Серия «Фантастика»

Триллионы лет не было никакой жизни во вселенных. Потом по типу больцмановского мозга возник первый живой организм. Он был максимально примитивным и вскоре просто сдох. Потом опять долго ничего не было. Потом таким же образом возник второй живой организм. Тоже не особо прям приспособленный к жизни, а тем более к жизни в открытом космосе. Потом опять тишина, и снова возникло что-то живое. И так повторялось бесчисленное количество раз, пока новый возникший живой организм не оказался сходу типичным разумным больцмановским мозгом да ещё и так удачно сложилось, что он был достаточно живуч и развит, чтобы начать самому от скуки лепить другие живые организмы. Поначалу у него ничего не выходило, но спустя миллионы лет проб и ошибок он таки смог замутить достойный образец живого организма, который почти не уступал ему во многих аспектах. И вот это творение стало самостоятельно размножаться и расселяться по вселенной. Где-то эти организмы довольно быстро дохли - например при попытках жить на звезде они тут же сгорали к чёртовой матери, а где-то условия были вполне себе годные - например на тёплых и влажных планетоидах. Короче, поначалу они действовали в лучших традициях зонда фон Неймана. Но вскоре случилось то, что должно было произойти рано или поздно - пока эти организмы расселялись по вселенной, они так же попутно начали эволюционировать. Какие-то органы у них начали выполнять другие функции, какие-то совсем исчезали, а какие-то наоборот появлялись. И так миллиарды лет были эти качели туда-сюда, то появятся ноги на какой-то планете, то исчезнут за ненадобностью, когда стая этих организмов покидала эту планету после того, как она разрушалась, и начинала жить в невесомости открытого космоса. То увеличатся в размере их тела, то уменьшатся. И не всегда каждая такая стадия эволюции и развития была такой же совершенной, как её создали изначально. Она была скорее приспособленной к тем условиям, в которых сейчас жила, и в некоторых случаях даже разумность была не нужна для жизни. И вот спустя долгие годы одну из таких колоний, состоявшей на тот момент из одноклеточных, занесло на планету Земля. И эта колония продолжила свою эволюцию уже здесь. Сначала она перешла на кислород, потом её особи стали многоклеточными, после стали отращивать всякие органы, необходимые им в условиях этой планеты. А потом и вовсе новое поколение стало рождаться с глазами - благо, все эти органы, и глаза в том числе, уже когда-то были у их далёких предков, живших триллионы лет назад. Может глаза или максимально похожие на них органы были как один из вариантов эволюции давным-давно на какой-то другой планете, а может то самое первое разумное существо изначально создало предков этих организмов с глазами - кто знает? Так что местной земной форме жизни в общем-то не пришлось изобретать с нуля ничего нового. Такие дела...

Вспышка в глазах, сопровождающаяся лёгким головокружением, и – тишина. Дискообразный корабль правильной круглой формы совершил тахионное смещение, после чего завис в пятистах тысячах километрах от Луны.

Алех привычным жестом провёл своей длинной рукой с четырьмя тонкими пальцами по голограмме управления, снимая защиту со смотровой площадки. Окружающие его стены с небольшим электрическим гулом стали почти полностью прозрачными, и его взору предстал космос с небольшой голубой планетой на дальнем плане, усеянной космическим мусором – Земля. Колыбель человеческой цивилизации. Каждый раз, когда Алех со своей командой учёных направлялся на Землю, он сразу после перемещения вглядывался в неё издалека, как будто пытался навсегда запечатлеть этот образ в своей памяти. Вот и сейчас он немигающим взглядом своих огромных чёрных глаз как будто сканировал планету.

В его мире всё было совершенно по-другому – например, там никто не допустил бы того, чтобы целая планета с пятимиллиардным населением разумных существ вот так просто висела посреди своей звёздной системы, окружённая неимоверным количеством низкофункциональных искусственных спутников или их обломков! Состояние, в котором всегда пребывал Алех во время своих экспедиций на Землю сравнимо с тем, когда первооткрыватель сталкивается с племенем дикарей – в цивилизованного человека вселяется удивление, непонимание и ужас от осознания того, что вот эти вот люди ходят нагишом, живут в каких-то шалашах со стенами из пальмовых листьев, а вокруг их жилищ разбросаны кости съеденных животных. Впрочем, можно сказать, что Алех относился к этому с пониманием и даже несколько снисходительно.

На голограмме что-то замигало, прерывая его размышления – пора заняться работой. Для начала необходимо ввести эти же координаты для обратного автопилота, иначе, если стартовать из другой точки, то можно с лёгкостью переместиться прямо в одну из орбитальных станций. Собственно, по этой причине корабли и появляются далеко в открытом космосе – отпадает необходимость в точных расчётах, чтобы внезапно не "вынырнуть" внутри астероида или другого космического корабля, создав коллапс и мгновенно уничтожив свой корабль. Да и жителям Земли вовсе ни к чему видеть, кто и откуда их навещает.

