Запуск: драматургия и бюджет
Идея «Безумного Макса» вынашивалась на протяжении нескольких лет компанией начинающих кинематографистов: сценаристом Джеймсом МакКослендом, продюсером Байроном Кеннеди и режиссером Джорджем Миллером. Авторы пытались творчески осмыслить сложившуюся в середине 1970-х годов ситуацию в Австралии. Из-за плохих дорог, популярности высокоскоростных автомобилей и слабой культуры вождения в стране резко выросло количество ДТП. Миллер, по образованию врач, в то время работал в госпитале и на скорой, так что со страшными последствиями аварий регулярно сталкивался на практике. Он даже говорил о существовании в стране целой «культуры дорожного убийства». Вместе с тем в Австралии особенно явно проявились последствия нефтяного кризиса 1973 года — бензина на всех не хватало, а водители буквальным образом устраивали потасовки за право заправить бак.
Из таких предпосылок возникло несколько сценарных идей: молодежная драма о дорожной полиции и юных лихачах; боевик о конфликте полиции и байкеров, мстящих за гибель товарища; постапокалиптическая история о борьбе за нефть и бензин. В итоге авторы решили объединить эти мотивы в один сюжет, добавив очевидные элементы вестерна (герой-одиночка против толпы злодеев) и национальный колорит. Действие было перенесено в недалекое будущее, где из-за нехватки ресурсов развитие несколько остановилось (это помогало объяснить использование современных и ретроавтомобилей не в лучшем состоянии), а мир в целом ожесточился.
Фантастический элемент также позволил сделать всю историю чуть более условной и гротескной. Правда, первоначальный сценарий оказался слишком большим, так что многие идеи оттуда реализовывались уже в сиквелах, а первая картина стала своего рода прологом — введением в мир постапокалипсиса и раскрытием главного героя, патрульного, теряющего семью.
Следующим вопросом стал бюджет. Кеннеди и Миллер не стали обращаться за поддержкой к государству, которое охотнее поддерживало не жанровое кино, а более, скажем так, ярко выраженной художественной направленности. Средства помогла собрать 40-страничная презентация. В том числе ленту согласился поддержать Грэхэм Бурк из австралийской компании Roadshow Entertainment, крупнейшего местного дистрибьютора. Также бюджет пополнили взносы близких и родственников, а частью средств стали личные накопления Миллера и Кеннеди. В общей сложности авторам удалось собрать в районе $350-400 тысяч.
Кастинг: начинающий Мэл Гибсон и безумные байкеры
Изначально Миллер хотел, чтобы главную роль в фильме исполнял американский актер. По мнению режиссера, это должно было способствовать повышению интереса к картине. Однако после поездки в Лос-Анджелес Миллер от этой идеи отказался — более-менее известное американское имя обошлось бы в львиную долю бюджета. Тогда концепция поменялась — режиссер стал искать «дерзких молодых парней» среди австралийских актеров, причем неизвестных, то есть избегал наличия амплуа или шлейфа предыдущих работ.
Выбор пал на Джеймса Хили (в дальнейшем сосредоточившегося на работе на телевидении), однако тот отказался из-за малого количества диалогов в сценарии. В итоге в ходе прослушиваний и проб среди студентов и выпускников Национального института драматического искусства идеально подходящим кандидатом Миллеру показался 21-летний Мэл Гибсон, за плечами которого была лишь одна небольшая кинороль. Между прочим, Гибсон к тому моменту хоть и жил в Австралии уже долгое время, был уроженцем штата Нью-Йорк, так что Миллер таки получил, как и хотел, актера-американца.
Вместе с Гибсоном в фильм попал его однокурсник Стив Бисли — ему досталась роль Гуся, напарника главного героя. Жену Макса должна была играть Рози Бэйли, однако она получила травму в автомобильной аварии (не на площадке) в первые же дни съемок, а из-за невозможности отсрочить съемки на длительный период ее пришлось заменить Джоэнн Сэмюэл. Также Миллер хотел взять в фильм будущую крупную австралийскую звезду Джуди Дэвис, но элементарно не смог придумать для нее роль.
