ЧАСТЬ 1

ГЛАВА I
РЕШИТЕЛЬНЫЙ ШАГ СТИРЛИНГА
[начало]

Эти ”окаменевшие говнюки” вскоре осложнили жизнь Стирлингу, когда он пытался набрать солдат для своего нового подразделения. “Для меня было очень важно получить нужных офицеров, и я с большим трудом добился их”, - вспоминал он, называя средний и нижний уровни управленческого звена Ближневосточного Главного штаба ”неизменно препятствующими и нежелающими сотрудничать... и удивительно утомительными”. [Алан Хоу, ”Дэвид Стирлинг” (Warner, 1994)]

Офицеры, которые ему были нужны, все были членами недавно расформированного ”Layforce” — скучающие, разочарованные и отчаянно нуждающиеся в действии, но штаб не делал, чтобы они присоединялись к подразделению, которое они считали отступническим, несмотря на то, что оно имело печать одобрения Ошинлека. При этом одного за другим Стирлинг получил своих людей: лейтенантов Питера Томаса и Эона МакГонигала, шотландца Билла Фрейзера, валлийца Джока Льюса и Чарльза Бонингтона. Бонингтону было 20 с небольшим лет, он был самым старшим из офицеров, англичанином с тягой к приключениям, который шесть лет назад бросил жену и девятимесячного сына и уехал в Австралию, где работал корреспондентом газеты. (Сын, Чарльз, вырастет и станет одним из самых известных британских альпинистов). На самом деле Бонингтон был наполовину немцем: его отец был немецким моряком торгового флота, который в молодости принял британское подданство, сменил фамилию Бониг на Бонингтон, а затем женился на шотландке. Одним из офицеров, чье начальство было слишком радо видеть в толпе Стирлинга, был Блэр Мэйн, ирландец ростом 6 футов 4 дюйма отличился в составе ”Layforce” в битве за реку Литани, морской атаке на позиции вишистской Франции в Сирии [Алан Хоу, Дэвид Стирлинг (Warner, 1994)],

Мэйн имел репутацию горячего головореза вне поля боя. Летом 1941 года на Кипре он угрожал револьвером владельцу ночного клуба из-за спора о счёте в баре, а месяц спустя набросился на своего командира Джеффри Киза, сына сэра Роджера Киза, начальника штаба объединенных операций, и того самого англичанина из высшего класса, которого Мэйн презирал.

Грозный Пэдди Мейн был прирожденным партизаном, который превзошел Дэвида Стирлинга, когда дело дошло до саботажа. (Авторская коллекция).

Легенда гласит, что Мейн был в оранжерее, когда Стирлинг — по рекомендации полковника Лейкока - проводил с ним собеседование в отряд—L, но на самом деле ирландец коротал дни на базе Ближневосточного Коммандос [Middle East Commando], ожидая, будет ли удовлетворена его просьба о переводе на Дальний Восток. Мэйн надеялся, что вскоре он будет обучать партизанской войне китайскую народную армию в её борьбе с Японией, но уже через несколько минут после появления Стирлинга он присягнул на верность зарождающейся группе партизан пустыни.

Набрав офицеров, Стирлинг приступил к отбору 60 человек из числа сержантов и рядовых, которые ему были нужны. Изначально он отобрал несколько человек из своего полка Шотландской гвардии, большинство Стирлинг взял из разочарованных рядов ”Layforce”. ”Мы просто слонялись по пустыне, наедаясь досыта, — вспоминает Джефф Дю Вивье, лондонец, работавший в гостиничном бизнесе до вступления в коммандос в 1940 г. — А потом пришёл Стирлинг и попросил набрать добровольцев. Я с самого начала увлёкся этой идеей, ведь это означало, что мы увидим боевые действия”. [Интервью с автором, 2003]

Другим добровольцем был Рег Сикингс, жёсткий, упрямый 21-летний парень из Фенса, который до войны занимался боксом. Когда я записался в армию, меня хотели отдать в школу физической подготовки, а я сказал: ”Ни за что, чёрт возьми. Я пошёл в армию не для того, чтобы боксировать, я хочу драться с оружием в руках, а не кулаками”. В ”Layforce” Сикингс добился своего, хотя рейд на ливийский порт Бардия был не слишком удачным. Тем не менее он привил Сикингсу вкус к приключениям. ”Стирлингу нужны были воздушно-десантные войска, а я всегда хотел быть десантником”, - размышляет он о причинах, побудивших его пойти добровольцем. На собеседовании передо мной стоял парень, и Стерлинг сказал ему: ”Почему ты хочешь вступить?”, а он ответил: ”О, я попробую все, сэр!”. Стерлинг пришел в ярость: ”Попробуй хоть раз! Какая, к чёрту, разница, если ты нам не нравишься. Пошёл вон, убирайся отсюда”. И я подумал, что не совершу этой чёртовой ошибки. Когда подошла моя очередь, он спросил, почему я хочу служить в воздушно-десантных войсках, и я ответил, что видел фильмы о немецких десантниках и всегда удивлялся, почему у нас в британской армии такого нет. Затем я рассказал ему, что первоначально записался в десантники, но мне сказали, что я слишком тяжелый. Он спросил, занимаюсь ли я спортом, и я сказал, что был чемпионом-любителем по боксу и много ездил на велосипеде и бегал. Вот и всё, я был принят. [Интервью автора с Джоном Кейном, 1998]

