Читинские школьники учатся в классах, где вместо стекол целлофан
От комментариев на камеру руководство школы категорически отказалось
Фото: кадр из видео
В Чите родители учеников средней школы № 13 просят о помощи — ;их дети учатся в классах со старыми, деревянными рамами, окна в которых склеены ;скотчем, а в некоторых местах фанера и целлофан, сообщает телеканал ZabTV.
«Я мама первоклассника. У нас в классе холодно. Окна заклеили плёнкой. Дует очень сильно. Дети болеют. Мы собрали деньги. Мы смогли собрать с класса 8 500 рублей. Нам денег не хватает. Руководство школы нам не хочет помочь в этом. Никаких движений нет на протяжении 2 месяцев. Родительский комитет настроен на то, что мы сами обязаны ставить окна. Но мы не можем, ;мы не располагаем такими суммами, чтобы нам собрать 60 тысяч на 3 окна», — ;рассказала мать одного из учащихся. ;
Директор школы от комментариев на камеру категорически отказалась, а также запретила снимать в здании: «Все, что происходит внутри школы, все ;решается на управляющем совете. Есть средства, значит, выделят на окна. Я в этой школе работаю 18 лет. Все ;делается поэтапно. Камеру выключи! Не понятно, что ли? Охрана». ;
Она также отметила, что «в данном случае ;телевидение должно договариваться». ;
В местном комитете ;образования сообщили, что тепловой режим в школе соответствует санитарным нормам. Также рассказали, что проблемных окон на самом деле гораздо меньше, чем посчитала съёмочная бригада телеканала.
Власти Петербурга отказали в референдуме о передаче Исаакиевского собора
Избирательная комиссия Санкт-Петербурга отказалась одобрить заявку на проведение референдума о передаче Исаакиевского собора РПЦ. Об этом РБК сообщил депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Максим Резник.
«По первой заявке (на проведение референдума по вопросу передачи Исаакиевского собора РПЦ. — РБК) нам было отказано по формальным признакам, среди которых значилось, к примеру, неверное скрепление документов», — сказал депутат.
Он отметил, что, заранее зная об отказе, авторы заявки устранили претензии к документу и тут же подали новую заявку в горизбирком.
Отшельник из огненной Саги
Бывший «афганец» и дизайнер построил огромное хозяйство с музеем в глухой тайге — и своими руками спалил дом, столкнувшись с местными бюрократами
Бывший «афганец» и успешный дизайнер крупной полиграфической компании «СИБПРО» Виктор Турбин однажды заскучал в городе — и работа, и семья, которую покинул повзрослевший сын, уже не доставляли прежней радости. Спасением был отпуск — каждый год мужчина отправлялся на сплав по речкам Кемеровской области. Однажды он решил завязать с городской жизнью и поселиться в глуши Таштагольского района. И начать все там с нуля, полностью отстроив свое приусадебное хозяйство. Однако мечта закончилась сурово… Подробности — в материале НГС.НОВОСТИ.
В 2005 году жизнь бывшему «афганцу» и дизайнеру полиграфической компании «СИБПРО» Виктору Турбину перестала приносить радость. Для карьерного роста на работе не хватало специального образования, хотя начальство Виктором было довольно, в доме стало скучно — сын вырос и покинул родителей. «На работе — монитор, вечером пришел домой — телевизор… Вот и ждешь, когда наступит отпуск и ты снова поплывешь», — печально улыбнулся Виктор, который «заболел» сплавом по рекам Кемеровского края.
Однажды Виктор решил бросить все и поселиться в месте, которое долгое время ему не давало покоя. Таштагольский район, недалеко от деревни Сага, которая лет 50 назад сгорела — остался там один дом в чистом поле, стоявший лет 20 без присмотра. Его и занял Виктор. С родными бывшего владельца дома и местной властью — администрацией национального парка — он договорился. Получил в аренду участок земли для строительства личного хозяйства и развития туризма — места здесь очень красивые, иногда появлялись туристы-сплавщики.
Целый год Виктор готовился к переезду и составлял список, что нужно взять с собой. Места, куда он собрался, были труднодоступны: только до ближайшей дороги — 30 км, которые нужно преодолеть по реке Мрассу. «В общем, за каждым гвоздем в магазин, как в городе, не съездишь. Когда уезжал, планировал полностью организовать самообеспечение — выращивать овощи, скотину, птицу… То есть быть автономным», — заметил Виктор.