Самым известным актером в составе был Хью Кияс-Берн, сыгравший роль главного антагониста, сумасшедшего предводителя байкеров. Он был относительно популярен благодаря австралийским сериалам и театру. Актер довольно серьезно подошел к роли. За прототип он взял Чингисхана, а в каждой сцене имитировал разные акценты, чтобы подчеркнуть безумие персонажа. Впрочем, иногда безумие играть было не нужно — исполнитель и сам по себе отличался изрядной эксцентрикой, чем выводил всю съемочную группу. Кияс-Берн согласился сниматься в малобюджетной картине на том условии, что на роли членов его банды возьмут двух его друзей, безработных актеров. Миллеру, в общем, это было на руку. Остальную часть банды составили реальные австралийские байкеры. Правда, они, как и Кияс-Берн, оказались немного специфическими. Актеры настолько вживались в образы, что доходило до записок с угрозами артистам, игравшим их экранных противников-полицейских. На площадке же между двумя «лагерями» исполнителей нередко случались конфликты. Зато расплачиваться с байкерами было относительно легко — пивом.
Съемки: австралийские локации и битые автомобили
Изначально планировалось, что съемки «Безумного Макса» будут проходить двумя блоками: один 6-недельный блок и другой 4-недельный, необходимый на трюки и сцены погонь. Однако уже упоминавшийся несчастный случай с актрисой одной из ведущих ролей заставил скорректировать план. Съемки заняли шесть недель в ноябре-декабре 1977 года, а затем в начале 1978 года еще шесть недель понадобилось на трюковые сцены. В мае группа опять собралась на 2-недельные досъемки и пересъемки. По причине ограниченного бюджета каждая сцена аварии снималась лишь одним дублем.
Проходили съемки в Мельбурне и его западных пригородах: Авалон, Литтл-Ривер, районах Большого Мельбурна Лавертон, Крейгиберн и Санбурри, а также на побережье в штате Виктория. Штаб-квартира офицеров патруля снималась в здании насосной станции Спотсвуда. Большая часть интерьеров была сделана в заброшенном здании газовой станции Порт-Мельбурна. Паркинг снимали на территории подземной парковки университета Мельбурна.
По словам Миллера, фильм снимался методами «партизанского кино». То есть группа работала полулегально, порой не оповещая властей и окружающих о съемках. В том числе команда иногда без всякого разрешения перекрывала дороги (впрочем, Миллер замечает, что и непонятно, с кем было это согласовывать, поскольку никакие структуры на тот момент в Австралии такими вопросами не занимались) и не слишком заботилась о соблюдении норм безопасности. Правда, полиция в какой-то момент узнала о съемках и стала неофициально помогать в их проведении.
Сказывались и финансовые ограничения — в группе ощущалась нехватка кадров, из-за чего, например, уборкой с дорог осколков стекла после съемок аварий занимались сами Миллер и Кеннеди.
Бюджет, разумеется, повлиял и на самую зрелищную часть фильма — автомобили. Авторы задействовали модифицированные машины, существовавшие на момент съемок и выкупленные у полиции или такси. Все они были переделаны и оснащены деталями других автомобилей. Например, желтый «Перехватчик» — это австралийский седан Ford Falcon X с измененным капотом, решеткой радиатора, фарами, подвеской и трансмиссией. Черный «Специальный перехватчик» Макса — это версия ограниченной серии GT351 Ford Falcon XB с муляжом в виде нагнетателя. Машина, которую байкеры громят топорами, — это Chevrolet Impala 1959 года. Автомобиль был свободно отдан на съемки, поскольку его все равно собирались пустить на металлолом. Остальные машины неоднократно просто перекрашивали и меняли модификацию, чтобы задействовать в разных сценах. Переделка всех авто осуществлялась силами самой съемочной команды.
Байкеры в фильме разъезжают на мотоциклах Honda CB750/CB900 и Kawasaki KZ-1000. Последняя модель была передана группе в количестве четырнадцати штук местным дилером Kawasaki. Вообще вся мототехника была предоставлена съемочной группе бесплатно, и большая часть была разбита в ходе съемок. Сам Миллер для съемок пожертвовал своим вэном — его Mazda Bongo тоже пострадала в одной из первых сцен. Всего же авторы разбили четырнадцать автомобилей и мотоциклов.
