Патоген 7⁠⁠

Залик открыл глаза и потянулся. Надо было проверить Хадиса. Аккумулятор полностью заряжен, значит, экзоскелет перестанет сбоить. Толкнув дверь, Залик заметил боковым зрением летящую кастрюлю и перехватил её в воздухе. Удар обрушился с другой стороны. Прошёл по касательной, отрезав половину уха.

— Зачем? – закричал Залик.

— Кровь?

Хадис бросил на пол заточенную ручку от поварёшки.

— Я видел, как ты заряжался.

Залик аккуратно поднял кастрюлю, поставил на плиту, зажал кровоточащее ухо и направился к столу. Тяжело опустился на стул и распорядился:

— Подними отрезанный кусок. В коробке аптечка. Найди «Биострос», зелёный тюбик с дозатором, и приклей. Если наши узнают, опять поднимут шум: «Новички опасны, отправляйте к зелёным».

Хадис поднял отрезанное ухо и, следуя инструкции, приживил его к телу. Плоть зашипела, превратившись по краю в подобие расплавленного пластика и намертво схватилась.

— Бульон куда дел? – спросил Залик, разглядывая ухо в зеркале.

— Выпил, — шмыгнул носом Хадис.

— Это хорошо. Кастрюлю жалко. На вас не напасёшься.

Хадис понял, откуда на ней вмятина, и хихикнул.

— Ни я первый. Но как? Зачем тебе зарядка.

Залик поднял футболку, нажал на кнопку, и половина туловища отъехала в сторону, оголяя часть стального ствола позвоночника, и тут же вернулась.

— Вася узнает, убьёт, так что молчи. Заведёт шарманку про стерильные условия и окислившиеся контакты. Открывать нельзя. Инфекция попадёт. Мне хана Часть позвоночника, печень и лёгкое оторвало в бою. Она меня залатала.

— Тигры? – сел на кровать Хадис, но так и не отвёл взгляд от туловища Залика.

— Серые, я сам из зелёных. У нас свои чипы. Показывать не буду, не ссы. Можно сказать, он и спас. Вася к нему коробку с потрохами подключила.

Залик хлопнул себя побоку и засмеялся.

— Я думал, ты робот и всё вокруг гребанный Диснейленд из старых учебников. Были такие парки развлечений с квестами на выживание. Представил себя Гулливером в руках сорванца. Прошёл через портал и попал в Зазеркалье, как чёртова Алиса. Так скверно стало, словно мой город — действительно последняя обитель жизни, остальное — суррогат. Я потерял цель. Бежал ради будущего Дэна, которого уже нет. Есть ли будущее, Залик? Оно есть у тебя?

— О чем ты?

— Обхаживаешь докторшу, спишь с ней, а дальше, что, Залик?

— Спрашиваешь, не пришила ли мне Вася резиновый член с металлическим стержнем?

— Допустим.

— Не боись, там всё как надо. Будут ещё маленькие засранцы топтать нашу землю. Уедем в центр, подальше от серых. Там защищённые мегаполисы. Никто не достанет. А ты почему роботов невзлюбил?

Хадис захлопал глазами и не смог подобрать ответ.

— Не помню, — соврал он. – Расскажи про зелёных.

— Рассказывать нечего. Мы, точнее они, за мир во всём мире. Свои проблемы решают легко. Угрожают долбануть в центр серых ракетой, но ограничиваются пешими вылазками на небольшие бетонные островки. Выживших забирают, кто против – в расход. Так меня один несогласный и порешил. Постепенно мы выдавим серых. Опять посадим деревья, живность завезём и до нас проведут технологии. Срубы в топку. Коров на фермы. Я форму сниму и брюки с рубашкой одену. Галстук, все дела. Давно мечтал. Нормальные высотки поставим. Превратится наш Черносранск в супергород, а на месте вашего заповедник устроим: пикники-шмикники, охота там. Я по специальности взрывник-биотехник. Подрываю бетон, засеиваю травой, она дальше сама. За год холмики и долины.

— А серых куда?

— Ту даже куда и тебя, к нам.

— А если они не захотят? Если их и так всё устраивает?

— Но ты же захотел.

— Я хотел спасти игуану и Дэна. Я не планировал взрывать чёртов Остров.

— Остынь. Давление попрёт и тебя вырубит. Возись потом с тобой.

Они замолчали.

Прохладный ветер пробежал по комнате, и Хадис посмотрел в окно. Уже стемнело, но в комнате по-прежнему было светло. Белый свет, без видимого источника, струился с потолка, отражался от стен и смешивался в причудливые тени на тёмном деревянном полу.

— Как? – спросил Хадис.

Он, неожиданно для себя, осознал, что все еще понимает Залика.

— Что как? – переспросил собеседник.

— Как мы понимаем друг друга? Чип удалили. Если всё дело в нём, и нет никакого микслинга, то как?

— Лингву оставили. Вася тебе второй резанула. Сразу не распознала, что он такой же, как был у Старса. И чуйка мне подсказывает, что чип там не простой, но это Гаврик должен посмотреть. Она сама тебе все расскажет. Я не селён. Есть и хорошие новости. Освещение в комнате регулируется хлопками, но ты можешь и мыслью. Лингвочип законектим с системой.

Ветер всколыхнул занавеску, и Хадис невольно потянулся к принесённым с улицы запахам. Хотелось выйти из комнаты, вновь насладится вечерней свежестью, как тогда в лесу. Сесть на качели, какие он видел на площади рядом с медпунктом, и тихо раскачиваться, глядя на звёзды.

— Зачем городу чёрных система, в которую у них нет доступа?

— Чёрные поглощают изгоев: таких как я, ты, Старс, и порождает новое общество, разнообразное и живое.

— Изгои? И как ты попал к чёрным?

Хадис почувствовал головокружение и прилёг на подушку. Ветер ласкал макушку, убаюкивая трелью соловья.

— Сбежал от Старса через портал. Он рванул за мной. Там нас Василиса и забрала. Наблюдала за ними.

— Двоих?

— Двоих. Чарс помог, он тоже из местных. Подогнали машину и погрузили. Я Старса тоже знатно покрошил. Его при переходе рубило. А ты то, чего в сенки попёрся?

— Сенки? Здесь ест машины?

У Хадиса затеплилась надежда и тут же погасла. Дэна и Анны больше нет. Незачем возвращаться. Он словно жил в двух измерениях: в том, где сбежал с мёртвого Острова, и в том, где у побитого жизнью солдата осталась только горькая память.

- По-вашему, в коридор. Мы здесь косим под старину: терема, скот и сено. У меня зимой в сенках Волошик живёт. Утрецом покажу.

— Я обувь искал. Свою не нашёл.

— В прачечной всё. Хочешь, сам стирай. В реке воды набрал и наяривай.

— В реке? – оживился Хадис, впавший в дрему.

— В реке. Вёдрами можно таскать.

— У меня душ есть, — уже сквозь сон проворчал Хадис и отрубился.

— У тебя, брат, пока ничего нет. Вещички Крысолова прибрал, хорошо. В лесу его кокнул, потом давай пульс искать. Я не осуждаю, говно был человечек, но спасать то зачем?

Хадис ничего не ответил. Ему снилась река, плот и звёздное небо. Рядом лежал Крысолов, и лунный свет бродил по бледному, искажённому болью лицу.