Самым молодым новобранцем был шотландский гвардеец Джонни Купер, которому исполнилось 19 лет за месяц до появления отряда–L. Он с благоговением смотрел на Стирлинга, когда подошла его очередь проходить собеседование. ”Из-за своего роста и спокойной уверенности в себе он мог казаться довольно устрашающим, но он не был крикливым лидером”, — говорит Купер. ”Он говорил с вами, а не о вас, и обычно очень вежливо. Его харизма была непреодолимой”. [Интервью с автором, 2001]

Отобрав своих людей, Стирлинг рассказал им об их новом доме. Кабрит находился в 90 милях [159,3 км] к востоку от Каира на краю Большого Горького озера. Это было идеальное место для тренировочного лагеря нового подразделения, потому что здесь не было ничего, кроме тренировок. Здесь не было баров и борделей, только песок, мухи и ветер, дувший с озера и проникавший в каждый уголок их нового лагеря. ”Это было пустынное проклятое место, — вспоминает Редж Сикингс, — Джерри Уорд принес кучу гессовых палаток и сказал нам поставить их”.

Уорд был главным мастер-сержантом роты, одним из 26 административных работников, прикрепленных к отряду—L, и именно он предложил Сикингсу и его товарищам, что если им нужны более роскошные условия для жизни, то они могут посетить соседний лагерь. ”Этот лагерь был создан для новозеландцев, — объяснил Сикингс, — но вместо того, чтобы отправиться в пустыню, они оказались на Крите [против вторгшихся немцев] и были стерты с лица земли. Так что нам оставалось только приехать и взять то, что мы хотели”.

По словам Сикингса, они «вынесли» большую кучу кирпичей с базы Королевских ВВС (КВВС), из которых построили столовую, обставленную стульями, столами, пивом и закусками Кауффмана, хитрого лондонца, который был лучшим мусорщиком, чем солдатом. Кауффман вскоре был возвращен в свою часть, но его столовая прослужила дольше и стала предметом зависти офицеров, которым приходилось обходиться палаткой. Не то чтобы в конце лета 1941 года у бойцов отряда—L было много времени на столовую, несмотря на табличку ”Лагерь отдыха Стирлинга”, которую какой-то чудак установил у входа в лагерь. Они прибыли в Кабрит в первую неделю августа, и у них было всего три месяца на подготовку к своей первой операции, в ходе которой им предстояло прыгать с парашютом — навык, которым большинству бойцов еще предстояло овладеть.

”В нашей программе подготовки принцип, по которому мы работали, был совершенно иным, чем в коммандос”, — вспоминал Стирлинг. ”В подразделении коммандос, отобрав однажды добровольцев, они были преданы своим бойцам и должны были довести их до требуемого уровня. Отряд—L, с другой стороны, установил минимальный стандарт, которого должны были достичь все рядовые, и мы должны были быть очень тверды в возвращении в свои подразделения тех, кто не мог достичь этого стандарта”. [Дэвид Стирлинг, ”Происхождение Специальной авиационной службы”, Архив САС]

Стирлинг разделил подразделение на Первый и Второй отряды, первым командовал Льюс, а вторым — Мэйн. ”Товарищество было замечательным, потому что все зависели друг от друга”, — говорит Стори, служивший в отряде Льюса. [Интервью с автором, 2003]

”Льюс курировал большую часть начальной подготовки подразделения, прежде всего обучая их тому, что пустыню нужно уважать, а не бояться. Они учились ориентироваться по самым скудным картам, бесшумно передвигаться ночью, выживать на минимальном количестве воды и использовать пустыню в качестве камуфляжа. Бойцы стали уважать искреннего и аскетичного Льюса больше других офицеров. Джок любил всё делать правильно, он был перфекционистом”, — вспоминает Стори. ”Он больше думал о глубоких вещах, в то время как Стирлинг был более беззаботным... Стерлинг был костяком, а Льюс - мозгом, ему принадлежали идеи, такие как бомба Льюса”.

Одноименная бомба Льюса наконец-то была создана после долгих часов упорных и одиноких усилий валлийца. Льюс искал бомбу, достаточно легкую для проведения операций, но достаточно мощную, чтобы уничтожить вражеский самолет на аэродроме. В конце концов он придумал устройство, которое Дю Вивье описал в дневнике, который он вел во время тренировок в Кабрите.

“Это было пластичное взрывчатое вещество и термит — то, что используется в зажигательных бомбах, — и все это мы заливали автомобильным маслом. Это был крепкий комок, а затем у вас был детонатор № 27, взрыватель мгновенного действия и «карандаш времени» [так в тексте, дословно, по сути — это взрыватель замедленного действия]. «Карандаш времени» был похож на ручку ”биро”. Он представлял собой стеклянную трубку с подпружиненным бойком, удерживаемым полоской медной проволоки. В верхней части находился стеклянный пузырек с кислотой, который нужно было осторожно сжать, чтобы разбить. Кислота разъедала проволоку и освобождала ударник. Очевидно, что чем толще проволока, тем дольше задержка до срабатывания бойка (карандаши были окрашены в разные цвета в зависимости от длины предохранителя). Все это было помещено в небольшой хлопчатобумажный мешочек и оказалось грубым, но очень эффективным. Термит вызывал вспышку, которая воспламеняла бензин, не только отрывая крыло, но и поднимая весь самолет вверх взрывом”.

