Пошел раз один мужик в магазин рыбу себе купить. Ходил перед прилавком, ходил, выбирал.
Думает: «Чего лучше взять, лосося или сига? Хоть лосось и красная рыба, а сиг — лучше. Потому что нежнее, и не такой жирный, и совсем костей нету. Но только на сто рублей дороже».

И пока он так примеривался на рыбу, глядит, а сбоку лежит огромная щука, толщиной с руку, а длиной с ногу, и на него в упор смотрит. Смотрит и подмигивает ему левым глазом. И так это мужику странным показалось, что он вместо сига и лосося зачем-то щуку купил. Завернули ему рыбу в бумагу и положили в авоську.

Идет мужик домой из магазина злой, и на щуку с остервенением смотрит, нахуя я тебя взял, дескать? А щука — на него глядит: радостно и доверчиво. И вдруг она и говорит ему человеческим голосом:
— Спасибо тебе, добрый человек, что ты меня купил.
Мужик и думает: «зря я вчера после вина пива выпил».
А щука ему из сумки мило улыбается.

Пришел мужик к себе на квартиру, положил авоську на стол, сам сел на стул. А щука опять и говорит:
— Только ты меня не жарь, милый. Потому что ты тогда очень многое потеряешь.
— Чего именно? — мужик спрашивает.
— Я, — говорит щука, — не щука в самом деле, а дочь царя Гондара, принцесса Ундина. Родилась я в отрогах тибетских гор, и с детства любила веселье, музыку, танцы, философские беседы и острый и тонкий ум, которым ты, как мне кажется, с лихвой обладаешь.

Щука вздохнула и продолжала:
— Когда мне исполнилось девятнадцать лет, падишах Согдианы Махмуд Двенадцатый прислал моему отцу триста верблюдов с пряностями, солью и алмазами, прося мою руку и сердце. А я только расхохоталась на это. Отец понял меня с полуслова и поцеловал в лоб, говоря так: «Милая моя Ундина, я очень ценю тебя за это, моя девочка. Что есть все сокровища мира против истинной любви?»

В сердцах злобный старик направил свои войска на Гондар. Двести тысяч боевых слонов Согдианы пересекли границы королевства Гондара, и осыпали миллионами стрел наши города и замки, и маленький гарнизон Голконды пал, храбро защищая своего короля. Когда Махмуд осадил последний замок, где осталось только сто преданных королю воинов и я, единственная из королевского рода Мутаборов, я измельчила корень мандрагоры, добавила щепотку имбиря, ложку амброзии, и выпила чудесное снадобье, после чего обратилась в щуку и, вильнув хвостом нелюбимому жениху, нырнула на самое дно самого глубокого в Огигии озера.

Мужик зевнул и кивнул щуке: «продолжай».
— Тысячу лет я плавала по морям и океанам поднебесной, ожидая тебя, моего избавителя. И если ты меня поцелуешь, милый, то я превращусь в прекрасную девушку, и буду тебе доброй и верной женой и искусной любовницей.
— И щука зарделась и вытащила из кармана фотографию, показывая, какая она была раньше белокурая обворожительная красавица с тонкой талией, голубыми глазами и грудью пятого размера.

— Все твои любовные желания, — продолжала щука, — я буду чувствовать и предугадывать. Стоит тебе захотеть чего-либо, что недоступно и недостойно простых смертных, я с радостью это исполню, угождая тебе во всем. Я покрою твое тело и ступни поцелуями, как лепестками роз, я умою твои чресла своей слюной, как шелковым покрывалом, я подарю тебе такие наслаждения, каких не знал ни один смертный. Я позволю тебе все, что ты только захочешь, что только выдумают твои изысканные фантазии.
И щука смотрела на него во все свои влюбленные глаза.

