Силуэт

Sony A7M3 + 70-200GM

- Пошли коротким путём! – потянула Раиса за руку Жанну в сторону первого корпуса. – Здесь наискосок и мы у ворот.

- Не люблю я там ходить, кажется, на голову вывалится, - поёжилась она.

- Кто? Сейчас все в отъезде, только через неделю заселение. Не люблю я пустые дни: убирай, мой, три, полоскай. Все руки уже разъело, – показала Раиса пальцы с язвочками на костяшках.

- Кто-кто, глянь на второй этаж, - занервничала Жанна, уставившись в окна.

- Вроде взрослая баба, а все в сказки веришь. Наболтала Тонька о призраке, а ты и уши развесила.

- Наболтала, а зачем они камеру на втором этаже поставили?

- Поставили и поставили, ни у нас, и слава богу! Меньше начальство знает, лучше мы с тобой спим! – засмеялась она и прибавила шагу, заметив служебный автобус.

Областной санаторий не самое плохое место. Свежий воздух, служебный автобус, удобный график и полный соцпакет, что еще надо человеку, чтобы дотянуть до пенсии? Она держалась за место, зная, что найти другую в ее возрасте пятьдесят плюс довольно сложно. Только одно обстоятельство заставляло ее задуматься об уходе – силуэт в окне первого корпуса.

«Удивительно устроен этот мир, - размышляла Жанна, трясясь на сиденье микроавтобуса, лихо скакавшим по кочкам проселочной дороги. – Тоня и я видим, чувствуем, знаем, что он там, а больше никто не верит».

Впервые она заметила его зимой, когда после новогодних каникул всех вызвали для очередного наведения чистоты перед заездом новых постояльцев.

- Кто-то уже трудится, а мы с тобой еще ползем, – помахала она силуэту, выглядывающему в окно, от чего идущая рядом Тоня побледнела.

- Опять явился. – процедила она сквозь сжатые добела губы, а затем заглянула Жанне в глаза. – Пойдем со мной, а?

Тогда она ничего плохого не заметила. За рассказами о новогодних празднованиях недавний страх позабылся, и они довольные отправились помогать другим. Внезапный грохот заставил их обернуться, на полу холла крутилось пустое пластиковое ведро.

После случившегося Жанна постоянно натыкалась взглядом на прильнувший к стеклу лоб и даже однажды пожаловалась мужу.

«Вот чего ты себе надумала, - крутил он у виска. – Весеннее обострение? Капель накапай, валерьянки или там пустырника». Она капала и опять собиралась на работу.

Золовка охала, вздыхала и советовала обратиться к неврологу, боясь произнести слово психиатр. Штатный психолог санатория, выслушав двух сотрудниц, заключила, что это коллективный психоз, который заразный. Посоветовала не распространяться, так как тут все же дети, а работать с ними дамочкам не в себе не рекомендовано.

Жанна оскорбилась и перестала здороваться с этой идеально выглаженной мымрой в очках. Только Тоня, будучи на передовой событий, понимала страхи Жанны и делилась с нею последними событиями.

- Опять напаскудил, туалетная бумага в клочья и постели все мятые, словно стадо чертей там оргии устраивало, - заговорщически шептала Тоня, встретив Жанну у мусорных баков. – Скорее бы заехали новенькие, между ними проделки этого безобразника не так заметны.

- А кто он? – как-то спросила Жанна.

- Кто?

- Безобразник твой?

- Полтергейст, наверное, - пожала плечами Тоня. Вот те крест, доведет он меня однажды, уволюсь.

Но она не увольнялась, а Раиска из столовой продолжала посмеиваться над Жанной: «Да не видит ничего Тонька, уши свободные нашла и льет, никто ее кроме тебя, не слушает, а ты впечатлительная. Скажи тебе, черт в углу сидит, так ты инфаркт заработаешь».

- Да, брось. - обижалась Жанна и уходила в свой корпус.

Вместе с призраком в ее жизнь вошла бессонница, которая усиливалась с наступлением осени. Каждую ночь она ворочалась, а под утро вскакивала и сидела на кровати, уставившись в запотевшее местами окно, серое осеннее небо с нависшими облаками, готовившиеся вот-вот разрешиться бременем мокрого снега и отправлялась на кухню.

