Продолжим!

На территории Белорусской ССР в ходе антипартизанской операции "Зимнее волшебство" карательные отряды окончательно утеряли инициативу и могли только отбиваться от контратак и вылазок движения сопротивления, поэтому командованием оккупационных войск было принято решение о выводе своих подразделений в Прибалтику, откуда они прибыли изначально.

Операция закончилась ничем, однако как далеко не первый раз оккупанты и их пособники выместили свой гнев на мирном населении. В их же отчётах было написано, что каратели расстреляли почти четыре тысячи человек, ещё семь тысяч насильственно угнаны на принудительные работы в Рейх, полностью выжгли более четырёхсот деревень, при этом, естественно присвоив себе все материальные ценности и самое главное всю живность.

Примечательно, что среди партизан в это время воевал боец П. М. Машеров, через год получивший Золотую Звезду Героя, а в середине 1900-х был на протяжении пятнадцати лет до своей гибели в ДТП руководителем Белорусской ССР.

На ленинградском направлении продолжалась вторая фаза операции "Искра".

55-я армия в ходе упорных боёв смогла прорвать всё же оборону противника и продвинуться на восток буквально на несколько километров, где подойдя к окраинам н. п. Ульяновка и Саблино была остановлена подошедшими резервами немцев. У 8-й армии дела шли приблизительно также, только в отличие от 55-й она смогла перерезать железнодорожную ветку Мга-Кириши в районе н. п. Турышкино, но и здесь она также была полностью остановлена.

На демянском направлении командиру 329-й пехотной дивизии Вермахта Й. Майеру присвоено звание генерал-лейтенанта.

Йоханнес Майер в начале Второй Мировой будучи комполка участвовал в нападении на Францию, а затем на СССР. Наступал на ленинградском направлении, осенью 1941-го отличился на псковщине, за что получил Рыцарский Крест. Весной 1942-го после гибели командира сам принял 329-ю дивизию. Оборонялся в Демянском котле, там ему вручены генеральские погоны. В середине 1944-го за успехи в оборонительных боях стал кавалером сначала Дубовых Листьев, а затем и Мечей. В начале 1945-го возглавил зажатый в Прибалтике 2-й армейский корпус, однако вскоре убыл в Германию и оставил службу. Генерал пехоты.

Сама 329-я пехотная дивизия Вермахта была создана в конце 1941-го года и изначально предназначалась для нахождения в самой Германии и подавления возможных антинацистских бунтов (план "Валькирия"). Однако большие потери на Восточном фронте уже в начале 1942-го вынудили немецкое командование перебросить её на передовую. Соединение оказалось в Демянском котле, затем оборонялось в районе Старой Руссы. В конце 1943-го воюет под Псковом, после чего под ударами Красной Армии отошло в Прибалтику, где со всей ГА "Курляндия" сдалась РККА в мае 1945-го и перестала существовать. Всего ей командовали шесть генералов. В ней служили пятнадцать кавалеров Рыцарского Креста, трое носили Дубовые Листья, а генерал Й. Майер один, кто имел Мечи.

Эмблема дивизии.

Под Москвой продолжалась ржевско-вяземская наступательная операция РККА.

Советские войска, взявшие недельную передышку попытались возобновить наступление на линию "Бюффель", однако встретили отчаянное сопротивление немцев и очень хорошо подготовленную в инженерном плане полосу обороны. В итоге сражение привело только к очень большим потерям наступавших без каких-либо тактических успехов.

Тем временем оценив масштабы умышленных разрушений, когда вся инфраструктура, которую могла использовать Красная Армия на освобождённом Ржевском выступе была уничтожена и принудительного угона мирного населения, особенно мужчин, так как они могли быть мобилизованы в ряды РККА, советское правительство объявило командующего 9-й армии Вермахта генерала В. Моделя военным преступником.

В СССР в тылу авиаэскадрилья "Нормандия", состоявшая из лётчиков-добровольцев французской национальности и советских техников завершила свою подготовку на аэродроме близ города Иваново и была включена в состав сначала 204-й бомбардировочной, а затем 303-й истребительной авиадивизии, дислоцировавшейся в зоне ответственности Западного фронта. Вскоре воздушное соединение должно было приступить к выполнению первых боевых задач.

Под Харьковом попал в плен советский полковник Г. А. Зверев.

Родом из города Алчевска, ныне ЛНР. Офицер-пехотинец. В конце 1930-х на него был составлен ряд доносов, однако ареста избежал. Далее участвовал в вводе РККА на западную часть Украинской ССР и в войне против Финляндии. Там командовал 2-й дивизией Финской народной армии - военизированных формирований, созданных преимущественно из финнов по национальности, перешедших на сторону СССР с советским управлением. С весны 1941-го командует 190-й стрелковой дивизией, с которой попадает в окружение под Уманью. Раненым пленён. Выдал себя за рядового, украинца по национальности и был отпущен. Окольными путями смог пересечь линию фронта и вернуться в РККА. Прошёл спецпроверку НКВД, направлен на тыловую должность. С конца 1942-го вновь на фронте, служит офицером в штабе 350-й дивизии, а весной 1943-го после ареста командира сам принимает соединение, одновременно назначается комендантом Харькова. После повторной утери города при отступлении пленён второй раз. Уже летом перешёл на сторону врага, зачислен в РОА. Занимался в основном вербовкой среди советских военнопленных, получил звание генерал-майора РОА. В начале 1945-го возглавил формирующуюся вторую власовскую пехотную дивизию. В мае распустил соединение и пытался бежать к американцам, но был схвачен советскими контрразведчиками. 1 августа 1946-го повешен. Орденов не имел.

В ростовском госпитале скончался от болезни советский генерал Т. Т. Шапкин.

Тимофей Тимофеевич родом из Ростовской области. Кавалерист, казак. Участвовал в Первой Мировой, после чего в Гражданскую воевал за белых, в 1920-м перешёл на сторону РККА, дослужился до должности командира дивизии. На момент нападения немцев командир 4-го кавкорпуса, с которым принимал участие во временной оккупации Ирана. В конце 1942-го переброшен в Сталинград, где действовал в ходе советского контрнаступления. А в начале 1943-го воевал под Ростовом-на-Дону, в итоге освободив с другими войсками этот ключевой город. В марте командир тяжело заболел, в результате чего через несколько дней скончался от инсульта в лечебном учреждений. Кавалер трёх царских и пяти советских орденов. Генерал-лейтенант.

В СССР орденами награждены три предприятия, а также отличившиеся их работники. Это были московский завод "Компрессор", в то время перепрофилированный и производивший миномёты "Катюша", завод "Уралэлектроаппарат" и завод №38 (ныне Коломенский завод, тогда эвакуированный на территорию завода имени 1 Мая в Кирове и выпускавший также "Катюши" и танки Т-60).

