7 декабря 1991 года российская делегация во главе с Борисом Ельциным вылетела в Минск. Официально — на переговоры по поставкам в Белоруссию нефти и газа. Но вот в Белоруссию отправился и Кравчук. А он-то, казалось бы, здесь причем? Однако и Леонид Макарович при отъезде заявил, что главным на встрече должны стать экономические проблемы. Что же касается проблем политических, то о них вроде бы речь пойдет так, между делом, «факультативно». Как сказал Кравчук, − «погоняем мозги».
Но тот факт, что встречаются уже не двое, а трое, кое-кого навел на некоторые предположения. 7 декабря «Российская газета» написала: «по неофициальной информации» (официально, повторяю, ничего не сообщалось), «речь может идти о создании некоего трехстороннего объединения».
То есть «о чем-то таком» люди все же догадывались. Догадкам способствовало и то, что заранее появилось предупреждение: журналисты на эти переговоры допущены не будут. Если бы разговор ограничивался экономикой, чего бы, кажется, скрывать?
7 декабря Ельцин выступил в Верховном Совете Белоруссии. Уже из этого выступления, из ответов на вопросы стало ясно, в чем состоит то главное, ради чего, собственно говоря, российский президент прибыл в Минск.
− Старого Союза уже нет, нового Союза тоже пока нет, − констатировал Ельцин. − Ушла в историю попытка воссоздания Союза СССР в ленинской интерпретации. Сегодня терпит неудачу идея полуфедерации-полуконфедерации Если останется хотя бы небольшой элемент унитаризма, есть риск возрождения той системы, которая уже завела нас в тупик. Всех пугает наличие Центра и его возможное возрождение в старых формах. Участников переговоров становится все меньше (имеются в виду переговоры в Ново-Огареве − О.М.) Если так будет продолжаться, за стол переговоров некому вообще будет сесть. В резиденции «Вискули» руководители славянских республик будут обсуждать четыре−пять вариантов Союзного договора. Встреча трех руководителей государств, возможно, станет исторической.
Правительственная резиденция Вискули
В Вискули приехали около пяти вечера. В каждой из трех делегаций было по пять-шесть «основных» членов. Белорусский премьер Кебич взял с собой «сверх штата» еще нескольких силовиков: председателя КГБ Эдуарда Ширковского, командующего Белорусским военным округом Анатолия Костенко и председателя таможенного комитета Геннадия Шкурдя. Зачем это было сделано? Как полагает экс-министра иностранных дел Беларуси Кравченко, Кебич, «хотел иметь силовиков под рукой − мало ли как прореагирует Москва и какие начнут оттуда поступать приказы».
Бывший министр иностранных дел республики Беларусь, Петр Кравченко
«Тревога ощущалась в репликах буквально каждого участника встречи, − пишет Кравченко. − Все чувствовали себя неуютно. Время от времени звучал довольно мрачный юмор:
− Ну что, собрались все вместе?! Вот тут можно сразу всех и накрыть одной ракетой.
Полушутя говорили о высадке десанта, о том, что Горбачев может пойти на применение силы».
«Разговор начал Ельцин, заявив, что старый Союз больше не существует и мы должны создавать нечто новое. Помню, Кравчук криво усмехнулся, выслушав эту преамбулу. Он сидел прямо напротив Ельцина. Завязалась дискуссия, острая по сути, но вполне спокойная по форме. Ельцину оппонировал в основном Кравчук, остальные больше помалкивали.
Позиция Кравчука была вполне предсказуема. Первого декабря в Украине состоялись президентские выборы и референдум о независимости. Президентом в первом туре был избран Кравчук, а на референдуме больше 90 процентов украинских граждан проголосовали за выход Украины из состава СССР.
Ельцин искренне старался спасти Союз, пусть даже в новой, видоизмененной форме. Он убеждал Кравчука в том, что мы не должны далеко уходить друг от друга, говорил, что нам этого не простят народы, не простят ни наши потомки, ни предки, создававшие эту страну. Он вспоминал об общей истории, дружбе, тесном экономическом сплетении наших республик…
Но Кравчук был непоколебим. Улыбчиво и спокойно он парировал доводы и предложения Ельцина. Кравчук не хотел ничего подписывать! Его аргументация была предельно простой. Он говорил, что Украина на референдуме уже определила свой путь, и этот путь − независимость. Советского Союза больше нет, а создавать какие-то новые союзы ему не позволит парламент. Да Украине эти союзы и не нужны, украинцы не хотят идти из одного ярма в другое».
Так что, заключает Кравченко, главными игроками в Вискулях были, безусловно, Кравчук и Ельцин. Украинский лидер стремился добиться для своей страны полной независимости, российский же президент − так, по крайней мере, считает Кравченко, − надеялся сохранить «хоть какое-то подобие Союза».
Борис Ельцин и Леонид Кравчук
«В конце концов, позиция Кравчука вдруг смягчилась, и стороны начали хоть и медленно, но двигаться навстречу друг другу…
Кравчук окончательно сломался в десятом часу:
− Ну, раз большинство за договор… Давайте подумаем, каким должно быть это новое образование. Может, действительно не стоит нам далеко разбегаться…»
Любимый мотив «беловежского мифа»: все там перепились, и в пьяном угаре развалили великую страну. Из рассказа Кравченко действительно можно сделать вывод, что за ужином выпили довольно много: чуть ли не каждый говорящий строил свою речь наподобие тоста, и все эти «тосты» шли по кругу. Гайдар отрицает это. По его словам, за ужином «выпили, конечно, по рюмке», но, в общем, было не до того. Все были напряжены, особенно три ключевых участника переговоров, поскольку отчетливо осознавали, что ситуация сложная.
Так все-таки ключевых участников было три или два? Как мы видели, по утверждению Кравченко, белорусская сторона − Шушкевич и Кебич, − не играла сколько-нибудь существенной роли в переговорах, так что все решали только Ельцин и Кравчук.
Материал проекта "30 лет назад", в котором я ежедневно рассказываю о событиях, произошедших в этот день, ровно 30 лет назад.