Максим Горький «Детство»⁠⁠

Такое приятное, такое нежное название книги - «Детство», что ожидания совершенно не совпадают с реальностью. Наверно мы живем в совсем уж тепличных условиях, чтобы принять в себя мысль о, например, наказании розгами до состояния располосованной в лохмотья кожи. Это что-то на языке насилия и никак не вяжется с обыденностью. Однако для тех времен это и есть обыденность вполне естественная. Сперва отталкиваешь от себя эту книгу, набитую горестями, болями физическими и духовными, страданиями непомерно высокими для крошечного мальчишки, а потом вдруг страницы начинают расписываться яркими образами людей, выросших в этих условиях, людей с непростыми судьбами, которые вопреки всему вдруг иногда сходятся, поют, пляшут, живут.

Именно живут. В этой книге показана жизнь не в каком-то её однобоком свете, она собрана воедино, в отрезке детства одного ребенка, который впитывает в себя события, людей и переваривает своим ещё нетронутым и свежим умом. Мы видим и удивляемся вмести с ним, мы переживаем и обижаемся, пакостим и тоскуем, ощущая себя в образе Алёшки Пешкова, мальчишки шести-семи лет, проживающего в доме бабушки и дедушки. И в этом доме то появляются, то пропадают разные люди, включая его собственную мать. Для описания детской тоски по матери не хватит и десятка листов, так она незаметно, а порой и ярко проступает на страницах книги. Как она многогранна и глубока, хотя это всего лишь ребенок, с чьими чувствами по тем временам никто не считался.

С чувствами не только детей в тех условиях не считались. Горький показал всю темную и светлую сторону человеческой души без детализации конфликта. Мы видим только то, что видел Алешка Пешком, а об остальным нужно догадываться, но догадаться не сложно. Там, где он печально удивляется, что бабку так жестоко ударил дед, беснуется и хочет мстить, читатель незаметно подглядывает будто за ширму, припоминая какое положении занимала женщина в те далекие годы. Разумеется, не повсеместно, так, например, совершенно в ином свете видятся отношения отца и матери Алешки. По витиеватым рассказам бабушки, он знакомится с миром настоящей искренней любви, юной и рано утраченной, которая навсегда покалечила душу матери. Ему ещё сложно дается понимание этой силы единения двух душ, но читатель ощущает, что вместе с умершим Максимом умерла и часть души его матери.

И все эти люди и связаны между собой, и разорваны, где застарелыми обидами, где новыми условиями. Мечется меж ними Алёшка, ищет тепла, то у матери, то у бабушки, везде чужой и родной одновременно. А за воротами их дома жизнь еще пестрее и сложнее. Тут вам и юродивые, и забавные мастеровые, и сосед-психопат, любящий пострелять по людям. Всё в кучу, всё перемешано и доведено до кипения и такова жизни. Размеренность и спокойствие совершенно далекие от реальности вещи, даже сейчас с трудом достижимые. А тут ещё и пожары, с которыми слабый беззащитный человек почти не способен бороться, только стой и смотри, как сгорает годами нажитое добро.

Отдельное место занимает описание смертей. Такие они простые, холодные, уродливые, что через шкуру Алёшки чувствуешь бренность человеческого тела. А ещё глупые смерти, как смерть Цыганка - зашибло крестом, какой несли на кладбище. Абсурднее смерти не найти, а ведь на деле она часто такая - такая неприглядная, глупая, без геройских проявление.

Также глупа и уродлива натура человеческая, прекрасно показанная в персонаже деда Алёшки, в моменте, когда он начал стремительно меняться от накатившей бедности. Мелочно считал он каждую копейку, обирал свою старуху Акулину. И вот он свет Божий, истинный свет любви бесконечной и всепрощающей – бабушка Акулина Ивановна.

Через этого персонажа читатель знакомится с глубинами русской культуры, с музыкой, сказками, с отношением к Богу. Бог Акулины Ивановны совершенно земное существо, безгневное, доброе и любящее. С ним можно по-свойски, по-людски. И Бог этот ею видится и в людях и становится ясно, откуда в ней столько силы и прощения к тем, кто зачастую её обижает. Наверно это мой любимый персонаж книги, самый чистый, наивный и самый надежный. На самом деле здесь нет откровенно плохих персонажей, потому что все они люди, рядовые обыватели в которых с лихвой накоплено и плохого, и хорошего, остается только рассмотреть в них свет.