Обитателю города пришлось осваивать кучу навыков, с которыми хорошо знакомы сельские жители. Виктор сам возводил дворовые постройки, ремонтировал основной дом, рубил баню, перекладывал печь, а для этого сам делал кирпичи… Сам позже учился доить корову, кормить кур, надевать сбрую на лошадь...
С собой Виктор привез несколько живых куриц да пчел. На пчел у него была особая надежда — все же мед как продукт востребован всегда и везде. Позже, рассказывая знакомым о своем хозяйстве, Виктор всегда делал акцент на том, что он там создал пасеку.
Поначалу все благоустраивать помогал напарник, а чуть позже Виктор позвал на приведенное в порядок место и жену, с которой прожил четверть века. Городская женщина приехала, пожила немного и сказала, что не видит себя в роли местной хозяйки. Совсем не видит. Женщиной, которая не испугалась тяжести предстоящей работы, оказалась давняя знакомая Виктора. На фото: Виктор со своей новой супругой, как он в шутку говорит, «женой декабриста».
Для выполнения своих обязательств перед администрацией национального парка Турбин построил два туристических домика, которые были доступны для всех путешественников, оказавшихся в этих местах. «Работы было столько, что отдыхали примерно так: устали бревна валить в лесу — пошли отдыхать. А отдых что — пошли огород копать», — вспоминает он.
В конце концов хозяйство, построенное с нуля, стало состоять из обновленного дома, бани, двух туристических домиков-«приютов», двух коровников, конюшни, курятника, крольчатника, пасеки, надворных построек — дровника, мастерской, летней кухни и т.п. Электричество удалось запустить благодаря солнечным панелям.
На некоторые большие или сложные работы Виктор привлекал жителей близлежащих деревень. Но вскоре Виктор понял, что рассчитываться с деревенскими деньгами опасно. Если в конце дня выдать плату за работу, то на следующий день некоторых помощников можно не дождаться — уйдут в запой. Для таких временных расчетов Турбину пришлось выпустить собственные деньги, которые он обменивал на свою же продукцию — мясо, яйца, овощи, мед.
Потом Виктор создал музей, ставший туристической достопримечательностью, и которому завидовали даже сотрудники местных краеведческих музеев. «Копаешь землю и раз — что-то находишь! Сначала все складывал в один угол, а потом выставил напоказ и развесил все по стенам. Утюги, котелки, чугунки, старинный рабочий инструмент, седла, монеты… Потом какие-то экспонаты даже покупал у людей. Самый старый экспонат — чугунная форма XIX века для печатного пряника», — вспомнил Виктор.
Регулярный турмаршрут по кемеровским речкам организовывали местные власти, а именно сюда к Виктору туристы обязательно заезжали на единственный в здешних краях водопад. На фото: еще одно развлечение туристов, оказавшихся у Турбина на личном подворье, — подоить корову.
Виктор даже освоил производство сувениров, которые резал, как рассказывает сам, долгими зимними вечерами — в период, когда хозяйство уже не требовало такого внимания, как летом. Деревянных медведей Виктора и прочие поделки с местным колоритом с удовольствием брали на реализацию различные сувенирные лавки и магазинчики.
Местный водопад зимой покрывался толстой коркой льда. Однажды Виктор решил преобразовать его в крещенскую купель. Вырубил в ледяных наростах проход к воде в виде креста, да и стал это делать ежегодно. На фото: на Крещение с новой супругой.
Казалось бы — вот оно счастье, но… Лет пять назад в национальном парке сменился директор. И у Виктора появились трудности. На все вопросы о договорах аренды на землю и прочие, вроде вырубки леса, ответов не было. Начиналась бюрократическая карусель, где местные чиновники кивали на Москву, а в Москве соответствующие инстанции возвращали все запросы обратно. Не помогли даже письма губернатору Кемеровской области Аману Тулееву.
«Я не один оказался в этой ситуации. Были и еще такие же, как я… Новый директор перессорился со всем местным населением. Хотя, надо заметить, он никогда откровенно не говорил: "Дай на лапу", а давать я не собирался. Началось выдавливание», — рассказал Виктор. В какой-то момент ему предложили все постройки обозначить инвентарными номерами, как в музее, а самому Виктору стать… их сторожем. А еще позже начали его таскать по судам, якобы за самовольную заготовку дров. Тогда он понял: хозяйство надо распродавать.
