Лет пять тому назад я жила в Дубае. Работала админом в магазине, деньги в принципе водились, но на момент истории - неделя перед зарплатой, в кармане было то ли 50, то ли 100 дирхам, то есть 15-30 баксов. И кто-то мне сказал, что скоро в Дубае будет проходить международный турнир по лошадиным скачкам! Я погуглила картинки, увидела взмыленных арабских скакунов с лоснящимися спинами, почтенную публику в шляпках, и очень мне захотелось поучаствовать в этом действии. К моей радости, на сайте значилось, что самый бомжацкий билет на галерке стоил как раз около 50 дирхам, то есть мне на него хватало. Было понятно, что такие билеты будут расхвачены моментально, и я решила не тянуть и поехать за ним вот сейчас же! (Почему я не купила его онлайн, не помню, то ли не было такой опции, то ли у меня был только нал..)
Кроме денег на билет, у меня было ещё сколько-то на проездном, чего по моим подсчётам вполне должно было хватить на проезд до Racing course (ипподрома на окраине города) и обратно. Время уже перевалило за полдень, но карты показывали, что дорога в один конец займёт максимум час, метро+автобус. Решила одеть юбку подлиннее (как оказалось, идея была отличная), волосы в хвост, и вперёд.
Сначала на метро до другого конца города, название станции не помню, но там есть автобусный вокзал. Потом согласно гуглу нахожу автобус с нужным номером и спрашиваю у водилы : «Racing course?” Непонимание в глазах. «Horse racing?” Улыбается, кивает. Ну окей.
Сажусь к окошку, предвкушаю поглазеть на пески и подумать о своём. Автобус наполняется, но я не уделяю внимания тому, кто заходит. Вскоре отъезжаем и вперёд , в пустыню. Времени уже было около четырёх или пяти и потихоньку начинало темнеть. Едем мы значит 20 минут, 30.. 35.. я смотрю в окно и вдруг замечаю горы.
Стоп. Какие к черту горы? Здесь могут быть только одни горы, Хатта, не горы а одно название, конечно, скалистый песок. Но они стоят по дороге к Оману, что, на минуточку, является другой страной.
Я вскакиваю, иду к водителю (как и все водилы в Эмиратах, индусу), говорю “Where are you going to?!!” И он такой «Oman”. Я бледнею, мол какой Оман, чувак, мне завтра на работу, у меня нет денег на обратный билет, и в принципе не факт что меня пустят в Оман с картой резидента ОАЭ. Он что-то жуёт и не обращает на меня ни малейшего внимания.
Тут я оглядываюсь назад и понимаю, что в автобусе остались (а может и были) одни мужики-работяги пакистанского происхождения, которые скорее всего едут в какую-нибудь деревню на границе. Я особенно не задумываясь, говорю мол останови автобус, смутно что-то думая о такси и звонке друзьям. Водила пожимает плечами, останавливается и высаживает меня где-то посреди пустыни.
Я стою на трассе, по ней ходят только фуры и автобусы с рабочими, никаких такси конечно же и в помине нет. Стремительно темнеет. Я беру телефон и понимаю что - да неужели?! - здесь нет сети, и, соответсвенно, интернета.
Так. Думай. Надо найти какое-нибудь поселение, там наверняка будет такси или магазин, где можно попросить вызвать такси и хотя бы не стоять на трассе. Вижу небольшое ответвление от трассы, переваливающее через ближайший холм-бархан, не помню уже как это выглядело . Пока я поднимаюсь туда, становится абсолютно темно, и с вершины этого холма я вижу - бинго! - огни внизу.
Чуть ли не бегом спускаюсь вниз, подхожу ближе к первому зданию. Оно низкое, практически тёмное и на его фоне видна только пара ф силуэтов. Какие-то мужики, стоят , молчат. Мне не хочется у них просить о помощи. Прохожу чуть дальше, следующее здание примерно того же типа. Везде какие-то развороченные тачки, покрышки и прочее. Такое чувство, что тут целая деревня занимается автомобильным сервисом. И вот я иду вдоль этой дороги, и почти из каждого домика молча выходят пакистанцы (судя по одежде), и молча на меня смотрят. Вот это молчание было жутче всего. Если б они кричали мол hey, girl или там свистели, мне было бы проще.
