Говорить о творчестве что-то мне не хочется.
Я - поэт особенный, я на том стою,
Чтобы с авторучкою за столом не корчиться,
А идти в интимную, в томную струю.

Чтобы мои плёночки на заветной полочке
Берегли, как старое крепкое вино,
Чтобы мои песенки пели втихомолочку,
Трезвые ли, пьяные - это всё равно.

Я творю затворником песни подзаборные,
Я мыслёнки тайные прячу между строк,
Я беру «Три звездочки» под икорку чёрную
Да шагаю в творческий в тихий уголок.

Обожаю загород городской бугористый -
Меж крестов протопаю торною тропой,
И гитара рядышком, друг мой перебористый,
И твори, что хочется, отдыхай и пой!

Четверть века в трудах да в заботах я,
Все бегу, тороплюсь да спешу.
А как выдастся время свободное –
На погост погулять выхожу.

Там, на кладбище, так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Нам судьба уготована странная:
Беспокоимся ночью и днем,
И друг друга грызем на собраниях,
Надрываемся, горло дерем.

А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Друг на друга мы все обижаемся,
Выдираемся все из заплат,
То за лучшую должность сражаемся,
То воюем за больший оклад.

А на кладбище так спокойненько,
Ни врагов, ни друзей не видать,
Все культурненько, все пристойненько –
Исключительная благодать.

Ах, семья моя, свора скандальная,
Ах, ты, пьяный, драчливый сосед,
Ты квартира моя коммунальная –
Днем и ночью покоя все нет.

А на кладбище так спокойненько
Среди верб, тополей да берез,
Все культурненько, все пристойненько,
И решен там квартирный вопрос.

Вот, к примеру, захочется выпить вам,
А вам выпить нигде не дают,
Все стыдят да грозят вытрезвителем,
Да в нетрезвую душу плюют.

А на кладбище так спокойненько,
От общественности вдалеке
Все культурненько, все пристойненько,
И закусочка на бугорке.

Заболели мы автомашинами:
Дай нам «Волгу», «Москвич», «Жигули»,
Обеспечь запасною резиною
И гараж вынь хоть из-под земли.

А на кладбище так спокойненько
Каждый в личном своем гараже,
Все культурненько, все пристойненько,
Все наездились вдоволь уже.

Старики, я Шекспир по призванию,
Мне б «Гамлетов» писать бы, друзья.
Но от критики нету признания,
От милиции нету житья.

А на кладбище, по традиции,
Не слыхать никого, не видать,
Нет ни критиков, ни милиции –
Исключительная благодать.

А На Кладбище Михаил Ножкин философский стих.

Я думаю, что в будущем кладбища будут интерактивными, у современного поколения каждый день новые фотографии и видеозаписи, без камеры никуда, каждый пук в соцсети, да и телефон всë прослушивает, собирает аналитику на человека, параллельно развивается искуственный интеллект, очень быстрое развитие, которое невозможно остановить, прогресс.

После смерти современного поколения в надгробие будет загружаться весь собранный контент на усопшего, копируя его стиль общения, манеры, характер, знания, воспоминания. И с таким надгробием можно будет общаться, фотография оживает и разговаривает с тобой.

А на рынке ритуальных услуг будут делать либо портативные куклы, либо полноценных роботов в размер усопшего, копиря анатомию, из экзоскелета с аналогичным устройством на ИИ на основе загруженных данных, но это будет доступно не всем.

Все люди разные. Прививать всем свои ценности и взгляды на жизнь нельзя. Я хожу на кладбище. Ухаживаю за могилами. Мне это даже нравится.
Связь с отцом была очень сильная. Мне его конкретно не хватает. И даже не присутствия физического, а ... даже не знаю как объяснить. Папе можно было рассказать всё что угодно. Даже то что маме категорично говорить было нельзя. А сейчас как голос забрали.
И поэтому я прихожу на могилу и рассказываю.
Можно было бы конечно рассказать это в потолок или во вселенную. Но я не хочу во вселенную. Я хочу именно ему. Поэтому я приду на кладбище, повырываю траву, помою памятники . Помою плитку, а потом сяду и все расскажу. Это как прийти в гости. Можно конечно и по телефону позвонить и рассказать все, но самое сокровенное мы привыкли рассказывать лично. Вот я лично к нему и иду.
А еще я люблю кладбища. )) Там тихо. много зелени. Это как парк, только лучше. Потому что людей меньше. Никаких негативных эмоций кладбища у меня не вызывают.
А еще я не могу не прийти на родительский день, после пасхи.
Потому что когда я была маленькой, мы с бабулей шли на кладбище в родительский день, а мне не очень хотелось. И я её спросила обязательно ли делать это ? А она ответила что на родительский день души спускаются с неба к своим останкам и ждут нас в гости. И у меня почему то в детской головенке возникла картинка толпящихся душ около больших, кованных кладбищеских ворот ( у нас на кладбище именно такие) и как они вглядываются в лица идущих мимо людей: " Мои ли? Ко мне ли?" И как огорчаются когда поток людей прошел, день закончился, а к ним так никто и не пришел.
Поэтому, дождь, снег, камни с неба. Я приду. Обязательно приду. Представляя как осветится его лицо улыбкой, когда он в море людских лиц увидит знакомое. Моё. Я пришла! К тебе! Вот тебе халва, твоя любимая, в шоколаде. Вот печенье овсяное. Как ты любишь. Давай присядем. Поболтаем.

Мне нравится на кладбище, я расцениваю его не как что-то оккультное, магическое, как связь с предками или что-то в этом духе, а как культурное место. Как музей, например, или как тихий сквер, в зависимости от настроения.

Бывало, никого видеть не хочу, настроение так себе, еду на кладбище, где мать похоронена. Подравняю гравий на могиле, протру памятник, выкину старые цветы, положу новые. Для себя, не для матери. Ей плевать, её уже нет, а вот меня это все умиротворяет.

Едешь обратно, смотришь на могилы, и видишь историю: вот старая бабка лежит, умерла 10 лет назад, могила забыта. Вот тут девушка лежит, на 5 лет меня младше, печально, симпатичная была. А вот большое надгробие, 5 человек в один день похороненные. Трагедия для кого-то. А тут пацаны совсем под флагами лежат, какие странные времена. А я еду домой, я жив, у меня всё не так уж плохо.

Просто знать, что в черте города есть «личные» 2 квадратных метра земли, где ты можешь побыть один, подумать о своём, прибрать это место, дорогого стоит, на самом деле. А вокруг ещё целый «музей».

Кремировать или не кремировать? Вот в чем вопрос!

Представьте: проходит 50 лет, учёные изобретают технологию регенерации тела по ДНК. Нашли пару молекул в старом гробу, подключили сознание из информационного поля – бац, и дедушка снова молодой!

Но тут выясняется нюанс… Те, кого кремировали и развеяли по ветру, воскрешению не подлежат. В лучшем случае останется эпитафия в стиле: «Был хорошим человеком, но слишком доверял инновациям».

Так что теперь кремация – это не про «уйти красиво», а про «не рисковать лишним воскрешением». Подумайте об этом :)!