#comment_149659059

В одном городе жил очень симпатичный мальчик. Мальчик очень любил маму и очень не любил суп.

И вот однажды, во время обеда, стремясь отсрочить неизбежное, мальчик сказал маме:

– Я вчера видел такого замечательного робота в магазине.

– У нас нет на него денег, – ответила мама.

– У нас никогда ни на что нет денег, – мальчик сердито стукнул ложкой о край тарелки.

– Хочешь больше денег? Тогда пойди и заработай их. Ты достаточно взрослый для этого.

– Хорошо, – ответил мальчик и принялся за суп.

Первые попытки мальчика найти работу оказались неудачными. Где-то норовили обмануть, где-то явно искали раба, где-то платили копейки, но чаще всего мальчику банально не хватало умений. Он был всего лишь обычным не особо способным и усидчивым ребёнком. Надежды купить робота таяли с каждым днём.

И вот однажды в последний день учёбы перед летними каникулами мальчик увидел на двери подъезда объявление: «Требуются меткие и быстроногие мальчишки не обременённые совестью, высокая оплата и дружный коллектив», и никакого номера телефона только адрес. Фраза про совесть немного смущала, но мальчик решил, что в случае чего-нибудь противозаконного просто не станет наниматься и уйдёт. И мальчик оторвал бумажку с адресом.

Ехать пришлось аж на другой конец города в полузаброшенную пыльную промзону. Искомое здание оказалось низеньким кирпичным и осыпающимся. Охранник на проходной не счёл нужным оторваться от сканворда, когда мальчик прошёл мимо. Мальчик пожал плечами.

В тёмном коридоре светился через открытую дверь только один кабинет. Мальчик решил, что туда-то ему и надо. Он подошёл и постучал в косяк. Крупный седеющий мужчина поднял голову от бумаг и улыбнулся:

– Здравствуйте, молодой человек.

– Здравствуйте. Я по объявлению, – от внезапной робости мальчик переступил с ноги на ногу.

– О, – мужчина улыбнулся ещё шире, – проходите, садитесь.

Мальчик вошёл в кабинет и сел на краешек стула. Мужчина поставил локти на стол:

– Работа у нас специфическая. Не для ленивых. Платим пострелочно. Одна стрела – сто рублей. Десять стрел – тысяча. И так далее. Оборудование выдаём. График свободный. Вопросы?

Мальчик немного опешил:

– Пострелочно?

– Ты что глухой? – мужчина вздёрнул брови.

– Не-е-ет. Я просто не понимаю сути работы.

– Стрелять в людей, – мужчина смотрел на мальчика как на идиота.

– Насмерть?

– Зачем?

Мужчина и мальчик встретились взглядами. На долгих полминуты повисло молчание.

– Хо-ро-шо, – мужчина чеканил каждый слог, – ты о купидонах там и всяких амурах слышал? Ну, там мальчики с луком и стрелами, любовь и романтика.

– Да, – неуверенно ответил мальчик.

– Ну, вот это и будет твоей работой.

– Вы шутите? – мальчик решил, что уйдёт. Вот прямо сейчас встанет и уйдёт.

– Нисколько, – мужчина перестал улыбаться, в морщинках тут же собралась усталость. – Этому миру не хватает любви, мальчик. Очень не хватает.

Мальчик помолчал и спросил:

– А почему «не обременённые совестью»?

Мужчина вздохнул.

– Потому что мысли «Что будет, если они друг друга полюбят?» ни к чему хорошему не приводят и никогда не приведут. Ну как будешь таки работать?

Мальчик кивнул.

Через пятнадцать минут он стоял в другом кабинете перед человеком представившимся Завхозом. Именно так, с большой буквы.

Завхоз вручил мальчику золотой лук и золотые же стрелы.

– Ещё положены белые пушистые крылья, – Завхоз дёрнул плечом, – но их щас никто не носит. Хочешь, выдам.

Мальчик покачал головой и натянул тетиву. Лук легко согнулся. Мальчик удивлённо хмыкнул.