"Уралэлектроаппарат" был построен в 1934-м году в Свердловске (ныне Екатеринбург). Изначально производил комплектующие для плавильных печей меткомбинатов, которые оказались крайне необходимы при большом скачке в развитии металлургии. В Великую Отечественную принял на своей площадке ряд эвакуированных предприятий. Производил "Катюши", снаряды, мины, электрозапчасти для иной боевой техники. С наступлением мира вернулся к выпуску оборудования для металлургических заводов и получил новое название "Уралэлектротяжмаш". С каждым годом рос и увеличивал линейку изготавливаемой продукции. В отличие от многих других заводов пережил постсоветский период и продолжил своё развитие. На данный момент является одним из лидеров в своей отрасли. Собственник президент ФК "ЦСКА" Е. Л. Гинер.

В Северной Африке немецко-итальянское командование наконец-то смогло взять ситуацию в свои руки, перебросить сильный танковый кулак и нанести им контрудар на самом опасном направлении, в лоб наступавшей группировке англичан, продвигавшейся по побережью Средиземного моря. Разгорелось тяжёлое сражение, длившееся весь день и по результатом которого немцам удалось сломить врага, нанести ему чувствительное поражение и с собственными большими потерями, но всё же отбросить англичан обратно за линию "Марет".

На других участках также шли жаркие бои.

Опубликована очередная сводка Совинформбюро.

Утреннее сообщение:

В течение ночи на 22 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

На Ленинградском фронте наши лётчики в воздушных боях и на аэродромах противника уничтожили 22 немецких самолёта. Кроме того, огнём зенитной артиллерии сбито 12 самолётов противника.

Немецко-фашистские мерзавцы учинили чудовищное злодеяние в деревне Ветчины, Полесской области, Белорусской ССР. Прибывший в деревню немецкий карательный отряд согнал мужчин, женщин и детей в три больших сарая. Гитлеровские палачи подожгли сараи и живьём сожгли находившихся там людей. Тех, кто пытался бежать, немцы расстреливали из пулемётов. От рук фашистских извергов погибло большинство жителей деревни. Уцелели только те семьи, которые заблаговременно покинули деревню и ушли в леса.

Вечернее сообщение:

В течение 22 марта наши войска вели бои на прежних направлениях.

Советские лётчики в воздушных боях сбили 4 и подбили 2 немецких самолёта.

Учительница Татьяна Отлоблина из деревни Давыдково, Смоленской области, рассказала о зверствах немецко-фашистских мерзавцев: «3 марта немцы под угрозой расстрела погнали в тыл всех жителей деревень Давыдково, Астахове, Арденево, Тазово, Дровники, йурово, Черепки и других. На сборы нам дали десять минут. К часу ночи мы добрались до деревни Мин-кино и расположились на ночёвку под открытым небом. Трудно описать страдания, какие пришлось нам претерпеть. Не только дети, но и взрослые плакали. В час дня немцы подняли всех и погнали дальше. Они торопили, угрожали расстрелом, требуя, чтобы мы шли быстрее. Отстающих подгоняли ударами прикладов. Несколько раз немцы открывали стрельбу. Мы знали, что части Красной Армии находятся поблизости, и старались идти как можно медленнее. Когда мы подходили к селу Парево-Займище, совсем близко раздались крики «ура». Немецкие патрули тотчас же скрылись. Вся огромная толпа хлынула в землянки и блиндажи. Вскоре мы услышали родную русскую речь. В деревню вошли красноармейцы. Это была незабываемая встреча. Советские воины спасли нас от неминуемой страшной гибели».

А у меня пока всё!

Следующая статья совсем скоро!

Здравствуйте Уважаемые читатели! Штурм окружённого Будапешта стал испытанием для Красной Армии. Город был хорошо укреплен, причём местное население постоянно улучшало позиции в инженерном плане. И наше командование всегда интересовало, что происходит по ту сторону линии боевого соприкосновения. Недавно я рассказывал о том, как два разведчика на лодке проникли в центр Будапешта и сегодня ещё один опыт из тех дней. На этот раз решили использовать канализацию, по которой предстояло пройти в тыл войск противника. Вылазку было решено провести 17 января 1945 года, замечу, именно в этот день немцы предприняли третью попытку деблокировать окружённых и она была наиболее удачной, если так можно выразиться, так как окончательная цель достигнута не была. Но давайте вернемся на улицу Хорти Миклоша в венгерской столице.

Итак, на задание отправляются лейтенант Гарынин Яков Степанович и ефрейтор Радченко Николай Павлович, им предстояло непосредственно спуститься в канализацию. С собой они взяли телефонный аппарат, три катушки кабеля, фонари, ломики. Наверху с двумя бойцами остался сержант Борисенко Пётр Емельянович, для охраны. Спустившись под землю, наши пошли по железобетонному туннелю высотой 1.2 метра и шириной 0.8. Передвигаться было сложно, тем более под ногами было 20 сантиметров ила и нечистот. Тем не менее, группа из двух человек проходит 700 метров и проникает в тыл к врагу. Правда, открыть люки, находившиеся через 50 метров друг от друга, не вышло.

Учитывая предыдущие трудности, в ночь на 18 января с собой в канализацию наши разведчики берут паяльную лампу и домкраты с подставками, дабы первые доставали люки колодцев. На этот раз удаётся пройти 1300 метров, причём было отмечено, что дальше труба имела комфортные размеры в высоту 1.9 метра и шириной 1.2. Так же было установлено, что колодцы закрыты полностью, но при необходимости их можно открыть, нагревая паяльной лампой и используя домкрат. Всё время под землёй наши имели бесперебойную связь с командным пунктом. После Гарынин и Радченко вернулись наверх, добыв весьма ценную информацию. А вот использовали её в дальнейших операциях или нет, сказать не могу, данные не пока не нашёл. Но данный эпизод от этого не становится менее интересным. В целом зимой-весной 1945 года, пригороды Будапешта стали местом, где массово истреблялись немецкие танковые соединения, что влияло на другие фронта, включая союзников. На них в первую очередь! А у меня на этом всё. Еще больше фактов на канале "Наша история это Гордость" в ТГ. Спасибо за внимание. До свидания!

Еще бы, ведь, посещая музей, они узнают, что многие сотрудники отряда 731 после Второй мировой войны продолжали преспокойно жить и работать в их родной Стране восходящего солнца, и даже занимать ответственные посты. Включая тех, кто производил чудовищные биологические опыты на людях, которые по жестокости своей превосходили эсэсовского доктора Йозефа Менгеля.

