Россиянин пожил в монастырях Таиланда. Чем его поразили местные нравы?
Для большинства туристов Таиланд — синоним веселья и удовольствий. Развратные шоу, дешевые секс-услуги, доступная уличная еда, райские резорты с первоклассным сервисом и бар-стрит, которым не видно конца и края. Однако есть и другой Таиланд — тихий, безмятежный, буддийский. Он скрыт от глаз беспокойных туристов высоко в горах, в монастырях королевства, куда стремятся утомленные стрессом и депрессией паломники со всего мира. Подобный отдых лишен комфорта и чревоугодий, зато он по-настоящему помогает перезагрузиться и наконец замедлиться. Российский репортер Игорь Ротарь отправился в паломничество по монастырям Таиланда и рассказал «Ленте.ру», сколько стоит проживание в священных обителях, как существуют настоящие монахи и почему в Северном Таиланде каждый может достичь просветления.
Пребывание в монастыре — это отличная возможность понять Таиланд изнутри. Ведь буддизм без преувеличения пропитывает все аспекты жизни тайского общества. В королевстве 32 тысячи храмов. На каждых 170 жителей приходится монах. Причем на короткий период (месяца на два) монахом становится практически каждый таец. Обычно в монастырь уходят после кого-то важного события. Даже тайский король был монахом и ходил по городу, собирая подаяние.
В такой распространенности монашества есть свои особенности. Здесь нередко можно встретить и достаточно поверхностных монахов — например, курящих, хотя это им запрещено.
Монастырь для зависимых Ват Тхам Крабок
Стиль жизни в местных буддийских монастырях отличается от православных: если в русских монастырях монахи много и тяжело работают, то в тайских они должны погрузиться в себя и медитировать. В России монастыри иногда находятся в оживленных местах, а в Таиланде — как правило, в уединенных, среди первозданной природы.
Очень распространено паломничество с проживанием. И тут тоже серьезные отличия от России. Во-первых, всем таиландским паломникам обязательно дают отдельную комнату (как же иначе они погрузятся в себя?), в православных же все живут скопом. Если паломник селится в православном монастыре, ему очень настоятельно предлагают потрудиться — отказаться едва ли возможно. В тайских же монастырях работа занимает не более часа в сутки, зато медитируют паломники весь день.
В Таиланде, а также Камбодже, Мьянме, Лаосе и Шри-Ланке распространено буддистское течение Тхеравада. Эту ветвь буддизма трудно назвать религией, поскольку бога здесь нет, а Будда считается обычным человеком. Не верят последователи Тхеравады (а если точнее, оставляют этот вопрос без ответа) и в переселение душ. Понятие греха у них тоже отсутствует. Просто есть поступки, которые способствуют очищению кармы и, следовательно, приближают к нирване.
Еще одной особенностью тайского буддизма является сильное индуистское влияние. До появление буддизма здесь был распространен индуизм, но тайцы не стали искоренять прежнюю религию, а просто добавили ее богов в свой пантеон.
Поэтому сегодня скульптуры индийских богов можно встретить во многих тайских храмах. На пали, древнем языке индийской языковой группы, написано большинство канонических текстов и молитв тайских буддистов.
Монастырское турне можно начать в столице Северного Таиланда — городе Чианг Май. Он интересен живописным старым кварталом, окруженным рвом и каменной стеной, а также близким расположением к разным святыням. Первым монастырем, в котором я остановился, был храм Ват У-Монг на западной окраине города. Он знаменит благодаря тоннелям со специальными нишами для медитаций и древним кельям монахов.
Каждому желающему пожить в монастыре необходимо приобрести белую одежду. За четыре доллара в день постояльцам дают крошечную комнатку размером три на три метра с матрасом на полу. На кухне есть бесплатный кофе, бисквиты и доширак. Но вегетарианским этот монастырь не считается — можно есть и мясные блюда, покупая их за свой счет в ближайших кафе.
Формально подъем для паломников в Ват У-Монге в 5:30, однако никто не проверяет, в какое время ты встаешь. Единственная обязаловка — это вечернее получасовое распевание прославляющих Будду песен на языке пали под руководством монаха.
Кроме меня в монастыре были одни тайцы. Для них пребывание в священном месте — это что-то среднее между религией (очисткой кармы) и просто перезагрузкой мозга. Среди нас даже был массажист, а в Таиланде это зачастую практически синоним проститутки. Кстати, местные секс-работницы тоже достаточно религиозны.
В монастыре есть медитации двух видов: классическая, в позе лотоса, когда нужно наблюдать за дыханием, а также концентрация на медленной ходьбе. Но особенного фанатизма в практиках не было. Многие паломники днем выезжали в город или же просто болтали за чашкой кофе.