– А теперь слушай внимательно, – Завхоз говорил медленно и чётко, – Директор наш слова красивые любит, о возвышенном порассуждать. На деле всё проще – стрела порождает влечение. Не больше.

Смотри куда целишься. Попадёшь в голову возникнет влечение ума, в корпус – влечение сердца, ниже пояса … ну, об этом тебе знать рано. – Завхоз кашлянул. – И самое главное никогда не стреляй целой стрелой. Эгоистов в этом мире итак слишком много.

Мальчик непонимающе вдёрнул брови. Завхоз фыркнул, достал из колчана золотую стрелу и лёгким движением расщепил её надвое.

– Одна стрела – два выстрела, – сказал он.

– А нераздёлённая… – хотел было спросить мальчик.

– А неразделённая любовь не по нашей части, – оборвал его Завхоз.

Мальчик взял лук и стрелы и выжидательно посмотрел на Завхоза.

– Что ещё? – в голосе Завхоза слышалось зарождающееся раздражение.

– А список где брать? – тихо спросил мальчик.

– Какой список?

– Людей, в которых стрелять.

Завхоз хмыкнул:

– А нет никакого списка. Всё на твоей совести.

Мальчик пристрелялся примерно за неделю. За эту неделю он поразил один канализационный люк, с десяток газонов, множество деревьев и около сотни голубей. Стрелять в более развитых животных мальчик побаивался.

Обретя уверенность, что не промахнётся, мальчик начал искать подходящую пару. Он хотел, чтобы первый настоящий выстрел стал особенным, принёс что-то миру.

Мальчик искал. Все люди были обычными, а иногда и отвратительными. Время шло. Денег по-прежнему не было. И тогда мальчик выстрелил наугад, в первых попавшихся людей, присевших на одну лавочку в парке. Золотые стрелы вошли точно по центру грудных клеток. И сразу всё изменилось, взгляды, жесты, дыхание.

И мальчик почувствовал власть. Мальчик мог вершить судьбы. Мальчик мог делать с этим миром всё, что захочет. Золотые стрелы обратились в ливень. Мальчик создавал самые невероятные сочетания, потому что мог.

Однако эйфория прошла вскоре после того, как мальчик купил желанного робота. Беспорядочные выстрелы во все стороны навевали скуку. Мальчик ещё не задумывался об ответственности и важности своей работы, но уже хотел большего.

Мальчик начал наблюдать за людьми, с некоторыми даже говорил. Он соединял только тех, кто по его мнению подходил друг другу. Денег такой подход приносил меньше, зато удовольствия больше.

Так прошёл не один год. Мальчик вырос и стал подростком. И теперь он узнал, какого рода влечение несёт выстрел ниже пояса. Это его очень обрадовало. Он развлекался, стреляя исключительно по ягодицам и ширинкам. Это помогало ему смириться с общей несправедливостью ставшего вдруг враждебным мира.

Сначала он опасался, что его уволят за повышение уровня измен, и это придавало работе особую остроту. Каждый выстрел ощущался последним. Однако лук и стрелы у мальчика не отобрали, и даже не вызвали на ковёр к директору. И мальчик перестал бояться. Видимо, он был особенным.

Прошли годы. Подросток стал юношей. И забавы со стрелами исключительно ниже пояса остались в прошлом. Зато пришёл страх. Юноша знал, что он не единственный, кто работает «купидончиком». Он научился отыскивать своих коллег в общей людской толкотне, по выражению глаз, этакому извечному оцениванию. И он боялся. Он боялся, потому что помнил себя прошлого, потому что в любой момент кто-то из забавы мог кинуть его к ногам ужасающего и отвратительного существа.

– Нехорошо конечно так думать, – бормотал юноша самому себе, – Каждая девушка прекрасна в той или иной степени. Наверно. И всё же… Я… я хочу сделать выбор сам.

Эта стрела стала последней, которую он выпустил.

И бонус в комментариях, специалисты