В преддверии Хэллоуина телевизор вещал об истории праздника, а милая девушка, показывала, как вырезать ужасные мордахи на ярких одутловатых плодах. Буржуйское стремление к порче продуктов совсем не впечатлило Жанну и, глянув мельком на часы, она ускорила утренние сборы на терпимую работу.

Не успела Жанна сойти с автобуса, как к ней подскочила бойкая для своих лет заведующая и затараторила: «Тоня заболела, а у нас заезд. Тебя на ее место переведу. Вы же подруги. Вот здесь в приказе распишись и держи ключи».

Старый замок закряхтел, но все же поддался нажиму. Щелкнул, давая доступ, в пока еще пустующее помещение. Жанна собралась духом и шагнула в темный коридор, встретивший ее прохладой и тишиной. Через два часа загалдят взбаламошенные мамаши с чемоданами и детьми, запахнет теплым столовским супом и земляничным мылом, но сейчас, старый дом, приукрашенный на скорую руку сайдингом, еще спал, отчего становилось спокойно и радостно.

За мытьем полов она совсем забыла о Тонькиных россказнях, ругая про себя сказочницу оставившую ей грязные полы и пыльные подоконники. Надо было торопиться. Еще одно окно, кухня и можно будет передохнуть в комнате для персонала или даже прикорнуть, пока все заняты оформлением вновь прибывших.

Напевая прицепившуюся в автобусе мелодию, звучавшую из радиоприемника водителя, она прикоснулась к белой пластиковой поверхности и почувствовала, как ее обожгло холодом. Нечто серое напрыгнуло на неё заглядывая в самую душу. Жанна попятилась, споткнулась о ведро и упала в теплую лужу. Это было то самое окно. Внизу скрипнули двери и послышались голоса постояльцев.

- Что ж вы так неаккуратно, Жанна Григорьевна, убиться можно же, а меня потом затаскают. – хлопотала вокруг уборщицы заведующая, помогая ей подняться. – Давайте-ка уберите, а то дети сейчас всю воду растаскают.

- Я быстро, - поднялась по стене Жанна и принялась орудовать тряпкой, ругая себя за проявленную слабость и боясь поднять глаза на злосчастный подоконник.

К обеду ее разморило, и Жанна уснула в комнате отдыха.

- Я знаю, что ты видишь меня, - шептал ей кто-то на ухо тоненьким голоском.

- Это сон. Надо проснуться. Снять с себя это оцепенение и проснуться. Это нереально. – повторяла Жанна пытаясь встать.

- А это? – спросил голос, и Жанна почувствовала, как по щекам закапала холодная вода.

– Проснись! – скомандовала она себе и вынырнув из толщи воды, Жанна вздохнула полной грудью и проснулась. Щека была влажной и холодной. «Всего лишь сон», - произнесла она вслух, чувствуя, что некто следит за ней через решетку вентиляции.

Зазвонил телефон, напоминая о реальности этого мира.

- Алле, - схватилась Жанна за трубку.

- Голос у тебя взволнованный, на работе все в порядке? – поинтересовалась золовка.

- Прикорнула, а тут ерунда всякая снится, - встала она на стул и со злостью хлопнула по решетке вентиляции.

- Провериться тебе надо, - заладила старую песню родственница, но ее слова утонули в шорохе пронесшимся по вентиляционной трубе. Телефон выскользнул из ослабшей от страха руки и после характерного стука покрылся паутиной битого стекла.

«Это уж слишком!», - гнев вытеснил страх и Жанна, коря себя за излишнюю мнительность, отправилась к заведующей.

- В вентиляции крысы, - выдала она, едва переступив порог кабинета начальницы.

- Сама видела или Тоня рассказала?

- Вот, - выложила Жанна на стол разбитый телефон. – уставилась на меня через вентиляцию, я по решетки хлопнула, а там, как табун пронесся.

- Ты полегче хлопай, неизвестно что там посыпалось. Корпуса наши только на сайдинге и держаться. Не твой день сегодня, Жанна, понимаю, но перевести не могу, не проси.

На входе в административное здание курил Паша, работающий охранником и так же, как большинство, тянувший дни до пенсии.

