Miamoto1710

 
 
«Ну что, Кларисса, ягнята замолчали?»
Доктор Ганнибал Лектор (Молчание ягнят)
 
Рядом с дачным поселком, где я проводил лето между пятым и шестым классом было два пруда.
Я любил ловить рыбу и всегда ходил на дальний пруд, через коряжистую лесную дорогу, полную комаров и веток, которые норовили зацепиться за удочку. Да еще и далеко, пока дойдешь никакой рыбалки не хочется.
Второй пруд был значительно ближе, всего-то пройти через небольшое поле к соседнему поселку. Очень удобно.
Разумеется, настал тот день, когда я отправился туда. Солнечное утро, полное отсутствие ветра, мостки на берегу, убедили меня в правильности принятого решения.
Клевало умеренно, но для первого раза вполне сносно.
Я поймал несколько среднего размера рыб и собирался перейти на другой берег, как на мостках появились четверо молодых людей примерно моего возраста, то есть 12-13 лет.
Они приблизились и после недолгих,энергичных расспросов о цели моего визита на «их» пруд, деловито разбили мне нос отобрали пойманную рыбу и сломали удочку.
Я понял, что это только начало и нужно принимать меры.
С мерами были проблемы. От природы я трусоват, не спортивен и никогда не дрался. Вообще. Всегда удавалось убежать.
Принимая во внимание диспозицию, убежать не вариант, молодые люди перекрывали единственный путь к отступлению.
О том, чтобы прыгнуть в воду и уплыть не могло быть и речи, плавал я не то чтобы как топор, но очень близко к нему.
Внезапно меня осенило, я принял, как потом выяснилось, единственное верное решение: громко заорал, что здесь рядом мой отец и он сейчас придет и всем им покажет.
Эффект превзошел все мои ожидания. Они как-то сразу стушевались, съежились и дали мне пройти, наградив, впрочем, парой пинков на дорожку и громко смеясь мне вслед.
Видимо, чтобы не подобно самураям, не терять лицо друг перед другом.
 
Я рванул в сторону дома, задыхаясь от текущей из разбитого носа крови, и давясь слезами.
Дома меня ждали папа и бабушка. Я ворвался на веранду и закричал, что папе как можно скорее нужно бежать со мной на пруд, чтобы успеть поймать тех кто меня побил и может быть даже вернуть пойманную рыбу.
Папа никуда не побежал. Побежала бабушка, и не на пруд, а за аптечкой, а папа строго отругал меня за то, что я во-первых: пошел ловить рыбку куда не надо, во-вторых: связался с кем не надо, и как следствие- я сам виноват в случившемся. Он сказал, что нет таких проблем, которые нельзя было бы решить словами, не прибегая к насилию. Раз меня побили, то я что-то сделал не так, нужно было просто уйти и не ввязываться в ненужные разговоры.
Я пытался объяснить, что ни во что не ввязывался и рад был уйти, но мне не позволили, но папа сказал, что все это ерунда и мой разбитый нос- закономерный результат моего поведения.
После разговора с папой во мне что-то выключилось.
В то лето я больше не ходил ловить рыбу.
Я вообще старался не уходить далеко от дома. На всякий случай.
Потому что не знал как вести себя, чтобы избежать проблем, но был совершенно уверен, что в случае чего, мне никто не поможет.
С тех пор мне иногда снится как я задыхаясь от страха бегу через поле а вслед мне несется громкий мерзкий смех.
Прошло больше тридцати лет.
Мы с женой сидели в кино, когда позвонил старший сын и сказал, что у него только что в нашем районном скейт-парке отобрали его трюковой самокат.
Я спросил где он?
Он ответил, что дома.
Я сказал сыну, чтобы ждал нас, а жене сказал, что нам пора домой, кино досмотрим потом.
После разговора с сыном во мне что-то включилось.
По дороге жена объяснила мне, что такие вопросы необходимо решать только цивилизованным образом, ни в коем случае не прибегая к насилию, потому что насилие порождает насилие и в конце концов, это просто самокат.
Я ответил, что конечно она права, и что я совершенно не похож на человека, способного на насилие.
За эти годы во мне мало что изменилось: я все также трусоват, малоспортивен и так ни разу ни с кем не дрался.
 