Благодаря скафандру с подключённой к разуму Алеха системой управления, всё управление диском проводились одной лишь силой мысли – передовая разработка, сберегавшая драгоценные миллисекунды для резкого манёвра в опасном космическом пространстве и позволившая сберечь тысячи и тысячи жизней космических пилотов.

Сейчас же диск на автопилоте направлялся к заранее определённой точке в атмосфере Земли и Алех с нетерпением вглядывался в приближающийся к нему знакомый пейзаж. Цель сегодняшней экспедиции – просто наблюдение и никаких исследований образцов, добытых магнитным световым лучом. Нельзя сказать, что Алеха это хоть сколько-нибудь расстроило, потому что жители Земли, кажется, совсем недавно должны были окончить грандиозную работу, которая после сегодняшних событий, переведёт их в новую эпоху – атомный век. Переведёт с потерями и наступившим осознанием, насколько мощную силу они наконец-то приручили и худо-бедно научились её контролировать.

Диск вошёл в атмосферу, сделал крутой вираж под острым углом и резко пошёл на снижение. Это, впрочем, никак не отобразилось на самочувствии экипажа, так как корабль окружало искусственное антигравитационное поле из-за которого никто внутри корабля не испытывал ни малейших перегрузок.

Если архивные мегакомпьютеры верно сохранили информацию, то лучшее место для наблюдения за сегодняшним событием должно быть именно здесь...

На голограмме высветился и замигал обратный отсчёт. Алех остался на мостике смотровой площадки, как того и требовала инструкция пилота. Остальная же группа исследователей направила средства записи голограммы на раскинувшийся внизу японский город.

Три секунды... Две секунды... Одна секунда...

Где-то вдалеке над городом показался летящий самолёт, как вдруг из него что-то выпало...

Вся команда корабля уже с нескрываемым трепетом прильнула к прозрачной обшивке корабля...

Вспышка, по яркости не уступающая тахионному смещению, озарила всё вокруг, а внизу, на земле, разверзлась адским пламенем сама преисподняя...

Долгие тысячелетия эволюции лишили Алеха слёзных желез, но будь они на месте, по его гладкой серой щеке сейчас прокатилась бы слезинка. Связанные в единую сеть разумы всех членов экипажа выдавали тонны эмоций вперемешку с мыслями рабочего момента одной из стандартных экспедиций.

Голограмма записана и должна быть немедленно доставлена в планетарный архив уже далеко не голубой планеты. Алех лёгким движением пальца включил автопилот, после чего снова провёл рукой по голограмме управления, отключая прозрачность обшивки. Корабль взял курс за Луну, где располагалась точка прыжка обратно в 212088-ый год от рождества Христова. Алех вдохновлённо молчал, отключив свой разум от коллектива. Сегодня он снова прикоснулся к истории – к своей истории и истории своей цивилизации. И это вновь напомнило ему о том огромном монументе во дворе космической академии Земли самому великому учёному и изобретателю всех времён и народов – ведь он сделал возможным не только перемещение во времени, но и освоение далёких миров, чьи колонии посещал Алех, будучи ещё всего лишь кадетом...

"Знакомо ли вам слово "фрактал"? Что ж, если нет, то я постараюсь вам объяснить", – именно с этого началось моё интервью с доктором Юлием Талесником – легендарным создателем "Парка Юрского Периода". Но обо всём по порядку.

Около года назад все мировые СМИ посвятили достаточно много времени в теле- и радиоэфирах небывалому эксперименту польского учёного, доктора биологии Юлия Адамовича Талесника, который каким-то непостижимым образом сумел оживить доисторических животных. И уже сегодня под Варшавой действует так называемый "Парк Юрского Периода", в котором за умеренную плату любой человек может воочию увидеть древних рептилий, некогда господствовавших на нашей планете. Разнообразие динозавров пока невелико, всего около пары десятков особей среди которых стегозавр, трицератопс, диплодок, пахицефалозавр, игуанодон, паразауролоф и другие представители травоядных хладнокровных, но доктор Талесник неоднократно упоминал в своих многочисленных интервью о том, что работы по оживлению новых видов продолжаются. Так что уже скоро, когда будут созданы вольеры с надёжной системой безопасности, человечество сможет познакомиться и с несколькими хищниками: например, с аллозавром и известнейшим тиранозавром.

Единственное, чего до сих пор не удавалось сделать ни одному журналисту, так это выведать у Юлия Адамовича, каким образом он сумел вернуть к жизни этих доисторических монстров, живших почти шестьдесят пять миллионов лет назад!