Личный пример командиров воодушевлял бойцов.

“Льюс заслужил уважение бойцов ещё и потому, что никогда не просил их сделать то, что не был готов сделать сам. Джок Льюс называл нас ”желтопузиками” и ставил перед нами сложные задачи", — говорит Сикингс. Мы отвечали на вызовы, и Джок, что бы он ни хотел сделать, сначала показывал нам, а когда показывал, мы должны были это сделать. Он задавал стандарты для команды, тут уж ничего не поделаешь... ”Он говорил, что всегда побеждает уверенный в себе человек, на плечах которого сидит немного удачи”.

Во время начальной подготовки Льюс до предела испытывал уверенность бойцов в себе. Они тренировались по девять-десять часов в день, и часто, как только солдаты думали, что могут заползти в свои постели, Льюс приказывал им отправиться в один из своих ”ночных походов” — форсированных маршей по пустыне, в ходе которых солдаты должны были успешно проложить себе путь от точки к точке. Любой солдат, которого Льюс считал не соответствующим требованиям, физическим или эмоциональным, подвергался [проверке упражнением] RTU [returned of unit — вернулся в часть], что заставляло некоторых новобранцев совершать необычайные поступки на выносливость. Во время одного 60-мильного [95,56 км] марша ботинки рядового Дага Кита развалились через 20 миль, поэтому оставшееся расстояние он преодолел в носках на ногах с 75-фунтовым [34,01 кг] рюкзаком на спине.

Так, проходили первые занятия в САС.
[продолжение следует]

Большинство интервью с ветеранами SAS были взяты почти десять лет назад, и, к сожалению, многие из них уже ушли из жизни. Но на момент написания этой книги Аберт Янгман и Боб Лоусон все ещё продолжают жить, поэтому я посвящаю эту книгу им — двум мужественным, сострадательным, но прежде всего скромным людям.

ВВЕДЕНИЕ
В июне 1941 года молодой офицер гвардии восстанавливался после несчастного случая после прыжка с парашютом в каирском Шотландском госпитале. Обычно 25-летнему лейтенанту, которого друзья прозвали ”Гигантским ленивцем” за его презрение к излишним физическим нагрузкам, было бы достаточно просто полежать в постели, но в этот раз он отчаянно хотел сбросить с себя постельное белье и приступить к работе. К несчастью для Дэвида Стирлинга, он никуда не собирался идти, пока не оправился от тяжелого спинального шока (компрессионного перелома позвоночника) и сильного сотрясения головного мозга полученного в следствии удара о землю на большой скорости после того, как часть его парашюта порвалась на хвостовом оперении, когда он покидал самолет на высоте 1 000 футов (304,8 м).

Прошла неделя, прежде чем к Стирлингу вернулась чувствительность, и за это время к его постели постоянно приходили посетители, среди которых были Ивлин Во и Джок Льюс. Оба они были сослуживцами по “Layforce”, сводном отряде коммандос под командованием полковника Роберта Лэйкока, который в феврале 1941 года отплыл на Ближний Восток с намерением провести серию молниеносных атак на итальянские позиции на североафриканском побережье и средиземноморских островах. Однако всё вышло не совсем так, и вместо того, чтобы нанести противнику тяжёлые потери, Лейфорс потерял много хороших людей в ходе непродуманных и плохо спланированных миссий. Именно Во, недавно вернувшийся после неудачной операции “Layforce” на Крите, сообщил Стирлингу, что он расформирован, а его оставшиеся в живых члены должны быть возвращены в свои родные подразделения.
Эта новость разочаровала Стирлинга, но не удивила: она стала подтверждением того, что он уже обсуждал с “Layforce”, а именно, что эта задумка не была ошибочной, а лишь её реализация. Враг действительно был уязвим для атаки вдоль прибрежных коммуникаций, различных аэродромов и складов снабжения, но не с морским десантом в 200 человек, как это попытался сделать ”Layforce”. Рейд коммандос лучше всего сработает, если его будут проводить небольшие отряды, атакующие не
одну цель, а ряд целей, предварительно высадившись на парашютах.

Именно поэтому Стирлинг — вместе с Льюсом и ещё четырьмя добровольцами — и прыгал из самолёта, чтобы освоить военное искусство, которое всё ещё находилось в зачаточном состоянии. Его травма была лишь незначительной заминкой и ничем не отвлекла Стирлинга от его убеждений и задуманного. Известие о гибели ”Layforce” заставило его как никогда решительно взяться за развитие своей идеи. Лёжа на больничной койке в знойной жаре североафриканского лета, Стирлинг составил служебную записку под названием ”Доводы о применении ограниченного числа военнослужащих специальной службы для использования в качестве парашютистов”.
В кратком изложении меморандума вскоре после войны Стирлинг написал:

”Я доказывал преимущества создания подразделения, основанного на принципе максимального использования внезапности и минимальных требований к живой силе и технике. Я утверждал, что применение этого принципа фактически означает использование подразделения из пяти человек для прикрытия цели, для которой [цели] ранее требовалось четыре отряда коммандос, т.е. около 200 человек. Далее я пришёл к выводу, что именно это количество правильно отобранных, обученных и экипированных бойцов, разбитых на подразделения по пять человек, должны быть способны атаковать не менее тридцати различных целей в одно и то же время в одну и ту же ночь”. [Дэвид Стирлинг, Происхождение Специальной авиационной службы, Архив САС]

Составить меморандум было проще простого, а вот доставить его в руки генерала Клода Ошинлека, главнокомандующего силами на Ближнем Востоке, — совсем другое дело. “Аук”, как называли Ошинлека, любил говорить своим солдатам: ”Всегда будь смелым”, и именно так поступил Стирлинг, как только поправился настолько, что смог покинуть госпиталь.

