Rakshass

Теперь добавим немного буржуйской жадности. Хотим доход — ну хотя бы 20% годовых от вложений, а вложили мы 500 миллионов. Значит, прибыль — 100 миллионов в год.

Суммируем: 180 на зарплаты + 150 на расходы + 100 на прибыль = 430 миллионов в год нужно выручки, чтобы это всё работало.

Теперь налоги. Налог на прибыль — 20% от тех самых 100 миллионов, то есть 20 миллионов уходит государству. Если мы решим вывести дивиденды, то ещё 15% сверху — ещё 15 миллионов. То есть на руки остаётся 65 миллионов, с которых мы ещё будем модернизировать производство, закупать новые станки, платить проценты по кредитам и так далее. Но кого это волнует, мы ж буржуи.

Теперь добавим НДС. Его не сверху считают, а включают в цену. То есть, чтобы остаться с чистыми 430 миллионами, нужно продать продукции на 516 миллионов, потому что 20% из этого уйдёт государству как НДС. Ещё раз: продали на 516, реально получили 430.

Считаем, сколько получил бюджет.

60 миллионов — страховые взносы и прочие сборы с работников.

20 миллионов — налог на прибыль.

15 миллионов — налог с дивидендов.

86 миллионов — НДС.

Итого — 181 миллион в год с одного завода уходит в государство. А весь наш буржуйский доход — 65 миллионов. Напоминаю, на 500 миллионов вложений.

Но да, конечно, именно нас надо раскулачить. Мы ж враги народа.

Окей, допустим, нас раскулачили. Сказали: «Завод теперь народный!» — и всю прибыль отправили в зарплаты. Дополнительные 100 миллионов на 100 человек — минус налоги и сборы, плюс 66000 к каждому. Вместо 100 тысяч на руки люди стали получать 166 тысяч. Ура, победа! Никто никого не эксплуатирует, все счастливы.

Проходит десять лет. Оборудование устарело, модернизации не было, потому что скидываться с зарплаты никто не хотел. Сбыт упал, конкуренты обошли. Доход упал. Зарплаты — тоже. Начали получать по 90, потом по 70. Начали увольнять людей. Завод дышит на ладан.

Но зато никакого буржуя. Никто не нажился. Все честно — и всё развалилось.

Современная концентрация СО2 в атмосфере составляет около 350 частей на миллион (ppm), то есть 0,035%. Мы начинаем ощущать воздух душноватым при концентрации около 1000 ppm (0,1%). При этом в выдыхаемом человеком воздухе СО2 примерно в 100 раз больше — порядка 3%. Возникает вопрос: куда же он исчезает? Правильно, его поглощают растения. Более того, именно углекислый газ служит им источником углерода для роста. К тому же, эффективность фотосинтеза возрастает при увеличении концентрации СО2 (до определённого предела, находящегося примерно в районе 5000 ppm; и позвольте мне не углубляться в различия между C3- и C4-фотосинтезом).

Иными словами, чем больше СО2 в атмосфере, тем активнее его поглощают растения, и тем быстрее они растут. А поскольку растения — это нижняя ступень пищевой пирамиды, их бурный рост влечёт за собой рост всей остальной биомассы. Основное же поглощение углекислого газа происходит в океане, поэтому с некоторой долей юмора можно сказать, что каждая тонна СО2 сегодня — это дополнительная тонна рыбы в будущем.

Как бы человечество ни старалось, мы не сможем окончательно «сломать» эту обратную связь. Даже если собрать весь уголь мира в кучу, полить его всей нефтью и поджечь костёр от земли до стратосферы, уровень СО2 вырастет лишь на несколько десятилетий. Затем он вернётся к равновесным значениям (не считая сажи и пепла, которые действительно станут проблемой, но это уже другая тема).

2. «Повышение концентрации СО2 вызывает глобальное потепление»

Да, это так. Если бы углекислого газа было несколько процентов в атмосфере, это, безусловно, стало бы серьёзной проблемой. Но, как я уже отметил, такого уровня СО2 не достичь, пока на Земле существует жизнь в её нынешней форме.

Кроме того, углекислый газ — «поверхностный» газ, а парниковые газы действуют тем эффективнее, чем выше в атмосфере. Метан, например, в тысячи раз «сильнее» как парниковый газ за счет того, что он легче воздуха. Иными словами, метан в объеме разбитой зажигалки даст на климат больший эффект, чем сожжённый бак бензина, а корова повлияет сильнее, чем самолёт (если сравнивать чисто парниковый вклад метана от её пищеварения с CO2 от топлива).

3. «Потепление — это плохо»

А почему, собственно? Особенности распределения климатических ячеек на планете таковы, что при глобальном потеплении в первую очередь теплеют полярные регионы, а затем потепление «спускается» к экватору, которому от него буквально — ни холодно ни жарко.

• Первое следствие: зима в высоких широтах становится короче и теплее (что мы уже наблюдаем), земледелие — менее рискованным, а лето — более тёплым и зачастую более влажным, поскольку…

• Второе следствие: пресной воды будет больше. Повышение глобальной температуры усиливает испарение с поверхности водоёмов и, следовательно, увеличивает количество осадков. Да, это может создать проблемы, если инфраструктура не приспособлена, устарела или строилась «на авось», но эти вопросы решаемы. Мы боремся с паводками уже тысячи лет.
  Зато в тех местах где воды не хватает - ее тоже станет больше.

• Третье следствие: повышение уровня Мирового океана. Которое увидят ваши далекие потомки. Может быть. Арктика действительно тает, и довольно стремительно, и я искренне надеюсь увидеть ее однажды свободной ото льдов. Но все льды Арктики при таяньи не повысят уровень мирового океана и на миллиметр - потому что они плавающие. Гренландия и Антарктида же будут таять тысячелетиями - даже если мы запихнем их на экватор.

Резюме

Ископаемые углеводороды — это углерод, который когда-то был частью биосферы, но покинул её миллионы лет назад, став нефтью, газом и углём. Когда мы возвращаем его обратно в атмосферу, мы фактически восстанавливаем природный баланс. Углекислый газ — это основа жизни, он питает растения, которые составляют нижнюю ступень пищевой пирамиды. Чем больше углекислого газа в атмосфере, тем лучше растут растения, увеличивая биомассу и улучшая экосистему в целом. Возвращая углерод из ископаемых в биосферу, мы не только не вредим, мы помогаем природе восстановить ресурсы. Проблемы изменения климата, если и возникают, в основном решаемы.

Запрещено...

Собирать любые камни и минералы. Штраф 500-20000 бат (800-34000 рублей) и/или тюремное заключение на срок от 5 до 20 лет.

Национальный парк, остров Ко Чанг, Тайланд