Ну, внешность у него такая, что уж поделать. Соответствует театральному амплуа. Правда в три года я ещё не знала таких умных слов. Зато знала, что папа у меня - артист. А ещё - что герои, то бишь добро, всегда побеждают зло и, стало быть, злодеев тоже.
Только мне было непонятно, почему папу всё время обижают. Папа ведь добрый! А его то надурят, то обидят, а то и вообще убьют. И сделают это те, кого принято считать "хорошими" героями. А в зале дети и взрослые радуются. Даже, дураки такие, аплодируют.
Как можно догадаться, уже в три года я познала когнитивный диссонанс.
Вообще, я понятия не имею, чем руководствовалась моя дорогая матушка, горлица моя сизокрылая, когда отводила меня, мелкую, в театр культурно просвящаться и впитывать искусство с младых ногтей и едва прорезавшихся молочных зубов, осознавая, что моему папе почти всегда доставались роли забияк и плохишей, которые потом получали сполна от общепризнанных добрячков. Но ведь искусство - дело благое, пусть и требует жертв.
И по ходу этих пьес, жертвой стала моя нежная детская психика.
Приведу пару простых примеров, так сказать, для наглядности и без лишней голословности. (некоторые факты могут быть искажены из-за моего детского восприятия, надеюсь меня не сильно будут ругать те, кто непосредственно участвовал в этих спектаклях)
1. Ирина и Ян Златопольские — «Приятного аппетита, Тигр!»
Очень приятных альманах маленьких притч, с понятным для ребёнка сюжетом. Моя папа играл в одной из них очень бойкого и хвастливого кузнечика, что поспорил с улиткой о том, что он сможет в три прыжка доскакать до своего домика. Но как бы Кузнечик ни старался, он оказывался у домика в ДВА, а не в ТРИ прыжка, из-за чего спор остался за улиткой. Мораль, казалось бы, проста - не выкузнечивайся раньше времени, не проверив свои возможности, но папа ТАК ИСКРЕННЕ хотел допрыгать до дома в три прыжка и был так ошарашен и опечален своей неудачей, что он снова и снова пытался допрыгать до дома, пока гадина-улитка снисходительно над ним посмеивалась.
А я с первородным ужасом понимала следущее:
Папа не может попасть домой. И никогда к нам с мамой больше не придёт. Вообще.
Ну а я реву белугой. Отворачиваюсь, утыкаюсь мокрым носом в мамину шею и отказываюсь смотреть спектакль дальше.
2. Ганс Андерсен "Стойкий оловянный Солдатик"
О, это была моя любимая постановка. Всё такое красочное, кукольное; красивые костюмы и грим. Все танцуют, поют и веселятся. А мой папа - черт. Ну, в смысле, чёртик. И почему-то, когда он приходит всем уже как-то не до смеха. Стоят, глазеют. Солдатик прогнать его, зачем-то, пытается. Но ведь папа тоже хочет повеселиться со всеми. Почему с ним не хотят играть? Потому что он во всём чёрном?
И вдруг завязывается драка на сцене. Папа и главный добряк-герой-солдатик фехтуют огромными цветными карандашами, высотой в полный человеческий рост. Папа крутит сальто назад! Папа крутой! Играет громкая музыка. Все с замиранием сердца наблюдают за их поединком и...
В СМЫСЛЕ ПАПУ ВЫКИНУЛИ С ОКНА?!
И я опять рыдаю. В три года я понимаю, что падать из окон нельзя.
3. Ирина Карнаухова и Леонид Браусевич "Аленький Цветочек".
Ну, тут я уже сама виновата. Кто ж в здравость уме садится в первый ряд да ещё и по центру? Папа тогда меня знатно напугал, выскочив из люка на аванс-сцене. Папа был Бабой Ягой. Кстати возможно, мой пепельный блонд в детстве оказался ну очень ранней сединой. Взвизгнула я тогда громче всех детей в зале.
Ну и расплакалась тоже. Только уже тихо и от досады, что папа стал внезапной бабушкой.
4. Шекспир "Ромео и Джульетта".
Уже из заголовка чувствуете, чем дело пахнет, да? А вот и не угадали. Папа играл не Ромео, как можно было бы предположить из вышеописанного. Папа играл Меркуцио. А вот Ромео играл мой крестный - Дядя Валера, которого я тоже очень любила!
Как же я оказалась на этой постановке в столь юном возрасте, спросите вы? Да просто моя горлица сизокрылая устала от того, что я отказывалась смотреть детские сказки, и уже просто брала меня с собой на всё подряд.
И да, я видела, как моего папу протыкают насквозь шпагой. Видела, как он падает бездыханный на декорации большой лестницы и скатывается кубарем за кулисы. А затем я видела, как мой крестный, добрейшей души человек, забивает ногами насмерть убийцу моего отца, разрывая собственную глотку в истошном вопле, полным отчаяния. А через некоторое время и крестный оказывается уже неособо живой.
Сюжет, достойный репортажа НТВ и пристального надзора опеки.
Но это всё во имя искусства! Мировые сюжеты! С моралью! До слез! Моих!
Ну что ж поделать, если внешность у папы такая. Злодейская.
