Да. И это одна из причин, по которой я прервал свой курс. Реабилитация построена на программе, но в ней есть много отсебятины. Во-первых, программа — всегда про твой личный выбор. Ты можешь ходить на группы, можешь не ходить. Можешь писать шаг, можешь не писать. Можешь работать со спонсором, можешь не работать. В реабилитации выбора нет. Там обещают выбор — но по выходу из РЦ. Внутри же тебя, не могу сказать, что ломают, но точно укладывают в прокрустово ложе. Тебя заставляют подчиняться правилам и режиму. Что, в целом, может быть и полезно. Как «армия делает из мальчика мужчину», так и реба делает из наркомана человека. Вопрос только в том, доверяете ли вы тому, как армия делает из мальчика мужчину?
Тут есть два этапа. Первый — нужно снять химическую зависимость. Перекумариться, как говорится. Если смотрели доктора Хауса, помните, как первые дни/недели в психушке он лежал один в комнате, страдал от наркотического похмелья и был ни на что не способен. И это, с одной стороны, самое сложное, а с другой — самое простое. Потому что есть легкий способ — детокс. Закрытое медицинское учреждение, где человек пережидает ломку, его капают капельницами, дают лекарства, химически помогают выйти из наркотического запоя/психоза. А дальше — все гораздо сложнее. Нужно сломать образ жизни человека, показать ему, что жить можно в кайф и без кайфа. Показать, что жизнь — это гораздо шире, чем наркотики. Потому что в активном употреблении весь фокус человека и вся его жизнь сужаются до одного: следующей дозы. Именно поэтому, наверное, и используются реабилитации, где, в каком-то плане, человека ломают, заставляют подчиняться другим правилам, учат распознавать свои чувства и проживать их в трезвости.
В общем, после того, как человек выходит из химической зависимости, остается зависимость психологическая, особенности мышления зависимого человека. Что это за особенности? Например, ты приходишь в трезвости в гости к родителям, и на автомате думаешь: вот, на тумбочке сумка мамина, можно из нее денег достать на дозу, пока мама на кухне. При этом ты уже трезвый давно, и у тебя есть работа, а деньги не нужны. Но мышление привыкает работать определенным образом.
И какие варианты выйти из психологической зависимости от вещества? Тут, на мой взгляд, нужна внешняя помощь. Это может быть программа «12 шагов» и помощь других выздоравливающих зависимых. Это может быть помощь Бога или любой другой Высшей Силы, как человек ее понимает. Временно этой помощью может стать реабилитация — и тут ее основной задачей становится научить человека обращаться за помощью самостоятельно. Показать зависимому, что сам он не может справиться с зависимостью, и ему всегда нужна будет помощь других людей.
Бывают ли после реабилитации срывы?
Да. На моей памяти пятеро «выпускников» реабилитации сорвались, кто-то отправился в другую реабилитацию, кто-то вернулся в эту. Это очень плачевное возвращение. Крайне грустно видеть ребят, которые были уверены в себе и в своей новой жизни, а спустя месяц-другой срываются и снова возвращаются в ребу.
Были ли у тебя срывы?
На текущий момент я не употребляю вещества 5,5 лет. И с тех пор, как я пришел на свое первое собрание «Анонимных наркоманов» — как раз 5,5 лет назад — я ничего не употреблял и не срывался. Но до этого, когда я бросил наркотики, поверив в Бога, были. Я продержался 90 дней, потом купил себе наркотик, поехал за ним, не нашел его, обрадовался. «Спасибо, Боже, что я не нашел его, значит такова Твоя воля» — молился я. Формально — это не было срывом. Но по факту — я принял решение употребить. И спустя еще 90 дней я уже сорвался по настоящему. Потом пришел в АН.
Кажется, что в ребе хорошо, потому что ты среди людей. А когда выходишь — остаешься один и тебя начинают одолевать демоны. Как быть?
Ответ прост — не оставаться одному. Быть на связи с родными, с другими выпускниками реабилитации, брать контакты анонимных и звонить им. Есть специальные чаты, куда можно написать: «Мне херово, хочу с кем-то поговорить, кто свободен?» — и тебе ответят. У нас есть чатик выписавшихся из нашей ребы. В среде анонимных является нормой подойти после собрания к человеку, чье высказывание понравилось, и взять номер. Группы, опять же, отличное средство не чувствовать себя в одиночестве, в сложные периоды многие ходят на несколько групп в день. Большие города это позволяют. Когда тебе плохо — нужно обратиться за помощью. Нужно признать, что ты сам не справишься. И именно этому должна учить реба — обращаться за помощью и признавать бессилие.
Что способствует стабилизации жизни в нормальном русле?
Нормальные вещи. Друзья, работа, отдых. Группы, работа по программе.
А ты сам работаешь по программе сейчас?
Нет. Я нашел спонсора (наставника), который должен был вести меня по шагам, но не смог выдерживать его темп. Потом записался в шаговую группу, где пишут шаги, но тоже сдулся. Сейчас я просто хожу на группы и несу служение ведущего. Это плохо, но мне хватает, наверное, работы с коучем, психоаналитиком и психиатром.
У тебя была тяга по наркотикам после выписки из реабилитации?
Что такое дневник чувств? Он помогает?
