Открытость (1)⁠⁠

Уж сколько копий сломали философы по поводу природы человека, а воз и ныне там. Сегодня, как и много лет назад, мы встаём перед дилеммой: что лучше для нас – отгородиться от остального мира, чтобы спокойно заняться своими делами, или ринуться в гущу народов, чтобы вместе с другими искать лучших путей? Нынешняя формулировка этого вопроса звучит так: стоит ли сворачивать глобализацию?

Для ответа на этот вопрос нужно сперва уяснить для себя, на пользу ли нам существование всякого рода границ. Если верить Йохану Норбергу, современному шведско-американскому автору – определённо нет.

Открытость. Как сотрудничество и любознательность сформировали человечество.

Коротко для ЛЛ: кооперация является нашим уникальным свойством, которое поднимает наше благосостояние и двигает прогресс. Поэтому торговые барьеры и прочий протекционизм только задержат нас в прошлом.

В 1991 году на австрийско-итальянской границе в Альпах группа немецких туристов натолкнулась на замороженную мумию, последующее исследование которой показало, что наши далёкие предки-европейцы пользовались плодами разделения труда уже пять тысяч лет назад. Этци имел при себе медный топор, лук и колчан, был одет в плетёный соломенный плащ и кожаную куртку и штаны, обут в водонепроницаемые башмаки и носил меховую шапку. Всё это он вряд ли сделал сам. Homo sapiens выделяется из животного мира своей способностью к кооперации, и эта кооперация позволила и продолжает позволять нам придумывать всё то, что облегчает нам жизнь. Всюду, где развитие общества ускорялось – будь то Древняя Греция, Аббасидский халифат, Конфуцианский Китай или Италия эпохи Ренессанса – члены его были открыты новым идеям, толкованиям, обычаям, людям, технологиям и бизнес-моделям, откуда бы они ни происходили. Промышленная революция была не триумфом Европы, но триумфом открытости. Человек по натуре торговец, и это его благословение. Но мы не только торговцы, но и члены своего племени, которые помогают своим и побеждают чужаков. Любой прогресс в обществе наталкивается на противодействие старых элит, которые боятся потерять статус-кво. Они призывают к консервативным ценностям и старым добрым временам. На самом же деле почти все вещи, что нам дороги сегодня и которые под угрозой из-за открытости общества, сами стали когда-то плодами этой самой открытости.

Пару сотен тысяч лет тому назад мы приобрели особые черты: разум, язык и кооперацию. Мы научились встречать хищников градом камней и встали на вершину пищевой пирамиды. Наши социальные способности включили культурную эволюцию, ведь способность к подражанию зашита в разум каждого из нас. Мы имитируем чужое поведение, даже если это идёт нам во вред. Случись кому-то придумать что-то интересное – и вот уже все пользуются этим новшеством. Больше население – больше новых идей. И наоборот. Мотором, который продвинул наше благосостояние, стало разделение труда, на что указывал ещё Чарльз Дарвин. Маслом, обеспечивающим работу этого мотора, являются успешная кооперация с поощрением сотрудничества и наказанием за обман. Разделение труда помогло нам взять верх над неандертальцами, которые держались за свои статичные знания и технологии.

Ярким выражением кооперации является торговый обмен, при котором каждая сторона что-то приобретает. Несмотря на упрёки марксистов, мы не пытаемся непременно нагнуть торгового партнёра, а напротив, готовы не щедрые уступки, если зависим от торговли в повседневной жизни. В нерыночных обществах тоже существуют нормы справедливости, но они применяются лишь к своим. Чем крупнее рынок – тем более открыт разум участников торговли.

На заре цивилизаций люди стали съезжаться в города, чтобы легче было прокормиться. Однако вместе можно делать и другие вещи более эффективно. Удвоение населения города даёт прирост производительности труда на 5-10%. Совместный труд требует организации, и месопотамские жрец являлись своего рода директорами, планировавшими труд и распределявшими доход. В шумерском и аккадском языках для понятий «священник» и «бухгалтер» использовалось одно и то же слово. Затем на сцену истории вышли первые глобалисты – торговая нация финикийцев, которые желали общаться с самыми разными народами и разработали первый универсальный алфавит. Сила их лежала в производительности и торговле, и в конце концов их царство оказалось разрушено. Но их наследие дошло до наших дней, поскольку и греки, и римляне пошли по их стопам. В Римской империи международное разделение труда достигло новых вершин, и не зря после падения Рима резко упало и благосостояние, и материальное совершенство изделий. Массовое производство исчезло совсем.

Финикийский алфавит

Регресс как следствие сокращения кооперации красноречиво иллюстрируется на примере туземного населения Тасмании, оказавшегося отрезанным от материка вследствие повышения уровня моря. Эти четыре тысячи человек не только замедлились в своём развитии, но и забыли многое из того, что уже умели. Некому стало сохранять ремёсла. Это подтверждает тезис о том, что общества, открытые для контактов и обмена, процветают, в то время, как закрытые регионы стагнируют. И в наше время можно представить себе новые Тасмании, элиты которых сознательно закрываются от остального мира, видя в нём угрозу для своей власти.

В наше время антиглобалисты указывают о нецелесообразности участия США в международной торговле в прежних масштабах. Аргументы современных протекционистов автор отвергает как вредящие благосостоянию граждан, которых лишают дешёвого импорта. Сужение среднего класса Штатах ставит в вину роботам, тем более, что сузился он за счёт (да-да!) расширения более имущей прослойки. Единственный способ увеличить занятость – это больше инноваций, хороших и нужных. Ржавый пояс заржавел потому, что занимался протекционизмом вместо того, чтобы шевелиться. Рабочие руки ушли в те штаты, которые предоставили больше шансов, и это случилось ещё в прошлом веке. Если же, по совету Трампа, продолжать защищать пошлинами своего производителя, то ни к чему хорошему это не приведёт. Случись всем богатым странам впасть в эту дурость – неизбежно развалятся производственные цепочки, и сразу станет не хватать рабочих рук. Восполнять их недостаток который придётся не кем иным, как иммигрантами.

----------------------------------------

Не всё так просто. Протекционизм всё-таки нужен, но применять его нужно с умом, защищая те отрасли, где при в целом неплохих перспективах развитие губит дешёвый импорт. Так делали все страны, добившиеся в своё время мирового лидерства – и Британия, и Штаты, и Китай, которому сегодня выговаривает автор. Глобализация при всех её несомненных плюсах имеет и недостатки, а именно зависимость в критически важных вещах от других. Потому иной раз лучше заплатить больше, но быть уверенным, что оно не откажет в нужный момент. Сегодня по этой причине многие страны начинают возрождать некоторые производства, будь то микроэлектроника или фарма. Байден, сменив Трампа, не спешит сворачивать торговые войны с Китаем. Так что забота Норберга о кошельке потребителя должна иметь свои границы.