И вот неделю назад я вытянул тот самый счастливый билет. Рано утром мне позвонили, якобы, из "Парка Юрского Периода" и сообщили о том, что доктор Талесник хочет дать мне знаковое в моей карьере интервью. Сперва я, конечно, воспринял это как розыгрыш и даже с некоторой долей наглости потребовал к телефону самого доктора Талесника – дескать, почему б ему лично меня не пригласить? Каково же было моё изумление, когда спустя двадцать минут мне действительно перезвонили, и я услышал в трубке голос нобелевского лауреата и самого знаменитого учёного нашего века!

Юлий Адамович вежливо и скромно представился и сказал, что хотел бы дать мне интервью, которое, возможно, перевернёт наше представление о мире. Кроме того, он обещал раскрыть тайну, не дающую покоя миллионам людей по всему миру: как в действительности можно воскресить динозавра? Тема, которая будоражила умы человечества на протяжении добрых четырёх десятков лет с момента выхода одноимённого фантастического фильма "Парк юрского периода" будет наконец-то раскрыта!

Естественно, что я, недолго думая, тут же начал собирать рюкзак. Через десять минут в нём уже лежала моя лучшая камера, к которой я захватил парочку запасных аккумуляторов, фотоаппарат-зеркалка с выносным микрофоном и ещё, на всякий случай, два диктофона, которыми я пользовался довольно редко. Поверх техники я кое-как по-быстрому запихнул личные вещи, после чего взял такси до Борисполя и оттуда уже вылетел самолётом в Варшаву. Мы договорились встретиться в "Парке" двадцатого числа, поэтому я провёл остаток дня, бесцельно слоняясь по столице Польши в предвкушении знаменательной встречи.

Честно говоря, я до сих пор не имею ни малейшего понятия, почему Юлий Адамович выбрал именно меня для этого интервью, а не более известных журналистов из того же "National Geographic", к примеру. Но сначала я постеснялся задать этот вопрос, а потом уже было как-то не до него.

Ну, а рано утром двадцатого ноября я стоял уже перед центральными воротами "Парка Юрского Периода". В "Парке" был профилактический день, и поэтому он был закрыт для посетителей. Улыбающийся охранник, проверив мои документы, всё же пустил меня внутрь и проводил к главному офису, где и передал в руки начальника охраны, совсем не говорившего ни по-русски, ни по-английски. Однако я всё же через слово понимал, что он мне пытается сказать.

Сначала он попробовал угостить меня кофе. Бедняга, он и не подозревал, что для меня это был бы уже третий стаканчик за это утро! Потом, если я его правильно понял, он предложил мне индивидуальную экскурсию по "Парку", сопровождая это различными жестами и забавно изображая динозавра то привставшего на задние лапы и прислушивающегося, то вылезшего из воды и отряхивающегося. Ну, и под конец он попросил сфотографировать его на фоне карты "Парка" и обязательно выложить это фото в статье. К сожалению, я могу его опубликовать только в своём личном блоге.

Ближе к половине восьмого утра в офис зашёл доктор Талесник. Он на польском попросил начальника охраны сделать ему кофе, а сам жестом пригласил меня к своему рабочему столу. На удивление, доктор не имел своего личного кабинета. Естественно, что я сразу же задал ему вопрос: "Юлий Адамович, как?"

Без лишних слов было понятно, что я хотел узнать. Доктор Талесник принял от начальника службы охраны стакан со своим утренним кофе, кивнул ему в знак благодарности, сделал глоток и начал свой рассказ:

– Знакомо ли вам слово "фрактал"? Что ж, если нет, то я постараюсь вам объяснить... Фрактал – математический термин, означающий множество со свойством самоподобия. Выражаясь простым и понятным языком, фракталом можно назвать любую сложную геометрическую фигуру, в строении которой заложены подобия форм этой фигуры. Этот термин впервые появился благодаря одному французскому математику. Но я, как вам известно, не математик, а биолог, поэтому этот термин просто позаимствовал из другой науки, чтобы хоть примерно суметь описать вам то, с чем я столкнулся. Хотя, скорее, даже не я, а мой отец. В своё время он был одним из евреев, работавших на немецкое правительство Гитлера. Собственно, именно его работа и спасла его от Холокоста. Немцы были первыми, кто благодаря работам моего отца, столкнулись...

Тут Юлий Адамович сделал паузу, отхлебнув ещё глоток ароматного кофе.

