Король псов (2/2)
Часть 1: Король псов (1/2)
Слабый лунный свет едва освещал коридор, пока мужчина медленно шёл вперёд. Как бы он ни пытался притаиться, половицы под ногами скрипели, выдавая его присутствие любому, кто мог сейчас прятаться в тёмноте квартиры. Сердце бешено колотилось, а дыхание никак не могло прийти в норму. Как он здесь оказался? Что вообще происходит? Казалось, что с каждым пройденным шагом он приближался к чему-то ужасному, чему-то, что обычный человек никогда не должен увидеть. Тому, что должно оставаться среди теней, скрываемое от посторонних глаз. Тихий, едва слышимый звук неожиданно коснулся ушей Сергея. Влажное, мерзкое чавканье, сопровождаемое периодическими смешками и отвратительным похрюкиванием. Мужчине было страшно даже представить, что за существо могло издавать такое, но он всё равно продолжал идти вперёд. Знакомая дверь, покрытая изображениями мультяшных зверей, предстала перед ним. Вспомнив, где он видел её раньше, Сергей нервно сглотнул, но тут же успокоил себя — всё же это была не она. Хоть на двери и были похожие рисунки, на этот раз она была ярко-красного цвета. Дёрнув за ручку, мужчина толкнул её от себя, и взору следователя предстала залитая лунным светом комната. В самом её центре, едва различимая в повисшей полутьме, стояла фигура. Сначала милиционеру показалось, что к нему спиной стоит истощённый, измученный человек, однако когда колени незнакомца стали длиннее, а его тело медленно поворачиваться, мужчина понял, что ошибался. Словно сошедшее со страниц страшной сказки, перед ним стояло отвратительное чудовище. Его морда, так похожая на собачью, скалилась в ужасающей ухмылке, в то время как изо рта шёл густой пар, сопровождаемый едва слышимым рычанием. Рёбра, коих было слишком много для обычного человека, выпирали из-под тонкого слоя кожи, из-за чего создавалось впечатление, что существо вот-вот рухнет, неспособное удержать даже собственного веса. Однако это было не так. Стоящее на длинных лапах с вывернутыми в обратную сторону коленями, оно двигалось уверенно и плавно, словно хищник, готовый в любой момент броситься на свою добычу. Но самым ужасным были его глаза. Человеческие глаза. Полные боли, скорби и отчаяния, они ярко контрастировали с язвительной ухмылкой, в которую оскалилась морда существа.
Мужчина начал медленно отступать назад.Существо, будто последовав его примеру, тоже сделало шаг назад, полностью погрузившись во тьму. Врезавшись спиной в холодную стену, Сергей со всей силы зажмурил глаза и стал готовиться к худшему.
— Это всё сон, этого не может быть, это всё сон, сон!
Повторяя эти слова словно мантру, он продолжал стоять в томительном ожидании. Однако прошла минута, две, но ничего так и не произошло. Осторожно раскрыв веки, мужчина увидел перед собой лишь кромешную тьму. Сделав шаг в её сторону, Сергей вдруг упёрся во что-то гладкое и холодное. Пошарив по карманам, он с облегчением обнаружил в одном из них свою старую зажигалку. Несколько раз провернув тугое колёсико, следователь всё же сумел высечь искру, и пространство перед ним озарилось тусклым светом маленького огонька. И тогда он увидел то, что никогда бы не хотел видеть. За дверью не было никакой комнаты. Лишь огромное ростовое зеркало, из которого на него смотрело чудовище...
...
Сергей сидел за рулём своей старой «девятки» и нервно поглядывал в окно заднего вида, будто высматривая невидимых преследователей. Вот уже несколько дней ужасный собачий лай преследовал его буквально повсюду — лишь в редкие моменты мужчине удавалось забыться сном, напиваясь до полного беспамятства.
— Это не может быть простым совпадением, — повторял он про себя, — просто не может.
Буквально ввалившись в ломбард, Сергей даже не стал утруждать себя приветствием и тут же направился к скупщику.
— О, Серый! Как дела, как сам?
