Пока Горбачев вел гласность и разрядку, в тиши кабинетов группа малоизвестных экономистов и политиков вела свою войну — они пытались остановить надвигающийся коллапс, разрабатывая радикальные финансовые реформы. Однако тут пойдёт рассказ не о горбачёвской перестройке, а о настоящей, финансовой битве за спасение страны, которая развернулась параллельно с политическими потрясениями. Почему акцент на финансах? Потому что именно здесь, в дефиците бюджета, раздутой денежной массе и неконтролируемых ценах, скрывалась бомба, взорвавшая СССР. Мы исследуем забытые имена и смелые проекты «волынской группы», программы «500 дней» и других архитекторов реформ, чьи идеи могли бы изменить ход истории, но так и не были реализованы до конца. Анализ малоизвестных экономических программ и их авторов позволяет по-новому взглянуть на альтернативные пути развития страны в переломную эпоху.

К середине 1980-х годов советская экономика оказалась в состоянии глубокого системного кризиса, несмотря на внешнюю стабильность. Эпоха застоя характеризовалась не только снижением темпов роста, но и нарастанием структурных дисбалансов. Сырьевая модель экономики, основанная на экспорте нефти и газа, исчерпала свой потенциал, а командно-административная система управления демонстрировала растущую неэффективность. Денежные реформы в России исторически были инструментом укрепления государственной системы, но в позднесоветский период они столкнулись с беспрецедентными вызовами (подробнее здесь).

Финансовая система СССР характеризовалась хроническим скрытым дефицитом, прогрессирующим дисбалансом между денежной массой и товарным покрытием, а также растущей зависимостью от внешних займов. К 1985 году дефицит государственного бюджета достиг критических значений, хотя официально это не признавалось. Накопленная денежная масса населения при отсутствии достаточного товарного покрытия создавала мощный инфляционный потенциал, который власти пытались сдерживать административными методами, лишь усугубляя дисбалансы.

Особенностью финансовых реформ конца 1980-х стало то, что они разрабатывались в условиях нарастающего осознания необходимости системных, а не косметических изменений. Если более ранние реформы, такие как инициатива 1979 года, предполагали лишь частичную модернизацию плановой системы без изменения ее основ, то к 1987 году среди советского руководства сформировалось понимание, что требуются более радикальные меры. За пределами общественного внимания оставались многие экономисты и политики, предлагавшие альтернативные пути реформирования советской финансовой системы. Одной из ключевых фигур был Вадим Медведев — член-корреспондент РАН, секретарь ЦК КПСС, возглавивший в 1987 году рабочую группу по подготовке радикальной экономической реформы. Современники характеризовали его как раскованного и очень интеллигентного человека, обладавшего широтой мышления в экономической сфере.

Именно Медведев возглавил так называемую «волынскую группу» (по месту работы на даче в Волынском), которая разрабатывала концепцию реформы, предполагавшую полный отказ от административного, директивного управления экономикой и переход исключительно к экономическим методам. Согласно воспоминаниям Олега Ожерельева, помощника по экономике президента СССР Михаила Горбачева, эта реформа была значительно мощнее, чем косыгинские преобразования 1965 года, и по своему размаху приближалась к НЭПу.

Другим важным участником процесса был Леонид Абалкин, возглавивший в 1989 году Государственную комиссию по экономической реформе при правительстве СССР. Его подход отличался большей осторожностью и постепенностью, что вызывало дискуссии со сторонниками более радикальных преобразований. Параллельно с официальными структурами над концепциями реформ работали экономисты Григорий Явлинский (да-да) и Станислав Шаталин, представившие в 1990 году знаменитую программу «500 дней», которая предполагала быстрый переход к рыночной экономике при сохранении единого экономического пространства СССР.

Период 1987-1990 годов характеризовался интенсивной дискуссией между сторонниками различных подходов к финансовой реформе. «Волынская группа» под руководством Медведева предлагала радикальную децентрализацию управления экономикой, при которой Госснаб должен был не распределять материальные ресурсы, а подсказывать предприятиям, куда они могут обратиться для заключения договорных отношений, Госплан определять лишь основные направления научно-технического прогресса, а Минфин выстраивать экономические нормативы через новую систему ценообразования.

Параллельно разработкой реформы занималась группа под руководством председателя Совета Министров Николая Рыжкова, располагавшаяся в Морозовке. Их подход предполагал более осторожные и растянутые на десятилетие преобразования, сохраняющие значительные элементы централизованного планирования. По свидетельству Ожерельева, Рыжков считал, что реформа должна быть растянута минимум на десять лет, поскольку резкий отказ от бюджетного финансирования предприятий в пользу кредитной системы казался ему слишком рискованным

Наиболее известной альтернативной программой стала «500 дней», разработанная группой экономистов во главе с Григорием Явлинским и Станиславом Шаталиным. Эта программа предполагала поэтапную децентрализацию финансовой системы, приватизацию государственной собственности, введение свободного ценообразования при сохранении социальных гарантий и создание принципиально новой бюджетной политики, основанной на разграничении полномочий между союзным центром и республиками. По оценкам авторов, реализация этой программы могла бы вывести Советский Союз к началу нулевых в районе Швейцарии по уровню экономического развития (можете всплакнуть).

