Комната Эймса. Люди одинакового роста, но один выглядит как гусенок, другой как великан. Вот так. Глаз показывает форму и перспективу, а мозг достраивает картинку: «Дальше — больше». Он не меряет — он угадывает. И ты смотришь не на объект, а на его «версию», сделанную на скорую руку.

3. Цвет — коллективный мираж.

Помнишь платье: белое-золотое или сине-чёрное? Цвет — это не волна и не физика, а удобная подача для мозга. Он берёт свет, тени, соседей по палитре и выдаёт «цветовой нарратив». Всё остальное — бред.

4. Парейдолия — лица везде.

У тебя есть встроенный FACE ID: «лицо = жизнь». И это не выключается. В результате ты находишь рожи в облаках, розетках, хлебе и кофеварке. Когда-то это спасало от льва, а сейчас — заставляет бояться микроволновки.

5. Монтаж моргания.

Ты моргаешь 15–20 раз в минуту. Значит, около 10% времени ты реально в «чёрном экране». Мозг склеивает эти дыры и говорит: «Мир — непрерывен». На самом деле, ты никогда не видел мир целиком — только монтажную нарезку.

Парадоксы зрения:

Ты думаешь, зрение идёт «в мозг»? Чаще мозг отправляет команды «в глаза»: при панике зрачок расширяется, при злости сужается. Смотрят не глаза — смотрит весь организм.

Ты уверен, что видишь «сейчас»? Реальность доходит с задержкой: сигнал идёт, обрабатывается, склеивается. По сути, ты всегда немного живёшь в прошлом.

Для тебя цвет банана — жёлтый. Для собаки — серый. Для креветки — ультрафиолетовый. У каждого своя версия «правды».

Вывод 2.0

Зрение — не прямой канал к миру. Это внутренний DeepFake, сделанный мозгом, чтобы система не сломалась от перегрузки. Ты видишь не факты , а смонтированный фильм, где каждая сцена — гипотеза, склеенная в удобный сюжет. И да, билет на этот сеанс — без права выхода.

Комплект поставки:

• Роговица — первая линза. Прозрачная, как твои намерения начать бегать по утрам, но работает в сто раз лучше. Преломляет свет — примерно 70% фокусировки делает именно она.

• Хрусталик — вторая линза, но уже живая и подвижная. Меняет форму, чтобы навести резкость. У трезвого — от 25 см до бесконечности. У бухого — от «блядь, где ключи» до «космос охуенный».

• Радужка — цветная мускулистая шторка, та самая «диафрагма», которая решает, будешь ты обладателем голубого взгляда ангела или болотного «не доверяй мне, я из ларька». В центре этой красоты — зрачок, дырка-воронка, через которую весь свет попадает внутрь. Зрачком рулит сфинктер — мышца-колечко. То есть, по сути, Вселенная использует одну технологию для глаза и жопы.

• Сетчатка — главный герой. Именно сюда проецируется весь мир, как на экран в кинотеатре.

Там живут фоторецепторы:

◦ Колбочки — видят цвет, активны днём.

◦ Палочки — видят тьму, активны ночью.

• Макула (жёлтое пятно) — точка чёткого зрения. Её работа — ловить мух и дырки в стене, пока ты не ебнулся лбом в дверной косяк.

• Слепое пятно — область, где глаз ничего не видит, потому что там глазной нерв. Мозг такой: «Опа! Дыра? Зашпаклюем!»

Принцип работы:

1. Фотон — мельчайший квант электромагнитного излучения — влетает в глаз.

2. Он проходит через роговицу, которая его преломляет, потом через хрусталик, настраивающий фокус, и дальше пробирается сквозь стекловидное «желе».

3. Фотон достигает сетчатки — слоя из палочек и колбочек. Здесь происходит алхимия: энергия света преобразуется в электрический импульс (фоторецепция).

4. Электрический сигнал уходит по зрительному нерву — биологическому HDMI-кабелю.

5. Визуальная кора мозга получает импульс и начинает интерпретацию:

«Это лицо? Камень? Или сообщение о микрозайме? Ну ладно, пусть будет кот».

🔬 Ночью на кухне ты бы не поверил:

– В глазу у тебя 120 млн палочек и 6 млн колбочек. Больше, чем подписчиков у тиктокера, который танцует на фоне инфаркта.

– Глаз не записывает. Он стримит. А мозг решает: «Это надо помнить?» — и почти всегда отвечает: «Да нахер».

– Глаз инвертирует изображение — ты всегда видишь мир вверх ногами. Просто мозг переворачивает картинку, как недовольная мать на кухне: «Это не так должно выглядеть».

– Ты видишь в диапазоне 400–700 нм. Всё остальное — нахуй, это территория собак, пчёл и богов. Даже некоторые креветки видят ультрафиолет.

Вывод:

Глаз — не просто камера. Это кибер-био-интерфейс, заточенный на то, чтобы ты мог смотреть на сиськи, избегать тигров и читать этот канал одновременно.