Необычно жизнерадостный старик в сложившейся ситуации не вызывал у Сергея ничего, кроме чистого раздражения.
— У тебя всё ещё есть та книга?
— Ты это о чём? — сказал старик и недоумённо посмотрел на милиционера.
— Сказки. Ты мне предлагал купить.
— А, ты об этом, — скупщик тут же стал более сосредоточенным, — забрали её недавно.
— Кто? Когда?!
— Да ты успокойся! Мне её один парень принёс, так дед его пришёл и выкупил, сказал, что негодник на дурь какую-то подсел и вещи стал из дома таскать. А книжка старому очень дорога, вот я и отдал её за сколько взял, ни рублём больше не потребовал.
— Есть адрес деда?
— Внука есть. Сейчас дам, если надо...
Схватив листок с адресом, Сергей тут же выбежал из ломбарда, даже не попрощавшись.
— А что такое? Случилось чего?
Слова скупщика, брошенные следователю вслед, так и остались без ответа, утонув среди зимних городских улиц...
...
Нужный этаж и нужная дверь. Сергей перепроверил пистолет в кобуре, после чего в нерешительности застыл напротив входа.
«Давай же, перед смертью не надышишься».
Словно назло навязчивому голосу, мужчина выдохнул и несколько раз с силой ударил кулаком по двери. Ответа не последовало. Не утруждая себя устным предупреждением, следователь дёрнул ручку и, к своему удивлению, обнаружил, что дверь не просто открыта — замок был сломан, и теперь она просто болталась в дверном проёме.
Перешагнув порог, Сергей оказался в длинном узком коридоре, соединявшем санузел и зал советской хрущёвки. Огромный старый сервант занимал почти половину всего пространства, из-за чего идти вперёд приходилось почти боком. Развешенные над ним иконы тут же вызвали у следователя целый ворох неприятных воспоминаний — в далёком детстве бабушка часто любила водить его на церковную службу. От неприятного запаха ладана у маленького Сергея всегда кружилась голова, а бесконечные молитвы и камлания пугали и давили на нервы, создавая в тесных помещениях церкви жуткую атмосферу. Лики святых, выцветшие и потускневшие со временем, словно с укором глядели на мужчину с потрёпанных образов, пока он медленно шёл вглубь квартиры. Когда милиционер оказался напротив стоявшего на кухне холодильника, в его нос ударил до боли знакомый запах. Уже зная, что ему суждено там увидеть, словно бы на автомате мужчина подошёл к нему и быстрым движением распахнул. Внутри тут же зажглась лампа, и зрение следователя на секунду расфокусировалось. Глаза медленно, словно стараясь оттянуть момент, никак не хотели привыкать к яркому свету. Что-то округлое стояло на полке, завёрнутое в несколько слоёв целлофана — тонкая струйка полузамёрзшей алой жидкости медленно стекала на нижние полки, заполненные грудой точно таких же пакетов.
— Кто здесь?
Услышав за своей спиной грубый прокуренный голос, Сергей вздрогнул и резко захлопнул дверцу — ему и так было предельно ясно, что находится внутри. Когда следователь обернулся, он увидел перед собой совсем не то, что ожидал. Перед ним стоял седой старик. Его обвисшее, испещрённое морщинами лицо выражало явное недоумение, а глаза, широко раскрытые, были затянуты молочно-белой пеленой.
«Он слеп, — тут же подумал мужчина, — должно быть, это сделал его внук, а старик просто ничего не знает».
— Вы только не волнуйтесь, — следователь попытался успокоить старика, — я из милиции, пришёл к вашему внуку. У вас дверь сломана, поэтому я решил...
— Я знал, что этот день настанет, — сказав это, старик глубоко вздохнул, прильнув к соседней стене, — но прежде всего я лишь прошу тебя выслушать меня.
«Прекрасно, просто прекрасно. Старый псих покрошил своего родного внука». Голос в голове никак не унимался, в то время как сам следователь в очередной раз поражался тому, как сильно происходящее походило на сон.
