Козлы для некоторых персон выглядят довольно мило. Ох уж эти прямоугольные зрачки и забавная бородка аки у Хоттабыча - так и манят.

Но что ты будешь делать, когда это парнокопытное существо нападет на тебя в чистом поле? Из орудия обороны у тебя только пакет, а твои защитные приемы и стойки оставляют желать лучшего.

Для сравнения - кто-то боится гусей. Эти в свою очередь похожи на сухопутных пернатых акул, которые, сука, будут преследовать тебя, пока ты не отвесишь ему знатного подсрачника или пока он не вцепиться тебе в очень эротишное место, а если увидеть гигантского гуся во сне, то, наверняка, можно легко намочить штанишки. И вот эти вот акулы, которые нагоняют страх на взрослых, бывших защипанных малышей, не кажутся мне страшными от слова совсем. В отличие от козлов.

Была я тогда во втором или третьем классе, а жили мы в деревеньке, точнее даже будет сказать на окраине деревеньки и, чтобы сократить путь до дома, ходила прямо через поле, не боясь замарать ботиночки.

Мчу я, значит, через него, а на дворе осень, уж трава пожухла и всё такое оранжевое-оранжевое со всех сторон, и под ногами, и над головой даже. Домики вдали такие маленькие, воздуха вокруг так много, так тихо, но я иду и вся в детских мечтах и фантазиях, как вдруг вижу, что в мою сторону мчится какая-то большая белая кошатина..или нет, что-то больно большая для кошки - скорее собака!

Напрягаюсь и вспоминаю слова папы как мне сделать так, чтобы меня не укусили, как держать руки, ладони и куда ударить, если потребуется. В общем стратегию продумывала пока на меня мчался этот мохнатый комок, но она была разбита в пух и прах когда белое пятно стало еще ближе и этот комок оказался козлом - козлом размером с меня. И тут нужно было испугаться, но не успелось.

Следующие минут десять пролетели за одно мгновение, потому что была настоящая борьба. Борьба козла с маленькой девочкой.

Вцепившись в его огромные рога я пыталась не дать ему добраться до меня, а он уж очень сильно хотел оросить свою козлиную бороду кровью юной девственницы и отчаянно боролся за свое желание.

Он пытался ударить своими рогами и бился в конвульсиях, как бычара на родео, а я держалась изо всех своих сил, но временами одна рука нет-нет да сорвется и тогда приходилось закрываться пакетом, как танкующий защищает себя и своих сопартийцев щитом, только сопартийцев вот не было и тыл был не прикрыт. Не ведая как поступить, оставалось лишь продолжать держаться

Когда силы начали покидать маленькое детское тело, а мыслей о том что делать как и спастись не прибавилось, как нельзя кстати, меня догнала моя младшая.

Помочь в борьбе она ничем не могла и создаваемые её нервные лепетания, выкрики и вибрации лишь больше наводили панику. Но она была как нельзя кстати, ибо почти сразу была отправлена за помощью.

Прошло буквально минуты две, которые длились, наверное, вечность, как на горизонте замаячил мужик, явно бегущий в мою сторону. Видимо, поработать на участке вышел, но что-то пошло не так.

Сокращал он дистанцию между нами аки спринтер, только форма у него была далеко не атлетическая, а скорее котлетическая. Тут же я вижу, что из дома бабули выбегает брат и мчит со всех ног ко мне.

И тут дошло, как гром среди ясного неба, как снег в середине июля и начинается тряска и паника, ведь наконец вдуплила какая ситуация случилась - я бодаюсь с козлом, который хочет меня убить. Мамочки, меня хочет убить козел и то что два мужика мчаться ко мне сломя ноги прямое тому подтверждение! Ааааааа!

Дальше всё словно в тумане. Козел без сознания, запыхавшийся мужик, орущий брат, звонкий удар полена о череп животного и успокаивающе-раздражающий смех мамы.

Я не знаю, какова дальнейшая судьба этого козла, но раз в год стабильно он приходит ко мне во сне и пытается насадить на свои рога. На помощь приходит толстенький дядя с поленом и бьет ему промеж глаз. Козел так смешно падает растопырив лапы в разные стороны, а я реву и реву без остановки, но только мне уже не 10 лет, а почти в три раза больше, но я всё в том же пальто и с дырявым пакетом в руках.

