- Дядь Дим…
- А?
- А какая она?
- Кто?
- Ну эта ваша…рыжая.
- Для начала, она не рыжая – я улыбнулся.
Мы с Витькой сидели за столиком, коротая долгую ночь. Витька напросился ночевать в баре, аргументируя это тем, что пора бы ему уже учиться работать по-настоящему, и ночная смена самый лучший для этого способ. Мы с Нинкой только переглянулись, и она махнула рукой. Понятно же, что пацану в двенадцать лет страсть как интересно ночевать не дома. И очень ему не хватает отца, нормального мужского разговора по душам не хватает. Маме далеко не обо всем можно рассказать, и не потому, что ей нельзя знать, а потому, что тебе об этом говорить с мамой неправильно. Вот и носит Витька в себе свои мальчишеские переживания и волнения.
- Ну не рыжая – легко согласился Витька. – Какая?
Я задумался. Что можно сказать мальчишке о взрослой женщине такого, чтобы он понял именно так, как должно, не придумал себе разного?
- Я пока что ее не знаю, мы слишком недолго общаемся. Но мне показалось, что она очень интересная.
- Это как?
- Ну, мне очень любопытно разобраться, какая она внутри. Она пишет такие стихи, которые с первого раза до конца понять у меня не получается. Откуда в ней это?
- Так это не она интересная, это вы любопытный – Витька хмыкнул.
Вот шельмец!
- Не любопытней, чем ты – я вернул ему ухмылку. – Еще она очень…живая, что ли. Ей все интересно, она радуется таким простым вещам…
- Каким?
- Помнишь, когда я приехал в бар только утром и потом спал полдня?
Витька утвердительно кивнул.
- Мы с ней полночи проболтали здесь, в баре, а потом поехали… не угадаешь.
- Ну… - Витька покраснел
- Вот же ты испорченный тип. Нет, Витька, мы с ней поехали в деревню Теплые Росы, бегать по росе. По росе, понимаешь?
Витька округлил глаза:
- По росе? Зачем?
- А ты бегал когда-нибудь?
- Неа.
- Попробуй, не пожалеешь.
- Но вы же взрослые…зачем вам?
Я от души рассмеялся:
- Думаешь, когда становишься взрослым, уже не хочется просто радоваться чему-нибудь?
Витька смутился, опустил взгляд:
- Ну…не знаю. Взрослые все серьезные.
- Эх, Витька… Если б ты знал, какой пацан во мне живет. Такой же, как ты, шалопай. Как-то так устроено в жизни, что когда ты ребенок, то стремишься быстрее повзрослеть. Кажется, будто у взрослых много свободы, они сами все решают и вообще. А на самом деле, чем старше ты становишься, тем меньше принадлежишь сам себе, меньше у тебя свободы. И вдруг понимаешь, что все бы отдал, чтобы вернуться в детство, где мама еще молодая, где всех забот у тебя это чтобы гулять отпустили и куда половчее спрятать дневник…
Витька надолго задумался о чем-то, глядя в темноту за окном. Я наблюдал за ним и видел, что он хочет о чем-то поговорить, но никак не может собраться с духом.
- Знаешь, я очень ей благодарен за вот это утро с росой. Сам я вряд ли бы собрался и поехал. Потому что взрослые же все серьезные. Глупо как-то взять и поехать бегать по росе. Но живем один раз всего, коротко живем, быстро. Надо каждый миг наполнять чем-то хорошим, Витька. Мне сорок три, и сколько там еще отмерено, не знаю. Но я каждую секундочку ощущаю, как время уходит. Взамен ведь никто новых секунд не добавляет, понимаешь? И получается, что ты меняешь свое время на что-то, что происходит в твоей жизни. Ты меняешь, сам. Кто-то меняет на зарабатывание денег, кто-то водку пьет, кто-то просто живет, ни о чем не думая. А кто-то стихи пишет, необыкновенные. От тебя зависит, по какому курсу ты будешь менять время…
Витька повернулся ко мне и необыкновенно серьезно спросил:
- А прямо сейчас мы по какому курсу меняем?
Хороший он пацан все-таки, правильный. И вопросы задает такие, что не вдруг и ответишь.
- А сам как думаешь?
- Я не знаю – он пожал плечами.
- А я думаю, что по очень хорошему курсу меняем. Потому что мы с тобой по душам говорим, и для меня это очень важно. Мне интересно, что тебя беспокоит, о чем ты мечтаешь, чего боишься.
Витька дернулся, но я будто и не заметил.
- Все боятся, Витька. Я боюсь, мама твоя боится, космонавт в космосе и спецназовец на задании. Бояться нормально. Бесстрашных не бывает, поверь.
- Бояться стыдно.
- Кто ж тебе эту глупость сказал? Пацаны твои? Так вот, знай, что они боятся точно так же, как и ты. Бояться не плохо, плохо отступить перед своим страхом, дать ему победить.
Витька с сомнением посмотрел на меня и поднялся:
- Пойду, чайник подогрею...
Бар "ВЕРСТА"
Продолжение следует
Фото из сети