По словам Стирлинга, когда он, ковыляя, подошёл ко входу в Главный штаб, ему преградили путь часовые, которые не пропустили его без пропуска. Тогда он обошёл ограждение по периметру, пока не увидел порванный лоскут проволоки, под которым и проскользнул. Оказавшись внутри штаба, Стирлинг направился прямо в кабинет генерала Нила Ричи, заместителя начальника штаба, с которым его отец когда-то стрелял рябчиков.

Стирлинг отдал честь, вручил Ричи записку и кратко объяснил её содержание. Ричи выглядел слегка заинтересованным и пообещал обсудить его предложения с Ошинлеком. Через три дня Стирлинг получил повестку от Ричи и прибыл, чтобы предстать перед Ошинлеком и генерал-майором Артуром Смитом, начальником Генерального штаба. Во время обсуждения идеи Стирлинг произвел впечатление на слушателей. Она была не только хорошо продумана, но он уже представлял, как её можно реализовать. ”Чтобы помочь продать предложение, — рассказывал позже Стирлинг, — я представил подробный план использования подразделения в предстоящем наступлении (ноябрь 1941 года), подготовка к которому не была секретом”. [Дэвид Стирлинг, Происхождение Авиационной службы, Архив САС]

Кроме того, его идея была задумана в самый подходящий момент — всего через несколько недель после того, как Лэйкок написал генералу Смиту, “что несколько сотен высококвалифицированных коммандос сидят на задних лапках под солнцем Северной Африки. Если в ближайшее время мы не начнём активно действовать, я предвижу серьезное падение морального духа, который в свое время был непревзойденным”, — предупреждал Лэйкок. Влияние на войска можно подытожить надписью, обнаруженной на перегородке в столовой одного из кораблей (виновник так и не был задержан), которая гласила: “Никогда ещё в истории человеческих усилий столь немногие d…d не были обделены столь многими”. Как ни банально это звучит, я не могу не сочувствовать выраженным чувствам”. [Письмо Лэйкока генерал-майору Смиту, май 1941 г., Национальный архив]

Смит, несомненно, передал опасения Лэйкока Ошинлеку, который уже принял план Стирлинга и, повысил Стирлинга до капитана уполномочив его набрать шесть офицеров и 60 рядовых. Подразделение должно было называться отряд “L” бригады специальной авиационной службы [“L” Detachment of the Special Air Service Brigade], так что если кто-то из огромного количества вражеских шпионов, скрывающихся в Каире, узнает о зарождающихся силах, он сообщит, что в распоряжении британцев есть воздушно-десантная бригада.

Стирлинг был в восторге от того, что его идею одобрили, но, тем не менее, у него было ещё одно требование к Ошинлеку. Он испытывал острую неприязнь к штабным офицерам, которых он называл ”окаменевшим дерьмом” из-за их устаревших представлений о том, как должна вестись война. Поэтому Стирлинг ”настаивал на том, что подразделение должно отвечать за свою подготовку и оперативное планирование и что, следовательно, командир подразделения должен быть непосредственно подчинен командующему [группировкой войск/сил]. Я подчеркнул, что было бы нежелательно, чтобы предлагаемое подразделение подчинялось какому-либо существующему подразделению или структуре для управления”. [Стирлинг, ”Истоки Специальной авиационной службы”]

Ошинлек согласился, и Стирлинг отправился воспитывать своё новое подразделение. Так родилась САС — Специальная Авиационная Служба.

Начало. Продолжение следует.

Перевод с англ. яз. обзорного материала о Воздушно-десантных войсках Красной/Советской Армии из журнала Intelligence Bulletin, издававшегося в 1942-46 гг. Службой военной разведки США (Military Intelligence Service), опубликованного в номере за май 1946 г. Название статьи - "Geronimo! and the Red Army", имеется в виду боевой клич американских десантников-парашютистов (шире - всех парашютистов): "Джеронимо!", который, согласно традиции, они переняли от индейцев чирикауа-апачей, а те - от Мексиканской армии, взывавшей в бою к помощи Св.Иеронима.

Иллюстрации с развернутыми подписями приведены в оригинальной публикации, остальные подобраны по контексту и соответствию описываемым событиям.
В статье есть ряд неточностей.

"Джеронимо!" и Красная Армия.
"Использование парашютистов - это высокое искусство, которое Красная Армия развивает не как спорт, а как средство воспитания личного мужества и как важную основу нашей военной мощи" (маршал Ворошилов, 1935 год).
Задолго до того, как американские солдаты начали выбрасываться из самолетов с парашютами, выкрикивая: "Джеронимо!", в СССР уже существовало большое количество подготовленных воздушных десантников. В 1930 году Советский Союз начал экспериментировать с высадкой парашютных десантов, а в 1935 году представил миру массовый прыжок 1 200 красноармейцев на маневрах в районе Киева.