- Чего злая такая?

- Да я ей про крыс, она мне про сайдинг, - выговорилась Жанна, захватывая воздух широкими от гнева ноздрями.

- Крысы ли? Тонька не зря требовала камеры поставить, - замолчал он, словно прикидывая можно ли о таком говорить с малознакомым человеком. – Пойдем, покажу. Я даже нарезку сделал и на один сайт с помощью внука закинул. Сказали нечисто у вас, но кто непонятно. Желательно бы выезд специалиста организовать, но сама понимаешь. У нас кто попало не зайдет, сразу вопросы будут, да и карантин этот с пандемией.

Жанна последовала за охранником в его кабинет и села перед монитором, чувствуя, как колотится сердце.

Ничего необычного. Тонька с ведрами обходит комнаты, елозя одной и той же тряпкой по всем помещениям.

- Вот стерва, даже не споласкивает, - возмутилась Жанна.

- Что? – не понял сразу понял ее охранник, а затем продолжил. – Дальше смотри. Подойдя к злосчастному подоконнику, Тонька попятилась и уперлась в открытую дверь соседней комнаты. Изображение исказилось, и в следующую секунду она уже сидела на полу и трясла головой, стаскивая с шеи чьи-то невидимые руки.

Жанна вскочила и нервно заходила по комнате.

- Заведующей показывали?

- Да и фельдшерице. Говорят, так бывает при инфаркте. Кажется, что задыхаешься, а при гипоксии чего только не привидится. Её так и нашли без сознания, на вечернюю планерку не явилась. Заведующая строго-настрого запретила шум поднимать.

- А кто нашел?

- Анька вроде, из новеньких. Шут их разберет.

- Сегодняшний день есть?

- Да, - Паша пощёлкал мышью, и Жанна увидела себя. Вот оно, подоконник, помехи и вот она уже сидит в луже из разлитого ведра. – Какой он? Ты разглядела? Всегда помехи. Вот только по косвенным признакам можно уловить его передвижения. Я сейчас.

На кадрах замелькали клочки бумаги, потеки краски на стенах, рассыпанный порошок. Зазвонил телефон, и Жанна вздрогнула. Ответить было невозможно, лишь разбитый на кусочки экран сохранил последние цифры номера 3010. Охранник глянул на затянутый паутиной телефон и быстро защелкал мышью.

- Гляди: 3010, да? – листал он на экране фото, где из причудливых потеков и хаотично разбросанных клочков бумаги вырисовывались одни и те же цифры.

- Да! – смотрела Жанна то на мелькающие снимки, то на экран разбитого телефона. – Но что это?

-Числа, предположим, что это числа. Погоди! – охранник быстро прошелся по клавишам и вскоре получил ответ. – Возможно это дата.

- Чего?

- Обычно смерти.

- Чьей? – отказывалась верить Жанна.

Их взгляды встретились, и охранник тут же отвел глаза, в которых отчетливо читалось: «Твоей!».

- Тоня первая увидела их, значит, послание для нее.

- Но дошло оно только до нас, точнее, до тебя. – ткнул он на предательский экран телефона.

Ужас овладел Жанной. Казалось, время остановилось и побежало вспять. Сегодня двадцатое, десять дней, всего десять дней. Тоня, умереть должна Тоня. Неужели она откупилась от этого чудовища, предложив взамен себя другого человека.

Она молча встала из-за стола и поплелась в свой корпус, словно на заклание. Она кивала радостным детям на площадке и их родителям, словно прощаясь с этим миром. Поднялась на второй этаж и села на злосчастный подоконник, чувствуя, как холод проникает в ее тело, а кожа покрывается мурашками, секунда и горло сдавила сильная боль, дыхание остановилось и на запотевшем стекле проявились цифры 30.10.

- Отдыхаете? – услышала она чей-то голос. – А Антонина где?

- Задумалась. – просипела Жанна, прочищая горло. –Заболела Тоня, сквозняки.

- Да, от этого окна всегда холодом веет.

- Вы тоже это заметили? – удивилась Жанна.

- Да об этом все знают. Дети его любят, залезут и уткнуться в стекло, аж дух захватывает. Мы уже просили, чтоб его наглухо закрыли. Не положено говорят.