В нашем городе каждый год для городских властей снег выпадает неожиданно. Например, прошлой зимой администрация города сообщила, что снег выпал слишком рано и его ещё не ждали. В этому году осадки выпали значительно позже, и их, видимо, уже не ждали. И правда, ведь снег в Сибири выпадает далеко не каждую зиму (сарказм). Всю зиму пресс-служба мэрии бодро публикует рапорты, сколько тонн снега было вывезено за сутки, но что же происходит на самом деле?

Независимо от количества осадков, городские дороги убираются крайне нерегулярно и отвратительно, что уж говорить о тротуарах и остановках. В последние годы томская мэрия опробовала какую-то инновационную технологию, по которой снег с дорог щедро скидывается на остановки и тротуары и потом лежит там месяцами. Год-другой назад к приезду какого-то московского гостя в авральном порядке почистили целый проспект, полностью лишив пешеходов возможности передвигаться по тротуарам. Я написал в мэрию, оттуда позвонила дама, не пожелавшая представиться. Когда я ей сказал, что одновременно с чисткой дороги неплохо было бы сразу убирать и тротуары, она растерянно сообщила: "мы не подумали".

И вот в этом "мы не подумали" - вся суть управления городом.

Что же происходит в этом году? Они, как всегда, снова не подумали. Тротуары превратились в полосу препятствий, к автобусам приходиться пробираться по сугробам, боясь оступиться и оказаться под колёсами. Тут нужно отдать должное водителям - им, конечно, нужно соблюдать график, но они стараются подъезжать к остановкам так, чтобы пассажирам было удобно заходить в салон (насколько это возможно).

При всём этом мэр города Иван Кляйн средствам массовой информации, не моргнув глазом, заявляет, что в городе "проблем с уборкой снега нет" и апеллирует к тому, что внутриквартальные проезды и дворы должны убирать управляющие компании. Но уж городские улицы и остановки общественного транспорта никак к внутриквартальным проездам не относятся.

В этом году стали известны случаи, когда на уборку городских улиц выходят рядовые граждане с лопатами, а не соответствующие службы, которые осваивают деньги и ничего не делают.

Причём из года в год ничего не меняется, и количество осадков тут совсем не причём. В тёплое время года в Томске другая проблема - малейший ливень и вся вода из под колёс автомобилей оказывается на тротуарах и одежде неосторожных пешеходов, поскольку с 2013 года мэр Кляйн так и не нашёл в себе сил навести порядок и здесь.

Убеждён, что не может быть хорошим мэр, если он сам не ходит пешком по улицам и не наблюдает реальную обстановку. Пока же Иван Григорьевич вместо города занимается обустройством отдельного входа в свой кабинет и строит у мэрии отдельный гараж для своего служебного автомобиля, Томск так и будет из-года в год утопать в снегу зимой, а по весне превращаться в Сибирскую Венецию.

Соответствующее обращение в генпрокуратуру написано, ибо так наплевательски относиться к своим обязанностям и жителям города ни одному мэру не позволено. Очень горько, когда чиновники в душу тебе не плюют, а испражняются по-большому.

P. S. На улице Московский тракт, где расположен пивзавод, принадлежащий мэру г. Томска и сейчас фиктивно возглавляемый его супругой, жители города снегоуборочную технику замечают гораздо чаще, чем на других улицах города. Совесть? Нет, не слышали...

Тридцать седьмой участок

Тридцать седьмой участок был одним из самых больших, так как располагался в центре города и поэтому просто не мог быть непрезентабельным. Бар понимал, что первым делом надо заглянуть сюда, пока Милтон ещё не везде сунул свой мохнатый нос. Убрав лапы в карманы брюк, он легкой походкой прошёлся по ступенькам и резко открыл двери, из которых сразу понесло запахом пота, духотой и теплым спертым воздухом устало работающего кондиционера.

Брэд Джорски сидел по центру. Это был крупный горный козел с огромными рогами. Бар встречал его и раньше, когда заходил к Пятницки за документами – покойный Шах не любил курьеров и предпочитал передавать данные лично в руки.

— Добрый день, детектив, – развернувшись в кресле и откидывая свою крупную голову, поздоровался Джорски. – Чем обязаны вашему визиту?

— Я тут узнал, что ты ведешь дело Шаха.

— И?

— Я бы хотел с ним ознакомиться.

— Извините, детектив, но дело закрыто за недостатком улик.

— С чего вдруг?