Визуальное решение: «немое кино со звуком», анаморфот и съемки на скорости
Как неоднократно рассказывал в интервью Миллер, снимая «Безумного Макса», он хотел сделать «чистое кино» или «немое кино со звуком». То есть вся история должна была быть понятной зрителю не через диалоги или закадровую речь, а преимущественно через изображение: действие, экшн, актерскую пластику, визуальное решение. По этой причине в плане насыщенности действия Миллер опирался на работы комиков немого периода Бастера Китона и Гарольда Ллойда, где все происходящее на экране стремительно, просто и понятно.
Чтобы добиться такого же эффекта, Миллер монтировал экшн-сцены немыми, без музыки и без звуков. Свой подход режиссер объясняет так: «Я часто провожу свою любимую аналогию с музыкой, когда снимаю кино: кино — это музыка для глаз. Поэтому я монтирую фильмы без звука, чтобы увидеть, как они играют для глаза. Экшн-сцены — это визуальный рок-н-ролл, а что-то другое будет визуальным адажио или чем-то еще». Вместе с этим Миллер всегда увлекался живописью и графикой, что также определило приоритет визуального ряда.
Визуальная стилистика картины была подсказана различными источниками. Детские впечатления Миллера, а он рос в сельской местности штата Квинсленд, во многом вдохновили особое видение пространства и атмосферу. Режиссер рассказывает о влиянии на него «прямых дорог, пустынных пространств и обожженной земли». Свою роль также сыграл случай. Миллер был очень впечатлен анаморфированным форматом фильма «Побег» Сэма Пекинпы. Комплект той самой оптики Todd AO, использовавшейся на этой картине, находился в Австралии. Правда, все объективы были повреждены, кроме 35 мм. Миллеру и оператору Дэвиду Эггби ничего не оставалось, кроме как снимать весь фильм на один объектив, что определило нестандартную широту некоторых кадров.
Операторская работа в фильме, в связи с большим количеством автомобильных трюков, была необыкновенно рискованной. Машины и мотоциклы часто проносились почти вплотную к камере Эггби. Для ставших визитной карточкой фильма сцен долгих погонь по пустым прямым шоссе посреди безлюдного ландшафта оператору приходилось снимать на скорости до 180 километров в час. Причем Эггби снимал не только находясь в машине сопровождения, но и будучи пассажиром на мотоцикле. Правда, по воспоминаниям участников группы, оператора такие задачи не сильно смущали — до того, как заняться кино, он был оператором на военном флоте.
Релиз: рекорд проката и главный австралийский экспорт
Еще один любопытный момент связан с релизом «Безумного Макса». Начнем с того, что фильм расколол зрителей на два лагеря. Одни выступали с критикой, поскольку видели в картине воспевание насилия и жестокости. Другие обнаружили более глубокие смыслы, например, расценили ленту как предостережение. Решающую роль сыграло сочетание острого посыла со зрелищностью. Лента быстро обросла фанатской базой, собрав в мировом прокате более $100 млн, став на долгое время самой успешной картиной по соотношению бюджета и сборов.
Дальше — больше. Хотя панорама постапокалипсиса в фильме подана достаточно скромно, картина стала важным кирпичиком в фундаменте жанра и его дизельпанковского ответвления (еще больше, конечно же, повлияют франшизы). Ну а кроме того, «Безумный Макс» сослужил неплохую службу всему австралийскому кино. Прежде пятый континент и так был не богат на громкие для мирового кинематографа события, а уж жанровых хитов глобального значения и вовсе не выдавал. Но Джорджу Миллеру, Мэлу Гибсону и их товарищам удалось создать настоящий оригинальный поп-культурный феномен. Сегодня исследователи даже называют «Безумного Макса» величайшим австралийским экспортом, а рядовые австралийцы своего киногероя буквально боготворят. (Источник: tvkinoradio)
