Под маской⁠⁠

Жду вашей конструктивной критики. Пожалуйста не проходите мимо.

В тот момент мне было не важно, что обо мне подумают. Я ворвалась в офис и прямиком направилась в кабинет мужа. Работники офиса смотрели на меня большими удивленными глазами, но мне было все равно, злость и ненависть кипели во мне. Я достала биту из сумки и крепко сжала ее в руках и представила, с какой радостью заеду ему по лицу. Чем быстрее я приближалась к кабинету, тем быстрее таяла моя решимость.

— Держись, ты должна, ты сможешь, — повторяла я шепотом про себя. Люди смотрели на меня, как на сумасшедшую, но мне было не важно. Все сейчас было не важно, кроме того, что он сделал.

Подойдя к его кабинету, я на пару секунд замешкалась. Секретаря не было на месте.

— Я почему-то не удивлена, — нервно усмехнулась я.

На двери висела табличка «Кирилл Викторович Скородумов — генеральный директор».

Собрав всю волю в кулак, я взялась за ручку и толкнула дверь, но она не поддалась. Меня разозлил этот факт еще больше, я на все сто процентов знала, что он на месте. Охранник на входе сказал, что директор не покидал сегодня фирму, и машина на стоянке была подтверждением его слов. Злость с каждой минутой становилась все сильнее, и мне все тяжелее было себя контролировать. Я замахнулась и со всей дури ударила битой по ручке, она разлетелась на множество осколков. Открыв с ноги дверь, я влетела в кабинет своего мужа.

Увиденное меня ни капельки не удивило. Он, как обычно одетый с иголочки в фирменный костюм, сидел на своем кресле и смотрел на меня растерянным взглядом. Он явно не ожидал от своей тихой и молчаливой жены такого смелого поступка. Из-под стола вылезла его секретарша. На ее кукольном личике был страх и смущение. Она вытерла рукой рот и быстрым шагом направилась к выходу. Окинув меня быстрым взглядом, она хотела что-то сказать, но не осмелилась. Ей было стыдно. Мне было ее жалко. Она всего лишь одна из многих его шлюх, которая надеялась его охмурить своим красивым телом и лицом. Но она, как и все, ошибалась, он играл, пользовался ей, а она с щенячьей радостью бежала к нему в объятья, веря всему, что он говорит. Но в итоге она останется не с чем. Все видели в моем муже красивого, богатого, остроумного мужчину, обаятельного, сексуального сердцееда. Чего уж греха таить, и сама до недавнего времени думала, что он ангел, мечта. Что мне невообразимо повезло заполучить этого рыжеволосого красавца себе в мужья. В нем сочеталось множество качеств, о которых мечтает любая женщина. Но оказалось, что это маска, которая скрывает лицо изверга, и что у нет ничего святого.

— Что ты здесь делаешь? — растерянность пропала с его лица, обретая холодность и безразличие. Сейчас я видела перед собой совершенно чужого мужчину.

— Соскучилась. А ты не рад меня видеть? — я чувствовала, что руки вспотели, и меня начало бросать то в жар, то в холод. Уверенность, что я могу противостоять этому мужчине, улетучилась. Я пыталась выдавить улыбку, но по его лицу я поняла, что у меня это плохо получалось.

— Давай только без сцен. Иди домой, я скоро приду, и мы все решим. В твоем положении нельзя нервничать, — он с заботливым видом посмотрел на мой живот, я обхватила его руками, пытаясь его защитить от взгляда мужа. Меня замутило от его наигранной заботы. Мне было тошно смотреть на него, зная, что он сделал, что вся наша совместная жизнь сплошная ложь. Я была сиротой, и все, что у меня было от моей старой жизни, это сестра. Родители умерли, когда мне было восемнадцать, а моей сестре десять. Опекуном назначили маму нашего отца, но ей всю жизнь было на нас плевать. Опекуном она была лишь на бумагах, поэтому мы были предоставлены сами себе. Я устроилась на работу в кафе. Без крыши над головой мы не остались, квартира родителей осталась нам.