— Я же пояснил – нет улик.

— А детские трупы?

— Тише, детектив, вы не в своем участке, возможно, мой коллега и флиртовал с вами, делясь информацией по нашим делам, но, увы, такого больше не будет – у вас своя богадельня, у нас своя.

Джорски улыбнулся своей широкой козлиной улыбкой. Бар поморщился – зубы были ровные, неопасные, специально заточенные под нудное, долгое пережевывание пищи. Плюс несло непонятно чем изо рта.

— Послушайте, козел, мне очень нужны данные по этому делу, – тихо произнес Бар.

Джорски встал и выпрямился. Ростом он был около двух метров, да и в спине не уступал Бару. Насмешливо сложив руки на груди, перекачанный коп с мерзкой длинной бородкой и выпученными глазами нагло улыбнулся.

— Какие-то проблемы, котяра?

— Да, мне нужны материалы по делу, а один коп-козел их не дает.

— Я же тебе объяснил, твои походы сюда закончились.

— Всё-таки не зря у тебя такие большие рога. Видно, не мне одному ты неприятен.

Глаза Джорски моментально налились кровью. Бару даже показалось, что всё-таки его мать нет-нет, да и согрешила с быком, наделив своего сына этой изящной способностью заливать красным цветом радужки глаз. Ну что ж, винить тут её не за что.

— Так, брейк, что тут у нас происходит – буркнул Арни Вальс, поднявшись над обоими на голову. Это был огромного роста носорог с отполированным до блеска рогом. И Бар и Джорски сразу замолчали, так как оба знали, что самое глупое – это раздражать носорога.

— Детектив Чеширски решил, что может вот так запросто прийти и потребовать материал по делу Пятницки, я ему, соответственно, отказал.

— Это согласовано с вашим начальством? – хмуро спросил Арни, повернувшись к Бару.

— Нет, это моя личная инициатива, связанная со смертью коллеги, – ответил Бар.

— Да, смерть никого не оставит равнодушным, – сказал Арни, показывая на свой кабинет. — Пойдем, побеседуем, а то как-то неправильно ругаться посреди белого дня в полицейском участке.

— Как скажете, капитан, – согласился Бар и, повернувшись к Джорски, добавил: – Я просто не к тому зашел. Это бывает.

Когда они вошли внутрь, Арни мягко закрыл двери и сел за большой дубовый стол, лапой пригласив Бара присесть напротив. Убедившись, что гостю удобно, носорог похрустел массивной шеей, еле проглядывающейся из больших кожных складок, и показал на старую фотографию на стене. Бар уже видел её, на ней были две сборные с обоих участков.

— Видишь, Бар, раньше отношения были куда лучше, чем сейчас. Но время беспощадно, теперь молодые уже не помнят, как мы играли в футбол. Впрочем, я, наверное, не совсем прав. В самом городе что-то изменилось, а уж затем изменило и нас – копов. Возможно, поэтому меня радуют такие ребята, как ты и Шах. Старая школа, вы цените полицейскую солидарность. Да-да, не удивляйся, я всё о вас знал. Просто я всегда считал это нормальным явлением. Бюрократия – бюрократией, а полицейские – всё равно одна сплошная семья.

— Не все так считают, сэр.

— Да и бог с ними, с убогими! Дураков всегда хватало. Их даже силой не заставить следовать традициям.

— Капитан, вы не производите впечатления зверя, которому не под силу заставить подчинённых следовать чему-то.

— Да, согласен, я ещё не совсем стар. Но знаешь такую пословицу, что вода камень точит? Ну, так и со мной. Прошлое уходит, коллектив меняется, теперь у них новые идеалы, все хотят отличиться и залезть повыше как можно быстрей. У молодых в головах лишь деньги, места для чести совсем не осталось.

— Такие, как Джорски?

— Да, такие, как он, – Арни недовольно посмотрел сквозь стекло. – Этот парень первым побежал во внутренний отдел к офисным крысам. Сказал, что, скорее всего, застрелили свои же. А я ведь твердо знаю, что в моем участке нет такого.

— Сэр, вы и без меня знаете, что это возможно, – осторожно возразил Бар.

— А я тебе говорю, что нет у меня такого. Да, кто-то берет деньги – не без греха, но чтобы убить, извините, – это явный перебор. Впрочем, откровения на потом оставим, я тебя не для этого пригласил в кабинет. У меня есть копии всех дел, которые мне интересны, – Арни отодвинул ящик стола и вытащил худую папку. – Вот, посмотри.