Фабрика смерти

В 1936 году на сопках Маньчжурии заработал страшный завод. Его «сырьем» стали тысячи живых людей, а его «продукция» была способна уничтожить все человечество за считанные месяцы… Китайские крестьяне боялись даже приближаться к ужасному местечку Пинфаню близ Харбина. Что творится за высокой непроницаемой оградой, никто толком не знал. Но между собой шептались: японцы завлекают туда людей обманом или похищают, затем проводят над ними страшные опыты.

Начало этой фабрике смерти было положено еще в 1926 году, когда трон Японии занял император Хирохито. Как известно он выбрал для эпохи своего правления девиз «Сёва» («Просвещенный мир»).

Но если большинство человечества отводит науке роль служения благим целям, то Хирохито, не скрывая, прямо говорил о ее предназначении: «Наука всегда была лучшим другом убийц. Наука может убить тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч, миллионы людей за весьма короткий промежуток времени».

Император мог судить о таких страшных вещах со знанием дела: по образованию он был биологом. Он искренне полагал, что биологическое оружие поможет Японии завоевать мир, а ему, потомку богини Аматерасу, — исполнить свое божественное предназначение и править Вселенной.

Идеи императора о «научном оружии» воодушевляли агрессивно настроенных японских военных. Они полностью отдавали себе отчет в том, что на одном самурайском духе и обычных вооружениях затяжную войну против западных держав, превосходящих в количественном и качественном отношении, не выиграешь. Поэтому по поручению японского генерального штаба в начале 30-х годов японский полковник и биолог Сиро Исии совершил длительный вояж по бактериологическим лабораториям Италии, Германии, СССР и Франции, в ходе которого детально выведывал все возможные подробности научных разработок. В докладе по итогам этого вояжа, представленном на рассмотрение высшего эшелона власти Японии, он утверждал, что биологическое оружие обеспечит превосходство армии Страны восходящего солнца. «В отличие от артиллерийских снарядов, бактериологическое оружие не способно мгновенно убивать живую силу, зато оно без шума поражает человеческий организм, принося медленную, но мучительную смерть. – утверждал Исии. – Производить снаряды не обязательно, можно заражать вполне мирные вещи — одежду, косметику, пищевые продукты и напитки, можно распылять бактерии с воздуха. Пусть первая атака не будет массированной — все равно бактерии будут размножаться и поражать цели»…

Неудивительно, что сей оптимистичный доклад впечатлил высшее военно-политическое руководство Японии, и оно выделило большие средства для создания полномасштабного секретного комплекса по разработке биологического оружия. На протяжении всего своего существования это подразделение имело ряд названий, но в историю вошло под наиболее известным из них — отряд 731.

«Бревна» не люди, они ниже скотов»

Отряд был дислоцирован с 1932 года возле деревни Пинфань около Харбина (на тот момент территория марионеточного прояпонского государства Маньчжоу-го). Он включал почти 150 строений и блоков. В отряд отбирались самые талантливые выпускники лучших японских университетов, цвет и надежда японской науки.

Отряд разместили в Китае, а не в Японии, по целому ряду причин. Прежде всего, при дислокации его непосредственно в метрополии, а не в колонии очень сложно было соблюсти режим полной секретности. Во-вторых, в случае утечки смертоносных материалов опасности подвергалось исключительно китайское население.

Наконец, в Китае без особого труда можно было найти и изолировать «бревна» -- так высокомерные японские ученые-бактериологи окрестили тех несчастных, на ком испытывались смертельные штаммы и проводились другие бесчеловечные опыты.

«Мы считали, что “бревна” — не люди, что они даже ниже скотов. Впрочем, среди работавших в отряде ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал “бревнам”. Все считали, что истребление “бревен” — дело совершенно естественное», — заявил на Хабаровском судебном процессе один из служивших в «отряде 731».

Важнейшими экспериментами, которые ставились над подопытными, были всевозможные испытания эффективности различных штаммов самых опасных эпидемических болезней. «Коньком» Сиро Исии стала чума, эпидемии которой в средние века подчистую выкашивали население самых густонаселенных городов мира. Надо признать, что на этом пути он добился выдающихся успехов: к концу Второй мировой войны в отряде 731 был выведен штамм такой крайне опасной чумной бактерии, которая в 60 раз превосходила по вирулентности (способности заражать организм) обычную заразную палочку.

Эксперименты обставлялись, чаще всего, следующим образом. В специальных бараках устраивались особые герметичные клетки, куда запирали обреченных на смерть людей. Эти помещения были настолько малы, что подопытные не могли в них даже пошевелиться. Людям с помощью шприца вводили смертоносную вакцину, а затем целыми днями наблюдали над различными изменениями состояния организма. Потом зараженных заживо препарировали, вытаскивая органы и наблюдая, как болезнь распространяется по всем органам.

Подопытным как можно дольше не давали умереть и не зашивали вскрытые органы целыми днями, дабы эти, с позволения сказать, «доктора» могли спокойно наблюдать за болезнетворным процессом, не утруждая себя новым вскрытием. Анестезии никакой не применялось, дабы она не нарушала «естественный» ход эксперимента.

Больше всего «повезло» тем из жертв новоявленных «экспериментаторов», на ком испытывались не бактерии, а газы: эти люди умирали быстрее. «У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета, — поведал на суде один из служащих «отряда 731». — У тех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп невозможно было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек».

Когда японские военные убедились в эффективности работы спецотряда Исии, они стали разрабатывать детальные планы применения бактериологического оружия против армий и населения США и СССР. С количеством смертоносных боеприпасов проблем уже не было.

По рассказам сотрудников, к концу войны в хранилищах отряда 731 была накоплена такая критичная масса эпидемических бактерий, что если бы они при идеальных условиях были рассеяны по всему земному шару, их оказалось бы вполне достаточно, чтобы спокойно уничтожить все человечество…

В июле 1944 года лишь принципиальная позиция премьер-министра Тодзио – противника тотальной войны – спасла Соединенные Штаты от жуткой катастрофы. Японский генштаб планировал на воздушных шарах переправить на американскую территорию штаммы самых опасных вирусов — от смертельных для человека до тех, которые должны были губить скот и урожай. Но Тодзио прекрасно понимал, что Япония уже явно проигрывает войну, и на преступную атаку биологическим оружием Америка может дать адекватный ответ. Вполне вероятно, японская разведка поставила руководство страны в известность и о том, что в США полным ходом идут работы над атомным проектом. И осуществи Япония «заветную мечту» императора Хирохито, она получила бы не только Хиросиму и Нагасаки, но еще десятки других испепеленных радиоактивным атомом городов…

Но отряд 731 занимался не одним только биологическим оружием. Японские ученые по примеру эсэсовских изуверов в белых халатах также дотошно выясняли пределы выносливости человеческого организма, для чего проводили самые страшные медицинские эксперименты.

