Рассеянность

― Квадрат гипотенузы равен квадрату… равен квадрату… равен штанам… ― бубнил Андрей, разглядывая свои брюки и пытаясь вспомнить их связь с геометрией.

― Не помнишь? ― спросила математичка, повернувшись к доске.

Ученик виновато помотал головой.

Мама всегда в шутку говорила, что голова у Андрея как дуршлаг, через который процеживают компот: всё нужное выходит, а остаётся один жмых.

Андрей зачем-то помнил имена и фразы каждого героя во всех фильмах, что когда-то посмотрел. Он знал наизусть более ста телефонных номеров и слоганов рекламных компаний. Он также пронёс через года информацию о том, что язык хамелеона в два раза больше его самого, и тот факт, что масса самого большого найденного алмаза составляет 3106 карат.

Зато Андрей постоянно забывал отчество отца и сколько тому лет.

― Ох, Безголовов, садись. Два, ― устало буркнула учительница и нацарапала в журнале уродливую красную цифру. ― Дневник давай.

― Я забыл… ― промямлил упавший духом ученик.

― А голову ты… Ах, ну да, тут и так всё ясно, ― математичка вспомнила фамилию двоечника и под смех одноклассников вызвала к доске следующую жертву древнегреческого текстиля.

На литературе у Андрея обычно всё заканчивалось намного хуже, чем на математике. Строки стихов вылетали из памяти легче, чем мелочь из дырявого кармана, а то, что оставалось в голове, перемешивалось в белиберду, за которую его иногда выгоняли с урока.

― У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том.

И днём, и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом.

Под ним струя светлей лазури, над ним луч солнца золотой,

А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой.

Андрей начал было с выражением читать стих на очередном уроке, но был остановлен диким смехом одноклассников.

― Что-то не так? ― спросил он, искренне удивляясь реакции.

― Всё так. Прекрасные строки Александра Сергеевича Лермонтова, ― совершенно безразлично ответил ему педагог, ― давай дневник.

― Я забыл…

И так каждый день, из года в год.

В троллейбусах парень вспоминал, что забыл дома проездной, а дома вспоминал, что забыл в троллейбусе сменку. В его небольшом аквариуме кверху пузом периодически всплывали бедные некормленые меченосцы, на подоконнике вяли кактусы, а на столе «цвёл» забытый чай.

Родственники и друзья Андрея опасались, что ему суждено погибнуть молодым, потому что он однажды забудет выключить газ или посмотреть на дорогу при переходе улицы. Но, как ни странно, Андрей выжил и благополучно добрался до взрослой жизни. Более того, парень закончил институт и сразу после него устроился в престижную фирму, просто забыв номер офиса для собеседования и постучав наугад не в ту дверь.

***

― Здоро́во, Андрюх, ты вчера счёт отправил на оплату? ― спросил догнавший его по дороге на работу Ромка.

― Чёрт, ― выругался Андрей и ускорил шаг.

― Забыл? Опять? Да ты что, сегодня же ценник вырастет в два раза, директор за эту разницу тебя придушит! ― удивлялся Рома беспечности своего коллеги.

― Может, ещё не поздно, ― пробубнил Безголовов, поднимая в воздух клубы пыли своими ботинками.

Не успели эти двое зайти в офис, как на них с порога налетел взмыленный и совершенно невменяемый директор.

― Отправлял на оплату?! Безголовов! Или забыл?! Признавайся, твою мать! ― начальник вцепился в костюм Андрея своими потными «клешнями» и тряс его так, что ткань скрипела.

― Я… я… ― никак не мог подобрать слова Андрей, чувствуя, что ближайший месяц будет снова потрошить кредитку.

― Отвечай! Отправлял или нет?!

― Нет. Забыл… ― промямлил, зажмурившись, Андрей.

― Фу-х, слова богу, ― отпустил его директор и приложил ко лбу дырокол холодной стороной. ― Хвала небесам, Безголовов, что тебя послали мне. Это чудо какое-то.

― А что случилось-то? ― донесся из-за кулера голос перепуганного до чёртиков Ромы.