– Столкнулись с истинным строением Вселенной, – продолжил он, как ни в чём не бывало, – На тот момент, конечно, не было достаточно мощной техники для изучения того, чем занимался все эти годы я, продолжая работы отца. К тому же вскоре "великий тысячелетний рейх" попросту рухнул, в Германии начались смутные времена, отец был вынужден эмигрировать в США, но его труды, по факту не имевшие ничего общего с военной промышленностью, так и не нашли там признания и до конца своей жизни он был вынужден проработать простым учителем физики в колледже. И всё это время он рассказывал мне о сути проводимых им в Германии работ, о тех открытиях, которые он сумел сделать, и вот, в конце концов, и меня эта тема заинтересовала. При чём настолько, что я твёрдо решил продолжить его работу.

Да-да, я знаю, вы сейчас мучаетесь вопросом – а что же он такое изучал и открывал? Я отвечу вам. Он занимался исследованием строения атома. Сначала немцы считали это перспективным, так как надеялись использовать наработки отца для создания ядерного оружия. Куча учёных тогда трудилась, не покладая рук, на первую немецкую атомную бомбу. Но без великого гения Альберта Эйнштейна... Ну, вы понимаете про что я, да? Политика, политика, молодой человек! Она и сгубила немцев, и вынудила доктора Эйнштейна покинуть свою родину и закончить работу в другом государстве.

Однако, когда мой отец сумел как следует разобраться в строении атома, когда были объявлены предварительные выводы и заключения, многим немецким бонзам стало, мягко говоря, уже не до оружия. Тогда был приказ лично Гитлера – сдувать пылинки с Адама Талесника и выделять финансирование в любых объёмах на проводимые им исследования. И это, на минуточку, в конце 1944-го, когда в Германии уже не хватало сил, средств и сырья для того, чтобы элементарно жить, не говоря уже о том, чтобы воевать. Что ж, как по мне, то для этой "великой арийской расы" это было одно из немногих мудрых решений!

Тут Юлий Адамович улыбнулся и сделал ещё пару глотков кофе из стаканчика.

– Вот, скажите, молодой человек, как вы представляете себе строение нашей звёздной системы? Посередине – Солнце, а вокруг него вращаются планеты, так? А посмотрите дальше – строение галактики, например? Посередине – чёрная дыра или квазар, а вокруг него вращаются звёздные системы? А дальше? Так вот – точно такие же мысли посетили тогда и моего отца, когда он рассмотрел в строении атома похожую структуру. Ядро, состоящее из протонов и нейтронов, вокруг которого вращаются электроны. Тогда он отметил схожесть строения атома со звёздными системами.

Все его дальнейшие работы были связаны с тем, чтобы максимально точно дать описание электронам и проследить их движение вокруг ядра. Даже сейчас ещё можно было бы относительно результативно использовать то оборудование, которое делалось ему на заказ на лучших заводах рейха. К сожалению, в сорок пятом из-за серьёзной бомбардировки всё было разбито, покорёжено и восстановлению не подлежало.

Но остались его труды и рабочие заметки. В них говорится о том, что ему удалось тогда каким-то образом остановить движение электронов для изучения их структуры. Он описывал неоднородность в их поверхностном строении, серьёзное различие в размерах разных электронов и так далее. В общем, всё то, что видит сейчас в свой телескоп любой астроном, изучающий планеты.

Дальше ход его мысли подхватил уже я. Мне долго не удавалось найти спонсора моих исследований, пока не объявился некий миллиардер Франц Ригер, который любезно согласился финансировать все мои работы. Я не уверен, стоит ли пускать в мир имя этого человека, но раз уж назвал, то назвал...

Юлий Адамович поставил стаканчик с недопитым кофе на стол и поудобнее уселся в кресле.

– К тому моменту в мире появилась более точная техника, которая позволила мне не только, так сказать, "заморозить" атом, но и рассмотреть электроны настолько, что я сумел разглядеть мельчайшие детали на их поверхности. Самое основное – большинство электронов представляют собой газовые или твердотельные шары. Я не смогу вот так сходу назвать, сколько конкретно электронов мне удалось рассмотреть и описать, но лишь малая часть из тех, которые имели твёрдую поверхность, имели ещё и жидкую составляющую на ней.

Забегу немного вперёд, и скажу, что жидкость на их поверхности являлась водой. Самой обычной водой. Иногда с добавлением каких-то солей. В общем, вода, как она есть, но честно говоря, я пока не знаю, как химические соединения могут быть на электронах. Но самое главное – на некоторых из этих электронов я обнаружил явные искусственные образования.

Проведя несколько лет в исследовании именно этих электронов и полностью заменив оборудование, я сумел рассмотреть и источник этих образований. Это были живые существа, чем-то даже похожие на нас с вами. В некоторых случаях в строении и структуре искусственных объектов даже угадывались очертания некоторых наших с вами земных построек. Например, великой китайской стены или египетских пирамид! Дальше я не буду ничего рассказывать, так как достаточно отклонился уже от темы нашего с вами интервью. Да и у меня есть некоторые обязательства перед высокопоставленными лицами как в нашем правительстве, так и... Впрочем, пока что я сказал и вправду достаточно...