Например, доктора из спецотряда опытным путем пришли к выводу, что лучшим способом купировать обморожение является не растирание пострадавших конечностей, а погружение их в воду с температурой 122 градуса по Фаренгейту. «При температуре ниже минус 20 подопытных людей выводили ночью во двор, заставляли опускать оголенные руки или ноги в бочку с холодной водой, а потом ставили под искусственный ветер до тех пор, пока они не получали обморожение, — делился страшными воспоминаниями на суде в Хабаровске бывший сотрудник отряда. — Потом небольшой палочкой стучали по рукам, пока они не издавали звук, как при ударе о деревяшку».

Затем обмороженные конечности опускали в воду определенной температуры и, изменяя градус, с живейшим интересом наблюдали за отмиранием мышечной ткани на руках.

Среди подопытных, согласно показаниям подсудимых, оказался даже трехдневный ребенок: чтобы он не сжимал руку в кулачок и не нарушил «чистоту» эксперимента, ему загнали в средний палец иголку.

Иных жертв спецотряда заживо превращали в мумии. Для этого людей помещали в жарко натопленную комнату с самой минимальной влажностью. Человек обильно потел, все время просил пить, но ему не давали воды, пока он полностью не высыхал. Затем тело тщательно взвешивали… В ходе этих бесчеловечных экспериментов выяснилось, что весит человеческий организм, полностью лишенный влаги, всего лишь около 22% от первоначальной массы. Именно так медики отряда 731 опытным путем подтвердили, что человеческое тело на 78% состоит из воды.

А в интересах императорских военно-воздушных сил проводились чудовищные эксперименты в барокамерах. «В вакуумную барокамеру поместили подопытного и стали постепенно откачивать воздух, — вспоминал на суде один из стажеров отряда Исии. — По мере того как разница между наружным давлением и давлением во внутренних органах увеличивалась, у него сначала вылезли глаза, потом лицо распухло до размеров большого мяча, кровеносные сосуды вздулись, как змеи, а кишечник, как живой, стал выползать наружу. Наконец, человек просто заживо взорвался».

Таким варварским способом японские врачи определяли допустимый высотный потолок для своих летчиков.

Проводились и довольно бессмысленные эксперименты на людях, так сказать, из чистого «любопытства», продиктованного, очевидно, патологическим садизмом. У подопытных наживую вырезали целые органы. Или отрезали руки и ноги и пришивали обратно, меняя местами правую и левую конечности. Или делали человеку переливание крови лошадей, обезьян, других животных. А то живого человека подвергали запредельному рентгеновскому излучению. Кого-то ошпаривали кипящей водой или же тестировали на чувствительность к электротоку. Любопытные «ученые» иногда заполняли легкие человека большим количеством дыма или газа, а, бывало, вводили в желудок живого подопытного гниющие куски разложившейся плоти...

Согласно показаниям на Хабаровском процессе сотрудников отряда 731, всего за время его существования в стенах лабораторий было уничтожено в ходе преступных человеконенавистнических экспериментов не менее трех тысяч человек.

Однако некоторые исследователи полагают, что эта цифра сильно занижена; реальных жертв палачей-экспериментаторов оказалось намного больше.

В несколько меньших масштабах, но столь же целенаправленно, выведением штаммов смертоносных болезней, предназначенных для поражения скота, птицы и урожая занимались в другом подразделении японской армии – отряде № 100, также входившем в состав Квантунской армии, и расположенном неподалеку от отряда 731.

Конец варварского конвейера

Предел существованию японской фабрики смерти положил Советский Союз. 9 августа 1945 года, в день атомной бомбардировки Нагасаки американскими ВВС, советские войска начали наступление против японской армии, и отряду было приказано эвакуироваться на Японские острова, что и началось в ночь с 10 на 11 августа.

Спеша замести срочно следы преступных экспериментов, некоторые материалы палачи отряда 731 сжигали в специально вырытых ямах. Они уничтожили и всех остававшихся еще в живых подопытных людей. Часть несчастных «бревен» отравили газом, а иным было «благородно» позволено покончить жизнь самоубийством. В реку наспех выбросили экспонаты пресловутой «выставочной комнаты» — огромного зала, где в колбах в спирту хранились отрезанные человеческие органы, конечности, разрубленные головы. Эта «выставочная комната» могла бы послужить самым наглядным свидетельством преступной сущности отряда 731.

Но самые важные материалы, возможно, все-таки ожидая их дальнейшего использования, японские бактериологи сохранили. Их вывезли Сиро Исии и некоторые другие руководители отряда, передав все это американцам — надо думать, как своеобразный откуп за то, что в будущем их не будут преследовать и позволят вести безбедное существование...

Недаром Пентагон вскоре заявил, что «в связи с чрезвычайной важностью информации о бактериологическом оружии японской армии, правительство США решает не обвинять в военных преступлениях ни одного сотрудника отряда по подготовке бактериологической войны».

И не случайно в ответ на запрос советской стороны о выдаче и судебном преследовании членов отряда 731 Москве было заявлено Вашингтоном, что «местопребывание руководства “отряда 731”, в том числе Сиро Исии, неизвестно, и обвинять отряд в военных преступлениях нет оснований».

Суд справедливый и… гуманный

Тем не менее, суд над захваченными в плен преступниками все-таки состоялся, только в Советском Союзе. С 25 по 30 декабря 1949 г. в г. Хабаровске Военный трибунал Приморского военного округа рассматривал судебные дела в отношении 12 бывших военнослужащих японской армии, которым было предъявлено обвинение в разработке и применении бактериологического оружия в годы Второй мировой войны. Процесс был открыт оглашением неизвестных ранее фактов совершения японскими военными в период с 1938 по 1945 г. преступлений, связанных с широкомасштабной подготовкой бактериологической войны, а также ее эпизодическим ведением на территории Китая. Подсудимым было предъявлено также обвинение в проведении многочисленных бесчеловечных медицинских опытов над людьми, в ходе которых «подопытные» неминуемо и крайне мучительно погибали.

Перед судом в Хабаровске предстали двенадцать бывших военнослужащих японской армии.

Состав подсудимых был весьма неоднородным: от генерала, командующего армией, до ефрейтора и санитара-лаборанта. Это объяснимо, ведь личный состав отряда № 731 почти в полном составе был эвакуирован в Японию, и советские войска пленили лишь некоторых из него, имевших непосредственное отношение к подготовке и ведению бактериологической войны.