Я работала ночами и днями, стараясь нас обеспечить. Сестра училась и помогала мне по дому. Как-то в одну из ночных смен я встретила Кирилла — моего будущего супруга. Он весь вечер уделял мне знаки внимания и оставил большие чаевые. После смены он ждал меня у кафе. Я была немного напугана его вниманием: в кафе часто встречаются надоедливые клиенты, которые хотят от официанток что-то большее, чем коктейль. Но он был другим, Кирилл сразу расположил меня к себе. Он подвез меня домой и рассказал историю, как его бросила невеста у самого алтаря. Конечно, я, как самая большая дура, поверила и растрогалась. Кирилл стал постоянным гостем в нашем кафе и желанным в моей жизни. Всегда обходительный и улыбчивый, он не мог не нравится девушкам. Все официантки, с которыми я работала, завидовали мне. Он оплатил обучение моей сестры в элитной школе и помогал нам, чем мог, ничего не прося взамен.

Не прошло и месяца, как он предложил мне выйти за него замуж, и я, не задумываясь, согласилась. Это были самые счастливые пять лет в моей жизни. Сестра — смысл моей жизни — жила с нами. Кирилл богат, поэтому после свадьбы пропала необходимость мне работать. Он был внимательным и заботливым. Мечтой каждой женщины. И он был весь мой. Моя сестра не чаяла в нем души. Кирилл исполнял любые наши капризы. Он много работал и поздно возвращался домой, я содержала дом в чистоте и уюте. Делая все, чтобы мой мужчина был таким же счастливым, как и я.

— Что с тобой? –спросил он, вставая из-за стола и натягивая на себя штаны. На его лице не было и тени смущения. Как будто перед ним стоит не его жена, как будто я не застукала его за изменой. Слезы наворачивались на глаза.

— Я хочу поговорить сейчас, — как можно уверенней сказала я, хотя мой голос предательски дрожал.

— О чем? — со скучающим видом спросил он. Я поражалась его хладнокровию. Я не понимала, куда делись влюбленные глаза и теплота в голосе. Взгляд его был озлобленным, губы сжаты в тонкую нить. Сейчас смотря на него, я окончательно убедилась в его вине.

— Ты изнасиловал мою сестру, — сказала я, но не почувствовала этого, как будто это сказала не я, а кто-то другой. Я до сих пор не могла поверить в случившееся. Я посмотрела прямо в его пустые глаза, они не выражали ничего, губы искривились в подобии улыбки, как будто я рассказала несмешной анекдот. Его вид окончательно выбил меня из колеи. Его безразличие удивляло и устрашало меня одновременно.

— Что за глупости ты несешь? — равнодушно спросил он. Я не ожидала от него быстрого признания. Он всю свою жизнь врет и хорошо натренирован в этом. Но мне все равно было дико, что на его лице даже не было тени разочарования.

— Она оставила предсмертную записку. В которой подробно описала причину своего поступка, — я удивилась тому, как спокойно звучит мой голос. Кирилл нервно заелозил в кресле, и мне это прибавило уверенности. Я смогла застать его врасплох.

— Что за бред ты несешь? Я ни слова не понял, — его голос сорвался на крик, хотя он изо всех сил старался держать себя в руках.

— Моя сестра сегодня повесилась в нашей спальне, там, где ты ее изнасиловал. Она не смогла с этим жить…

— Ты со своей беременностью совсем с катушек слетела? — грубо оборвал он меня. Я сглотнула ком в горле и глубоко вздохнула, низ живота начинал ныть.

— Ты убил мою сестру, ты забрал самое дорогое, что у меня есть. Ей было всего пятнадцать лет, она совсем еще ребенок. Как ты мог? Тебе мало остальных шлюх? — кричала я. Горечь и боль от утраты вырвались наружу. Боль была тупой, как будто все происходило не со мной. С кем то другим, но не со мной. Слова эхом раздавались в моей голове, но осознать случившееся было сложно.