Учитывая тот факт, что Советский Союз был новатором в развитии воздушно-десантных войск как отдельного ударного подразделения, отказ русских активно использовать воздушно-десантные войска во Второй мировой войне несколько удивляет. Десантники использовались мало, и высадки русских парашютистов нередко заканчивались трагическим поражением.
Красная Армия не использовала десантников в крупных масштабах в качестве элитных ударных подразделений сухопутных войск в стандартных наземных боевых действиях, за исключением высадки двух бригад в 1943 году. Обе бригады были почти полностью потеряны в ходе этой операции. Неудачу в этом случае объяснили тем фактом, что солдаты были неадекватно вооружены, а также недостаточной подготовкой пилотов, совершавших высадку парашютистов. Солдаты были сброшены со слишком большой высоты и широко рассеялись при приземлении. Сброс вооружения и снаряжения также потерпел неудачу.

Тот факт, что русские мало использовали воздушно-десантные войска, может быть объяснен несколькими факторами. Во-первых, ощущалась острая нехватка самолетов, которые были необходимы для других целей, и не хватало экипажей, обученных высадке воздушного десанта. Также в критические периоды до 1944 года существовала необходимость использовать солдат-десантников в качестве элитной пехоты в чисто наземных операциях, и воздушно-десантные части понесли очень высокие потери в ожесточенных боях, что сократило наличие опытного десантного состава. Еще одной причиной была неправильная регистрация при мобилизации солдат-резервистов, ранее прошедших парашютно-десантную подготовку на действительной службе, в результате чего многие были направлены в подразделения других родов войск.
Другие боевые операции, выполняемые десантниками Красной Армии, были, как правило, небольшого масштаба. Считается, что небольшие парашютные подразделения придавались общевойсковым армиям для осуществления разведывательно-диверсионных задач. Небольшие группы солдат использовались для сотрудничества с партизанскими отрядами в тылу врага, а целая бригада была высажена под Смоленском в 1941 году в тылу немцев. Многие из личного состава при этой высадке были одеты в гражданскую одежду, и ожидалось, что они будут действовать как партизаны.

Перед Второй мировой войной Советский Союз пытался использовать солдат-десантников в Финской войне, но успехом это не увенчалось. При захвате Бессарабии в 1939 году десантники численностью до полка двухбатальонного состава, всего около 2000 человек, были выброшены авангардом на пути продвижения основных сил Красной Армии для обеспечения безопасности ключевых пунктов.
Дальше этих небольших усилий русские не пошли. Из того, что советское командование мало и недостаточно активно использовало десантников в воздушно-десантных операциях, не следует делать вывод, что Советы не считают их представляющими особую военную ценность. Напротив, существует много фактов, из которых можно сделать противоположный вывод. Эксперименты в этой области все еще продолжаются, и солдаты-десантники считаются элитным родом войск. В 1945 году советская газета "Известия" опубликовала длинную статью о прыжке подполковника Аминтаева с высоты более 34 000 футов. В той же статье этому офицеру засчитывается в общей сложности 1 643 прыжка. В статье говорилось, что подполковник Аминтаев совершил, согласно его собственным воспоминаниям, поразительное количество прыжков за один день - 53 прыжка, чтобы проверить возможности человеческого организма.

Подполковник Аминтаев Наби Аминович.

ОСОБЫЕ ПРИВИЛЕГИИ ДЛЯ ДЕСАНТНИКОВ.
Как и в нашей армии, десантники в Красной Армии пользуются статусом отборных частей, особыми привилегиями и получают дополнительные выплаты. Некоторые сформированные воздушно-десантные части получили статус "Гвардейских". Почетное наименование "Гвардия" обычно присваивается частям только после того, как они особенно отличились в бою. Однако в случае с воздушно-десантными бригадами, сформированными в ходе войны, звание "Гвардейских" было присвоено при их организации.
В дополнение к физическим способностям, русские десантники должны иметь безупречное с точки зрения коммунистической идеологии происхождение, и большой процент из них являются членами Коммунистической партии или комсомола (Коммунистической организации молодежи). Все те, кто в ходе обучения проявляет недостаток силы воли, немедленно переводятся в пехотные части.

По большей части солдаты-десантники очень молоды. Офицеры старше солдат, но все же являются младшими по возрасту офицерами в Красной Армии. Уровень образования личного состава воздушно-десантных бригад выше, чем у пехоты. Согласно установленным правилам, рядовой состав должен иметь 5-классное образование, а офицеры - 7-10-классное. По стандартам США это может показаться низким показателем, но по стандартам среднего уровня Красной Армии это довольно высокая планка.
Дополнительное денежное вознаграждение, получаемое солдатом-десантником Красной Армии, зависит от количества выполненных прыжков. За первый прыжок выплачивается дополнительное вознаграждение в размере 25 рублей. За прыжки со 2-го по 10-й выплачивается сумма в размере 10 рублей за каждый прыжок. Прыжки с 11-го по 25-й оплачиваются из расчета 25 рублей за прыжок.