Дело рассматривалось на открытом судебном заседании Военным трибуналом Приморского военного округа в составе председательствующего — генерал-майора юстиции Д.Д. Черткова и членов трибунала полковника юстиции М.Л. Ильиницкого и подполковника юстиции И.Г. Воробьева. Государственное обвинение поддерживал советник юстиции 3-го класса Л.Н. Смирнов. Всем обвиняемым были предоставлены квалифицированные адвокаты.

11 подсудимых признали себя виновными полностью в предъявленном обвинении, а начальник санитарного управления Квантунской армии генерал-лейтенант Кадзицука Рюдзи признал себя виновным частично. Большинство подсудимых в последнем слове раскаивались в содеянных преступлениях, и только командующий Квантунской армией генерал Ямада Отозоо в последнем слове обратился к аргументу, который был главным у защиты и подсудимых на Нюрнбергском и Токийском военных процессах: ссылке на то, что преступления совершались исключительно по приказу вышестоящего руководства.

Подсудимые Хиразакура Дзенсаку и Кикучи Норимицу в последнем слове на процессе выразили надежду, что к суду будут привлечены главные организаторы и вдохновители бактериологической войны: японский император Хирохито, генералы Исии и Вакамацу.

Надо заметить, что советское правосудие, вопреки распространившемуся с начала горбачевской перестройки мнению о якобы беспредельной его суровости, вынесло весьма мягкие приговоры: ни одному из подсудимых Военный трибунал Приморского военного округа не вынес в качестве наказания смертную казнь через повешение, как это было предусмотрено в Указе Президиума Верховного Совета СССР о наказании военных преступников, поскольку на момент вынесения приговора смертная казнь в СССР была временно отменена. Все генералы были приговорены к двадцати пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Остальные восемь подсудимых получили от двух до двадцати лет заключения в лагерях. Все заключенные по приговору Военного трибунала, не отбывшие срок наказания полностью, были амнистированы в 1956 году и получили возможность вернуться на родину…

Смерть, поставленная на поток

Определяя производственную мощность отряда 731, обвиняемый Кавасима на допросе сообщил: «Производственный отдел мог ежемесячно изготавливать до 300 кг бактерий чумы». Таким количеством смертоносной заразы можно было истребить все население США…

Командующий Квантунской армией генерал Ямада Отозоо на допросе весьма откровенно признал: «При осмотре 731 отряда я был крайне поражен размахом исследовательской и производственной деятельности отряда по изготовлению бактериологических средств ведения войны».

Функции отряда 100 были аналогичны функциям отряда 731 с тем отличием, что в нем производились бактерии, предназначенные для заражения скота и посевов (бактерии чумы рогатого скота, овечьей оспы, мозаики, сапа, сибирской язвы).

Как было убедительно доказано на процессе, вместе с производством средств бактериологической войны параллельно велась широкомасштабная работа по поискам методов применения бактериологического оружия. В качестве распространителей смертоносных эпидемий использовались блохи, подвергавшиеся заражению. Для разведения и заражения блох применялись крысы, мыши и другие грызуны, которые отлавливались специальными командами и содержались в большом количестве в специальных загонах.

Для максимально эффективного применения бактериологического оружия Исии Сиро изобрел специальную бомбу, которая получила название «бомба системы Исии». Главная особенность этой бомбы заключалась в том, что у нее был фарфоровый корпус, куда помещались зараженные бактериями блохи. Бомба взрывалась на высоте 50—100 м над поверхностью земли, что обеспечивало максимально широкое заражение местности.

Как показал на допросе Ямада Отозоо, основными и наиболее эффективными методами применения бактериологического оружия являлись сбрасывание бактерий с самолетов и наземный способ применения бактерий.

Во время процесса было убедительно доказано, что отряды 731 и 100 японской армии вышли далеко за рамки лабораторных и полигонных испытаний бактериологического оружия и встали на путь практического применения созданного ими оружия в боевых условиях.

Известный российский специалист по международному праву И. Лукашук в одной из работ пишет: «Бактериологическое оружие было применено Японией в ходе войны против Китая. Военные трибуналы в Токио и Хабаровске квалифицировали эти действия как военные преступления». К сожалению, утверждение это верно лишь отчасти, поскольку на Токийском процессе вопрос о применении бактериологического оружия не рассматривался и о проведении экспериментов над людьми говорилось лишь в одном документе, который по вине американского обвинителя не был озвучен на процессе.

В ходе процесса в Хабаровске были приведены веские доказательства применения японскими специальными формированиями бактериологического оружия непосредственно в ходе боевых действий. В обвинительном заключении были подробно описаны три эпизода применения бактериологического оружия в войне против Китая. Летом 1940 года специальная экспедиция под командованием Исии была направлена в район боевых действий в Центральный Китай, имея большой запас блох, зараженных чумой. В районе Нинбо с самолета было произведено заражение обширной территории, в результате чего в этом районе вспыхнула сильная эпидемия чумы, о которой писали китайские газеты. Сколько тысяч людей погибли в результате этого преступления – как говорится, одному Богу известно…

Вторая экспедиция во главе с начальником одного из отделов отряда 731 подполковником Оота, применив зараженных чумой блох, распыленных с самолетов, спровоцировала эпидемию в районе города Чандэ в 1941 году.

Третья экспедиция под командованием генерала Исии была направлена в 1942 году также в Центральный Китай, где японская армия в тот период несла поражения и отступала.

Зловещие планы японских милитаристов по широкомасштабному применению бактериологического оружия были нарушены в результате стремительного наступления Советской Армии в августе 1945 года.

Как советские солдаты спасли население Евразии, а может, и все человечество от заражения болезнетворными штаммами, красочно показано в художественном фильме 1981 года (СССР, МНР, ГДР) «Через Гоби и Хинган», снятом кинорежиссёром Василием Ордынским.

…Чтобы скрыть доказательства подготовки ведения бактериологической войны, японское командование отдало приказы о ликвидации отрядов 731 и 100 и уничтожении следов их деятельности. При этом, как огласили на суде, было совершено еще одно преступление, когда с целью ликвидации живых свидетелей с помощью цианистого калия, добавленного в пищу, умертвили большую часть заключенных тюрьмы в отряде 731. Тех, кто не принял отравленную пищу, расстреляли через смотровые окошки в камерах. Здание тюрьмы, где содержались будущие подопытные, взорвали динамитом и авиабомбами. Главное здание и лаборатории подорвали саперы...