И этот мужик думает:
«Ну, будет у меня такая шикарная баба, и чего? Это сколько же на неё денег потратить надо? Это же ей и машину купить, и платья и сапоги и серьги с кольцами. Ей надо дом с вензелями, а не моя хрущовка. И в отпуск каждый год надо ездить. И не в Турцию или Крым, боже упаси, а куда подальше. А я там буду с ней гулять, и мужики станут на нее пялиться, а она начнет с ними флиртовать, потому что ну где я и где она? Посадят ее в мерседес и увезут в хилтон. А я куковать останусь. Потом она придет утром, пьяненькая, и, улыбаясь, скажет, что любит другого, а я на стенку с горя полезу, что такое сокровище потерял. Будет такая же канитель, как и с Тамаркой тогда. Нет, ну, зачем мне это? Ну, его нахуй. Одна только нервотрепка. Пусть уж лучше, как есть: с Люсей из Пятерочки».

Подумал мужик так, взял ножик, да и отрезал щуке голову. Выпотрошил и почистил. Из головы и хвоста уху сварил, а туловище половину на заливное пустил, а другую — пожарил.

Жучка-Юла, дочка Бабы-Яги, любила иногда вечерок скоротать с подругой своей закадычной Кикиморой Болотной за рюмочкой-другой чайку. Чаёк, надо сказать, у Кикиморы отменный был да забористый.

Вот сидят они как-то, чаёк потягивают да разговоры разговаривают.

А Кикимора и говорит вдруг Юле:
— Надоело мне всё, не хочу ничего.

Засмеялась Юла в ответ и спрашивает:
— Так уж и ничего?
— А ты не смейся, Жучка, — бурчит Кикимора. — Говорю ничего, значит, ничего.
— Что-то темнишь ты, Киморочка, — не унимается Юла, — ну-ка, рассказывай давай, чего да как.

Проглотила Кикимора наживку и давай на дочку Бабки-Ёжкину вываливать:
— Понимаешь, Юла, навалилось на меня последнее время столько всего… А когда всё это успело мне на плечи-то взобраться, я и проглядела. А теперь как-то по привычке всё тащу и тащу на себе. А, главное, ведь как подумаю, что и на кой Леший мне это сдалось?
— Тихо ты, не кличь батюшку, а то мало того, что сам придёт, так ещё и Лихо приволочёт. Опять без чая останемся.
— Прости, Юла, видишь, до чего дошла, уже даже и говорю то, чего не хочется. Тут недавно вылезла из болотца своего на солнышке погреться и говорю ему: не хочу! Несколько раз ведь повторила, и подробно рассказала все, что не хочу. И что ты думаешь?
— Что чаёк у тебя уж больно хорош.
— Да, чаёк мне всегда удавался… Тьфу ты, сбила ты меня, Жучка. Так ты представляешь, после того, как я все это светилу-то нашему высказала, все ещё хуже стало.
— Ну, вот что, например?
— А, например, вот от Барыни-Государыни нашей думы тёмные в болото утаскивать жуть как надоело мне. Так ведь раньше они у неё раз в неделю, а то и раз в месяц заводились, а теперь чуть не каждый день. Мне их уже девать некуда. Не хо-чу я этим заниматься. И в болоте с этими думами её жить не хо-чу. Эти поганцы раньше тише мутной воды болотной сидели, а теперь на каждом шагу на них натыкаешься. Не хо-чу!
— Хорошо, — говорит Жучка-Юла задумчиво, — а ещё чего не хочешь?
— Не хочу, чтобы селяне от меня шарахались, надоело пугалом болотным работать. А тут, как на зло, как ни появлюсь на людях, так или хворь на кого нападёт, или урожай погибнет. Не хо-чу!
— А ещё?
— А последнее время часто бывает, что вот как подумаю, что и видеть-то никого уже не хочу, так сразу кто-нибудь и притащится. Сегодня вот ты зашла. Не удивлюсь, если и Лихо с Лешим уже в пути.

Расхохоталась тут Жучка-Юла:
— А я-то, — говорит, — думаю, и зачем это меня вдруг так к тебе потянуло.
— Тебе, Жучка, всё бы веселиться, а мне-то от житья такого уже на луну выть хочется.
— Ой, и мне порой бывает, что хочется. Пойдём что ли, повоем, — предложила Юла, — и полнолуние как раз вовремя.
— Ты в уме ли, подруга, или от смеха повредилась совсем?
— Ты выть хочешь или нет? – неожиданно строго спросила Юла.
— Хочу, — вздохнула Кикимора. – И что ж теперь мне всем своим прихотям потакать?

