Такой закат в Бобруйске

Избушку уже лет 10 строят, никак не достроят

Часть 1: Граница грома. Часть 1
Часть 2: Граница грома. Часть 2
Часть 3-1: Граница грома. Часть 3-1
Часть 3-2: Граница грома. Часть 3-2
Часть 4: Граница грома. Часть 4
Часть 5-1: Граница грома. Часть 5-1
Часть 5-2: Граница грома. Часть 5-2
Часть 6: Граница грома. Часть 6
Часть 7: Граница грома. Часть 7
Часть 8: Граница грома. Часть 8
Фото кладбища: Граница грома. Посмотрим на кладбище
Бобруйск, улица Гастелло: Граница грома. Бобруйск, улица Гастелло
Еще фото кладбища: Граница грома. Еще фото кладбища

Альбом лежал на столе, будто излучая холод. Павел, Егор и Катя переглянулись, прежде чем открыть его. Первая страница была пуста, но уже на второй их встретило нечто невозможное.
— Это... мы? — Катя тронула пальцем пожелтевшую фотографию.
На снимке трое детей лет семи-восьми сидели на крыльце дома Павла. Девочка в платье с ромашками (Катя!), мальчик в кепке «Adidas» (Егор!) и второй, щурящийся на солнце (Павел!). Фон — та же улица Гастелло, но с облупившейся краской на заборе, какой она была в их детстве.
— Откуда... — Павел лихорадочно перевернул страницу.
Ещё фото: они у старого колодца (который засыпали ещё в 2005-м), потом — на качелях во дворе бабы Насти (хотя никто не помнил, чтобы туда заходил). Всего десять снимков. Последний — самый жуткий: дети стоят у входа в дом Насти, держась за руки. На обороте дата: **12.09.1999**.
— Мы никогда не были там вместе! — Егор швырнул альбом на диван. — И кто вообще это снимал?
Катя подняла фото на свет:
— Смотрите, тени... Они падают не так. Солнце должно быть слева, а тут — справа. Как будто...
— Как будто снято оттуда, — Павел показал на окно бабы Насти.
Тишина повисла густым маревом.

— Нам надо в тот дом, — Катя неожиданно тряхнула головой. — Там ответы.
— Да ну тебя! — Егор засмеялся истерически. — Ты уже забыла, что там было в прошлый раз?
— А что нам делать? Ждать, пока она сама придет?
Павел молчал, сжимая в руках фото. Он понимал: другого выбора нет.

Двор встретил их мертвой тишиной. Трава не шевелилась, хотя ветерок был. Замок на двери висел, как и прежде, но теперь на нем виднелись царапины — будто кто-то пытался его открыть.
— Окно, — прошептал Егор. — Разобьём и залезем.
— Нет, — Павел схватил его за руку. — Если она... оно... почувствует вторжение, всё станет хуже.
Катя вдруг замерла:
— Вы слышите?
Из-под двери дома медленно выползал чёрный дым. Но не густой, а скорее как тень — он стелился по земле, обтекая их ноги, но не оставляя следов.
— Всё, валим отсюда! — Егор рванул Катю за рукав.

Машина мчалась по пустынной дороге. Павел давил на газ, хотя знал: если «оно» захочет, расстояние не спасет.
Осиповичи встретили их тусклым светом фонарей. Гостиница «Весна» — дешёвый советский «люкс» с липкими коврами и запахом плесени.
— Никто не спит, — приказала Катя, ставя на стол три банки энергетика. — До утра.
Павел моргал, борясь с тяжестью век. Катя уже клевала носом, а Егор бормотал что-то про «кофе ещё».
Последнее, что он помнил — звук скрипки за стеной...

Холодный пол. Запах пыли.
Павел открыл глаза.
Потолок с трещинами. Стены в цветочках.
Они снова в доме на Гастелло.