― Сволочи эти липовые половину страны сегодня кинули. Нет у них никаких складов, и техники нет, и вообще ничего! Мастерски́ всё подделали, даже увеличением ценника пугали! А как деньги получили, обанкротились!

― Вот те раз, ― присвистнул кто-то.

Вот так Андрей и получил свою первую «тринадцатую зарплату», не проработав в компании и полгода.

Особо предприимчивые коллеги сыпали похвалами, словно августовское небо звездами и организовали по такому поводу гулянья за счет премированного. Андрей был не против, из-за его проблем с памятью у него было мало друзей, а те, что были, обычно возникали на горизонте, когда им требовалось немного денег в долг.

Этим же вечером Андрей познакомился с будущей женой, правда, знакомство было повторным. В баре коллеги пытали Андрея расспросами о жизни, но тот не мог вспомнить ничего интересного, словно и не жил никогда. Его внимание было приковано к соседнему столику, где несколько девушек пили чай и болтали. Одна из них так запала в душу Андрею, что, не в силах удержать свой хмельной мозг, парень решился на знакомство. Он понятия не имел, с чего начать разговор, но тут заметил на столе медовый чизкейк и достал из своего багажа бесполезных знаний подходящее.

―А вы знаете, что одна чайная ложка мёда ― это работа всей жизни двенадцати пчёл, ― выдал он так громко, что на него обратила внимание половина кафе.

Девушки посмотрели на внезапно возникшего «пчеловода» и залились смехом. Вдруг та, что приглянулась Андрею, произнесла:

― Безголовов, ты, что ли?

― Мы знакомы? ― искренне удивился Андрей, присаживаясь за стол.

― Немного, ― хихикнула девушка. ― Сидели за одной партой четыре года. Это же я ― Оля Петрова.

Андрей сделал вид, что вспоминает, но знал, что это бесполезно.

― А ты вообще не изменился. Как всегда, ничего не помнишь, ― улыбнулась Оля. ― Я никогда не забуду, как ты читал стихи на литературе.

После этих слов Оля пересказала стих Александра Сергеевича Лермонтова, отчего её подруги начали сползать под стол, давясь от смеха. Раскрасневшийся от смущения Андрей хотел было уйти, но Оля его не отпустила и через несколько месяцев тоже стала Безголововой.

***

Удивительно, но Андрей так же успешно забывал всё самое плохое и тревожное. Каждый новый день он приходил на работу с широкой улыбкой, за которой не пряталось никаких скрытых обид, словно вчера его не подставили коллеги, не обматерил директор, не двинула по ноге шваброй уборщица. Коллектив ссорился, ругался, копил друг на друга злобу и плёл интриги. Все, кроме Андрея. Люди увольнялись, приходили новые, а Андрей тихонько шагал вверх по карьерной лестнице, ни о чём не задумываясь.

Но работа ― это ещё не всё. Андрей смутно припоминал, как его однажды сбила машина, зато хорошо помнил, что человек, сидевший за рулём, был композитором. Безголовов потом много раз посещал его концерты после первых бесплатных билетов. Из памяти стёрся сам факт того, что Андрей ― приёмный сын, хоть родители этого никогда не скрывали и иногда за столом вспоминали день усыновления.

― Вот, твои любимые, ― протягивал Андрей жене очередной букет цветов, купленный без повода.

Он никогда не помнил совместных дат, постоянно пропускал годовщины, зато хорошо помнил, какую музыку слушает его супруга, какие блюда заказывает в кафе, что за книги вызывают у неё восторг. И за это ему прощались пробелы в поздравлениях.

***

― Как потерял? Ты уверен? Ты точно везде посмотрел? ― кричала Оля, бегая по комнате и разбрасывая вещи в поисках пропажи.

― Наверно, забыл на банкомате или в магазине, или…

― Там же были все деньги на отпуск!

― Да ладно, съездим на кредитку, я заработаю еще…

― Так кредитка тоже в кошельке была! Нет! Хватит с меня! ― жена рухнула в кресло и схватилась за голову, имитируя приступ мигрени. ― С этим надо заканчивать.

― Да с чем? ― никак не понимал Безголовов.