«Тяни время, нужно придумать, как скрутить этого урода».
Внемля совету голоса, Сергей стал осматривать старика. Только сейчас он понял, что надетые на нём грязные тряпки были ничем иным, как грубо сшитыми между собой кусками собачьей шерсти. «Бьюсь об заклад, за его спиной болтается капюшон в виде собачьей морды», — вставил свои пять копеек назойливый голос. Однако именно это замечание пробудило в голове мужчины воспоминания о том, что накануне первого убийства какой-то торчок видел рядом с квартирой жертвы странного мужчину в костюме огромного пса.
— Судя по всему, вам уже доводилось видеть мою книгу.
— Вашу?
— Да... вернее, не совсем. Это не просто книга сказок. Мастера древности запечатлели на её страницах то, что никогда не должно было быть представлено человеческому взору.
Старик сделал шаг в сторону милиционера, и тот было потянулся к кобуре, но тут же остановил себя. Нужно сохранять ясную голову, он того не стоит.
— Столько смертей... Я уже слишком стар для всего этого. Но больше всего я жалею о том, что не успел спасти мальчишку...
«Мальчишка». Имел ли он в виду... Следователь тут же вспомнил, как незадолго до убийства видел в подъезде Миши странного мужчину с накинутой на голову маской в виде собачьей морды. В мужчине тут же вспыхнула ярость, которую он чудом смог подавить большим усилием воли.
Словно в исступлении, старик стал говорить всё быстрее и быстрее.
— Мне пришлось избавиться от него, — сказав это, старик практически зарыдал, мельком взглянув на стоявший напротив холодильник, — он украл у меня книгу и перенял на себя проклятье древних времён, почти что став одним из голодных псов. Тем, кого люди издревле называли кинокефалами.
— И... кто же это такие?
Стараясь не провоцировать собеседника, Сергей тянул время, прикидывая в голове варианты, как бы ему подобраться к старому психу.
— Они есть суть. Тёмные и злачные уголки человеческой души. Посланники самого Асага, что ещё на заре времён пытался вытащить зло из людских тел.
Сергей осторожно сделал шаг в сторону старика, держа при этом руки на виду. Почему-то ему казалось, что даже несмотря на свою слепоту, тот прекрасно знает о его местоположении и может без труда определить намерения гостя.
— Большинство людей не слышат его зова, но те, в чьей душе цветёт злоба, те, кто не может отринуть былое, обречены страдать от этой дьявольской музыки. В конце концов, он заставляет людей покончить со всем, что держит их в этом мире, и забирает в подземный Кур, чтобы вместе пировать на душах умерших. Важно не дать этому свершиться и зарубить заразу на корню. Мне нужна твоя помощь — следующей ночью свершится зло, что любыми силами нужно остановить. Вот, посмотри...
Старик стал быстро копаться среди своих многочисленных карманов, одну за другой выуживая из них маленькие квадратики пожелтевших фото.
«Ну же. Подыграй ему».
— И поэтому ты убил этого парня? Потому что он был одним из них?
«Плохой вопрос. Очень плохой. Сейчас этот урод начнёт злиться только от того факта, что ты посмел усомниться в правильности его действий».
Голос в голове Сергея был прав. Старик тут же скривил лицо и со злобой выпалил:
— Ты ещё сомневаешься? Разве не должен охотник избавляться от волков? Оглянись вокруг! Эти люди не достойны жизни! Они лишь мерзость, что поддалась чужой, ужасной воле!
Какая-то глубокая, почти детская обида вдруг взыграла в груди Сергея, и он, несмотря на опасность ситуации, сквозь зубы начал цедить слова:
— А разве они не достойны прощения? Разве не этому учат твои святые, иконы которых так заботливо расставлены здесь на каждом углу?!
Разгневанный старик сделал шаг вперёд, как вдруг остановился, выронив зажатые в руках фото. Что-то странное было в его взгляде — милиционер застыл на месте, не в силах пошевелиться, почти инстинктивно всматриваясь в бездонные белёсые бельма на зрачках старика. Неожиданно тот дрогнул, отступив назад. Мужчина мог поклясться, что пелена на пару мгновений спала с его глаз, и вместо них образовалась бездонная чёрная пропасть. «Кинокефал», — проговорил старик лишь одними губами и тут же потянулся к висящему на поясе охотничьему ножу.