Каждый день мы писали дневник чувств. Это было 20 событий за день, которые описывались в виде таблицы с 5ью столбцами: событие (что я делаю), три чувства, какие чувствую, мысль, реакция тела, вид со стороны. Например: «тянусь на йоге», «возбуждение, похоть, интерес», «какие сексуальные татуировки у ведущей», «учащенное сердцебиение», «сижу на коврике, раздвинув ноги, наклонившись к одной ноге». И таких 20 событий за день. Есть такое определение зависимости — как «болезнь замороженных чувств». Мол, наркоманы привыкли все чувства давить и прятать за наркотиками, и дневник учит нас заново идентифицировать чувства, проживать их, размораживать. Ну, и плюс, думаю, это отличный способ занять свободное время двадцати запертых наркоманов. Если ты не успевал написать дневник — получал либо замечание (пропуск звонка), либо двойной дневник на следующий день (40 событий). Я люблю писать, для меня это было творчеством, мои дневники всегда хвалили.
Как можно найти 20 эмоционально значимых событий по дню для дневника? Кажется, что это нереально.
Многие писали откровенную ахинею. Просыпаюсь, пью кофе, курю, убираюсь, завтракаю, курю… Просто перессказ дня, за это говорили атата. Были специальные правила-советы: не писать про приемы пищи, уборку и перекуры, про рутину в общем, искать что-то важное в мелочах. Например, разговор с кем-то. Страх зайти в консультанскую. Тревога на малой группе. И так далее.
Говорят, в ребе много писанины. Что это значит?
В качестве «наказаний», которые в ребе называли «ответственностью», было переписывать одну и ту же фразу по 20-40-50 раз. Например, «Пока я буду безответственно относиться к своим ответственностям, это будет мешать моему выздоровлению и каждый день лишать меня драгоценного свободного времени». Эта фраза сокращенно называлась «без», от «безответственности». Так и говорили: «тебе 50 безов». Одному парню привезли конфеты, он не сдал их в общак, а ел тайно в комнате. В качестве ответственности ему было выдано 300 своеволий (это другая фраза), и пока он не напишет, вся группа была лишена сладкого. Писал полтора дня.
Еще была такая фишка, как «правила дома». Если у группы была плохая динамика, вместо вечернего мероприятия вся группа шла в столовую по 5-7-10 раз переписывать правила дома — список из 19 пунктов. Один парень не хотел их писать, разбил кружку, порезал себе руку и получил освобождение.
И вся писанина — от руки, ручкой на бумаге.
Тебе не трудно было без инета?
Вообще нет. Вся реабилитация выстроена так, что у тебя нет свободного времени. Все очень насыщенно, и весь фокус смещается на функции, дневник, задания, уборку и т.д. Даже позыва выйти в интернет не появлялось.
Разве Бог не может дать человеку навсегда свободу от зависимости?
Бог может дать человеку каждый день выбор и возможность не употреблять. Бог может дать человеку возможность выздоравливать и строить нормальную жизнь. В программе АН есть понятие Высшей Силы (ВС). И программа дает несколько обещаний, уже не помню точные формулировки, по-моему так: 1) ты перестанешь употреблять наркотики; 2) у тебя пропадет желание употреблять наркотики; 3) ты найдешь новый путь в жизни. Вот, что может дать Бог. Но человек все равно остается зависимым. Не бывает бывших наркоманов, но бывают выздоравливающие зависимые.
Было ли в реабилитации насилие?
Один раз чуть не дошло до драки. В целом физического насилия не было. А можно ли назвать психологическим насилием ситуацию, где тебя удерживают взаперти против воли, и пытаются заставить жить по-другому — считайте сами.
Какие препараты давали?
Мне — стандарт — антидепрессант, нейролептик, нормотимик. Пил золофт, потом венлафаксин; оланзапин, потом арипипразол, депакин.
Что помогало выжить в реабилитации?
Какая-нибудь навязчивая гипертрофированная идея, связанная с будущим вне реабилитации. Например, восстановить отношения с бывшим партнером, пойти учиться, вернуться в семью — что-то, о чем можно было мечтать и во что верить.
Кто решает, что из реабилитации можно выходить?
Есть обязательная программа — 3 шага. Когда их прописываешь, теоретически, ты близок к выписке. Но решают это психолог вместе с консультантами и директором рц. Кого-то могут подогнать, кого-то, наоборот, притормозить. Всегда можно дать дополнительное задание, если персонал считает, что человек не готов, или, по семейным обстоятельствам, его некому принять на свободе.
Ты считал часы до выхода?
Почему нельзя называть вещества своими именами?
Потому что это может вызвать тягу. Потому что в программе есть принцип, что не важно, какие именно вещества ты употреблял, важно лишь твое желание прекратить это делать.
Есть ли программа поддержки после выхода?
Я вам скажу больше, есть даже гарантия 🙈 Если человек сорвется — месяц реабилитации в подарок.
А так, да, есть программа, она так и называется — «постлечебная программа», сокращенно ее называют «плп». Это две групповых встречи в неделю + сеансы с психиатром и психологом + личное сопровождение консультанта. И все равно срываются.
Почему в РЦ не пытаются отучить от курения?
«Не советую вам бросать курить в реабилитации, вы и так испытываете большой стресс, вот выйдете, тогда бросайте», — персонал.