Другим распространенным развлечением были прогулки. Монастырь расположен в джунглях и занимает территорию в несколько квадратных километров. В лесу размещены таблички с афоризмами вроде: «Счастье не есть путь, ведь путь — это и есть счастье», «Живи настоящим» — и так далее. Кроме того, в лесу можно встретить картинки, на которых изображены играющие в карты и пьющие собаки, а под ними надписи с осуждением этих грехов.
В целом в Ват У-Монге можно неплохо отдохнуть, но я не слишком продвинулся в освоении буддизма. Следующей остановкой был монастырь Ват Прахат Дой Сутхеп, расположенный на горе, возвышающейся над городом. Эта построенная в 1383 году обитель считается одним из самых священных мест во всем Северном Таиланде. Она знаменита огромной золотой ступой и копией алмазной статуи Будды (оригинал находится в одном из храмов Бангкока). Из монастыря открывается великолепная панорама города.
Послушник в монастыре очищает статую почетного монаха
Здесь все оказалось совсем по другому. Во-первых, платы за проживание в Дой Сутхепе не было, вместо нее достаточно было добровольного пожертвования. Во-вторых, все паломники были иностранцами, поскольку лекции проводились на английском, а распорядок дня был гораздо насыщеннее, чем в Ват У-Монге.
Подъем в 5 утра. С 5:30 до 7:00 — лекция о буддизме, в 7:00 — завтрак. Затем медитация и в 11:00 обед — он же последний прием пищи. После 11 утра можно пить только соки и чай. Дой Сутхеп оказался вегетарианским монастырем, поэтому дневной рацион состоял из риса, лапши с бамбуком и вареной капусты. Выручали острый перец и соевый соус.
Но, как мне объяснили монахи, вкус еды — это лишь иллюзия. Нужно тщательно пережевывать пищу, концентрируясь на ощущениях языка, тогда вкус пропадает. После обеда предполагался короткий отдых, а потом непрерывная медитация.
Правда, строгость расписания смягчалась необязательностью правил — какой-либо контроль отсутствовал. Но меня поразило другое наблюдение: публика в Дой Сутхепе была уже не такой доброжелательной. Например, один из постояльцев был очень недоволен, когда я отвлек его от медитации просьбой о помощи. При этом в первом монастыре тайские паломники охотно шли на контакт и были крайне вежливы.
Фанатизм иностранцев объясним. Они специально приехали в Таиланд, чтобы очистить свой мозг. Для тайских же паломников буддизм — скорее рутина. Они искренне желают очистить свою карму, но делают акцент скорее на уборке и подношении монахам, нежели на непрерывной медитации.
В этом монастыре я открыл и другую сторону тайского буддизма. Оказывается, несмотря на то, что формально это не религия, в ней довольно много суеверий и обрядов. Так, выйдя из медитационного центра, я случайно попал на службу тайских монахов в одном из храмов монастыря. Поскольку я был в белой одежде паломника, то меня почти силой заставили участвовать в церемонии.
Массовая церемония с участием буддийских послушниц в монастыре Сонгдхаммакальяни
Мы ходили кругами вокруг ступы, а после долгого распевания молитв главный монах обрызгал нас водой — «на удачу». То есть, несмотря на формальный «атеизм» тайского буддизма, в реальности многие верят, что очищение кармы принесет им удачу в этой жизни.
В конце четырехдневного пребывания я оставил монастырю пожертвование в 40 долларов. Причем мне пришлось не только дать деньги, но и заполнить письменно специальную форму с указанием суммы пожертвования. Кстати, монахи были очень довольны моей щедростью: оказалось, что многие не оставляют и 20 долларов.
Следующий монастырь в маршруте был рядом с границей Мьянмы. Ехать до него более шести часов, но по пути можно остановиться на денек в столице бэкпэкеров — горной деревушке Пай.
Раньше в этой местности жило горное племя со смешным названием лису, сейчас их вытеснили светлокожие туристы, полюбившие эту местность за низкие цены и великолепную природу. Многие иностранцы живут здесь годами. Центр городка — сплошные бары и рестораны, а чуть дальше от центра можно найти жилье среди почти первозданной природы.
Если арендовать скутер всего за четыре доллара, то все достопримечательности, включая водопад, термальные источники и каньон, получится осмотреть за день.
Далее меня ждала двухчасовая дорога по головокружительным горным серпантинам к последнему месту паломничества — монастырю Там Вуа. Неожиданно автобус встал посреди джунглей. Водитель показал мне неприметную дорогу, ведущую в обитель. Путь проходил среди живописнейших гор и рисовых полей, а сам храм появился где-то через километр.