 
За разговорами мы не заметили, как подъехали к дому. Сын ждал у подъезда, я сказал жене, чтобы она шла домой, что мы сами разберемся.
Она посмотрела на меня с сомнением и ушла, сын сел в машину, и мы поехали в скейт-парк.
По дороге он рассказал мне, чт к нему подошел какой-то наш районный недогопник вькомпаниисвоих коллег взял, без разрешения его самокат, на котором уехал из парка и не вернулся. Сын пробовал решить вопрос с его недогопными коллегами, но над ним только посмеялись и слегка попинав вытолкали из парка.
Сын сказал, что этот недогопник серьезный товарищ, потому что его старший брат какой-то бандит в соседнем районе.
Слушать такое в 2015 году было дико поэтому я позвонил своему другу и коллеге, чтобы поделиться новостями.
- Привет, Котя!- сказал я (у него есть нормальное человеческое имя, но он очень милый, поэтому все мы зовем его Котя) – представляешь, у моего старшего сегодня на районе отобрали самокат, ты можешь в это поверить?
- У вас есть гопники?-радостно завопил Котя – прям реально отобрали? И что ты делаешь?
- Еду их искать – честно ответил я
- Сколько их? – деловито уточнил Котя – впрочем это неважно, я сейчас кое-что захвачу из гаража и через двадцать минут буду у вас, только без меня не начинайте пожалуйста!
- Ты что псих? – уточнил я очевидное (разумеется он псих) –какой гараж? Какое «кое-что»? это подростки, несовершеннолетние, никакого насилия, я вообще позвонил тебе просто поделиться, а не для того чтобы ты вел себя как обычно.
- Ты скучный –сказал Котя – хоть расскажи потом, как прошло –с надеждой попросил он.
Я пообещал, что все подробно расскажу.
В итоге, оказалось, что рассказывать почти нечего. Мы нашли этих недогопников. Я очень подробно и наглядно объяснил им все негативные правовые и иные последствия поступка их товарища. Они раскаялись.
Самокат вернули через час.
Предлагали еще один самокат в качестве компенсации за моральный ущерб, но мы отказались.
В ту ночь во сне я шел через то самое поле, не бежал как в обычных своих снах, а спокойно шел.
И никто не смеялся мне вслед.
 
 
 
 
 

Вскоре после свадьбы стало понятно, что жена сильно беременна и рано или поздно придется принимать меры.

Вся семья начала усиленно принимать меры, то есть искать приличный, как выразилась моя мама, роддом. Мама связалась с «кем надо», те в свою очередь с более важными «кем надо» и в итоге жена попала на наблюдение, а затем и роды в Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова.

Это и сейчас звучит солидно, а в начале двухтысячных просто сверкало!

Во время родов мой первенец, не спешил на выход и по пути нахлебался околоплодных вод, в результате чего отправился не в объятия счастливой матери, а прямиком в детскую реанимацию. Благо, что она там недалеко, в том же корпусе, только на другом этаже.

Следующий месяц он провел в специальном инкубаторе под пристальным наблюдением неулыбчивых людей.

На вопросы жены о прогнозах они отвечали в том духе что: молодая еще родишь если что.

Это означало : «уходите не мешайте работать».

Жена стремительно теряла вес, волю к жизни и спокойствие. Я старался делать вид, что все идет по плану, хотя вообще не понимал, что происходит.

Неулыбчивые люди из детской реанимации знали свое дело. Через месяц они выдали здорового, упитанного ребенка, готового к жизни с родителями, не представляющими, что делать дальше.

Через год стало ясно, что история с беременностью повторяется.

Решив, что хуже не будет, жена отправилась по проторенной дорожке в Сеченовский университет, благо адрес известен.

Вторые роды прошли не в пример проще. Младший сын просто родился и все.

Очнувшись в палате после родов, жена увидела стоящих вокруг нее негров в белых халатах.

Сначала она решила, что умерла при родах, и находится на небесах, но немного подумав, решила, что ангелы бывают неграми только в американском кино и предположила более правдоподобную версию: у нее при родах от усилий в голове что-то испортилось и она просто поехала кукухой.

В этот момент негры заметили, что она очнулась и спросили: Как вы зебя чустватиэ?

- Идите на хуй, привидения! – ответила чрезвычайно удивленная жена.

Потом она объясняла заведующей отделением, что находилась в состоянии аффекта, так как увидеть в роддоме говорящих, да еще и на русском языке, негров она никак не ожидала.

Это были студенты из Нигерии. Вышло очень неловко.