Юлий Адамович, задумчиво посмотрел куда-то в сторону, после чего продолжил:

– На одном из электронов, который я изучал дольше всех остальных, я и обнаружил живых существ, крайне напоминавших динозавров. Я по образованию биолог, как уже все знают. Конечно, это не мешало мне получить знания и опыт работы в других областях, чтобы продолжить работу отца, но именно биология увлекает меня более всего!

Поэтому я разработал специальный препарат и благодаря помощи итальянских учёных ещё и прибор, позволивший мне не только извлечь необходимые мне живые формы с поверхности электрона, но и взять у них образцы. Всё оказалось проще, чем вы даже можете себе представить. Я не буду вдаваться в подробности – это позже будет опубликовано мною в научных журналах – но скажу только, что рептилии с поверхности того электрона оказались по своему клеточному строению идентичны живым существам с нашей планеты.

Ну, а дальше – чистая генетика. И вот вам, пожалуйста, динозавр! Да, конечно, чуток покрупнее того, у которого я брал образцы, но ничем от него по сути не отличающийся!

Тут Юлий Адамович попросил меня выключить камеру, после чего слегка наклонился ко мне и прикрыл своей рукой один из моих диктофонов, который, к счастью, в тот момент и не работал – всё писал второй:

– Молодой человек, вы вообще понимаете, о чём я вам сейчас толкую? Это не астрономия, не физика и не биология, это – история! В каждом из нас живёт полный исторический цикл нас самих! Начиная от зарождения планеты, и заканчивая современным миром! Необходимо просто найти нужный электрон, и мы сможем увидеть свою собственную историю на любом этапе становления нашей цивилизации! А с моими знаниями и современными достижениями науки, мы сможем воскресить хоть самого Иисуса Христа!

Доктор Талесник опять откинулся на спинку кресла и продолжил уже спокойным тоном:

– А что касается строения звёздных систем, то они просто размерами больше атомов, поэтому нам их лучше видно и проще за ними наблюдать. Но задумайтесь на минутку – кто мы все с вами? Великое, независимое и неповторимое человечество или просто какой-то "динозавр" с одной из эпох развития Настоящей Цивилизации?

Славный своими подвигами рыцарь в сумерках возвращался к себе в имение. Небо озарялось красно-оранжевым светом, и вскоре должна была наступить ночь.

Прошедший день выдался пасмурным и воздух был насыщен осенней влагой. По размытой утренним дождём грунтовой дороге местные крестьяне тянули повозками с полей урожай овощей. Кони то и дело останавливались и не хотели дальше месить эту грязь и тянуть гружёные телеги. Рыцарь слегка пришпорил своего коня и направил его к тропинке, ведущей в село через лес. Делая такой крюк, он надеялся, что если у него отпадёт необходимость постоянно останавливаться в пути и пропускать все эти бесконечные повозки, то он быстрее доберётся к домашнему очагу.

Вскоре его лошадь действительно пошла более уверенно, а уже, миновав первые деревья, и вовсе сама собой засеменила рысью. В лесу было гораздо темнее, кроны деревьев загораживали последние лучи садящегося солнца, и последние лишь изредка пробивались магическим рассеянным светом сквозь корявые ветки древнего европейского леса. Вокруг было необычайно тихо.

Внезапно эту лесную тишь разрезал пронзительный крик. Рыцарь дёрнул поводья, пытаясь остановить бегущую лошадь, и прислушался. Звук доносился откуда-то с ближайшей опушки леса. Вдруг с той же стороны раздался ещё один вопль, после чего послышался хруст ломающихся веток.

Рыцарь моментально соскочил с коня, достал с металлическим звоном из ножен свой меч, и стремглав бросился в ту сторону. Разбойники часто промышляли грабежом в подобных местах, но последний раз такие случаи во владениях его барона были очень давно – рыцарь лично устраивал засады на беглых каторжников и разбойников, и именно благодаря его службе в этих местах стало безопасно. Но сейчас кто-то новый завёлся в этом лесу и, кажется, грабит людей.

Проламываясь сквозь высокий кустарник, рыцарь бежал к источнику звука, приготовившись просто разметать со всей присущей ему яростью забредших в эти края наглецов. Вот он преодолел последние заросли и остановился, разглядывая опушку. Она возвышалась над общим уровнем леса, и света здесь было чуть больше, чем внизу. Он увидел какую-то фигуру в бесформенных одеяниях и с длинной клюкой, которой фигура пыталась с остервенением тыкать себе под ноги.