По мнению людей (которые, кроме себя разумного, никого не видели), глаз — едва ли не самое сложное устройство во Вселенной. Он чудовищно уязвим, непоправимо важен и при этом умудряется плакать от лука, как будто у него есть эмоции. Ирония в том, что Вселенная напичкана технологиями получше. Просто у вас доступ к ним отобрали, и вы остались играть в демо-версию.

Мочевой пузырь как последняя мразь предательски набухает, отвлекая от математики. Может, стоит выйти? Ни в коем случае! Вся жизнь зависит от этой задачи, каждая секунда на счету. Что я скажу родителям, когда не поступлю в МГУ? «Прости, мам, я просто хотел пописать больше, чем учиться в престижном ВУЗе?» Собраться, боец, собраться! Черти единичную окружность - решай через Пи. Вместо развернутого радиана в голове только то пи-пи, что делается в туалете.  Сука! Мысли такие же тупые как этот угол.

- Двери закрываются! – предупреждения очкастого старика уже задолбали. -До конца экзамена тридцать минут, кто закончит раньше – остаются на своих местах и ждут.

Теперь отступать некуда. Два листа исписаны, а заветное значение «x» так и не раскрывается находится. «X» - это цель. Цель, к которой я шёл всю жизнь. Или цель, нарисованная на стенке писсуара, об которую так приятно разбивается пшеничная струя. Прямо в яблочко, Семён! Ни единой капли не пролетело мимо этих двух скрещённых линий. Собраться! До красноты на подушечках пальцев сжимаю ручку.

Закрываю глаза, ровно дышу. Что такое нужда? Нужда - это ничто. Нужда - она только в голове. Убеждаю себя в том, что я не хочу отлить, а хочу решить последнюю задачу. Открываю глаза, кусаю карандаш, черчу треугольник.

Ага, никакая формула не подходит, нафига я их заучивал? Синусы не переводятся в косинусы, тангенсы не дружат с котангенсами. Как ты этот треугольник ни верти - всегда разворачивается попой. На часах - без двадцати три, в трусах - без пяти потоп. Косинус шестидесяти равен одной второй. Шестьдесят - хороший угол, даже идеальный для потока мочи. Или лучше писать под сорок пять градусов? Сейчас бы я науринил на все девяносто. Никаких компромиссов и острых углов: нацелить «прибор» чётко вперёд и окропить победоносным потоком бренную землю. Назову это чемпионским опорожнением, ведь синус девяноста - единица, а значит угол первых. Первых во всём, особенно в тригонометрии.

Туалет не отпускает, думать хочется только о нём. Кажется, что лист с задачей желтеет. Ноги дрожат, попа ёрзает по скамье. Абитуриенты рядом как назло причмокивают, глотая из своих бутылок. Половина мозга сосредоточена на задаче, другая - на сдерживании жидкости, тараном бьющейся о стенки мочевого пузыря. Мышцы напрягаются до боли, пот течет со лба. Была не была: я поднимаю руку.

- А можно выйти в туалет?

- Молодой человек! Вас предупреждали! - сердито отвечает мерзкий профессор. - Терпите, осталось пятнадцать минут!

- Ну очень надо, - умоляюще всхлипываю, - прям очень-очень.

- Нельзя! Надо было раньше думать!

Следующие пять минут чувствую только невыносимое жжение в районе полового органа. Давай же, Сёма, прошу. Два исписанных листа не могут ни к чему не привести. Решение уже близко, ты же чуешь его, хоть ноздри будто заполнены запахом аммиака. Рука из последних сил проводит знак деления, ручка порывается выскользнуть из потных пальцев. Вот оно! Разделив весь пример на косинус, получаю одни тангенсы. Теперь это обычное квадратичное уравнение, чуть ли не плачу от такого родного и знакомого вида. Решу его – и жизнь удалась. Уже вижу просторную квартиру будущего выпускника МГУ: вот спальня жены (бежевая), вот моя спальня (с бардаком), вот детская (две маленькие кровати), вот туалет (раздельный, поблёскивающий). В туалете красивый стульчак, подобный трону, как же звонко струится в него моча - услада для ушей.

Финишная прямая. Господи! Я миллион свечек поставлю, только помоги! Дедушка Виет, всё в твоих руках, только бы успеть, только бы добежать до конца, всего два чёртовых числа, которые должны складываться в одно и перемножаться в другое, и они крутятся где-то рядом, прямо под языком, под веками, прячутся в мочевом пузыре, и я рычу, сжимаю ноги, впиваюсь в ручку ногтями, и нахожу, сука, нахожу их, вывожу ответ дрожащей рукой, вывожу его со всей силой, и я давлю, давлю и давлю, ставлю последнюю точку, и мир теплеет в ногах…

Обоссался.

Но решил!

P.S. Рассказ основан на реальных событиях)