В итоге, старший сын вырос в прекрасного молодого человека, он носит усики, исключающие даже намек на интерес со стороны девушек, еще у него длинные волосы и ржавый автомобиль «Жигули», который он пытается оживить, словно Франкенштейна.

Из развлечений у него доводить мать до нервного тика внутренним содержанием и запахами своей комнаты.

Младший сын вырос в дипломированного специалиста по информационной безопасности, то есть выходит из комнаты только за питанием и водой, общается с окружающим миром через сеть, а что касается девушки, то лично я уверен, что рано или поздно он ее себе смастерит.

Зато в его комнате идеальный порядок. Мать не нарадуется.

Не знаю, связано ли это каким-то образом с тем, что оба они родились не в обычном роддоме, а в университетском, но жена говорит, что это многое объясняет.

Правда никогда не говорит, что именно.

Пожилой Опель изо всех сил старается выглядеть юным, но скрип подвески на поворотах и натужный хрип двигателя даже на небольших подъемах выдает возраст.

За рулем Бонто, он везет меня по зеленым узким улочкам Гори молча, лишь когда мы проезжаем дом-музей Сталина, оживляется и говорит, чтобы я обязательно сходил посмотреть как жил вождь.

Музей находится почти в самом центре Гори, и мы проезжаем мимо несколько раз, поэтому о необходимости посетить это славное место я предупрежден минимум три раза.

Внезапно Бонто поворачивается ко мне и заявляет - Всэ маладэж гандоны и пыдарасы!
Я от неожиданности подавился слюной и закашлялся, удивленно глядя на него.

- Ныкто из ных нэ знает, в какой старанэ Тбылыси!- уверенно говорит Бонто - Раншэ был союз, дыружба народов, всэ все зналы, а сыйчас только старыки!

Я судорожно пытаюсь придумать, что сказать, чтобы поддержать беседу, но ответ не требуется.

Бонто одним движением бросает машину к тротуару, от такого обращения она возмущенно гремит и пересыхает внутри себя что-то металлическое, но Бонто не обращает на это внимания, он глушит двигатель и выходит из машины, жестом показывая, чтобы я шел за ним.

Я точно знаю, что мы еще не приехали, но Бонто не из тех людей, с кем нужно спорить, и я молча выхожу следом.

Бонто подходит к деду, сидящему на лавочке у дороги. Дед выглядит как классический грузинский дед : шляпа, суковатая палка, морщины и взгляд полный древности.
- Гамарджоба! - уверенно, но почтительно говорит Бонто
- Гамарджоба! - неожиданно звучным для его вида голосом отвечает дед.
- Подскажитэ, уважаемый, в какую сторону ехат в Тбылысы? - спрашивает Бонто.
Вместо ответа дед показывает рукой в каком-то направлении.
-Вот! - Бонто счастливо улыбается- Патамушта старый чыловек! Все знаэт!

Он прощается с дедом и знаком показывает мне, чтобы я садился в машину.
Бонто заводит двигатель и я спрашиваю- а кто это был?
- Откуда я знаю?- беспечно отвечает он - Старый чыловек! Все знаэт!
Мы трогаемся и Бонто говорит- Сыйчас найдем маладэж, спросым, и ты сам увыдыш, какие оны пыдарасы и гандоны! Ничего ны знают!

Остаток пути я молился, чтобы мы никого не нашли.


-

«Когда мы выходим на берег,
то девочки радостно стонут.
И мы начинаем рассказы
про разные трудности моря.»

(группа Манго-манго)


«Работа моряка — это не просто профессия, это особый образ жизни, требующий стойкости, решимости и умения адаптироваться к постоянно меняющимся условиям. Помимо технических знаний и навыков, успешная карьера в море требует особого подхода к психологии, поскольку жизнь на судне сопряжена с множеством уникальных вызовов.»
(статья «Психология моряков: вызовы и преодоление трудностей на море»)


