Волшебная палочка

Это будет немного грустная история. Заказали, значит, палочку Гарри Поттера. Что ж, делаю, покрываю полимером, сушу, шлифую. Пришло время покраски. И тут я что-то затупила. Вроде палочка двухцветная, а будто бы "канона" у нее нет (кроме сердечной жилы дракона, конечно же).
Я в интернет. А они там и желтоватые, и полностью черные, и вообще даже бронзовые есть (я имею в виду оттенок, не материал). Я решила остановиться на коричнево-коричневом.

Все закрасила, подрисовала тенюшек, потёртостей, показываю заказчику, уже готовая отправить в его руки палочку...
А он мне такой:
- нуууу.... А это точно Бузинная палочка?
Я, конечно, ответила, что нет. Что это палочка Гарри Поттера, а с Бузинной ходил Дамблдор (палочки вверх), пока ее не упёр Тот-самый.
Заказчик "А-ойкнул", сильно извинился и выкупил Бузинную.
У него "А-ой", а у меня теперь новая запакованная ничейная палочка:((

Такой вышла и палочка. На первый взгляд - ничего особенного. А потом - стоит приглядеться - и мы видим нежный узор. Такой трогательный, что глазам не верится!

Изготовлена из PLA пластика, окрашена вручную. Если оберегать от высоких температур, прослужит если не после стольких лет, то всегда однозначно❤️

1. Семён — мальчик 7 лет, в котором Игорь Быстров разглядел магический дар. Семён умный и отзывчивый парень, любящий маму. Он всю свою семилетнюю жизнь провёл рядом с ней. Он мечтает однажды стать известным и богатым и купить им большой дом. Как сложится его жизнь в школе волшебников, где ему придется жить без матери?

2. Татьяна — мать Семёна, иная (маггл). Она воспитывает сына одна, работает в библиотеке и больше всего в жизни боится, что с её сыном что-то случится. Она, как и всякая мать, хочет для мальчика только лучшего. И она не могла лишить его возможности следовать своему предназначению — быть волшебником. Татьяна пошла на жертву, разрешив Игорю стереть ей воспоминания о сыне и была вознаграждена. Но какая судьба ждёт женщину в мире, где ей запрещено находиться законом?

3. Игорь — волшебник, умеющий читать мысли окружающих и работающий разведчиком в Министерстве магии России. Он не смог разлучить Татьяна и Семена, потому что однажды он сам прошел через подобное. Уже 8 лет его мучает боль прошлого. Что это за боль, из-за которой он нарушил закон? И какие последствия будут у его нарушения?

4. Марат — заместитель руководителя Отдела контроля иных Министерства магии. Давний друг Игоря, который скрывает от начальства нарушение Игорем одного из самых строгих магических законов: иным в мире волшебников не место. Он обещает помочь Игорю. Получится ли?

Впереди вас ждут новые герои, которым предстоит столкнуться с совершенно неожиданными, подчас неразрешимыми проблемами.

Мы с писателем продолжаем писать наш Нефанфик по Гарри Поттеру. В процессе 17 эпизод. И мы очень ждем ваших комментариев и реакций на историю. Пишите и смело задавайте вопросы. Мы  очень ждём.

— Я тут при чем?! Нет, при чем тут я! Ты в своем уме?

— Ты повторяешься.

Марат сел и схватился руками за голову, бешеными глазами глядя на Игоря, который казался невозмутимым. Но только казался. Профессиональная выдержка. В душе у мужчины стоял кавардак и сердце гулко билось в грудь.

Марат достал из выдвижного ящика стола стеклянный стакан, наполнил его водой из кувшина и начал жадно пить. Игорь смотрел, как кадык друга прыгает вверх-вниз, каждый раз замирая вверху при глотке и падает вниз. Марат вытер ладонью рот, вытаращенными глазами глядя в потолок, потом убрал стакан обратно в ящик и резко задвинул его.

— Хорошо. Хорошо, — произнес он, каждый раз глубоко вдыхая. — Нам надо успокоиться. Просто объясни мне, как такой профессионал как ты, с безупречной службой мог допустить такое? И не просто допустить, а сам, сам вытворить!

Марат оперся было на стол ладонями, чтоб оттолкнуться и снова оббежать кабинет, но передумал. Сложил руки в замок и посмотрел на Игоря.

— Что?

— Объяснишь?

Игорь отвел взгляд и нахмурился. Закрутил непослушный чуб на лбу, как делал всякий раз, когда волновался.

— Что тут объяснять, — буркнул он. — Ты не поймешь.

— Ну конечно! Я не пойму. Экий уникум тут передо мной расселся! Непонятый! А ну давай, говори, объясняй, с чувством. Да так, чтобы я проникся твоей душещипательной историей и нашел для себя оправдание.

