Yesenia77

Вещает Зиновий Герд

Вы никогда не наблюдали за людьми, у которых начисто отсутствует чувство юмора? Я всегда испытывал к ним нездоровый интерес, более того — коллекционировал.

Одним из выдающихся «экземпляров» моей коллекции была Сарра, администратор нашего Театра кукол. Милая, добрая, славная женщина, но шуток не понимала решительно. Все мы ее, конечно, разыгрывали, а я — больше других. Она, правда, не обижалась, а только обещала: «Зяма, тебе это боком выйдет!»

И вышло.

Как–то Театр кукол гастролировал в небольшом российском городке. Шло расселение артистов. Я быстро обустроился в своем номере, соскучился в одиночестве и отправился в фойе на поиски приключений. Спускаюсь по лестнице и вижу: стоит наша пышная Сарра, засунув голову в окошко администратора, и ведет напряженную беседу. Понимаю, что вопросы обсуждаются важности чрезвычайной: кого из актеров перевести с теневой стороны на солнечную и наоборот; кого переместить из двухместного номера в трехместный, а кому «по штату» полагаются отдельные хоромы...

Вид сзади открывается просто роскошный.

Идея у меня еще не созрела, но импульс уже появился — и я несусь по ступенькам вниз.
А когда достигаю цели (Сарры), материализуется и идея. Я хватаю нашего администратора за самое выдающееся место, мну его все и при этом еще и трясу...

Сарра в негодовании оборачивается и... оказывается не Саррой!

Мог ли я вообразить, что есть на свете еще одна женщина с формами подобного масштаба?! Я лихорадочно соображаю, что идеальный выход из ситуации, в которой я оказался, — умереть на месте. И действительно, со мной начинает происходить нечто подобное: сердце замирает, кровь перестает течь по жилам; я с головы до ног покрываюсь липким холодным потом...

Тут добрая незнакомка начинает меня реанимировать. Она хватает меня за шиворот, не давая грохнуться на пол; бьет по щекам ладонью и приговаривает:

«Ну–ну, бывает, не умирайте... Ну, пусечка, живите, я вас прошу! С кем не случается — ошиблись жопой!»
Я выжил...

Оказалось, она — доктор химических наук, профессор, большая умница. Мы с ней продружили все две недели, на которые нас свела в этой гостинице моя проклятая страсть к розыгрышам...

©️ Зиновий Гердт
Фото: студент фабрично–заводского училища Московского электрозавода (Зиновий Гердт) 1930–е годы.

Если согнуть корочку мандарина, то брызнет липкий, сладкий и ароматный сок цедры - это декабрь.
Если согнуть веточку ели и испачкаться в её смоле так, что пальцы будут липнуть и пахнуть хвоей еще пару дней - это декабрь.

Если под ногами скрипит снег и скользит местами, если на рукавах, на рюкзаке и на ресницах не тают снежинки, а за окном ничего не видно из-за снегопада - это декабрь.

Если горячий чай в чашке остывает быстрее, а так хочется его растянуть на подольше, втягивая носом аромат бергамота или жасмина, если кофе варишь чаще и корицы на ложку больше, а может и до настоящего глинтвейна дело дойдет - это декабрь.

Если световой день длится всего лишь несколько часов, рассветает почти к обеду, а темнеет еще не успей выйти с работы или учебы домой - это декабрь.

Если в наушниках все чаще играет что-то спокойное и мелодичное, позабылись летние хиты и хочется чего-то обволакивающего, теплого, инструментального или даже рождественского - это декабрь.

Если все свитера спрятали под собой майки, а засыпать в шерстяных носках стало привычкой, капюшоны накинулись на головы, а ботинки стали тяжелее - это декабрь.

Если так хочется вспоминать, возвращаться мыслями в детство, вспоминать старых друзей, добрые истории, перебирать старые фотографии - это декабрь.

Если сладкого хочется чаще, если спать хочется больше, если чаще улыбаешься детям на руках у мам, если выше смотришь в небо, если чаще закрываешь нос варежкой, если натягиваешь шарф до самых глаз, если покупаешь новый чай, хотя старый еще не закончился, если думаешь о подарках, если чувствуешь нарастающую вокруг предпраздничную суету - это тоже декабрь...