И.о. директора Шорского национального парка Галина Солонько перед публикацией материала подтвердила наличие конфликта, заметив, что у Турбина не оформлены документы, как того требуют новые законы. Проинвентаризировать строения и стать сторожем, по словам Солонько, никто ему не предлагал. «Он на территории находится до сих пор. Еще и незаконную рубку осуществляет. Он очень много нарушает», — подытожила и.о. директора парка, предложив для более подробного ответа отправить им официальный запрос.
И Виктор сделал резкий жест. «Я не мог [нового директора] жестко послать, т.к. зависел от него. Однажды я пришел обсудить [мое положение]. А он решил, что я пришел устраиваться сторожем и выдал: "Ты знаешь, тяжелая обстановка, я тебя принять на полную ставку не могу — на полставочки"», — грустно смеется Виктор и добавляет, что позже узнал — было постановление, которое упрощало процедуру оформления хозяйств в национальных парках, но ему никто об этом не сказал. В итоге все, что можно было, Виктор разобрал и распродал, часть вывез к знакомому, часть забрал с собой. Живность забил, а оставшиеся неразобранными постройки подпалил.
Построенное с нуля хозяйство Виктора, которому он дал название в честь бывшей здесь деревни — Сага, — по злой иронии, как и полвека назад, закончило свою жизнь в огне. В чистом поле среди пепла целым остался только один дом — с которого все началось. Вернулся Виктор в январе 2017 года в частный отцовский дом в Новосибирске. Говорит, что еще не решил окончательно, чем будет заниматься: то ли начнет искать работу и поднимать хозяйство здесь, то ли решит уехать обратно. В тех краях остался хороший приятель Виктора, который зовет его к себе.
Илья Калинин
Фото автора (1), предоставлены Виктором Турбиным (2–17)
Человек любви
Его звали Михаэль и он был немец из Германии. В 18 лет он полюбил девушку из России и женился на ней. Они прожили счастливо 2 года в Германии. Он работал в успешной крупной компании, она была домохозяйкой. Он ничего для нее не жалел, возил путешествовать по миру, старательно исполнял все просьбы и капризы. Но через два года ей стало скучно и она стала донимать Михаэля просьбами переехать жить в Россию, в ее родной город.
"Там весело!"- уверяла она. Он пожертвовал карьерой ради любви и перешел работать в другую компанию, у которой было представительство в её родном городе в России.
В России Михаэлю все казалось невероятным и непонятным. Что бы лучше узнать страну и людей он отказался от служебной машины и ездил на работу на переполненной маршрутке. Узнавал у коллег по работе, что означает выражение "пи..ецна..йб..ть" и почему нельзя начинать и заканчивать работу во время. Он стойко переносил пьянки со школьными друзьями жены и прогулки по мрачным российским кабакам. Все это было недаром и ровно через полгода Михаэль постиг суть России, понял помыслы и чаинья живущих в России людей. Он даже стал вести себя как типичный "русский мужик". Как-то после очередной пьянки он дал жене по морде и сказал: "Или мы завтра возвращаемся в Германию, или я возвращаюсь а ты идешь на..."
Она расплакалась, обняла его и они уехали. Теперь у них в Дрездене трое детей. Я надеюсь теперь он счастлив...
Лучшая духовная защита — это духовное нападение
История следующая: админю я себе спокойненько интернет–магазин продукции для взрослых, никого не трогаю, никому не мешаю. Тут мне приходит email с содержанием, кхм... крайне странным (прикрепляю скрин письма в качестве картинки, орфография и пунктуация автора сохранены). Даже и не знаю, как на него отреагировать. Плакать? Смеяться? Закрывать магазин? Ждать ответного гудка?
Духовные скрепы по-американски
От взрыва "толстяка" в Нагасаки погибло примерно 73000 человек, ещё 35000 умерли от облучения и ранений. 9 августа президент США Г. Трумэн, выступив по радио перед американцами, ):
"Мы благодарим Бога за то, что бомба появилась у нас, а не у наших противников, и мы молим Его о том, чтобы он указал нам, как использовать её по Его воле и для достижения Его цели..."
"Мы благодарим Бога за то, что бомба появилась у нас, а не у наших противников, и мы молим Его о том, чтобы он указал нам, как использовать её по Его воле и для достижения Его цели..."