Хабаровский судебный процесс имел своеобразное продолжение: 1 февраля 1950 года полномочные послы СССР в Вашингтоне, Лондоне и Пекине по поручению советского правительства вручили специальную ноту правительствам США, Великобритании и Китая. 3 февраля 1950 года нота была опубликована в советской печати. В этом документе приводились важнейшие факты, установленные в ходе судебного процесса Военным трибуналом Приморского военного округа.

В ноте, в частности, подчеркивалось: «Советский суд осудил 12 японских военных преступников, виновных в подготовке и применении бактериологического оружия. Было бы, однако, несправедливым оставить безнаказанными других главных организаторов и вдохновителей этих чудовищных преступлений».

В ноте к числу таких военных преступников были причислены высшие руководители Японии, в том числе Хирохито — император Японии, которому вменялось издание секретных указов по созданию на территории Маньчжурии специального центра японской армии по подготовке бактериологической войны, известного как отряд 731, и его филиалов.

В связи с изложенным в ноте правительство Союза ССР настаивало на том, чтобы назначить в ближайшее время специальный Международный военный суд и передать ему как военных преступников, изобличенных в совершении тягчайших военных преступлений.

Однако дипломатический демарш Советского правительства был обречен на печальный провал. Ведь «холодная война» уже была в полном разгаре и о былом единстве союзников перед лицом общего врага, - германского нацизма и японского милитаризма, - теперь приходилось только вспоминать…

Главных организаторов подготовки бактериологической войны Сиро Исии и заменившего его на посту руководителя отряда 731 с марта 1942 г. Китано Масадзо, которые также указывались в ноте советского правительства, американцы не пожелали привлечь к суду.

В обмен на гарантированную безопасность Исии и Китано передали ценные секретные данные, касающихся бактериологического оружия, американским специалистам в этой области.

По утверждению японского исследователя С. Моримуры, Исии американцы выделили в Токио специальное помещение, где он занялся приведением в порядок материалов отряда 731, вывезенных из Пинфаня. А советской стороне, потребовавшей выдачи организаторов и виновников совершавшихся военных преступлений, был дан проникнутый беспредельным и наглым лицемерием ответ, что «местопребывание руководства отряда 731, в том числе Исии, неизвестно и обвинять отряд в военных преступлениях нет оснований».

Предложение СССР о создании нового Международного военного суда оказалось неприемлемым для США еще и потому, что они в это время уже начали вовсю освобождать японских военных преступников, осужденных американскими оккупационными военными судами в Японии. Только в конце 1949 года, - как раз когда шел в Хабаровске судебный процесс над создателями бактериологического оружия, - Комиссия по делам досрочного освобождения, созданная при штабе союзного главнокомандующего, генерала армии США Дугласа Макартура, освободила 45 таких преступников.

Своеобразным ответом на ноту СССР со стороны США было издание 7 марта 1950 года генералом Д. Макартуром циркуляра № 5, где прямо указывалось, что все японские военные преступники, отбывавшие наказание по приговорам судов, могут быть освобождены.

Это послужило причиной заявления правительством СССР очередной ноты правительству США от 11 мая 1950 года, где подобные намерения оценивались как попытка изменить или вовсе отменить решение Международного суда в Токио, что представляло собой, по мнению советской стороны, грубейшее нарушение элементарных норм и принципов международного права.

Официального ответа на предложение правительства СССР относительно создания Международного военного суда над организаторами бактериологической войны от правительств США и Великобритании так и не последовало...

Таким образом, все ученые «отряда смерти» (а это почти три тысячи человек), кроме тех, кто попал в руки СССР, избежали ответственности за свои преступные эксперименты.

Многие из тех, кто заражал болезнетворными бактериями и препарировал живых людей, стали в послевоенной Японии благообразными деканами университетов, медучилищ, маститыми академиками, оборотистыми бизнесменами.

А приснопамятный принц Такеда, инспектировавший спецотряд и восторгавшийся накопленными запасами смертоносных штаммов и вирусов, не только не понес никакого наказания, а даже возглавил японский Олимпийский комитет в преддверии всемирных Игр 1964 года. Сам же злой дух Пинфаня Сиро Исии безбедно жил в Японии и умер в своей постели лишь в 1959 году. Есть свидетельства, что именно он приложил руку к сбору и хранению «правдивых» материалов о рыцарях-самураях из отряда 731, впоследствии прославивших их «подвиги» в экспозиции музея в Японии, открытого в 1978 году…

Оригинал статьи

https://www.stoletie.ru/ww2/otrad_731__fabrika_smerti_533.ht...

Статья опубликована в рамках социально-значимого проекта, осуществляемого на средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации №11-рп от 17.01.2014 и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией Общество «Знание» России.

В стенах лагеря не только занимались созданием биооружия, но еще и изучали, сколько человек сможет прожить под воздействием экстремальных факторов.

В таком случае нескончаемые смерти – вполне закономерное следствие. Никто не покинул «отряд 731» живым. А попасть туда было не сложно, ведь мучители постоянно нуждались в новом материале для своих кровавых экспериментов. Подробности читайте в материале Пятого канала, который публикуют "Известия".

Кухня дьявола

Япония решила, что ей нужно иметь в арсенале биологическое оружие, когда находилась на пике своего роста – в конце 1920-х годов.

Тогда у страны восходящего солнца было несколько влиятельных противников: господствующие в регионе США и Великобритания, а также окрепший после гражданской войны Советский Союз.

Сиро Исии

Японцы не были уверены, что культура самураев – достойный инструмент. Они не хотели, чтобы это был их потолком. Тогда появился Сиро Исии – японский микробиолог.

К тому времени он успел посетить ведущие бактериологические лаборатории Европы и «вдохновиться». Впрочем, не он один мечтал о создании биологического оружия как главного преимущества для Японии.

Доклад Сиро Исии произвел мощное впечатление на его руководство. Все они были в восторге.

«В отличие от артиллерийских снарядов оно не способно мгновенно убивать живую силу, зато эти снаряды, начиненные бактериями, без шума поражают человеческий организм и животных, принося медленную, но мучительную смерть.

Производить снаряды необязательно, можно заражать вполне мирные вещи, — одежду, косметику, пищевые продукты и напитки, съедобных животных — можно распылять бактерии с воздуха», - рассуждал Исии.

Военный министр Садао Араки в 1932 году дал указание выделить средства на строительство специального комплекса по разработке биологического оружия. В тот период Япония оккупировала китайскую провинцию Манчжурию, расположенную в 20 километрах от города Харбин. «Отряд 731» расположился именно там.

Расположение было выбрано неспроста. Во-первых, Манчжурия находилась вдали от крупных населенных пунктов. Это значительно снижало риски в случае утечки смертельно опасных образцов.