- А вы давно сюда ездите?

- Давно, - задумалась женщина. В первый наш приезд неприятный случай произошёл. Мальчишка семечкой тыквенной подавился, переполох был. Скорая, еле откачали. С тех пор тыквы здесь под запретом. Глупо, да?

- Да, - разочарованно протянула Жанна, надеясь услышать историю о призраке.

Дома Жанна пожаловалась на неудавшийся день и муж принял решение о срочном походе к неврологу.

- Мне Настя все рассказала. Он так и начинается, рассеянный склероз, надо к врачам пока не поздно.

- Надо, - согласилась Жанна, не желая тратить время на пустые споры.

Достав с антресолей «кнопочный НЗ» переставила симкарту и вздрогнула от резкого звонка.

- Специалист этот, шаман, готов к нам сам за свой счет приехать, но прикрыть его надо, на территорию привести, - кричал в трубку Паша.

- Под юбкой я его проведу или в кармане?

- Подумай, до утра время есть, - сказал он и отключился.

За день Жанна настолько сильно устала, что не заметила, как уснула и встала полная сил еще до будильника. Все произошедшее вчера показалось глупостями и разыгравшимся воображением.

Она бодро вбежала в корпус и принялась за ежедневную уборку. Меняя в очередной раз воду в темном туалете, она почувствовала, как на спине, словно намагниченные, зашевелились волоски и тихий голос произнес: «Девять».

Бросив ведро, Жанна выскочила в коридор и быстрым шагом направилась к телевизору в холле. Делая вид, что протирает технику, дернула за проводок и услышала недовольный вой детей.

«Не беспокойтесь, мастер уже едет. – произнесла она, глядя куда-то поверх голов. – Скоро все наладится».

«Это ты здорово придумала, - восхищался ею Паша. – Он как раз со своим инструментом ходит».

Шаман действительно соответствовал своему прозвищу, будучи представителем одного из малочисленных народов.

- Вы не беспокойтесь, обо мне потом никто не вспомнит, - заверил их парень с причудливым именем, входя в ворота санатория.

- Удобно в банк ходить, - попытался пошутить Паша.

- Рядом он. Метров триста, - указал Саня, так назвала его Жанна, на первый корпус. Сильный. Места вокруг хорошие, оттуда и черпает иначе бы уже погиб.

- Да уж, лучше бы.

- Не говори так, не знаешь, - одернул ее Саня. – Ты же чувствуешь его.

- Чувствую, оттого и говорю.

Шаман пристально посмотрел Жанне в глаза, словно считывая недавние события.

- Боишься?

- Я и сам опасаюсь, - напомнил о себе Паша.

- Ты здесь ни при чем. Она проводник и вторая, Тоня, - замешкался шаман. – Она тоже боится.

Войдя в корпус, шаман достал из чемоданчика нож и рассек им воздух. «Людей много, очистить надо», - задумался Саня, что-то бубня себе под нос. Из здания потянулись мамы с детьми и даже Паша вспомнил о каком-то неизвестном деле.

Надев на руки браслеты с колокольчиками, шаман прошел несколько кругов вокруг Жанны, отчего той стало жутко. Страх гнал ее на улицу за остальными.

- Ты знаешь, что с ним произошло, - смотрел он на Жанну, слышавшую детский плач, идущий со всех сторон.

- Нет, - мотала она головой и отступала.

- Я вижу, знаешь. Но не понимаешь его, да?

- Нет, - мотала головой Жанна, желающая только одного. Этот кошмар должен закончиться.

Плач стих и шаман пошел на второй этаж, прямиком к холодному подоконнику. Он лег на пол и закрыл глаза. Все стихло. Время остановилось, и Жанна почувствовала, что находится между двумя мирами, замельтешили тени и она зажмурила глаза.

- Посмотри на меня! – завизжал некто из последних сил.

- Посмотри на него, - шептали тени, касаясь ее тела.

Время вновь заструилось и стены приобрели былую твердость.

- Ты жесткая. – подбирал слова шаман. – Я смогу помочь, когда все будет готово. Узнай его историю и торопись – для него это последний шанс.

Продолжение здесь