blackzay

Господь создал родительские чаты

В момент, когда был явно не в себе.

Нет, замысел, наверно, был пиздатый,

Но планам поводили по губе.

Господь трудился, рук не покладая,

Из пазлов собирая белый свет,

А появилась жадная и злая

Гиена, от которой спасу нет.

Звенит, звенит от ночи и до ночи,

Без сна и перерыва на обед,

Рассерженный дитячий Тамагочи,

Горшочек жалоб, горестей и бед.

Звенит, звенит — что задано на среду,

Что нужно, склеить, выкроить, слепить,

Скачать, сварить и принести к обеду,

Что выучить, а что скорей забыть.

80 лет назад закончилась Сталинградская битва.

.

"Каждые семь секунд в России гибнет немецкий солдат..."

Летят над степью слова глухие, шаги метронома стучат.

И с ними, в головы, в уши, в души, осколками — сверху вниз! —

Падает и заставляет слушать — ненависть.

.

Ненависть — в каждом порыве ветра, в воздуха каждом глотке,

Ненависть близится, метр за метром, рядом, накоротке.

Вот она — в головы, в лица, в спины, — не умолить, не отнять.

"Каждые семь секунд в России..." Жаль, что не каждые пять.

.

Так и звучит похоронной песней благовест этих мест,

Снимет с груди наградной железный, даст деревянный крест.

Всё, до былинки, вокруг чужое, домом не станет. Тут

Земля, в которую вас зароют. "Каждые семь секунд..."

.

Вспомните каждый свой шаг и выстрел — в слёзы, мольбу и стон,

Каждую каплю отнятых жизней, каждый сожжённый дом.

Память страшнее любой стихии, пусть вас пожрёт внутри.

Скоро

Лосины и шортики-мини,

Часы до сезона бикини

Пошли, наконец.

Пашешь

В спортзале, как школьница в порно,

Встаёшь на весы обречённо

И шепчешь: "Пиздец..."

.

Бесят

Диеты и утром зарядка,

А впрочем давай по порядку

Про этот облом.

Надо

Худеть килограмм на пятнадцать,

Но в пятницу тянет нажраться

Вина с шашлыком.

.

После

Шпината накинуть котлету,

Чуйку похерив природную,

Цепкий инстинкт придушив,

Грею тебя, подколодную,

Около самой души.

.

Грею, лелею и пестую,

Всё выношу, словно тать:

Даже чуму пэмээсную

И лексикон через "мать".

.

Все выношу подковырочки,

Острые шпильки терплю.

Полнятся свинки-копилочки,

Рублик ложится к рублю.

.

В ряд наживляются гвоздики,

Зреет в садах виноград,

Шарики катят навозники,

Утяжеляя заряд.

.

Добро всегда должно быть с кулаком,

А чтобы в мире пакостном не сгинуть,

То нужно за спиной держать дубину

С заточенным отравленным суком.

Была бы в том подмога ремеслу,

Мир сразу стал добрее бы и чище.

А лучше — нож иметь за голенищем,

Чтоб выпустить кишки любому злу.

.

Вот Александр Сергеич, например,

(и лучше нам не выдумать примера)

Ну, чтоб уметь стрелять из револьвера,

Осваивал бы лучше револьвер.

А взял бы вот прославленный поэт

Да застрелил плохого не поэта,

И прожил бы как минимум до лета,

А в идеале — много-много лет.

.

Вот если бы у Зайца был кистень,

То волчья жизнь была б невыносима,

Как здорово, что дети так глупы,

Что не едят чудес гастрономии,

Им не по вкусу дивные супы —

Капустные, свекольные, грибные.

Им горек дух печёночных котлет,

Их не прельщают шпроты и маслины,

Не радует роскошный бич-пакет,

Что по цене дороже осетрины.

.

Как здорово, что дети неумны

И морщат свои носики от кашек,

И им по умолчанию вредны

Брюссельская капуста и гуляшик.

Сквозь слёзы им не нужно отдавать

Куриные сердечки с овощами,

Им волшебства такого не понять

Испорченными йогуртами ртами.

.

Как здорово, что можно их кормить

Поделками из "Хуета и точка",