Во-вторых, объектом экспериментов по большей части становились китайцы, к которым жалости и сочувствия японские власти не испытывали.

Кадр из фильма об отряде 731 "Человек за солнцем"

Сиро Исии возглавил отряд. Себе в подчиненные он набрал лучших выпускников престижнейших вузов Японии. Комплекс быстро построили, он получил официальное название «Главное управление по водоснабжению и профилактике Квантунской армии». Курировал территорию принц Такэда.

В 1936 году начались работы. Им удалось положить конец только после наступления Красной армии в 1945 году.

«Бревна»

Жители Манчжурии в 1936 году испытывали панический ужас, глядя на возведенный оккупантами завод. Слухи о нем ходили нехорошие. Мол, предприятие «перерабатывает» людей тысячами, чтобы создать нечто, способное за несколько месяцев уничтожить всю планету.

Опыты проводились на «бревнах». Так истязатели называли людей, попавших на территорию «отряда 731» в качестве «сырья» для экспериментов.

«Мы считали бревна ниже скотов», - рассказывали на допросе японские ученые.

Сиро Исии особенно сильно интересовался чумой. В Средние века этой болезни было под силу уничтожать страны, но японцу было этого мало. Он смог вывести штамм, который превосходил изначальную версию в 60 раз. Ради этого в невероятных мучениях погибло множество людей.

Подопытных заражали. Затем отслеживали, как протекает болезнь. Для этого больных заживо вскрывали и доставали внутренние органы. Анестезия не использовалась, потому что японские ученые были уверены в том, что она влияет на результаты эксперимента.

Жертвам не давали умереть. Их жизнь усиленно продлевали, прибегая к поддерживающей терапии. Конечно, мотивы были даже близко не гуманными – напротив, пленные страдали еще сильнее.

Когда подопытных вскрывали, в операционную приглашали художников. Их задачей было изображать внутренние органы зараженных. Черно-белые рисунки Сиро Исии не признавал, он требовал ярких, красочных и максимально приближенных к действительности изображений – чтобы «задокументировать процесс».

Было в «отряде 731» особое подразделение. Его задачей являлось выяснить каковы пределы человеческого организма. С этой целью пленные подвергались бесчеловечным, страшным пыткам.

Например, отрубали рук и ноги, обмораживали конечности и поджигали, а затем – наблюдали за тем, как развивается гангрена.

Нечеловеческие крики жертв записывали. Старики и женщины не становились исключением, даже беременные: еще не появившийся на свет плод заражали новым штаммом опасным болезни, а затем наблюдали, как протекает беременность и первые годы жизни младенцев. Конечно, никому из них было не суждено столько прожить.

Еще одно активное направление деятельности в «отряде 731» - вивисекция. Пленные лишались жизненно важных органов и конечностей, а затем отправлялись в различные лаборатории, чтобы в муках умереть под чутким присмотром своего истязателя.

В стенах этого заведения порой случалось чудо: людям удавалось перебороть болезнь. К сожалению, для них это означало не долгожданное возвращение домой, а повторное заражение, которое никто их подопытных уже пережить не мог.

Никто не вышел из комплекса живым. Пленными Сиро Исии становились в большинстве своем китайцы – их было 70%. Нашлись 30% граждан СССР. Остальные – это маньчжуры, монголы, британцы и австралийцы.

Помимо чумы, ученые «отряда 731» работали также над сибирской язвой, оспой и ботулизмом. Их ожидал «успех» во всех начинаниях, в конце концов Япония получила в распоряжении все, что хотела.

Символическое наказание

Биологическое оружие испытывалось не только в стенах лаборатории, но и в тылу китайских войск. Японская армия то и дело выражала «отряду 731» свою благодарность. Сиро Исии уже в деталях представлял, как будет устраивать диверсии с помощью оружия.

Ударить тогда планировали усиленным штаммом чумы. Под прицел попали Хабаровск, Благовещенск и Чита. Также, конечно, Япония долго размышляла, куда ударить США, чтобы добиться наибольшей эффективности от своего детища.

И план, без сомнения, был бы осуществлен, если бы не вмешательство премьер-министра Японии Хидэки Тодзио. Последний считал войну оконченной и, как огня, боялся того, что оппоненты начнут мстить.

Оригинал статьи

https://dzen.ru/a/Z8cK7Kfrl19MMo4n

Если б нам пришлось искать десять лет, мы бы не нашли худшего места в мире.

Ялтинскую конференцию автор называет «синонимом легковерия, двуличности и обмана».  Американские сенаторы потом жаловались, что Рузвельт пустил Сталина в Европу и Манчжурию. Но президент стоял в Ялте перед свершившимися фактами, а Красная Армия – в 43 милях от Берлина. Черчилль с Рузвельтом могли пытаться сдержать влияние Сталина, но они не могли обратить продвижение русских. Так что где они просчитались – это в Касабланке, отложив открытие Второго фронта. Западные державы дали Советскому  Союзу заплатить кровавую цену за победу над вермахтом, и теперь оказались перед последствиями.

Ялта не была новым Версалем или Мюнхеном. Более важен был вопрос войны с Японией. В чём-то Ялта была похожа на Тегеран. Как и тогда, Черчилль пытался заранее договориться с Рузвельтом, и как и тогда, тот отказался. На Мальте он не захотел возбуждать подозрения со стороны Сталина. Сталин привёз в Крым список своих требований: оккупацию и разоружение Германии, репарации, территориальные уступки на Дальнем Востоке. Это всё свидетельствовало о том, что самые главные цели Сталина на войну, а именно господство в Восточной Европе, уже были достигнуты благодаря победам Красной Армии.

Жёсткого расписания конференция, которую открыли 4 февраля 1945 года в бальном зале Ливадийского дворца, не имела. Обсуждали войну, будущее Германии, роль Франции,  Дарданеллы, судьбу пленных, ООН, Иран и Польшу. В декабре 1944 года в Кремль приезжал де Голль, который пытался договориться об аннексии Рейнской области и Саара, но Сталин отказался содействовать. В ответ на требование признать Люблинский комитет Временным правительством Польши отказался уже де Голль, чем потом весьма гордился в своих мемуарах. По факту, однако, он вполне мог проявить гибкость, если бы вождь пошёл навстречу этому «неуклюжему и упрямому человеку» в вопросе аннексии. Когда Черчилль стал топить за Францию в Ялте, это не имело ничего общего с желанием де Голля, которого он не пустил на конференцию. Франция ему нужна была для облегчения тяжёлой ноши оккупанта. Рузвельт поддержал французскую зону оккупации и смог додавить Сталина в этом вопросе. Тот поднял руки и сказал: «Сдаюсь».