Глянула тут Жучка-Юла под стол, а там уже хочушка сидит тихонько, под скатёркой спряталась и подмигивает задорно. Подмигнула Юла в ответ, встала из-за стола, к Кикиморе подошла и говорит:
— Вставай, подруга. Хватит причитать, пошли.

Кикимора какое-то время посидела ещё, но перечить не решилась. Встала, нехотя, да за Юлой побрела.

* * *
Ай, красотища сказочная в лесу была в ту ночь! Да и какая же ещё красота может быть в лесу-то сказочном?

Тёплый свет заливал просторную поляну, на которую вышли две девы. С немым одобрением внимала Луна нечеловеческому звуку-вою, что возносили ей две красавицы сказочные. Что было в этом звуке? О том нам Луна не поведала. А когда закуталась Луна в пуховые облака да свет свой притушила, исчезли и две девы.

* * *
Жучка-Юла с Кикиморой долго сидели молча в темноте на крыльце Жучкиной избушки, куда они, не спеша, добрели.

— Хорошо-то как, Юла. Темно, тихо, спокойно. А мы ж с тобой небось всех волков на неделю вперёд перепугали, — умиротворённо произнесла Кикимора. – И как это я сама не догадывалась на луну повыть, а как душевно-то получилось.
— А это потому, что хочушек своих распугала всех. Сидишь и гундосишь целыми днями: не хочу, да не хочу. А не хотеть – это ж самое простое дело. Сиди себе на попе ровно да не хоти от всей души. Только вот толку-то никакого не получается.
— Да, и сама уж вижу, что не получается. А что делать-то? И хочушки со мной не дружат.
— Вот представь себе, сорвала ты яблоко, а есть его не хочешь. Что делать?
— Не рвать яблоко.
— Так сорвала ж уже.
— Значит, придётся съесть.
— Ага, а раз начала есть, так уж и ещё, и ещё сорвать можно, заодно уж и наесться.
— А как иначе-то?
— А ты его подари.
— Кому?
— Тому, кто хочет яблоко.
— А я что буду есть?
— А что ты любишь?
— Ну, грибы люблю.
— Вот и найди себе гриб.

Кикимора задумалась:
— Это ты к чему, Юла?
— А к тому, подруга. Чем ты будешь заниматься, если тебе думы тёмные не придётся разгонять?
— Думаешь, заняться мне нечем будет? Буду платья шить, у меня, знаешь, задумок сколько.
— Так про это в следующий раз светилу-то и рассказывай. А ты как про свои нехочухи начнёшь нудить, так тут любое солнце закатится, недаром тебя хочушки чураются.

Луна выбралась из тёплых объятий облаков, чтобы осветить Кикиморе тропку обратно на болото.

А на прощанье Юла сказала:
— Я вот подумала, что, когда хочешь от чего-то избавиться, образуется пустота. И эту пустоту нужно обязательно чем-то заполнить. Если выкопать ямку для будущего цветка и не посадить его, то ямка снова заполнится землёй. Вот и наши "не хочу" так же заполняют снова эту пустоту, если мы сами не заполняем её нашими "хочу".

На плече у Жучки-Юлы сидела довольная хочушка и болтала ножками. Они долго провожали Кикимору взглядом. Потом договорились, что хотят спать, и с удовольствием нырнули в темноту избушки под тёплое одеяло.

А Кикимора, добравшись до своего болота, осмотрелась вокруг и увидела в лунном свете большущий аппетитнейший гриб, на шляпке которого сладко спала малюсенькая хочушка. Кикимора аккуратно сняла малышку, слопала гриб, и, подмуркивая колыбельную, забралась в тёплое болото.

✦

Жанна «Юла» Коробкина
История из книги "Сказки дочки Бабы-Яги"