"Ведьма!" – мелькнуло в голове у рыцаря, и в тот же момент он бросился вверх по склону, занося руку с мечом, готовым к первому, и самому сокрушительному, удару. Когда он добежал до того места, где только что видел ведьму, там уже никого не было. Вдруг на противоположном склоне зашелестела опавшая листва, и рыцарь кинулся туда. Подбежав к спуску, он увидел двух старух в одинаковом рубище, катящихся вниз по склону. Недолго думая, рыцарь соскользнул вслед за ними, и уже спустя мгновение настиг их, оказавшись у подножия холма. Обе старухи лежали на земле, пытаясь прийти в себя. Казалось, они даже не замечали его рядом с собой. Тут одна из них резво вскочила на ноги и, тыкая своей клюкой в другую, завопила:

– Убей её! Убей сейчас же – это не человек!

Слова были явно адресованы рыцарю, и ему это показалось странным – все ведьмы, с которыми ему до этого довелось иметь дело, обычно просили о пощаде, в их глазах всегда был страх, а всё их внимание было приковано к его мечу. Сейчас всё было как-то по-другому.

Рыцарь в недоумении перевёл взгляд на вторую ведьму, которая стояла на четвереньках и, выпучив глаза, открывала рот, выдавая какие-то совсем нечеловеческие и нечленораздельные звуки. Она была как две капли воды похожа на первую. Рыцарь слегка тряхнул головой и занёс для удара меч.

"Которую бить первой?" – подумал он, но уже спустя миг его меч обрушился на голову ведьмы на четвереньках, раскроив ей череп. Рыцарь тут же замахнулся второй раз и сверху вниз разрубил почти напополам стоявшую рядом первую ведьму.

"Ишь ты!", – пронеслось у него в голове, – "Надумали меня вокруг пальца обвести! Я вас, люциферовых жён, довольно повидал – знаю, что с вами делать!"

С чувством исполненного долга, рыцарь протёр листвой свой меч и засунул его обратно в ножны, собираясь идти обратно к своей лошади. Теперь на этих землях вновь воцарился порядок, и никто не будет угрожать крестьянам колдовством и магией. Вдруг в нескольких шагах от него что-то зашуршало. Рыцарь остановился и стал осматривать лесной покров. Рядом, под деревом, сидело три замечательных поросёнка. Чуть грязноватых, но уже очень упитанных.

"Чёртовы ведьмы! Уже успели у кого-то увести поросят!" – рыцарь осмотрелся, подошёл к одному из трупов и снял с него холщовую сумку, которую тут же потряс над пожелтевшей травой. Из сумки выпал обычный мешок, в котором крестьяне хранят зерно.

"А вот и мешок!" – обрадовался рыцарь, – "Значит в нём они поросят и вынесли из деревни".

Рыцарь подошёл к поросятам – те продолжали молча сидеть, сбившись в кучу. Пришлось просто накинуть на них мешок и потянуть его на себя, чтобы поросята оказались внутри. Поначалу они недовольно толкались, но пока рыцарь дошёл до своего коня, они поуспокоились и уже, кажется, свыклись со своим положением. Рыцарь приторочил мешок с поросятами к седлу и поскакал к дому своего барона.

Была уже ночь, когда он въехал во двор барона, спрыгнул с коня и поднялся по ступенькам на крыльцо. Постучав в дверь, он сбежал обратно к коню, отвязал мешок с поросятами и закинул его себе на плечи. В этот момент дверь открылась и на пороге со свечой в подсвечнике показался лакей барона.

– Кто в такой час пришёл? – спросил лакей, пытаясь всмотреться в ночную тьму.

– Здравствуй, Вацлав! – ответил ему из темноты рыцарь, – Это – Милан Горак, пусти меня в дом, я хочу поговорить с бароном!

Лакей послушно отошёл в сторону, пропуская рыцаря. Горак поднялся по ступенькам к двери и остановился.

– Вацлав, я тут принёс барону трёх отличных поросят – будь добр, вытряхни их в общий загон со свиньями, – рыцарь снял с плеч мешок и протянул его лакею.

Вацлав взял свободной рукой мешок, и вышел во двор, направляясь в сторону сараев, предварительно отдав подсвечник с горящей свечой рыцарю. Горак же зашёл внутрь, прикрыл за собой дверь и зашагал в дальний зал, где допоздна любил засиживаться у камина барон, играя сам с собою в шахматы и попивая вино.

– Ааа, дорогой мой Милан! – увидев в дверном проёме могучую фигуру рыцаря, барон расплылся в улыбке, – Проходи, я сейчас прикажу принести тебе вина.

– Спасибо, ваша милость, не стоит, я ненадолго, – ответил рыцарь.

– Значит ты не составишь мне компанию в шахматы? Тут совсем не с кем играть, вокруг одно необразованное мужичьё! – расстроился барон.