Произошедшее дальше едва ли продлилось дольше пары секунд. С необыкновенной для его возраста прытью старик вытащил нож и бросился вперёд. Чудом отскочив в сторону, следователь выхватил пистолет и сделал несколько выстрелов, за которыми последовал звук падающего тела.
Оказавшись над бездыханным телом старика, Сергей наклонился и с силой ударил его по лицу. Бушевавшая в груди милиционера ярость наконец вырвалась наружу — продолжая наносить удары один за другим, он не сразу заметил, что среди разбросанного во время схватки мусора лежали несколько фотографий. Когда он всё же обратил на это внимание, пелена гнева словно спала с его глаз. Ужаснувшись самому себе, Сергей встал и на негнущихся ногах подошёл к окну. Его взгляд, пытавшийся избегать лежащее на полу бездыханное тело, сам начал рассматривать раскиданные повсюду снимки, которые старик так сильно хотел ему показать. На них была запечатлена старая, заброшенная ещё во времена революции церковь — Сергей уже видел её прежде и даже знал, где она находится, однако не это больше всего привлекало его взор. На них был запечатлён мужчина в длинном балахоне — он шёл по направлению к старым, практически сгнившим воротам массивного строения. И следователь мог поклясться, что даже на размытой, засвеченной фотографии было прекрасно видно, как из-под накинутого на лицо капюшона выступала длинная собачья морда...
...
Сергей сидел прямо на холодном подъездном полу, в то время как внутри квартиры уже работала целая группа криминалистов. Стоявший рядом Виталик выдохнул и протянул следователю сигарету, однако тот лишь махнул рукой.
— Ты хорошо сработал, — разорвал повисшее молчание опер, — конечно, лучше, если бы ты хотя бы меня посвятил в свои планы, но что сделано, то сделано.
Сергей ничего не ответил. Полная спонтанность и сюрреалистичность произошедших событий занимали собой все его мысли, не давая сфокусироваться на чём-то конкретном.
— Его уже давно ищут, — добавил Виталий, — он же сиделец бывший, лет десять назад из «Полярной совы» бежал. Ну, тюрьма на севере, по известности что-то вроде питерских «Крестов». Говорят даже, будто не один, а с двумя товарищами. Удирать через тайгу пришлось, потому плутали они там долго. Но вышел к людям лишь он один. Никто не знает точно, что случилось, но, скорее всего, сожрал зек товарищей-то своих от безнадёги. Вот потому крыша у него на старости лет и потекла.
После этих слов Сергей наконец пришёл в себя, и его ошарашенное сознание разразилось целым шквалом вопросов.
— Но... а как же жмуры? Не может быть, что старик мог голыми руками забить нескольких взрослых мужиков.
Следователь до последнего не верил словам напарника. В его голове всё никак не сходился пазл того, что за всеми этими преступлениями стояло не чудовище, не противоестественная сущность, а лишь старый, больной человек.
— Тут такое дело, в общем, облажались наши криминалисты. Когда повторное заключение сделали, у алкаша, что во дворе лежал, нашли два ножевых в печень. Слушай, не зацикливайся ты так. Дело уже передали куда надо, к начальству вон даже с области приезжали. Этот шизик оставил за собой след из трупов ещё в нескольких городах, причём всё с тем же почерком.
Сергей практически не слушал слова Виталика. Его мысли сейчас были где-то далеко. Он представлял себе, как на краю города, в заброшенной церкви с фотографий старика сидит он. Мужчина в маске собаки. И улыбается. Осуждающе, язвительно. Так, как не может улыбаться ни один человек.
— В общем так, — Виталик закончил свой монолог и стал подводить итоги, — ты молодец, что поймал урода, начальство оценит. За документы по жмуру не волнуйся — я всё помогу оформить. Сейчас тебе главное не высовываться и ждать результатов.