― Со склерозом твоим! Я давно уже нашла клинику, просто тебе не говорила, надеялась…

― Я не пойду! Не заставишь! ― упирался Андрей.

― Пойдёшь.

Взяв к себе в помощники свекровь, начальника Андрея и ещё пару друзей, Оля сдержала слово и отправила мужа на лечение.

Занятия со специалистом по три раза в неделю плюс термоядерный коктейль из таблеток и витаминов дали в итоге результат.

Когда Андрей без запинки рассказал всё «Бородино» и заткнул Пифагора за пояс, стало ясно, что недуг исцелён. Все были жутко счастливы, включая Андрея, чья жизнь теперь началась заново.

***

― Ты чего домой не идёшь? ― спросил Рома, видя раскисшего в кресле Безголового.

― Да ГОСТы не отправил клиенту, надо архив перерыть.

― Да забудь ты про них. Они им не нужны, сто раз просили, а потом сами забивали. Если нужны будут, в понедельник напомнят.

― Не могу я. Все выходные буду думать об этом.

― Так с женой проведи время, она-то тебя отвлечёт.

― Да мы вчера раздраконились, видеть её не могу.

― Ого! Не знал, что вы ругаетесь. А что случилось?

― Да ничего особенного… Так, не сошлись во мнении при выборе фильма: я одно люблю, а она ― другое, вот и вспылили.

― Господи, да подумаешь, она уж забыла, наверно, сто раз.

― Она-то забыла! А я ― нет! ― рявкнул Андрей и пнул мусорное ведро под столом.

― Знаешь, Андрюх, раньше ты таким раздражительным не был.

― Помню, Ром, помню.

Чем больше Андрей запоминал, тем сложнее ему становилось с окружающими. Когда в гости приезжали родители, Андрей постоянно напоминал им о том, сколько они ему в жизни недодали, зато вполне смогли компенсировать на младшем брате.

― Просто у вас разница большая в возрасте. Ты появился, когда у нас с твоим отцом ещё ничего не было, ― оправдывалась мать.

― Нет, просто я приёмный, вот и всё!

Та же участь постигла жену, друзей, коллег. На работе Андрей стал невыносим. Постоянно тыкал всех носом в их старые неудачи, став предметом для сплетен, которые обозлили его ещё больше.

Парень опустился до скупости. Он начал считать каждую копейку, вспоминал все траты до единой, нервничал, если кто-то относился к деньгам небрежно ― особенно, Оля. На горизонте маячил развод, не за горами было увольнение, молча подкрадывалось одиночество.

А потом случилось следующее. Композитор, который чудом не лишился прав в прошлый раз, снова пролетел на красный свет на том же перекрёстке, отвлекшись на нотные партитуры в своём телефоне. Жертва его машины была уже знакома и с бампером, и с капотом, а потому удачно впечаталась в оставленные в прошлый раз вмятины. Андрей и в этот раз чудом обошёлся без серьёзных травм, но головой приложился лихо. Настолько, что из памяти вылетел целый год жизни, включая период его лечения.

В больницу пришли все родные и близкие, включая начальство Андрея.

― Как же я рад вас всех видеть, ― улыбался Безголовов.

― Даже меня? ― фыркнул недоверчиво Ромка, которому Андрей каждый день напоминал об их прошлогодней ссоре.

― Особенно тебя! ― искренне сказал Безголовов. ― Вот только я совсем не помню, куда положил твою флешку. Ты меня простишь?

― Знаете, ― отвёл врач родных Андрея в сторону, ― память можно быстро восстановить и даже сделать лучше. Сейчас таблетками и занятиями можно многое скорректировать. Всю «Войну и мир» наизусть вам расскажет.

― Нет! ― в один голос ответили ему мать и жена.

― Дело ваше, ― пожал плечами врач. ― Если будет нужно, он и сам всё вспомнит со временем. В конце концов человек сам чувствует, что сто́ит запоминать, а что лучше выбросить из головы. Тем более, он у вас сейчас выглядит таким жизнерадостным ― наверное, приятно иногда стереть из памяти все проблемы.

Александр Райн