— Какое оправдание?

— Что не стану давать отчет об этом, придурок!

— Не будешь давать отчет? — Игорь и вправду почувствовал себя дураком. — Но это же нарушение.

— Он это понял! Браво! — Марат три раза демонстративно хлопнул в ладоши. — А теперь давай, я слушаю. Начинай лить мне в уши. Прямо сюда, — он ткнул указательным пальцем в свою мочку уха с серебряным кольцом в виде свернувшейся змейки.

Игорь стыдился посмотреть на своего друга. Как он мог не подумать, что Марат непременно станет прикрывать его и сам подвергнет себя удару со стороны начальства? Впрочем, именно поэтому он и рассказал ему о том, что сделал. Именно потому, что втайне надеялся на его помощь.

Игорь рассматривал стопку бумаг на столе, две ручки и самопишущий карандаш; разглядывал черный блестящий прибор, похожий на круглые часы без циферблата на ножках-палочках — напоминатель, который выкрикивал обычно, что пора явиться на запланированную встречу или сдать тот или иной отчет. Заместитель руководителя Отдела контроля иных — статусная, ответственная должность, которую мало кто захочет потерять. Особенно из-за выходки подчиненного, который по роковой случайности еще и твой друг с детства.

Игорь вздохнул.

— Ну? — Марат откинулся на спинку кресла. — Говорить разучился?

— Нет.

Игорь глубоко вдохнул и его прорвало:

— Ну не могу я больше так! Ты себе не представляешь, что это — видеть ужас в их глазах, когда они понимают, что больше никогда не увидятся. Они же мне в кошмарах снятся! Я с каждым днем все больше боюсь, что сойду с ума. Вспоминаю всех тех ребят, которых забрал из семей и тех, что не забрал, думаю, что могло быть все иначе, если б мы не шкерились от иных по болотам. Да, есть проблемы, конечно, есть. Но если прятаться от них, не пробовать что-то поменять, все ж так и останется. И болота эти засранные поглотят нас самих.

Сколько потенциальных волшебников погибло в мире иных? Ты знаешь? Знаешь?! А я их всех, каждого знал, черт возьми! Детьми малыми, которых пришлось бросить на произвол судьбы из-за страха министров, что о бедненьких слабеньких волшебничках узнают иные.

А знаешь ли ты, как сильно ломается разум у тех, кто прошел процедуру стирания памяти? Это же шрам навсегда. Он не заживает! Они сходят с ума, когда вдруг в памяти всплывает что-то, что недостерли, мучает их, терзает. Ладно бы простое, мимолетное дежавю. Но бывает гораздо, гораздо хуже! Те из волшебников, у которых стерли память о собственных родителях, начинают задумываться, понимать, искать. И знаешь что? Находят ведь. Смотрят на родных мать и отца, которые не узнают их и после оказываются в больнице. Сам знаешь какой. Не выходят оттуда. Или вовсе убивают себя. Потому что нет сил выносить когда, вот, прошлое здесь, прямо перед тобой, но ничего уже не вернуть.

В кабинете воцарилась тишина. Слышно было, как за звукоизолированной дверью в коридоре кто-то прошел мимо. Снова тишина. И вдруг кто-то завопил так, что оба мужчины подпрыгнули.

— Сдать отчет! Сдать отчет! Сдать отчет!

Это напоминатель на столе разразился жутко громким напоминанием.

— Твою ж мать! — выплеснул из себя остатки гнева Игорь.

Марат волшебной палочкой дотронулся до напоминателя и тот замолчал.

— Я все это знаю, Игорь. Я сам работаю здесь уже двадцать лет. Я вижу всех этих бедняг, о которых ты говоришь. Но есть вещи, которые не меняются по взмаху волшебной палочки, — он нервно усмехнулся. — Нужно время. Мы пытаемся. Но консерваторы, которые держат у себя чуть ли не половину золотого запаса всего нашего бюджета, не хотят ничего менять. Время, Игорь, нужно время. И терпение. Вода камень точит.

— Я понимаю, — примирительно произнес Игорь.

— Так зачем же ты забрал мать этого парнишки с собой? Что ты будешь с ней делать, когда об этом узнают?

Игорь посмотрел на Марата, ждущего ответ.

— Не знаю. Там решим, — буркнул пристыженно разведчик.

— Ей все равно сотрут память. И ему тоже. А тебя… — Марат не договорил. Они оба знали, что за подобное действие отстранение от служебных обязанностей и ссылка куда-нибудь за тридевять земель станет самым счастливым исходом.