Прыжки в боевых условиях компенсируются по более высокой шкале. Офицеры получают вознаграждение в размере месячного жалованья за каждый боевой прыжок, в то время как сержанты получают 500 рублей, а рядовые - 300 рублей.
Для того, чтобы премиальные можно было сравнить с обычными ставками оплаты, следует указать, что жалованье рядового Красной Армии составляет 600 рублей в год, или примерно 120 долларов. Солдат в звании, звание, аналогичном рядовому первого класса (Армии США), получает 1000 рублей в год, или примерно 200 долларов. Сержант получает 3 000 рублей в год, или примерно 600 долларов. Таким образом, за боевой прыжок в воздушно-десантных войсках сержанту платят эквивалент 100 долларов, рядовому - 60 долларов, или полугодовое жалованье. Старший лейтенант, получающий 7 700 рублей в год, или примерно 1 500 долларов, получал бы за боевой прыжок месячное жалованье, или примерно ту же сумму, которую рядовой получал бы в качестве обычного годового жалованья.
Десантники также пользуются привилегиями в плане питания. Военнослужащие воздушно-десантных бригад обеспечиваются лучшим пайком, чем в целом по Красной Армии.

ПРОГРАММА ОБУЧЕНИЯ.
Курс подготовки небесных солдат Красной Армии длится примерно 4 месяца. В течение этого периода солдат проходит большую регулярную пехотную подготовку, получает значительный объем знаний и навыков по владению оружием, тактике, сигналом и связи, чтению карт, инженерной подготовке, артиллерийской подготовке, газовой подготовке и маневрированию. Парашютная подготовка проводится на втором, третьем и четвертом месяцах учебного курса. Каждый боец совершает пять или шесть прыжков, прежде чем его считают подготовленным парашютистом, хотя после первого прыжка ему вручают значок десантника. Первые три прыжка можно совершить с аэростата, а остальные - с самолетов.
Специальной десантной школы, подобной нашей в Форт-Беннинге, в СССР нет, и обучение проводится на базе части и подразделения. Однако существует специальный учебный центр для офицеров, где курс длится от 5 до 6 месяцев. Там офицеры получают подготовку в соответствии с их рангом и обязанностями. Интересно отметить, что некоторые обычные сухопутные офицеры также обучаются в этих школах, а на курсах командиров взводов офицеры сухопутных войск проходят подготовку на том же уровне, что и сержанты воздушно-десантных бригад. Этот факт снова говорит о более высоком уровне воздушно-десантных войск.
Обучение проходит гораздо больше офицеров, чем необходимо по штатам, чтобы можно было сделать определенный отбор лучших офицеров, и часто обнаруживается, что офицеры, командовавшие пехотными батальонами, становятся командирами рот в воздушно-десантных войсках.

Физическое состояние солдат хорошее. Почти без исключения они могут выдержать дневной марш в 50 миль. Дисциплина строгая.
По окончании периода обучения проводятся крупномасштабные боевые учения, в которых принимают участие несколько бригад.

ОРГАНИЗАЦИЯ.
В составе гвардейских воздушно-десантных бригад Воздушно-десантных войск (их сокращенное обозначение в Красной Армии — "ВДВ") батальон является основной тактической единицей. Батальон состоит из трех стрелковых рот по 115 человек в каждой, одной пулеметной роты численностью 89 человек, одной батареи траншейных минометов численностью 92 человека, одной противотанковой роты численностью 112 человек и располагает по одному взводу саперов, связистов и разведчиков. Общая численность батальона составляет 699 человек.
Каждая стрелковая рота ВДВ состоит из четырех взводов по три отделения в каждом. Три взвода - стрелковые, а четвертый - пулеметный или минометный. Минометная рота оснащена шестью 82-миллиметровыми минометами.
Бригада ВДВ состоит из четырех батальонов организации, описанной выше, плюс штаб, включающий химический взвод, медицинское отделение и оркестр. Численность бригады ВДВ составляет от 3500 до 4200 человек.

Офицеры, сержанты и некоторые отборные солдаты вооружены автоматами. Офицеры также вооружены пистолетами. Остальные бойцы, за исключением особых "снайперов, вооруженных специальными снайперскими винтовками, вооружены винтовками или карабинами. Ручные гранаты выдаются в неограниченном количестве.
Каждая стрелковая рота оснащена девятью ручными пулеметами и тремя 50-миллиметровыми минометами.

"ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПРЫЖКУ!"
Оперативные прыжки совершаются ночью. В особо срочных случаях небольшими группами бойцов могут совершаться дневные прыжки, но этого не делают, если этого можно избежать. Высота составляет от 500 до 1000 футов для дневных прыжков и от 1 300 до 1 900 футов ночью.
Время, необходимое для выброса парашютистов, зависит от типа используемого самолета и степени подготовки личного состава. Перед десантированием карабины стабилизирующих парашютов пристегиваются к тросу, натянутому вдоль салона. С самолета одного типа можно сбросить 18 человек за 18-20 секунд, хотя русские подчеркивают, что плохо обученным людям может потребоваться до 90 секунд, чтобы покинуть самолет. На самолете другого типа 15 хорошо обученных бойцов могут быть сброшены за 5-7 секунд. Некоторые советские самолеты, используемые для десантирования с воздуха, оборудованы двумя дверями, и с обеих сторон салона самолета протягиваются тросы.