Опер прошёл мимо следователя, но в последний момент остановился у самой лестницы.
— А, и ещё, — сказал Виталий и на пару секунд замолчал, подбирая слова, — завязывай со спиртным. От тебя перегаром за километр несёт.
Оказавшись в подъезде совершенно один, Сергей ещё долго обдумывал произошедшее.
«Будешь стоять или, наконец, начнёшь действовать?»
Не выдержав, мужчина практически выбежал во двор, направившись к стоявшей на соседней улице телефонной будке. Простояв в ней ещё пару минут, следователь собрался с духом и медленно, растягивая каждый поворот телефонного диска, набрал нужный номер. Гудки на том конце казались необычайно долгими, мужчине даже на мгновение захотелось бросить трубку и последовать совету напарника, однако он тут же отогнал от себя эту мысль, когда на другом конце раздалось короткое «алло».
— Алло, Лер, можешь Женю позвать? Да послушай, тут дело есть одно важное, по работе...
...
— Ну что там?
Стоявший у припаркованной у обочины чёрной «Нивы» Евгений нервно копошился носком в снегу, в то время как чуть поодаль суетились несколько человек сопровождения. Даже в такой ситуации Сергей никак не мог отделаться от мысли, что начальник следственного управления больше похож не на человека, а на огромную жирную свинью, на которую кое-как напялили милицейскую форму.
— Несколько человек в церкви. Возможно, вооружены.
— Да это я уже слышал, не глухой, — раздражённо ответил Евгений, — ты-то сам в этом уверен? Информация точная?
Сергей не знал, что на это ответить. Но вот что он точно знал, так это то, что хахаль его жены обладает куда большей информацией, чем он сам, раз явился на место по первому зову заклятого врага.
«Посмотри на него, уже новые погоны присматривает», — прошипел в голове следователя тихий язвительный голос. Пытаясь избавиться от наваждения, Сергей мотнул головой, после чего тут же ощутил на себе непонимающий взгляд Евгения.
— Да... уверен.
— Тогда через десять минут выступаем с ребятами, ты пойдёшь следом, вперёд не высовывайся.
Так называемые «ребята», ожидавшие команды на начало операции, больше походили на обычных бандитов, нежели на сотрудников правопорядка. Сергей прекрасно понимал, что в случае успешного задержания на бумаге всё это тут же превратится в соответствующее всем протоколам и нормам мероприятие, однако чувство неправильности происходящего уже засело где-то в глубине его сознания.
«Ты же понимаешь, что с тобой будет, если там никого не окажется? Может быть, ты просто обычный шизофреник?»
Сергей вздрогнул и удивлённо уставился на Евгения, однако тот даже не повернулся в его сторону, рассматривая потрескавшиеся стены старой церкви. Мужчина тут же с облегчением выдохнул, поняв, что прозвучавшие слова были лишь игрой его больного сознания.
— Пошли, — коротко сказал Евгений и сделал в воздухе неопределённый жест рукой, в ответ на что стоявшие до этого без дела «ребята» тут же засуетились, направившись к злосчастной церкви.
Уже у самого порога массивных деревянных ворот Сергей почувствовал что-то неладное. Всё происходящее казалось ему неправильным, до жути противоестественным, словно сейчас он смотрит на происходящее не своими глазами, а откуда-то со стороны. Неожиданно протяжный собачий вой разорвал повисшую тишину, и мужчина тут же припал на одно колено.
— Ты чего? С тобой всё в порядке?