Прохожу еще немного, мне навстречу топает один из них и вроде как улыбается. Я равняюсь с ним, говорю «Excuse me, do you know where I can get a taxi here?” - тупейший вопрос, конечно, и я не уверена, что он меня понял, потому что улыбка на его темном лице практически не изменилась, во взгляде не появилось участие, он просто стоял и так же молча, как другие, смотрел на меня.
И тут меня проняло. Пустыня. Километров 50 от города . Телефона нет. Никто не знает , где я. Куча пакистанцев, которые в последний раз видели рядом одинокую белую женщину… примерно никогда. И главное, полное отсутствие камер, полиции и всего, что отделяло меня от незавидной судьбы быть изнасилованной и закопанной в ближайшем бархане.
В этот момент истины рядом со мной останавливается машина, обычный белый внедорожник, коих на дубайских дорогах масса. Открывается окно, высовывается голова в арабском головном уборе (не помню как называется, типа белой чалмы с чёрной кисточкой, знающие подскажите, пожалуйста). На чистейшем английском : «What are you doing here? It’s very dangerous.”
Я в курсе, говорю, и кошусь на моего безмолвного товарища-пакистанца, который продолжает тереться рядом. Я, говорю, ехала купить билет на лошадиные скачки.
Наверно, мой новый знакомый посчитал, что я не в себе, потому что проигнорировал мой ответ. Вместо этого он сказал , мол, быстро в машину. Тут у меня возникли некие сомнения, но, оглянувшись на мужиков за спиной, я подумала, что лучше один араб, чем куча пакистанцев. Решено, влезаю в машину.
Арабу лет 40 на вид, довольно приятное лицо. Он звонит куда-то и говорит по-арабски пару минут. «Я вызвал тебе такси, но им потребуется некоторые время, чтобы доехать. Я живу в пяти минутах отсюда, подождём там». «Угу», - говорю я и думаю «чего уж там, теперь я в твоей власти». Будь что будет.
Действительно, через пять минут езды показывается огороженная территория. Мы въезжаем в ворота, совершенно ничем не примечательные. За ними - очень большой, но одноэтажный дом без изысков, а рядом с ним - придомовая территория, где в беспорядке припарковано ещё штук пять похожих белых внедорожников. Мужчина (пусть будет Мохаммед) говорит «приехали, пойдём я познакомлю тебя с друзьями». Ну что ж… пойдём. Мы проходим через машины, я понимаю, что территория ещё больше, чем я думала - за забором виднеются какие-то деревянные строения, но в темноте сложно понять их назначение. Мы выходим к дальнему концу двора и я вижу самый настоящий шатёр. Что-то вроде деревянного настила внизу, на котором четыре подпирающие балки по углам и очевидно несколько балок сверху, все это покрыто полотнищами. Передняя часть открыта и задняя приоткрыта каким-то хитрым образом. Я плохо помню детали, но, как мне объяснили, благодаря каким-то деталям то ли в самой конструкции, то ли в способе покрытия шатра тканью, в него ловится даже малейший ветерок и создаёт относительную прохладу.
Итак, я подхожу к этому сооружению и вижу, что в нем сидят несколько мужчин в кандурах, все тех же белых арабских одеждах. Увидев нас, они все как один встали и чуть ли не хором сказали «Салам аллейкум». Я вроде и знаю, что отвечать на это приветствие, но в тот момент абсолютно растерялась и выдавила нелепое hello.