Бар пододвинулся. Это было дело котят, то самое, которое вёл Пятницки.

— Правда, тут немного. Джорски не особенно стремился что-то узнать, – заметил Арни, поглядывая на фотографию на стене. – Знаешь, а ведь мы тогда выиграли. Я лично забил последний гол. Помню, Милтон вместе с мячом влетел в ворота.

— Сэр, а почему бы вам снова не организовать матч?

— Иногда что-то надо отпускать, вспоминая добрым словом, Бар. Ты ещё слишком молод для понимания таких вещей, но это мне в тебе и нравится. Я даю тебе десять минут на изучение этого дела. А потом сделаем вид, что я вставил тебе изрядных люлей.

— Договорились, – сказал Бар и принялся листать папку.

Первое, что ему сразу бросилось в глаза – это отпечатки. Обычно в таких случаях находят отпечатки одного зверя, тут же – целых двух. Это было весьма необычно. Причем одного владельца отпечатков нашли – это был Барни Хикокс, обычный мелкий кот-жулик из промышленного района. Бар уже встречался с ним, и ему мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять, что такой кот никогда не пойдёт на убийство. Другое дело, как он связан с Сарой? Бар поискал её адрес. Хавьен авеню, 10. Следовало заехать к этой крошке. Он поднял глаза на Арни.

— Сэр, а касательно Барни? Я так полагаю, его не искали?

— Ну, почему же, запрос сделали. Объявили в розыск. Но ты сам знаешь, как это происходит, объявить-то объявили, а вот ты попробуй найди его в городе. Шах вроде вышел на след этого мерзавца, но потом его убили.

— Хотите сказать, у мелкого воришки завелась такая крыша, что убивает копов?

— По всей видимости, да, – сказал Арни, с улыбкой смотря на него. Улыбались носороги, конечно, страшно.

— А что со вторыми? Я вижу, что владелец так и не был найден.

— Да, в картотеке его нет. Так что лучше всего найти этого Барни и хорошенько его расспросить. Уверен, при правильном подходе он быстро расколется.

— Да, сэр. Так я и сделаю.

— Не за что, Бар, не за что. Обращайся.

Бар поднялся и пошёл было к выходу. Но затем развернулся и ещё раз посмотрел на грузного капитана, мечтательно уставившегося на черно-белую картинку. Завернутые белые рукава, огромные руки, запотевшая рубашка с подтяжками и кобурой, размером с его голову, никак не выдавали в нём зашуганного начальством труса. И всё же, он сдался, кинув ему под видом геройского поступка жалкую папку с начатым делом.

— Что-нибудь ещё, Чеширски? – не поворачивая головы, спросил Арни.

— Да нет, сэр. Просто вот подумал: куда же мы катимся, если по убийству котят всё, что было сделано – это подано объявление в розыск. Я, конечно, понимаю, что это котята бедной кошки из промышленного района, бог весть какой выводок. Но ведь формально это даже не просто убийство, а целая серия, причем малолеток. Вы были правы, город изменился, а вместе с ним и вы, – с горечью сказал Бар, выходя из офиса.

Последующие три часа он просидел напротив тридцать седьмого участка, карауля Джорски, который, как и любой копытный, предпочитал передвигаться на своих двоих. С одной стороны, это было очень хорошо, проследить за ним не составит особого труда. С другой – Бар терпеть не мог выслеживать на своих двоих. Ходьба на длинные дистанции вызывала у него подкожную неприязнь.

Конечно, искать Барни не дурная идея, но она подождет, а вот напуганный Джорски – нет. Конечно, продажный козел мог позвонить своему нанимателю по телефону, а не нестись с новостью о его приходе лично. Но рогатые на редкость тупые животные и по большей части суетливы. И осознав, что за дело взялся такой умный кот как он, запросто могли сорваться на встречу со своими нанимателями лично.

Бар ещё раз проводил взглядом эффектную официантку и снова посмотрел на часы. Без пяти шесть, Джорски уже вот-вот должен показать свою морду из дверей. Без четырех, без трёх, есть! Тупой козел не подвёл. Бар улыбнулся и, положив сорок долларов на стол, поднялся и вышел на улицу, легко толкнув двери одной рукой. Настало время детективной работы.