– Я обязательно заеду к вам на следующей неделе, и мы с вами сыграем. А сейчас я пришёл сказать, что сегодня в лесу я зарубил двух ведьм...

– Так за это же стоит выпить, драгоценнейший Милан! – прервал его хмельным голосом барон, – Вацлав! Принеси гостю чашу с вином!

– Вацлав сейчас в свинарнике, ваша милость – когда я зарубил этих ведьм, то нашёл возле них трёх замечательных поросят, которых я и привёз вам в дар. Так что я распорядился, чтобы Вацлав выпустил их в общий загон.

– О! Спасибо, дорогой Милан, вы как всегда очень любезны! Что ж, если вам сейчас и некому подать вина в моём доме...

– Не беспокойтесь, ваша милость, я правда тороплюсь домой и уже прилично задержался в пути. На следующей неделе мы с вами обязательно отметим это дело и заодно поиграем в шахматы. А сейчас я вынужден откланяться, – рыцарь поклонился барону и направился к выходу, по пути передав подсвечник уже зашедшему в дом лакею.

Утром следующего дня барон Томаш Коварж решил выйти из своего дома и пойти посмотреть на новых поросят. На удивление, день задался относительно тёплым, и небо не было затянуто серыми тучами, как вчера. Поэтому барон с лёгкостью вышел на крыльцо и осмотрелся. Вокруг, как всегда, суетились крестьяне – все были чем-то заняты.

– Вацлав! – крикнул внутрь дома барон.

Тут же со стороны кухни послышались шаги:

– Иду, ваша милость, завтрак уже готов.

– Вацлав, а где мои поросята, подаренные вчера паном Гораком?

Лакей тоже вышел на улицу:

– Полагаю, в сарае, ваша милость, я вчера туда их вытряхнул. Прикажете принести? – Вацлав уже было дёрнулся идти за поросятами.

– Нет, нет, сам схожу. Сегодня такой приятный день. Ты пока подавай завтрак, я через пятнадцать минут буду, – барон не спеша направился в сторону сараев.

Шедшие ему навстречу крестьяне снимали шляпы, вежливо с ним здоровались и желали ему доброго утра, на что барон с важным видом кивал головой.

Вдруг он заметил впереди себя своего лакея Вацлава, который вёз что-то в тачке в сторону ворот.

– Вацлав! Я же сказал тебе подавать завтрак! – окрикнул его барон, но лакей даже не обернулся.

"Что такое?" – с негодованием подумал Коварж, – "Как будто и не слышит, подлец!"

– Вацлав! – ещё раз окрикнул его барон, но тот лишь объехал крестьянина с какой-то бочкой в руках и продолжил катить тачку к воротам.

"Ну, сейчас я тебе задам!" – разъярился барон, – "Погоди у меня! Будешь аж до Рождества в коровниках навоз разгребать!"

Барон Коварж подобрал полы своего роскошного одеяния и побежал трусцой за лакеем. Поравнявшись с ним, он крикнул ему прямо в ухо:

– Ты что, сукин сын, совсем ополоумел? Остановись немедленно!

Вацлав остановился и посмотрел на барона. Его лицо совсем не выражало никаких эмоций.

– Что у тебя в тачке, мерзавец? – продолжал распаляться барон.

Все крестьяне вокруг уже бросили свои дела и наблюдали за развитием ситуации. Коварж подошёл с тяжёлым сопением к тачке и отдёрнул мешковину – внутри сидело два поросёнка.

– Это они?! Мои поросята? – моментально взревел барон и уже размахнулся, чтобы ударить Вацлава в лицо, как его взгляд встретился со взглядом лакея.

"Вроде Вацлав же... Или нет?" – замешкался барон. Глаза лакея были какие-то совсем другие, почти нечеловеческие, и в них не было и намёка на какие-либо человеческие эмоции. Будто взгляд безумного или...

Барон опустил занесённую для удара руку.

– Кто ты? – наконец спросил он.

Лакей молчал. Вдруг сзади послышался какой-то ропот. Барон обернулся и увидел крестьян, наблюдавших за этой сценой. Они крестились и что-то шептали. В этот момент взгляд барона, скользивший по толпе, наткнулся на одиноко стоявшую возле крыльца фигуру. Это был его лакей Вацлав. Он молча стоял и смотрел на происходящее. По всей видимости, он услышал крики барона, и вышел из дома посмотреть, что случилось, и ещё не до конца понимал всей ситуации.

Барон, думая, что самозванец с тачкой сейчас попробует убежать, резко дёрнул рукой, чтобы поймать его. Его пальцы вцепились в запястье самозванца и в это же мгновение на месте барона уже стояла точная копия Вацлава.