Стоявший рядом Евгений хотел подхватить Сергея, но не успел, из-за чего тот рухнул прямо на покрытую снегом землю. В его голове, помимо чудовищного приступа боли, сейчас мельтешили обрывки чьих-то странных, чужих воспоминаний. То был не просто вой, тут же понял следователь, а некий информационный сигнал, который он по непонятным причинам смог принять и распознать. Мужчина видел, как прямо сейчас, скрытые во тьме, внутри покосившейся церкви ждали своего часа мириады тварей, будто сошедшие со страниц страшной книги сказок. Они ждали, жаждали того момента, когда Сергей наконец приведёт своих спутников прямо в их цепкие лапы. В самом же конце зала, прямо у разбитого алтаря, стоял он. Невысокий худой силуэт, чья голова (или маска, Сергей так и не смог разобрать) так сильно напоминала огромную собачью голову. Как только мужчина взглянул на него, наваждение тут же ушло, и перед лицом возникло обеспокоенное заплывшее жиром лицо Евгения.
— Что с тобой?
Из-за сильного звона в ушах Сергей не услышал этих слов, поэтому ничего не ответил. Встав на ноги, он несколько раз небрежно стряхнул снег с пальто, после чего уставился прямо на Евгения.
«Оставь его тут, а сам уходи».
Язвительный голос в голове вновь дал о себе знать, и на этот раз его предложение казалось мужчине как нельзя кстати. Соблазн сесть в машину и уехать, оставив Евгения, «Женечку», вместе с его мордоворотами на растерзание немыслимым тварям, был велик, но кое-что всё же останавливало милиционера. Он вспомнил, с каким трепетом и нежностью во взгляде на него смотрела его маленькая дочь. Он не мог лишить её отца. Только не снова.
Сделав глубокий вдох и подавив приступ головной боли,Сергей затараторил тихим, сбивчивым голосом:
— Слушай, Жек, я, похоже, ошибся, нет тут никого. Там такая история, в общем...
— Постой-ка. Серый, ну ты чего? Может, случилось чего? Давай отойдём, и ты мне всё расскажешь...
Сделав ещё один непонятный жест своим сопровождающим, Евгений взял Сергея под руку и повёл куда-то за угол церкви. Пока они шли, Сергей всё никак не мог решить, с какого именно момента ему начать свою историю. Даже у него в голове она звучала нелепо, но у мужчины уже не было сил на то, чтобы придумать хоть сколько-нибудь правдоподобную ложь.
Когда они скрылись от чужих глаз,милиционер уже было открыл рот, чтобы начать говорить, как вдруг почувствовал, как кулак Евгения врезался ему прямо в челюсть. Удары сыпались на него один за другим, и вот он уже не заметил, как лежит на земле, свернувшись пополам и из последних сил закрывая лицо руками.
— Вот же пьянь, а... — Евгений сказал это как бы невзначай, ударив после этого Сергея ногой под дых. — Знал же, знал, что не нужно было ехать...
Расхаживая из стороны в сторону, начальник следственного управления то и дело бубнил себе под нос обрывки ругательств и причитаний.
— Думал меня подставить, да? Выставить идиотом? Ещё и Леру сюда приплёл, урод!
Размахнувшись, Евгений сделал ещё один удар прямо в грудь милиционера, отчего у того тут же перехватило дыхание.
— Значит так, сейчас мы с мужиками там всё прочешем, и если не дай бог ничего не найдём, я тебя, суку, прямо тут пристрелю! Ты! Меня! Понял?!
Евгений добавлял по удару после каждого сказанного слова. Закончив свой монолог, он ещё раз глянул на корчащегося на земле милиционера, после чего с силой ударил мужчину ногой по лицу, отчего тот тут же потерял сознание...
...
Когда Сергей пришёл в себя, вокруг уже было темно. Поначалу мужчина не мог даже понять, жив он или нет — припорошённый снегом, он лежал на земле, не в силах даже пошевелиться.
— Вставай, — прозвучал в его голове властный голос, и милиционер нехотя подчинился.
Медленно поднявшись, он осторожно дотронулся до одной из гематом на лице и быстро отдёрнул руку — нестерпимая боль мгновенно прошибла всё его тело, одновременно с этим приводя в чувство.
— Иди.
Всё происходящее напоминало сон — будто в полудрёме мужчина побрёл в направлении старой церкви. У обочины рядом с ней всё ещё стояли наспех припаркованные автомобили. В голове Сергея промелькнула мысль забраться в один из них и уехать куда подальше, однако она тут же утонула среди множества других.