Марат снова достал стакан, налил в него воды и сделал маленький глоток. Потом еще один. Он знал, что на самом деле двигало его другом. Знал о горе, которое случилось несколько лет назад. Но не догадывался, что проблема не была решена, а Игорь только тщательно скрывал ее. Возможно, от самого себя тоже. Его отчеты и обследования давно уже проходили по красному уровню. Игорь все чаще возвращался из мира Иных подавленным. Долг говорил, что его необходимо было отстранить от работы, хотя бы на время, чтобы не провоцировать подобные ситуации. Но Марат знал, знал как друг, что это добьет Игоря. Интересно, подумал он, видится ли он с ними? Несмотря на запрет? Черт! Наверняка. Он знает, где они живут — процедура стирания памяти не эффективна. Наверняка он навещает их.

Все эти мысли пронеслись в голове Марата в одно мгновение, отразившись на лице лишь складкой между бровей. Он внимательно посмотрел на Игоря.

— Я не включу твое нарушение в отчет. Я буду делать вид, что ничего не знаю. По крайней мере, пока в меня не вольют Зелье Правды. А ты сам разбирайся с ними.

— Марат…

— Что?

— Спасибо.

— Не за что. И знаешь еще что?

— Мм?

— Парнишку этого пристрой в школу к Владиславу Крицюку. Даже если пацан, как его? — Марат пролистал отчет Игоря, нашел имя, — Семен. Даже если Семен проговорится в школе о матери, которая не является волшебницей, дальше школы это не уйдет. Владислав позаботится. Я дам тебе рекомендацию, если потребуется.

— Спасибо.

— Пожалуйста. А сейчас уйди ты с глаз моих долой.

Марат помассировал виски и после поднялся. Взял бумаги со стола. Игорь тоже встал и придвинул стул, на котором сидел к столу.

— Идем. Мне к Тимуру надо еще успеть.

Непривычно было возвращаться домой и видеть окна, в которых горит свет. Сколько лет назад было подобное? Восемь. Восемь лет и пять месяцев он возвращается в пустой дом, где его никто не ждет и где не горит приветственно теплый домашний свет.

Игорь поднялся по ступенькам на крыльцо и, подняв руку, чтоб открыть дверь, замер. Что же он натворил?! Он не сможет скрывать от других иную. Рано или поздно они узнают. И тогда… Его отстранят. И он больше не сможет выбираться в мир иных и видеться с ними. Нет, прочь гнать эти мысли. Сейчас все хорошо и он будет решать проблему, которая еще может не случиться, по мере ее поступления.

Игорь открыл дверь и вошел в прихожую.

Пахло едой. Как прежде, когда они с Марией еще жили вместе. Она любила готовить. Фаршированные перцы. Это блюдо она приготовила в тот день. Игорь тряхнул головой, отгоняя больные воспоминания.

К нему вышла Татьяна. На ней был надет красный фартук с белыми узорами. Фартук, который носила его бывшая жена.

— Я нашла его в шкафу, — виновато улыбнувшись, Татьяна пригладила руками чуть задравшуюся на бедрах ткань. — Не хотелось пачкать одежду.

— Тебе идет, — попробовал улыбнуться Игорь и у него получилось. Холод воспоминаний развеялся и на душе стало теплее.

Да, он не смог произнести заклинание, когда поднял руку на набережной. Он смотрел в ее зеленые глаза, решительные, с вызовом глядевшие прямо на него и не смог. Поддавшись порыву, он убрал палочку, обнял их обоих, крепко прижал к себе и сказал, что не сделает этого, не разлучит их.

Предложил жить у себя. Они наспех собрали вещи в комнате, которую снимали и с двумя чемоданами и одним детским рюкзаком трансгрессировали прямо сюда, на его участок, где он каждую неделю стриг газонокосилкой траву, не желая применять заклятие замедления роста. Это была его отдушина.

Он провел скорую экскурсию по дому, показал их новую спальню, ванные на первом и втором этажах, кухню, кладовую, где хранились продукты и отправился в Министерство к Марату.

Случилось это всего пару часов назад, но казалось, прошла вечность.

Игорь снял обувь и прошел в просторную гостиную-кухню. Семен сидел за высоким барным столом посредине и рисовал. Увидев вошедшего мужчину, он отложил в сторону голубой карандаш и сполз со стула, который был едва ли ниже мальчика. Подбежал к Игорю.

— Мы с мамой приготовили ужин! — по-детски хвастливо сообщил Семен. — Перцы! Мама сказала, что это ее фирменное блюдо. Я их, правда, не очень люблю, но тоже поем. А вы любите перцы?

— Люблю, — сглотнул слюну Игорь и от волнения, которое снова нахлынуло на него и от голода — оказывается, он сильно проголодался. В животе забурчало.

