю Машу. И она отчётливо увидела, как гладит обложку, как кладёт книгу под подушку – чтобы увидеть во сне милого Недопёска. И мечтает, что однажды она вырастет и напишет свою книгу, такую же добрую и смешную.

Потрясённая взрослая Маша очнулась, но щемящее детское чувство мечты осталось.

Ни дочери, ни Пыжику она ничего не сказала. Но твёрдо решила попробовать.

Утром, рано, Маша, как вор, соскользнула с дивана и в пижаме прокралась на кухню. Там, она сварила кофе, открыла ноутбук и окопалась на диванчике.

Некоторое время она отхлёбывала кофе из чашки и просто смотрела на белый лист на экране. Потом в кухню пришёл заспанный Пыжик и склубился рядом, на диванчике, прижавшись к правому боку Маши.

От пыжиного тепла Маша успокоилась. И стала быстро набирать текст.

Хобби было найдено.

Каждое утро, Маша, втайне от дочери, вставала в 5.05 и наливаясь кофе в компании Пыжика на кухонном диване писала.

Или редактировала - по настроению. До самого выхода на работу.

Писалось легко, не потому, что не мешал негнущийся указательный палец. Просто. Слова сами сбивались в стайки, диалоги героев звучали в голове. Иногда было очень смешно и Маша сдавленно хохотала, боясь разбудить Леру. Иногда – печально, и она гладила жирную полосатую спину Пыжика и плакала искренними слезами.

Спустя две недели, по дороге в туалет, дочь застукала Машу на месте преступления.

- Мама! Ты что делаешь?! – испугалась заспанная Лера.

- Пишу, - голосом предателя Родины ответила Маша.

- Да ну! – сказала дочь и закрыла дверь туалета.

В ближайшее воскресенье состоялся неприятный разговор.

- Я тебе, что, враг?! – издалека, с вызовом, спросила дочь.

- Лера, ты что? – Маша испугалась тона дочери. У них были доверительные отношения двух сестёр с большой разницей в возрасте.

- Тогда почему у тебя от меня тайны? – обиженно закусила верхнюю губу Лера.

- Лерочка, доченька, какие тайны? Я же тебе всё-всё рассказываю…

- А что ты пишешь в пять утра? Покажи! Немедленно!

Маше стало стыдно.

Сейчас она посмотрит и ужаснётся. Несмотря на принадлежность к разным поколениям Лера много читала. Книги им нравились разные, но хорошее от плохого Лера была отличить в состоянии.

- Немедленно! – командным тоном повторила дочь.

Маша открыла два рассказа: смешной, про толстого и счастливого кота, прототипом которого был Пыжик и щемяще-грустный, про женщину с особенным ребёнком. Прототипом которой была случайная знакомая Маши.

- Вот, - сказала Маша подавая дочери ноутбук. И, не зная куда себя деть на время вынесения вердикта, ушла чистить ванну.

Порошок ещё не успел въесться в эмаль как следует, когда Лера ворвалась в ванну:

- Мам, это здорово! Давай кому-нибудь покажем?

- Что ты! В моём возрасте такое…

- Никто из знакомых не узнает, мы тебе придумаем псевдоним. Если нет, то – нет. Что ты теряешь? – тоном опытной аферистки ворковала девятнадцатилетняя Лера.

И Лера нашла развлекательный ресурс, где под ником люди размещали рассказы-посты, видео, фото и делились мнениями. С рейтингом размещённого на основе самосуда.

Под давлением дочери Маша согласилась на размещение двух рассказов. Про счастливого кота и неунывающую мать.

Оба рассказа обитатели ресурса приняли хорошо. Это объяснила Лера:

- Видишь – сколько лайков? Я говорила «здорово», а ты… Видишь, здесь можно посмотреть комментарии – их тебе пишут.

Маша поражённо смотрела на добрые послания незнакомых людей:

«Ржал, пока читал»;

«ТС, да ты писатель»;

«Спасибо, посмеялся!»;

«Подписался, пиши исчо» и т.д.

И - на недобрые:

«Хрень какая!»;

«Херня и сопли, графомания!»;

«Быдлоцкий росказ» и т.д.

И на истории-комментарии обитателей ресурса в стиле «Это что! Вот у меня было…».

Перед Машей открылся целый мир, куда более интересный чем вязание шапочек. В мире был особенный язык, который предстояло выучить – слова «ТС», «хейтер», «мимими», «котоламповый» - вводили Машу в ступор своей неизвестностью.

Новое хобби не требовало никаких затрат - Маша забыла дорогу в магазин «Рукодельница», освобождённая от вязальных журналов полка была занята Лериными учебниками. И, не приносило никакой прибыли.

Но – радовало и занимало.

Однажды, зайдя в парикмахерскую, Маша подумала, что её мастер, медноволосая Дина, смешную историю переезда которой из деревни в мегаполис Маша сотворила, живёт теперь в Интернете самостоятельной жизнью.

И ей стало - тепло. Как в детстве, с книгой про Недопёска под подушкой.