Мужики снова подняли ропот и заохали. Самозванец с тачкой продолжал стоять, выпучив глаза на толпу. В это время его копия, бывшая ранее бароном Томашем Коваржем, повалилась наземь и принялась извиваться и дёргаться в конвульсиях. Но уже спустя несколько секунд это прекратилось, и барон очень нерешительно подвёлся на четвереньки. Его ноги и руки дрожали, а его самого шатало из стороны в сторону.

– Дьявол! – вдруг кто-то выкрикнул из толпы, – Это сам дьявол явился к нам!

Среди крестьян прокатился неодобрительный гул.

– Рубите им головы! – закричал тот же голос, и толпа мужиков ринулась на самозванцев.

Первым делом они набросились на стоявшее на четвереньках чудище, повалили его снова наземь и стали колошматить по нему всеми подручными средствами. Бывший барон только открывал рот, намереваясь то ли крикнуть, то ли сказать что-то, но из всех звуков у него выходило только нечто, отдалённо напоминавшее кашель. Вскоре подбежали мужики с топорами и уже через полминуты всё было кончено.

Настоящий же Вацлав продолжал так же стоять в недоумении на крыльце дома своего барона...

В высокий зал с большим количеством свечей вошёл рыцарь. На мгновение он задержался у входа, но тут же зашагал вдоль длинных столов по обе стороны от себя, за которыми сидели люди в коричневых балахонах. Он направлялся к стоявшему за трибуной на возвышении человеку в чёрном церковном облачении. Подойдя к трибуне, рыцарь остановился:

– Милан Горак, рыцарь барона Томаша Коваржа, – представился он, – Прошу простить меня за моё опоздание, но мой конь сегодня отвязался и сбежал из конюшни, пришлось срочно искать ему замену.

– Ваш конь сбежал? – задумчиво переспросил человек за трибуной, – Тот, на котором вы рубили ведьмам головы?

– Ну... Вам должно быть известно, что на своих землях и землях барона Коваржа я имею полное право вершить правосудие над подозреваемыми в связях с Сатаной и без привлечения и извещения об этом Святой Инквизиции...

Горак на мгновение умолк, настороженно оценивая, как его слова были восприняты, после чего продолжил уже более уверенно:

– А так – да, ваша светлость, я тогда был на том коне, который сбежал. Его сейчас ищут, но пока безрезультатно – он как сквозь землю провалился, хотя и сбежал средь бела дня!

– Хм... Ладно, вы знаете, зачем вас сюда пригласили?

– Догадываюсь, ваша светлость, – вежливо ответил рыцарь, – Вы хотите узнать о мистической гибели барона Коваржа. Но я решительно ничего об этом не знаю, так как находился в тот день у себя дома, далеко от имения барона.

– Наша задача и заключается в том, чтобы разобраться в этом таинственном деле, – отрезал человек за трибуной, – И нам виднее, о чём и с кем говорить.

Рыцарь промолчал и только вежливо поклонился в ответ. За столами вокруг началось перешёптывание.

– Итак, – продолжил человек за трибуной, – расскажите нам всё с самого начала. Где и как вы встретили этих ведьм?

Рыцарь снова поклонился, и стал излагать свою историю. Когда он дошёл до того момента, как он обнаружил поросят, его прервали:

– Да-да, нам знакома ваша история – история о дьявольских отродьях, появляющихся каждый год в нашем мире тридцать первого октября. Эти исчадия превращаются во всех, кто к ним прикасается. После превращения из животного в человека, должно пройти какое-то время, чтобы адское создание смогло привыкнуть к своему новому телу, научилось ходить на двух ногах и пользоваться голосовыми связками для членораздельной речи. По нашим сведениям, это не более суток, а в некоторых случаях и несколько часов, если исчадие уже бывало в теле человека.

В зале наступила гробовая тишина. Человек же за трибуной продолжил:

– Мы уже разобрались с оставшимися двумя отродьями, находившимися в тачке. Единственное, за чем мы вас пригласили, это чтобы вы назвали количество тварей, которых вы подобрали в лесу той ночью.

– Простите, ваша светлость, вы имеете в виду поросят? – учтиво переспросил рыцарь.

– Именно, – холодно ответили ему с трибуны.

– Поросят было трое.

В зале вдруг поднялся шум. Стоявший за трибуной ударил по столешнице трибуны рукой, и шум тотчас же прекратился. Человек обвёл зал строгим взглядом, потом перевёл его на рыцаря и продолжил:

– И ещё копия ведьмы. Итого – четыре исчадия.

Рыцарь согласно кивнул. Тишина в зале всё нарастала и уже стала давить своей атмосферой на Горака. И вот, когда тишина в сознании рыцаря уже стала обретать цвет тьмы, прозвучал сухой голос с трибуны:

– Только появляются они каждый год вшестером, а не вчетвером...