Жестами меня пригласили присесть на тонкие подушки, накиданные на пол шатра. Очевидно, кроме моего спасителя, по-английски не говорил никто. Несмотря на это, они начали гостеприимно за мной ухаживать, один налил кофе, другой протянул тарелку с фруктами (в центре между ними, как в восточной сказке, стояло несколько блюд с финиками, фруктами и сладостями и кувшинов, очевидно с арабским кофе, но кстати ни одного кальяна замечено не было).
Вообще, все это было довольно дико и голова шла кругом. Ещё десять минут назад я готовилась к массовому изнасилованию и погребению в песках, а сейчас меня, как дорого гостя, потчуют бедуины (а это, разумеется, были они) в своём шатре. На мой вопрос, где же все женщины, Мохаммед сказал, что они в доме и им не разрешается находиться в компании мужчин. Можно было ожидать, в принципе. Мне было интересно, а что думали их женщины, если видели нас в окно, но я решила не задавать этот вопрос.
Оказалось, что Мохаммед, как и многие соотечественники, учился в Великобритании, но затем вернулся, чтобы продолжить семейное дело. Они выращивают верблюдов на продажу и живут здесь, всей семьей. Видимо, многие из присутствующих мужчин, если не все, были не только друзьями, но и родными. На мой вопрос о том, почему же он не живет в самом Дубае, ведь очевидно, что он образован и состоятелен, он сразу посуровел. Прежде чем ответить, он перевёл мой вопрос другим, и у них тоже была довольно сильная реакция, кто-то хмыкнул, кто-то зацокал. «Дубай не такой как прежде,» сказал он, - « там нам не место. Люди испортились, они не религиозны и думают только о деньгах». Он говорил довольно много на эту тему, также переводил слова других, и я поняла, что для них это больной вопрос.
Мы говорили о его жизни в Лондоне и здесь, о том, кто и зачем покупает у него верблюдов, о моей жизни и конечно о той дурацкой затее с билетом на скачки, которая привела меня сюда.
«И кстати», осенило меня «а где же такси?», ведь прошёл уже час, если не больше. Я думала, Мохаммед будет звонить в такси, но вместо этого он поднялся и сказал, что довезет меня сам. Я сто раз сказала его друзьям «шукран», то есть спасибо, и пошла вслед за ним в машину.
Несмотря на его помощь и доброту его друзей ко мне, я все ещё не была уверена в счастливом конце этой истории. Не может же мне так повезти. В голове крутились все же нехорошие мыслишки, почему он не позвонил в такси, почему он так резко решил уйти после моих слов…
Но, как оказалось, я была более чем несправедлива к нему. Уже через десять минут мы выехали на трассу, на которой я вышла из автобуса, и поехали к городу. Я сказала Мохаммеду, где живу, и совершенно успокоилась. По дороге мы снова разговаривали, и я даже поймала себя на мысли о том, что если вот он сейчас попросит мой телефон, то я без раздумий его дам и легко соглашусь на встречу с ним, хоть он и был гораздо старше. Я понимала, чего я избежала благодаря нему. Конечно, была вероятность, что те пакистанцы тоже помогли бы мне, но учитывая ситуацию и видя их взгляды, эта вероятность была ничтожна.
За этими мыслями я и не заметила, что мы подъехали к моему дому. Мохаммед повернулся, посмотрел на меня и сказал «будь осторожна и храни тебя Аллах». Я поблагодарила его ещё раз от всей души и выкатилась из машины.
Мне было о чем подумать. О своей тупости, в первую очередь, и чего мне удалось избежать. И о том, насколько они другие, эти обитатели пустыни, живущие так, как жили их предки сотни лет, когда рядом с ними возвышается Бурж Халифа и туристы со всего мира пьют виски и заедают свининой в пятизвездочном отеле. И о том, что меня спасло, - этот человек, или его религиозность, которая заставила его поступить так, или вообще сам Бог, в которого я верю-то с натяжкой. И еще о том, что мне немножко жаль, что этот 40-летний бедуин, продавец верблюдов, не взял мой номер телефона.
Фотки мои, снятые в другой день того же года, прикрепляю для настроения.