Он должен был закончить начатое.
Проведя рукой по своему поясу, мужчина с облегчением почувствовал холодную рукоять пистолета. Похоже, Евгений был настолько зол, что забыл его забрать.
Подойдя к массивным воротам, Сергей остановился. Сам не зная почему, он медленно поднял руку и постучал — три коротких стука разорвали повисшую тишину, эхом раздавшись во внутренних залах церкви. В ответ на это, словно по волшебству, двери отворились, приглашая милиционера зайти внутрь.
Сделав шаг, мужчина тут же оказался в царстве тьмы — по сравнению с той, что царила снаружи, эта была невероятно густой и почти осязаемой — даже дыхание следователя стало более протяжным и тяжёлым.
Где-то в глубине церкви виднелся слабый огонёк света.
Направившись к нему, мужчина заметил, что под ногами раздаются противные мокрые шлепки. Весь пол церкви был покрыт чем-то вязким и влажным. Попытавшись принюхаться, мужчина скривил лицо — разбитый нос был залит кровью, из-за чего все ароматы вокруг перекрывались едким запахом железа. Преодолевая метр за метром, Сергей вдруг понял, что именно он видел перед собой — прямо посреди тьмы слабый огонёк свечи освещал залитое кровью и потом лицо Евгения. Не дойдя до него нескольких шагов, милиционер замер — только сейчас он заметил, что царившая до этого тишина сменилась звуком чьего-то тихого, прерывистого дыхания. Словно бы считав замешательство мужчины, вокруг неожиданно зажглись несколько свечей, озарив окружавшее пространство необычайно ярким светом.
Повсюду, насколько хватало глаз, вокруг Сергея стояли уродливые существа. Голые, истощённые человеческие тела с неправильно длинными ногами и ужасно деформированными головами. Их лица были вытянуты наподобие собачьих морд, а рты навсегда застыли в широких, усеянных множеством зубов ухмылках. Словно по команде, они уставились на Сергея и почти синхронно залились противным, лающим смехом. Не подававший до этого признаков жизни Евгений тут же проснулся и было хотел закричать, но его лицо, так же как руки и ноги, крепко держали в своих цепких лапах несколько существ. Они стояли в ожидании.
Сергей уже давно не верил в происходящее.
«Всё это лишь сон, сейчас я проснусь».
Он повторял это самому себе и продолжал идти, пробираясь через толпу кошмарных тварей. На секунду ему даже показалось, что среди собачьих морд он узнал знакомые черты лица — красный от постоянного пьянства нос, одутловатое, искажённое лицо и грязные растрёпанные патлы. В голове тут же возникло изображение отца убитого мальчишки, однако мужчина тут же мотнул головой — это лишь игра его воспалённого сознания, всё это нереально. Пройдя ещё несколько шагов, следователь наконец оказался рядом с Евгением. Несмотря на стоящих вокруг пленника чудовищ, его взгляд, наполненный ужасом и отчаянием, был направлен не на них, а на сгорбленного избитого милиционера. Смех тут же прекратился, и твари расступились, освобождая путь для того, кто всё это время скрывался во тьме. Мужчина в маске собаки и длинном кожаном балахоне вышел вперёд, встав прямо рядом с Евгением. От него веяло силой, властью, величием. Будучи в два раза меньше окружавших его чудовищ, он всё равно словно бы возвышался над ними, как король перед своими подданными.
Сергей потянулся к кобуре и медленно, стараясь не делать резких движений, достал пистолет. Он понимал, что прямо сейчас может всё это закончить. Всего один выстрел — и сон тут же схлопнется, твари уйдут, а реальность снова станет нормальной.
Но он не мог этого сделать. Гнев, ревность и неугасимая злоба переполняли его, не оставляя иного выбора. Лицо дочери, до этого бывшее единственным, что спасало следователя от кошмара, вдруг померкло, растворившись в нарастающей ярости.
