Соцреализм. Профессии Страны Советов. (Часть 3)
Соцреализм. Профессии Страны Советов. (Часть 2)
Овчинников Николай Васильевич. "Смена. Бригада депутата Верховного Совета СССР, лауреата премии ВЛКСМ А. Захарова". 1977 г.
Соцреализм. Профессии Страны Советов
Семён Аронович Ротницкий. "Ленинградские метрополитеновки, Надежда Алексеева и Фаина Тягушева". 1971 г.
Раньше было лучше?)
Я когда из деревни приехал в посёлок где были подъезды, был просто шокирован талантом молодёжи которая рисовала на стенах, до сих пор помню как захожу к бабушке в подъезд а там на первом этаже крутой тягач нарисован в объёме. Ну и хуев конечно куча и нарисованных и написанных... Вообще раньше можно было по подъездам гулять как по Эрмитажу. Где-то жила талантливая молодёжь, Где-то такая себе. Где-то даже чаты были куда ребята писали сообщения ... А сейчас одна скукотень.
Только что дошло... Что ведь нужно было рисовать ещё и быстро дабы не получить по шее от людей которые жили в этих подъездах)
Шофёр из посольства, который спас русский авангард
Хочу рассказать историю про человека, который в советские годы буквально спас русский авангард от забвения. Звали его Георгий Костаки. В стране, где Казимира Малевича или Василия Кандинского считали слишком «непонятными», он умудрился собрать потрясающую коллекцию их работ — вместе с картинами Поповой, Удальцовой, Шагала, Татлина, Родченко, Экстер, Матюшина и многих других крутых художников.
Родился он в семье греков, переехавших в Москву. Точный год неясен — то ли 1912, то ли 1913. Мама была акушеркой и говорила с ним по-гречески, но сама писала уже по-русски. У Костаки было четверо братьев и сестра, и все они жили одной большой семьей, включая бабушку и тётю. Потом отцу удалось устроиться в греческое посольство, и туда же потихоньку подтянулись сыновья. Георгий быстро выучился на шофёра — в те времена очень практичная профессия, да ещё и в дипмиссии. Кстати, именно через знакомых из посольства (они любили заходить в антикварные магазины) он и увлёкся коллекционированием — сначала покупал фарфор, бронзовые статуи, работы старых голландских мастеров.
Считается, что в советской действительности картинами же не особенно разгуляешься, но Георгия это не остановило! Как-то раз он увидел у знакомых авангардную работу, испытал культурный шок — и вместо «фу, что за ерунда» сказал себе: «Нужно разбираться!». Так купил несколько авангардных картин и повесил их рядом со старыми европейскими. И, по его словам, для него это было как распахнуть окна и впустить солнечный свет!
В итоге авангард захватил его целиком. Костаки нашёл подход к родственникам художников, искал владельцев забытых произведений, читал, общался с другими коллекционерами и, в буквальном смысле, вытаскивал многие шедевры из подвалов и кладовок. С маминой любовью к людям и папиной тактикой «надо спасать то, что могут уничтожить» он выкупал произведения, многие из которых уже собирались пустить просто на фанеру. У семейства Поповой, например, в качестве стекол в дачных окнах стояли фанеры с её эскизами. Костаки менял эти фанеры на обычные, а уникальные работы реставрировал и включал в свою коллекцию.
Причем он не только собрал хиты типа Малевича, но и аккуратно брал всё подряд, чтобы сохранить полную картину творчества: эскизы, наброски, повторяющиеся варианты. Это золотая жила для исследователей. Помогал он и родственникам художников — разыскивал родню Шагала и Кандинского, налаживал переписку. И умудрялся иногда отдавать картины за рубеж, чтобы их показали на выставках, — пусть это и было маленьким чудом по меркам Советского Союза.
Ещё интересно, что он постоянно устраивал «экскурсии» у себя дома. Люди приходили и видели сотни работ, развешанных на белых стенах — по тем временам это вообще что-то фантастическое. Говорят, он был очень харизматичным человеком, с сигаретой в руке, в белой рубашке, говорил всегда живо и вдохновенно.
Конечно, такой коллекционер находился под пристальным вниманием властей и в итоге решил уехать из страны. Но просто так выехать с таким сокровищем никто бы не дал. Пришлось договариваться: он передал часть коллекции государственным музеям (Третьяковке, Рублёвскому музею, кое-что по прикладному искусству — в Царицыно), а вторую половину вывез. На семью в любой момент могли "наехать", так что решение было непростое, но другого выхода не было.
Уехал Костаки в 1978 году и жил за рубежом, где продолжал показывать свою коллекцию, правда уже не у себя дома, а на крупных выставках. Сам он скончался в 1990 году в Афинах. Семья потом смогла сохранить основные сокровища, и в итоге их приобрело греческое правительство для Музея современного искусства в Салониках. Так что сейчас часть наследия Костаки — в Москве, часть — в Греции. И если подумать, всё это стало возможным лишь благодаря его упорству, любви к людям и удивительной способности видеть красоту в том, что многие считали «хаосом» и «непонятными мазками».
Вот такая история о человеке, который однажды поднял занавес над целым пластом русского искусства и спас его для нас.
И у меня свой исторический канал по поиску и коллекционированию, присоединяйтесь, будем историю вместе поглядывать: https://t.me/staryisunduk
Вспоминая годы юности
Коллаборационный (или коллаборационистский?) рисунок с моей подругой Полелька . Кто о чём, а бабка не упустит возможности вспомнить про то что раньше!!! а сейчас.. но не будем в этом обвинять детей родившихся 70 лет назад, не они развалили мировую экономику)
Уже поставил новогоднюю ёлку?
















































