Несмотря на теоретические дискуссии, на практике был реализован ряд конкретных финансово-экономических мер, которые, однако, носили половинчатый характер. В 1986 году был принят Закон «Об индивидуальной трудовой деятельности», разрешивший частную инициативу в сфере услуг. В 1987 году последовали Постановления о создании кооперативов и совместных предприятий, а также Закон «О государственном предприятии», расширявший финансовую самостоятельность предприятий. Особое значение имел Закон «О кооперации в СССР», принятый в мае 1988 года, который легализовал кооперативные банки. Уже 24 августа 1988 года был зарегистрирован первый в СССР кооперативный банк «Союз-банк» в Чимкенте, за которым последовали «Инкомбанк» и «Автобанк». Эти институты стали прообразами будущей коммерческой банковской системы, хотя их деятельность в условиях советской экономики была противоречивой.

В 1990 году был принят знаковый Закон «О собственности в СССР», легализовавший частную собственность, что имело фундаментальное значение для трансформации финансовой системы. Одновременно вводился коммерческий курс рубля к иностранным валютам (1,8 рубля за доллар), что означало фактическое признание несостоятельности официального курса. Однако эти меры проводились бессистемно и часто противоречили друг другу. Как отмечают исследователи, уменьшение поступления налогов в бюджет привело к компенсационному печатанию денег, кроме того, госпредприятиям разрешили часть безналичной прибыли переводить в наличные рубли, что вызвало резкий рост инфляции. Почему же, несмотря на обилие программ и проектов, финансовые реформы не смогли предотвратить коллапс советской экономической системы? Анализ позволяет выделить несколько ключевых причин.

Политическое противодействие стало одним из главных факторов. По словам Ожерельева, Рыжков похоронил радикальную реформу, хотя формально и согласился с ней. На практике это выразилось в саботаже реализации принятых решений на министерском уровне. Конфликт между союзным центром и руководством РСФСР во главе с Борисом Ельциным также блокировал возможность последовательного проведения преобразований.

Отсутствие последовательности в проведении реформ привело к тому, что отдельные либеральные меры усугубляли макроэкономическую нестабильность. Частичная либерализация при сохранении контроля над ценами, расширение прав предприятий без внедрения жестких бюджетных ограничений, создание кооперативов при сохранении госмонополии на ресурсы — все это порождало диспропорции, а не решало их.

Временной фактор также сыграл роковую роль. Как отмечал Егор Гайдар, к середине 1980-х советская экономика была сильно интегрирована в мировую и крайне от нее зависела, особенно в части экспорта нефти и импорта продовольствия. Резкое падение мировых цен на нефть лишило СССР ресурсов для маневра и проведения постепенных реформ.

Наконец, неучёт социальных последствий реформ стал еще одной причиной провала. Нарастание дефицита, введение талонной системы, обесценивание сбережений населения — все это подрывало доверие к реформаторам и усиливало социальную напряженность. К 1991 году продовольственный кризис достиг такой остроты, что власти были вынуждены обсуждать срочные меры по закупке импортного зерна в объёмах 4 млн тонн ежемесячно.

История финансовых реформ конца 1980-х представляет собой классический пример упущенных возможностей. Программа «500 дней» и разработки «волынской группы» предлагали комплексные подходы к трансформации финансовой системы, которые могли бы стать альтернативой как сохранению статус-кво, так и шоковой терапии 1990-х. Вадим Медведев и его единомышленники предлагали путь, который, по оценке Ожерельева, мог бы позволить следующую пятилетку сформировать по новому хозяйственному механизму. Однако политическая конъюнктура, противодействие консервативных сил в аппарате и отсутствие единства в руководстве страны не позволили реализовать эти планы.

Исторический опыт этих реформ демонстрирует, что финансовые преобразования в авторитарных системах сталкиваются с парадоксом: без политических изменений они не могут быть последовательными, но сами политические изменения подрывают стабильность, необходимую для экономических трансформаций. Персоналии малоизвестных политиков и экономистов, таких как Вадим Медведев, Леонид Абалкин, Станислав Шаталин, оказались в тени истории, но их идеи и разработки заслуживают внимательного изучения как альтернативные сценарии развития страны в переломный момент ее истории.

Если статья Вам понравилась - можете поблагодарить меня рублём здесь, или подписаться на телеграм и бусти. Там я выкладываю эксклюзивный контент (в т.ч. о политике), которого нет и не будет больше ни на одной площадке.