— Заткнись, — он молниеносно подбежал ко мне и закрыл мне рот своей ладонью. Его глаза налились кровью, а ноздри раздувались, как у быка. Повисла тишина, я слышала, как громко стучит его сердце. — Еще одно слово, и я сверну твою маленькую шейку, — его голос был пропитан яростью. Страх парализовал меня, я боялась вздохнуть, сердце то замедляло, то набирало обороты. Я не узнавала мужчину, которого так сильно любила, передо мной стояло чудовище. Кирилл сдавил мое горло, мне стало нечем дышать, а потом отпустил. Я начала хватать ртом воздух. — У тебя нет никаких доказательств. Никто не поверит одной записке девчонки. У меня есть связи, и я не побоюсь их применить, — он улыбнулся, и у меня побежали мурашки по телу от его улыбки. Раньше она вызывала у меня радость, теперь только страх. — Она была влюблена в меня, я не ответил ей взаимностью, вот она и свела счеты с жизнью от безответной любви. Подростки все эмоциональные. Она меня оговорила. Твоя сестра была больной психопаткой, — он сказал это равнодушным голосом, при этом ехидно улыбаясь, от его слов мне стало больно. Моя сестра самое дорогое, что было в моей жизни и ее больше нет. По его вине.

— Она оставила доказательства, — выдала я главный козырь. Мне хотелось стереть с его лица мерзкую улыбку, и у меня получилось.

— Какие еще доказательства? — он старался вести себя непринужденно, но в его глазах я увидела страх.

— Одежду, которую ты порвал, использованный презерватив и видео. Ты приставал к ней не первый раз, она хотела записать доказательства, боясь, что ей никто не поверит. Но она не знала, что ты так далеко зайдешь. Бедная девочка не знала, как ей быть и что с этим делать. Она боялась тебя и никому не сказала. Ты запугал ее так, что она выбрала смерть, — я сказала это на одном дыхании и, закончив, перевела дух. Сердце болело, ребенок сильно пнул меня в живот. От произнесенных слов у меня прибавилось сил, и я как будто очнулась от сна и вспомнила, зачем сюда пришла.

Кирилл стоял в растерянности, обдумывая, что делать дальше. Он не думал, что маленькая девчонка сделает то, что сделала. Я, воспользовавшись моментом, сильнее сжала биту в руках и с размаху заехала ему по лицу. Я попала в висок, тем самым дезориентировав его. Он потерял равновесие и упал на пол. Я знала, что он сможет откупиться от полиции и смерть сестры сойдет ему с рук, поэтому решила все сделать сама. Он лежал на полу беспомощный, приложив руку к кровоточащему виску.

— Подумай о нашем ребенке. Все будет хорошо…— начал он. Его голос будто ударил меня током. Я замахнулась на него, и к, моему удивлению, он заплакал. — Пожалуйста, не надо, прошу, — жалобно проскулил он, пытаясь встать, но у него ничего не вышло. Я представила, как моя сестра так же умоляла его прекратить, а он продолжал. Нервы сдали, и несколько раз ударила по голове, попав по виску. Кровь хлынула из его затылка. Один из ударов оказался роковым. Я его убила.

Бита выпала из рук, я обмякла и упала на пол. Слезы хлынули из глаз, впервые после того, как я увидела свою сестру, висящей на веревке. От вида растекшийся крови на полу осознание произошедшего накатило на меня, как снежный ком. Я ревела и кричала в голос, и мне было не важно, что обо мне подумают. Мой мир рухнул. Я потеряла самое дорогое, что у меня было. Пять лет жизни были ложью. В смерти сестры я винила себя. Я должна была заметить перемены в ее поведение. Боль вины и утраты разъедала меня изнутри. За дверью послышались шаги. Но мне было все равно, я убила подонка, я отомстила.