Парашюты, используемые рядовыми, обычно представляют собой квадратные хлопковые куполы площадью около 70 квадратных ярдов. Они раскрываются полуавтоматически, а также оснащены вытяжным кольцом для экстренного использования. Рядовые не пользуются запасными парашютами.
Офицеры используют круглый купол, также из хлопка, примерно той же площади, что и у рядовых. Он также оборудован как для ручного, так и для полуавтоматического управления. Однако офицеры оснащены запасным парашютом из шелка.
На тренировках используется парашют ПД-6. Этим же парашютом пользуются офицеры. Однако для оперативных прыжков используется квадратный парашют ПД-41, поскольку с нем можно прыгать с гораздо меньших высот, чем с ПД-6, из-за его более быстрого раскрытия.

Квадратный купол парашюта Красной Армии оснащен "килем", который устанавливается десантником для поворота парашюта по ветру и уменьшает колебания или раскачивание, создавая, таким образом, очень устойчивый парашют.
Хлопчатобумажный купол с грузоподъемностью около 250 фунтов является парашютом для сброса снаряжения. Другие виды парашютов используются для десантирования спецтехники.
Форма солдата ВДВ такая же, как и у обычной пехоты Красной Армии, хотя десантникам выдается только новое обмундирование. Существует также специальная парашютно-десантная куртка с меховым воротником, покрытая водонепроницаемой тканью.

Советы следующим образом рассматривают задачи Воздушно-десантных войск: поддержка продвижения своих войск; перерезание путей отступления противника; блокирование резервов противника; изоляция или уничтожение штабов противника и тыловых эшелонов; захват ключевых пунктов; формирование плацдармов; захват штабов и аэродромов; защита морских десантов путем обеспечения безопасности участков береговой линии.
Для небольших групп задачами считаются выполнение разведки, диверсионная работа и поддержка партизанских отрядов.
Большое внимание уделяется взаимодействию воздушно-десантных групп с партизанами. Ожидается, что десантники сами будут действовать как партизаны, когда основная задача будет выполнена. Нередко основным заданием может быть усиление партизанских групп или исключительно партизанские операции.

ЗИМНЯЯ ВОЙНА.
Советы отмечают, что широкомасштабное применение десантников может быть очень выгодно использовано зимой, особенно в лесах и горной местности. С этой целью многие подразделения ВДВ проходят соответствующую подготовку и оснащаются лыжами. Лыжи и санные тележки сбрасывают вместе с бойцами или позже на месте сбора подразделения.

Части ВДВ обучены использовать снежный покров и сильные морозы для выполнения своей боевой задачи. Акцент делается на том факте, что силы безопасности предполагаемого противника зимой обычно размещаются вдоль дорог, таким образом десантники, экипированные лыжами, могут совершать быстрые и неожиданные нападения на фланги основных сил.
Войска предупреждены о повторном использовании одного и того же маршрута. Они обучены возвращаться по своему собственному следу, устраивать засады, оставлять ложные следы, а также владеют другими способами скрыть свой истинный маршрут и конечный пункт назначения от обнаружения по следам лыж.
Войска ВДВ проходят обучение выживанию в условиях сильного холода и постройке своими средствам импровизированного укрытия. Их также обучают оказанию первой помощи в условиях сильного холода.

СБОР ПОСЛЕ ПРИЗЕМЛЕНИЯ.
Важнейшая составляющая всех парашютно-десантных операций, быстрый сбор подразделений на земле, предусмотрен в русских программах тренировки ВДВ. Чтобы свести рассеивание бойцов при выброске с парашютами к минимуму, принимаются чрезвычайные меры предосторожности. Чтобы легче сосредоточить десант при приземлении, первыми высаживаются более легкие люди, а более тяжелые - в последнюю очередь. Советы ожидают, что груз, сброшенный со среднего самолета, при нормальных условиях приземлится на площади примерно 200 на 100 ярдов.

К фото - Десантники могут быть чрезвычайно эффективны при выполнении диверсионных заданий в тылу противника. Эти солдаты готовятся взорвать рельсы на линии снабжения противника после выхода на лыжах из зоны высадки. Советские солдаты проходят подготовку к зимним боевым действиям.

Обычный метод сбора подразделения таков: те, кто прыгают первыми, проходят 50 ярдов в направлении, в котором летел самолет. Последние прыгавшие, приземлившись, проходят 50 ярдов в противоположном направлении. В пути они обычно находят других приземлившихся. Советское командование предполагает, что таким образом собрать людей и груз, выброшенные с одного самолета, удастся примерно за 20 минут.
Обычно взводы сбрасываются с двух самолетов, которые летят близко друг к другу, чтобы свести к минимуму рассеивание и дрейф. Предполагается, что сбор взвода занимает 50 минут.
Сбор роты проводится с упором на то, чтобы не дать противнику определить место сбора. Перед прыжком командир роты информирует свою роту о районе сбора. Сразу после приземления командир роты направляется в этот район, где он оставляет бойца с инструкциями для взводов. Инструкции могут быть примерно следующего порядка: "3 мили, азимут 90 градусов. " На другом месте командир роты оставляет проводников.
Поскольку взводы собираются индивидуально под контролем командира взвода, боец, находящийся в зоне первоначального сбора, дает командиру взвода инструкции. Затем взвод переходит во вторую зону, где их встречает проводник и направляет к третьей и последней зоне сбора. В каждой из первых двух зон сбора проводники могут использовать затемненные световые сигналы, чтобы сообщить остальным бойцам о своем местоположении, но в третьей и последней зоне такой сигнал не подается. Эта процедура гарантирует от раскрытия информации о пункте сбора роты, если кто-то из бойцов попадет в плен.