— Тогда идите мыть руки! — весело сказала Татьяна и пошла к плите, на которой стояла кастрюля, накрытая прозрачной крышкой с каплями испарины. — Игорь, вам сколько? Один, два? — спросила она, обернувшись.

— Два. И, Татьяна, давайте на «ты», мне так будет проще.

Татьяна поправила выбившуюся прядь из собранных в хвост волос и улыбнулась.

— Хорошо.

— А мне тоже можно на «ты»? — спросил Семен, выходя из ванной комнаты и отряхивая мокрые руки.

— Даже нужно, — рассмеялся Игорь и поймал себя на мысли, что ему хорошо. Очень хорошо. И что проблемы, которые ожидают его впереди, ничего не значат. И что все будет замечательно. Он оглянулся на будто светившихся изнутри Татьяну с Семеном, вместе выкладывавших блестящие, красные и желтые перцы на тарелки и сердце кольнуло.

Игорь зашел в ванную и прикрыл за собой дверь.

Семен уже отправился спать. Татьяна с Игорем сидели на диване и пили чай. После сытного и вкусного ужина диван казался очень мягким, обволакивающим, а кружка с чаем — тяжелой.

— Странно сидеть так просто и не смотреть телевизор. Обычно в семьях все после ужина рассаживаются и включают какую-нибудь передачу.

— Похоже, мы не обычная семья, — сказал Игорь и смутился. Какая еще семья?! Вот ведь ляпнул.

Татьяна взяла телефон в руку и тут же отложила его обратно на подлокотник.

— Весь вечер не могу сеть поймать, — пожаловалась она.

— У нас тут не ловит. Мы не пользуемся никакой техникой иных. Электричества тоже нет.

— У вас нет смартфонов? Интернета?

— Неа. Все что нужно узнать, пишут в газетах и журналах. Если что-то срочное понадобится найти, информацию какую, справку — можно в библиотеку отправиться.

— Это ж не удобно. Время терять.

Если бы Игорь не проводил много времени среди иных, он бы удивился таким словам. Но он всегда помнил, в отличие от прочих волшебников, что иные не умеют перемещаться в пространстве и вообще не умеют сотворить самое простейшее заклинание левитации.

— Мы ведь можем трансгрессировать в библиотеку в секунду. А там при помощи заклинания вызвать необходимую книгу. Это заместо вашего поиска в интернете. Глобальная сеть в воздухе. Все проще.

— Ничего себе, — Татьяна выглядела удивленной. — А в ваших газетах действительно изображения двигаются?

— Конечно. Сейчас.

Игорь сходил в прихожую, где в комоде хранил некоторые журналы и принес один.

— Вот, — протянул его Татьяне.

Та с благоговением, осторожно перелистывая страницы, будто боялась их сломать, стала рассматривать подвижные фотографии и картинки.

— Вот это дааа. Надо будет Семену показать. Он будет в восторге! Я впервые ему прочитала «Гарри Поттера», когда ему было пять. Он и фильмы смотрел. Обожает их. Последний, правда не видел, он ведь только вышел недавно.

Татьяна замолчала, уткнувшись в кружку с чаем. Позже произнесла:

— Надо же. Многие ребята мечтают, что однажды к ним прилетит сова и принесет письмо из Хогвартса. И вот с нами это случилось… Игорь?

— Да?

— Спасибо вам… прости, тебе.

— За что? Это моя работа.

— Нет, за то, что не… в общем… не стер нам память.

Игорь повернулся к Татьяне. Старался контролировать лицо, чтоб не выдать своих опасений о том, что будет дальше.

— Я не мог иначе.

— Игорь?

— Да?

— Пока я искала фартук в шкафу, я случайно наткнулась на женские платья. Впрочем, нет, прости меня — глупое любопытство. Извини.

Игорь кивнул. Потом встал.

— Уже довольно поздно. Пора ложиться. Завтра надо много всего сделать и встать пораньше.

— Да, да, конечно. Я помою посуду.

— Не утруждайся, иди. Ты приготовила прекрасный ужин. С меня мытье посуды. Тем более, это не так уж сложно.

Он взмахнул палочкой и произнес заклинание. В кухонной раковине включилась вода и щетка сама стала намывать тарелки, которые поворачивались к ней нужной стороной. Татьяна ахнула.

— Вместо посудомоечной машины, — улыбнулся Игорь. — Доброй ночи. Давай кружку.

— Доброй ночи. Спасибо.

Игорь долго ворочался в кровати и слушал, как во дворе, за окном шелестит опадающими листьями дуб. Заснул он ближе к утру. И проснулся от крика:

— Сова! Мама, сова! Настоящая сова!