Понедельник. Утро. Сидим со слесарями в заводской бытовке, пьём чай, курим, болтаем.
Бригадир Вова рассказывает, как на той неделе оформил и сдал все документы на пенсию. Завод у нас вредный. И слесаря отработавшие десять лет, начинают получать пенсию в пятьдесят лет. И вот Вова, недавно отметивший юбилей, раскрывает подробности этого дела. Мужики слушают. Больше всего вопросов задаёт молодой парень, пришедший на практику из училища, и отработавший пару недель учеником слесаря. Его все так и звали – Молодой.
Вова увлекается и обращаясь прямо к нему говорит, - завидуешь наверно мне? Конечно. Правильно делаешь. Тебе ещё тарахтеть и тарахтеть. А я уже всё. Счастливчик. Своё отработал. Пенсионер. Конечно завидуешь.
Вдруг, неожиданно его грубо перебивает Коля. Бригадир второй бригады. Коля, обычно, спокоен и голос не повышает. А тут…
- Дурак ты Вова! - громко говорит он, - дурак и не лечишься!
- Не понял, - Вова хмурится, - почему это я дурак?
- Да потому! – Коля возмущён, - да я бы всё отдал, и разряд свой, и бригадирские, и свою пенсию. Всё! Всё бы отдал, чтобы быть сейчас вот таким вот, - он показывает на Молодого, - тупым шестнадцатилетним болваном. Сидеть тут раскрыв рот и не хера не понимать. А ты, Вова – дурак, и тупица к тому же.
Вова начинает закипать, он не привык к такому обращению.
- Знаешь, что, Коля? – начинает он.
- Знаю! – перебивает его Коля и продолжает, - ты на той неделе лестничный марш собирал?
-Да ничего! Я его монтировал, и он был не в размере! Пришлось и подрезать, и подваривать по месту!
- Я сделал всё по чертежу! – взвился Вова.
- А пойти и перемерять по месту? Ума не хватило?
- А я не должен! Моё дело собрать по чертежу! А ты!
- Твое дело – смонтировать! И это у тебя не хватило ума нормально сделать! Сам ты тупица!
Скандал вспыхнул моментально. Они уже стояли друг напротив друга и орали. Кружки чая на столе между ними дрожали от их воплей. Мужики в комнате притихли. Обоих бригадиров уважали, в том числе и за сдержанность, и такое было впервые. В комнате густым чёрным облаком повисли матерные ругательства. В воздухе запахло грозой. Казалось, ещё немного и Коля с Вовой сцепятся и начнут бить другу морды.
И вдруг, в короткой паузе между оскорблениями раздался голос Молодого. Он что-то пробормотал.
Разгорячённый Коля повернулся к нему, - что?! Что ты сказал?!
- Я говорю, - Молодой повысил голос, - мне не шестнадцать, мне семнадцать лет.
Повисла тишина. Мужики настороженно смотрели на бригадиров. Бригадиры, тяжело дыша, с сжатыми кулаками, смотрели на Молодого. А потом, вдруг раздался голос Юры. Сварщик лет пятидесяти, старожил бригады, спокойно курил наблюдая за сварой. Он, обращаясь к Молодому, неторопливо и негромко произнёс, - что же ты раньше то молчал? Бля! Это же всё меняет!
Бригадир Вова хохотнул, потом ещё раз, а потом пытаясь сдержаться плюхнулся на стул, и не выдержал – захохотал во всё горло. Мужики в бытовке грохнули смехом. Смеялись все. Коля, постояв немного, махнул рукой, и тоже сел. Ухмыльнулся и придвинул себе кружку с чаем. Гроза прошла мимо.
Открылась дверь и вошёл мастер. Настороженно посмотрев на ржущих мужиков, сказал, - странное настроение для утра понедельника, но ладно. Планы, как всегда, поменялись, слушайте расстановку.
Начался рабочий понедельник.