Там Вуа оказался самым интересным монастырем из всех, где я бывал. Главным его преимуществом было расположение среди настоящих горных джунглей вдали даже от небольших городков. На территории монастыря есть пещеры, очень удобные для медитации.
Настоятель и основатель монастыря (по легенде, он открыл обитель после семи лет семи месяцев и семи дней медитации в пещере) — очень известный и уважаемый в Северном Таиланде человек. Он неплохо говорит по-английски и всегда готов дать консультацию.
Кроме него в монастыре есть двое светлокожих монахов, которые предоставляют всю необходимую информацию паломникам. В обители также есть брошюры на английском с объяснением буддийской доктрины данного монастыря (интерпретации и техники учения в разных храмах несколько отличаются от друг друга).
Кроме того, есть библиотека, в том числе с русской секций книг. Правда, они очень далеки от буддизма. Я обнаружил тут произведения Конан Дойля, Сент-Экзюпери и Бориса Акунина. Как объяснили мне монахи, в библиотеке действует система обмена (можно взять книгу, если оставишь другую), ну а по-русски они не читают, следовательно, не могут проследить, что оставляют паломники.
Раньше в монастыре можно было жить сколько угодно, надо было лишь сделать пожертвование в конце. Русским и украинцам такая система очень понравилась, и они обитали в Там Вуа месяцами, не платя ни копейки. Но даже у буддийских монахов есть предел терпения, и теперь проживание ограничено десятью днями.
Правда, и сейчас, в отличие от других монастырей, монахи не контролируют, сколько ты оставил денег: их просто нужно положить в ящик для пожертвований.
Плюсом храма является неплохая еда. Здесь подают не один рис, но и кукурузу, манго, арбуз. По сути монахи превратили в вид медитации даже еду. Ели мы очень медленно и с полной концентрацией на приеме пищи.
Но, как всегда, за плюсом следуют и минусы. Так, если в других монастырях были в первую очередь заинтересованы в деньгах паломников, то здесь откупиться не получалось, и надо было ходить на все религиозные церемонии. В сумме их длительность составляла более восьми часов в день, и лично для меня это оказалось очень изнуряющей работой. Особенно было тяжело вставать в шесть утра.
Увы, я не столь силен духом, а отлынивать было нельзя. У меня даже создалось четкое ощущение, что за мной следят, и это мне не нравилось. Некоторые ритуалы просто раздражали. Например, каждый прием пищи начинался с подношения еды монахам. Монахи не могут сами взять пищу, ее должны им преподнести.
Поэтому утро начиналось с целой церемонии: по периметру холла стояли на коленях женщины и мужчины с тарелками риса. В зависимости от четности дня монахи начинают обход либо с женщин, либо с мужчин. Каждый должен положить ложку риса каждому монаху в чан. После этого монахи благословляют еду, и все садятся завтракать. С недосыпа кормить монахов, да еще и стоя на коленях, мне не слишком нравилось. Вообще, с монахами можно взаимодействовать только стоя на коленях — и это меня тоже не особо прельщало.
В общем, через три дня пребывания там я понял, что для первого раза этого вполне достаточно. Мне показалось, монахи заметили, что я не слишком хороший послушник, и на прощание со мной захотел поговорить сам аббат. Он посоветовал мне в следующий раз пожить хотя бы неделю и пожелал счастливой дороги.
В ходе этого эксперимента я совершенно точно убедился в одном: медитация действует. Степень эффекта была гораздо выше, чем в случае с моим паломнический опытом в православном монастыре, и сравнима по ощущениям с проживанием в индийском ашраме.
Плюс мне показался интересным один из главных принципов буддийской философии: жить только настоящим. Будущего и прошлого нет. Когда идешь, должен думать о ходьбе, когда моешь посуду — о мытье, и так далее. Несомненно, это рецепт если и не счастья, то точно умиротворенности. Кроме того, почти все буддийские монастыри расположены в очень живописных местах.
Если ни прошлого, ни будущего не существует, а настоящее — лишь великолепная природа, которую ты постигаешь путем медитации, то счастье наступает автоматически. В последнем своем монастыре я даже видел на деревьях таблички: «При правильных тренировках счастье неизбежно». Думаю, именно это обещание и привлекает в буддизм многих разочарованных европейцев.
Буддисты считают, что такой путь к счастью — то есть медитация — разгружает левую половину мозга. Монахи объясняют, что это не уникальное явление, примерно то же самое происходит при любой серии однообразных движений (когда не надо ни о чем думать, и левое полушарие отдыхает). Это может быть плавание, бег, работа на конвейере, вышивание крестиком и так далее. Поэтому медитировать может абсолютно каждый. А значит, и достигнуть счастья — тоже.