Он был капитаном небольшой, но достаточно шикарной прогулочной яхты в турецком Кемере. Экипаж: палубный матрос, кок, моторист и он, то есть капитан. Возили в меру богатых туристов небольшими группами вдоль берега, туры от одного дня до недели. Ничего особенного.
В то утро загрузилась группа из пяти немцев, трое мужчин и две женщины. Накануне капитану позвонил агент, который заключал договор и сказал, что клиенты отличные, хотят тур на неделю.
Неделя так неделя, дело привычное. Да и немцы как туристы были хорошо знакомы капитану.
Яхта совершала неспешные эволюции, покидая акваторию порта в Кемере, чтобы, выйдя из марины набрать скорость, устремившись навстречу встающему из-за горизонта солнцу. Капитан любил выходить в море на рассвете.
Странности начались, как только родимая земля растаяла в далеком тумане.
Капитан стоя в рубке вел яхту держа курс на знаменитый заповедник «Три острова», когда, бросив взгляд на палубу он увидел, как немцы начинают раздеваться и голыми прогуливаться по палубе размахивая кто чем, наслаждаясь утренним солнцем.
Капитан как опытный моряк звонит агенту и спрашивает: почему у него на судне голые немцы?
Агент отвечает: ну да, забыл предупредить, это круиз нудистов, ничего страшного, они за это доплатили.
Капитан, будучи турком, воспитанным в национальных турецких традициях, относится к нудистам без понимания.
Тем более, что конкретно эти нудисты без одежды смотрелись гораздо хуже, чем в одежде.
Тем не менее, мысль о доплате немного примиряет капитана с происходящим.
Он решает, что справится с возникшими трудностями, и по внутренней связи предупреждает команду о внезапно возникших нюансах круиза.
Тут в дверях рубки появляется главный нудист.
И спрашивает капитана: почему не выполняются условия контракта?
Капитан, старается смотреть строго перед собой, а не на главного нудиста, уточняет: какие именно условия?
Нудист заявляет, что в соответствии с контрактом, в круизе нудистов все должны быть нудистами, включая команду яхты.
Капитан изумляется, но сдерживает себя и опять звонит агенту.
Агент отвечает, в том смысле, что: блин, прости вылетело из головы, действительно в контракте предусмотрен голый экипаж, включая капитана.
Но! За это оплачен двойной тариф круиза и предусмотрена премия всем.
Капитан, скрипнув зубами снимает штаны вместе с трусами и достоинством.
Потому что честь -это честь, но контракт- это контракт.
Фуражку он оставляет. Все-таки должно быть понятно, кто на судне капитан.
Команда, воодушевленная двойным тарифом и премией, относится к нововведениям гораздо спокойнее и дальше все идет как по маслу.
До тех пор, пока одна из нудисток не обращает своего пристального внимания на яхтенного кока.
Кок видный мужчина, а так как волей случая он нудист, то все, что может привлечь женское внимание у него на виду.
Чем эта нудистка и пользуется. Будучи крупной и решительной женщиной она в кратчайшие сроки овладевает коком, делая это часто и долго.
Сначала кок доволен. Всем известно, что турецкие мужчины страстно любят нетурецких женщин.
На второй день кок является к капитану и просит принять меры, он истощен морально и физически, так как эта нудистка овладевает им часто и долго, а ему еще и еду нужно на всех готовить, поэтому больше так продолжаться не может.
Капитан звонит агенту и уточняет: входит ли в контракт пункт предусматривающий овладение нудистами экипажем?
Агент уверенно отвечает, что нет, это только по желанию.
Капитан предлагает коку отказать нудистке в овладении.
Кок грустно отвечает, что она значительно крупнее и сильнее его, поэтому об отказе не может быть и речи.
Капитан напоминает коку про премию и просит потерпеть, раз уж он не может ей отказать.
Кок вздыхает и удаляется.
На следующий день, они проходят вблизи одной из бухт Клеопатры, кок выходит из камбуза, громко заявляет, что всех денег не заработать, а здоровье ему дороже, после чего прыгает за борт и плывет к берегу.
Капитан не может прервать круиз, тем более все видят, что кок доплыл до берега и стоя на коленях целует землю.
Плавание продолжается.
Осиротевшая без кока нудистка начинает проявлять недвусмысленны интерес к мотористу.
Моторист, приходит к капитану и заявляет, что он человек семейный, и не позволит овладеть собой против своей воли, но нудистка эта настолько крупная и сильная, что он с ней не справится, поэтому или капитан немедленно принимает меры, или он стопорит машину и яхта никуда дальше не идет и что будет дальше его не касается.
Капитан принимает решение. Он приказывает мотористу запереться в машинном отделении и держать с ним связь по рации, а сам разворачивает яхту и полным ходом идет в Кемер.
Несмотря на то, что они вернулись на день раньше, немцы не стали требовать компенсации. Оказалось, что они всем очень довольны.
Кок не вернулся на яхту. Он устроился шеф-поваром в маленький ресторанчик в порту Кемера.
Капитан с тех пор всегда лично присутствует при заключении контрактов.