Батальон обычно не собирается, но командир роты или его представитель направляется в заранее указанное место, откуда их направляют в штаб батальона. Там они получают приказы, в то время как их роты ждут в своих отдельных пунктах сбора или движутся в направлении, ранее указанном приказом по батальону. При определенных обстоятельствах рота может получить свой окончательный оперативный приказ перед прыжком, но это не являете обычной практикой, поскольку Советы прилагают все усилия, чтобы сохранить операцию в секрете. В некоторых случаях бойцам даже не сообщали, что они участвуют в операции, и до приземления они думали, что выполняют учебные задания.
Русские предполагают, что потребуется 4 часа, чтобы собрать весь батальон после высадки.
Поскольку в боевых операциях рассеивание обычно больше, чем при тренировочных маневрах, и упорядоченному сбору могут помешать чрезвычайные обстоятельства, сбор подразделений можно проводить по-другому. Для сбора могут быть разработаны специальные сигналы. Могут использоваться голосовые сигналы, специальные световые сигналы и все виды других сигналов, таких как дым, сигнальные ракеты и т.д.
Контейнеры со снаряжением сбрасываются, по возможности, в центре площадки для приземления. Грузы часто сбрасывают прежде чем бойцов, некоторые - без парашютов. Если груз не обнаружен в зоне высадки, бойцам приказано построиться в цепь с дистонией в 5 ярдов и прочесать территорию.

После сбора подразделения обычно используется обычная пехотная тактика. Тактической единицей является батальон. Рота редко используется на самостоятельных зданиях.

НЕ ЗАБЫТО.
В настоящее время доступно мало информации о Воздушно-десантных войсках Красной Армии. Какую роль планерные и воздушно-десантные части играют в организации советских вооруженных сил, все еще в значительной степени является предметом догадок. Известно, что в Красной Армии есть ресурсы для планерных частей. В 1935 году целая дивизия была переброшена по воздуху из Москвы во Владивосток. В рамках этой воздушной переброске было перевезено несколько легких танков. Немцы, похоже, верили, что Советы вводят легкий танковый батальон в состав новых бригад ВДВ.
Организация и роль русских парашютистов постоянно менялись с момента первого массового публичного прыжка в 1935 году. В последние годы Второй мировой войны новые бригады ВДВ были организованы на безе небольшой группы офицеров высшего ранга и нескольких ранее обученных десантников. Большинство последних были выписаны из госпиталей, где находились на излечении от ран, полученных в ходе обычных наземных боевых действий. С тех пор воздушно-десантные силы приняли меры для обучения новых людей и сохранения контроля над ними. Постоянный интерес к этому роду войск проявлялся с момента организации бригад ВДВ. Вероятно, что в организации и тактике произойдут дополнительные изменения на основе небольшого военного опыта Советов по боевому применению десантников и имеющейся информации о воздушно-десантных операциях США и Великобритании.
Русские давно осознали потенциальные возможности "крылатой пехоты", раньше, чем другие страны. Маловероятно, что они будут пренебрегать оружием, которое показало свою высокую ценность в определенных ситуациях, как оборонительных, так и особенно наступательных. Вполне вероятно, что Воздушно-десантные войска останутся элитным подразделением Красной Армии и силой, которую следует трезво рассматривать при любой оценке советского военного потенциала.

Учитывая опыт нынешней войны - существование ВДВ как отдельного типа войск - пережиток истории. Как когда-то конные лучники. Да, были, что-то воевали, но сейчас - абсолютно бесполезны по прямому назначению.

Нет и не предвидется масштабных операций по высадке большого парашютного десанта в глубь фронта.

Единственный вариант десанта: это при агрессивном нападении на другую страну, пока они не развернули ПВО и начали сбивать всё что летает - резко высадить отдельные части для контроля определённых объектов. И то, если дальше войска не подойдут - десант умрёт.

В ситуации же полномасштабной войны проход транспортников глубоко в тыл - сомнителен априори. Высаженные же части (если таки каким-то образом это получится), не имея надлежащих укреплений - будет лёгкой добычей для беспилотников противника.

Большая война очень быстро меняет всё. Эта война уже привела к необходимости создания новых родов войск (беспилотные системы, например). Ну и отмиранию старых пережитков типа ВДВ. Но, при нашей бюрократии, отомрут они очень нескоро. Болтаться на балансе будут долго, не применяясь на практике по назначению, а только как обычная пехота или (изредка) как спецназ на минималках.

Генерал Армии Василий Филиппович Маргелов - отец ВДВ СССР.  В рядах Красной Армии с 1928 года. За время службы, Василий Филиппович участвовал в Польском походе РККА, войне с Финляндией, Великой Отечественной войне. Принимал участие в операции «Дунай». Генерал армии Маргелов внес огромный вклад в создание и становление ВДВ СССР. Удостоен звания Герой Советского Союза. Награжден рядом орденов и медалей. Кандидат военных наук. Лауреат государственной премии СССР.

Источник инфо: С. Михеенков Маргелов