Несмотря на то, что расчленение Германии представляло собой одну из важнейших целей Советов, британцам удалось отложить этот вопрос. Уже в марте у Сталина возникли сомнения, а в мае он провозгласил, что СССР не собирается «расчленять или разрушать Германию». Возможно, он не хотел идти наперекор воле союзников, или считал, что собрать репарации будет легче с единой Германии. Советы запросили 10 миллиардов, на что Черчилль вспомнил Первую мировую. И назвал свою тогдашнюю надежду получить столь крупную сумму «мифом». В этом его поддержал Рузвельт, уточняя, что какую-то компенсацию СССР получить всё же должен. Ещё в январе Майский дал Гарриману понять о существовании планов отправки миллионов немцев на принудительные работы в СССР. В Ялте, однако, Сталин сказал, что ещё рано говорить об этом. В конце концов, в итоговом протоколе отложилась цифра в 20 миллиардов.

Рузвельт пошёл навстречу Советам, потому что он достиг своих важнейших целей, главной из которых было создание ООН. Сталин понимал, что в Совете Безопасности Советский Союз окажется в идеологическом меньшинстве. Конечно, предусматривалось право вето, но в принципах его применения существовали разногласия. Он согласился на американскую формулу, согласно которой вето действовало в текущих вопросах, но не в процедурных и не в дискуссиях. Ценой сталинского согласия было включение как минимум двух союзных республик в ООН. Рузвельт наобещался сенаторам, что в ответ на это требование он попросит включить в ООН все 48 штатов по отдельности, но Черчилль, имевший виды на Индию, поддержал Сталина, и Рузвельту пришлось уступить. При всей абсурдности, это была очень дешёвая цена за согласие Москвы.

Также Рузвельту нужно было побудить Сталина воевать с Японией. В конце 1944 года диктатор потребовал за это юг Сахалина, Курильские острова, аренду Дальнего, Порт-Артура и КВЖД, а также признания независимости Внешней Монголии. В интересах сотрудничества Рузвельт согласился в Ялте согласовать уступки со стороны Китая тет-а-тет. Также решили исключить участие Британии в судьбе Кореи. Казалось бы, зачем он соглашался, имея почти готовую атомную бомбу в кармане? Но почти готовая – это всё ещё не готовая. До успешных испытаний рассчитывать на неё было нельзя.

Советам пошли навстречу и в вопросе репатриации не только всех советских пленных, но и всех «граждан», а именно поляков, эстонцев, латышей, литовцев, украинцев и белоэмигрантов. При этом согласие их всех на переезд не требовалось. За период с 1945 по 1947 годы, было репатриировано около двух миллионов человек: власовцев, беженцев, подневольных работников, казаков. Не всех из них ожидало благоприятное будущее на родине.

Как и ожидалось, самые жаркие споры были по поводу Польши. Несмотря на желание британцев и американцев обеспечить свободу и независимость этой страны, рычагов влияния у них не хватало, так что они, в основном, давили на эмоции. Сталин отметил, что для Советского Союза вопрос Польши, через которую немцы уже дважды напали – дело не только чести, но и безопасности. Англичане сами предложили линию разграничения, что скажут украинцы на то, если он согласится на меньшее? Нет, лучше воевать дальше, чтобы компенсировать Польше потерю территории за счёт Германии. Касательно Люблинского комитета, Черчилль сказал, что его поддерживает лишь треть поляков. Рузвельт также предупредил диктатора, что США не поддержит Комитет в имеющемся составе. В итоге было принято компромиссное предложение Советов добавить в Комитет некоторых демократических лидеров из эмигрантских кругов.

В конце концов, линия Керзона была одобрена. Также согласились создать новое Временное правительство, которое бы провело свободные выборы. В отношении эмигрантов Сталин указал, что, несмотря на то, что эти господа, быть может, умны, их не очень любят в Польше. Ведь отсутствовали во время оккупации. Да, выборы – это хорошо, но и союзники во Франции тоже работают с назначенным правительством де Голля. Также он напомнил Черчиллю, что он не мешал ему в Греции. Финальная декларация содержала упоминание о свободных выборах, но не о наблюдении за ними. Конечно, Рузвельт был недоволен, но это был максимум, чего он смог добиться.

На фотографиях легко видеть, что Рузвельт был не в лучшей форме. Это позволило некоторым комментаторам говорить, что плохие кондиции американского президента позволили Сталину обойти его. Но своих главных целей (ООН и Японию) он добился. Кто явно не дотянул до своих амбиций – это Черчилль. Конечно, потеря четверти национального богатства не прошла незамеченной, и это в то время, когда экономика США была в стадии бума, а СССР сменил Германию в качестве доминантной силы в Европе.

В целом, несмотря на то, что на горизонте уже замаячила Холодная война, атмосфера в Крыму была достаточно сердечной, что отмечали все стороны. На торжественном ужине 8 февраля Сталин не жалел эпитетов в адрес союзников, тостовал Черчилля за его смелость и сказал, что в истории дипломатии ему неизвестен столь тесный союз между тремя великими державами. Черчилль был впечатлён и предложил ответный тост за хозяина, чья жизнь была «самой драгоценной для надежд и сердец всех нас». Потом он предсказывал, что, пока Сталин остаётся у власти, отношения Советов с Западом будут оставаться дружественными и безопасными.

Бедный Невилл Чемберлен верил, что он может доверять Гитлеру, но я не думаю, что ошибаюсь насчёт Сталина.

Возможность пнуть русских наш автор, конечно, не упускает. В этот раз дошло до упрёков за ухабистую дорогу в освобождённом от врага Крыму да клопов в мебели Воронцовского дворца. Стоило бы довести до его сведения, что во дворце этом при Советах вряд ли кто-то жил, а кто точно жил – это тот самый Манштейн. Немцы вообще сравнительно либерально относятся к домашним насекомым. Моя мать рассказывала, как она сидела на печи в далёком сорок третьем, а внизу на кухне сидели немцы и давили вшей. А вспомнила она об этом, когда я ей рассказал, что и сегодня педикулёз в немецком садике – обычное дело.

Успехам Красной Армии посвящается самое скромное место, а, между тем, Эйзенхауэру, получившему, как следует в Арденнах, помогла именно она, совершившая мощный скачок и вставшая у ворот Берлина как раз в преддверие Ялты. Пришлось сдвинуть срок наступления на 10 дней вперёд. Хоть и книга не столько про солдат, сколько про дипломатов, можно было бы упомянуть, ведь это как раз была союзническая помощь в чистом виде.