Мужчина в балахоне взмахнул рукой, указав на сидящего на полу Евгения. Сергей тут же понял его без слов. Направив пистолет на пленника, милиционер нажал на курок. Но выстрела не произошло. Лишь тихий щелчок заклинившего затвора разорвал повисшую тишину. Евгений тут же вскрикнул и тихо зарыдал. Сергей живо представлял себе то, что сейчас творилось у него в голове.
«Наверное, сейчас он просит о пощаде. Умоляет не убивать. "Не надо, прошу, у меня дочь". Дочь. Моя дочь».
Незнакомец в собачьей маске медленно помотал головой из стороны в сторону.
В яростном порыве Сергей бросился на Евгения. Удары сыпались на тучное тело один за другим, в ответ на что полковник издавал короткие визгливые звуки. Стоявшие до этого безмолвно твари взвопили, и в стенах церкви вновь прозвучал дьявольский смех. Они словно подбадривали мужчину, подпитывая бушевавшую в нём ярость. Разрывая руками плоть и дробя кости, Сергей не обращал внимания на то, что его жертва уже была мертва. Вцепившись зубами в горло пленника, милиционер выдрал крупный кусок плоти, и в его лицо тут же брызнула струя тёплой крови. Продолжая рвать труп на части, следователь не сразу заметил, что руки его стали длиннее, а на месте пальцев выросли кривые, но очень острые когти. Когда тело на земле превратилось в кучу изодранного мяса, Сергей встал во весь свой огромный рост, небрежно вытерев испачканную в крови длинную собачью пасть. Окружавшие его существа засмеялись ещё громче, словно приветствуя мужчину в своих рядах. Их смех, прежде мерзкий и неестественный, теперь казался ему самой прекрасной вещью на свете. Стоявшая рядом фигура в балахоне коротко кивнула, и Сергей тут же с облегчением выдохнул. Поддавшись внезапно нахлынувшей эйфории, он прочистил горло и издал нечеловеческий рык, постепенно переросший в громкий заливистый смех...
...
На улице уже была глубокая ночь, но Аня всё никак не могла уснуть. Она прекрасно слышала, как после раздавшегося в доме телефонного звонка мама о чём-то долго спорила с папой на кухне. Несмотря на то что папа никогда не поднимал на маму голоса, в этот раз он громко кричал, после чего ушёл, напоследок с силой хлопнув дверью. Ожидая его возвращения, Аня ворочалась в своей кровати, не находя себе места. Плохие мысли лезли в голову, в то время как уже почти забытые воспоминания снова всплывали в памяти — когда-то крики родителей и злой отец были частым явлением в этом доме. Помотав головой, девочка попыталась отогнать эти мысли и крепко сжала в руках подаренную ей куклу. В квартире было тихо. Каждую ночь мама заходила к маленькой Ане и садилась рядом с ней на кровать. Удостоверившись, что дочка уснула крепким сном, она гладила её по голове и целовала в лоб, после чего гасила ночник и тихо выходила из комнаты. Аня знала об этом, потому что частенько специально лежала с закрытыми глазами, еле сдерживая улыбку, пока мама трепала её длинные волосы.
Однако в этот раз никто не пришёл. Быть может, мама устала? Или не в настроении? С каждой секундой волнение девочки всё нарастало. Казалось, что в каждой тени скрывается ужасное чудовище, готовое в любой момент утащить её под кровать. Собравшись с духом, девочка прижала к себе игрушку и, всё ещё закутанная в одеяло, направилась к выходу из комнаты.
«Мама должна быть в своей спальне, — крутилось у неё в голове, — если я успею туда прошмыгнуть, монстры не смогут меня достать».
Сделав несколько шагов, девочка вдруг остановилась. В коридоре раздался громкий топот, и дверь в её комнату с лёгким скрипом приоткрылась. На секунду Ане показалось, что из образовавшейся щели показалась длинная когтистая лапа. Не в силах на это смотреть, она тут же зажмурила глаза и отвернулась.
— Папа? — сказала девочка с надеждой в дрожащем голосе.
— Па-а-п-а-а-а... — прозвучал ей в ответ протяжный звериный рык...
